Теория суперструн

   — Никто в деревне не знал, откуда появился Старый Ирод. Он выглядел гораздо старше всех остальных жителей. Сколько ему было лет?.. На вид ему можно было дать все сто, не меньше. Сам Ирод всегда отмалчивался, когда кто-то из любопытных односельчан задавал ему вопрос о возрасте. Вместо ответа он не спеша доставал свою трубку, набивал её табаком и медленно раскуривал, прищуривая свои подёрнутые мутной плёнкой глаза водянисто-серого цвета.

   Старый плут. Он даже своего настоящего имени никогда никому не говорил.

   Люди относились к нему снисходительно, как к юродивому или блаженному. Старый Ирод был немного странным, но очень добродушным стариком. Особенно его любили дети. Скорее всего, из-за того, что Ирод был невероятно интересным рассказчиком. По вечерам, когда пришедшие с работы взрослые управлялись по хозяйству, мы, дети были предоставлены самим себе. Игры через какое-то время нам надоедали, поэтому, едва завидев Старого Ирода, выходящего из своей лачуги и устраивающегося поудобнее на самодельном кресле возле калитки, мы тут же устремлялись к нему в предвкушении очередной увлекательной байки. Он рассказывал совершенно неправдоподобные вещи, при этом уверяя нас, что они происходили с ним на самом деле.

   Конечно, ему никто не верил, в том числе и я. Но интерес от этого только подогревался. Пока не случилось то, что заставило меня посмотреть другими глазами на Ирода и выдуманные им истории.

   Когда в один из жарких июльских дней с неба внезапно начали падать пушистые хлопья снега, деревенские не восприняли это как что-то, таящее в себе угрозу. Дети с восторгом играли в снежки, подбирая снег со свежей зелёной травы, а взрослые с жаром обсуждали темы парникового эффекта, глобального потепления и загрязнения атмосферы. Снег в июле, безусловно, был выходящим из ряда вон событием, но не более. То ли ещё будет, говорили старожилы.

   Тогда никто не вспомнил самую первую байку Старого Ирода.


БАЙКА №1. Снежное лето

   — В то раннее летнее утро я проснулся, встал с кровати, выглянул в окно и обомлел. За ночь выпала, наверное, полугодовая норма снега. Его было столько, что для того, чтобы увидеть дорогу, простирающуюся меж домов, мне пришлось залезть на подоконник и выглянуть в маленькую форточку. Собственно, и дороги, как таковой, не было. Она была покрыта огромными сугробами. Весь наш посёлок запорошило снегом почти под самые крыши домов.

   — Врёшь ты всё, старый! — крикнул кто-то из ребят. — Летом снега не бывает!

   — В этом ты совершенно прав, молодой человек. Мы все знаем, что такое снег и откуда он берётся. Но вопреки здравому смыслу и науке он всё же выпал в ту жаркую июльскую ночь. Вы только представьте себе, как все переполошились тогда! Нам, детям, это было, конечно, в радость. Пока взрослые орудовали лопатами, мы играли в снежки и строили горки. Ух, как весело было!

   Самое интересное, мы совсем не чувствовали холода, как зимой. Температура воздуха оставалась той же, что и в предыдущие дни, а солнце светило, как прежде, так же ярко и знойно. Конечно, снег таял, но из-за его невероятного количества таяние происходило медленно, что нам, ребятне, было только на руку. Это было самое прекрасное явление из всех, что мы видели в своей жизни. Да-да, это было сродни волшебству.

   Старый Ирод прикрыл глаза.

   Мы смотрели на него заворожёнными взглядами.

   — Что было дальше? — не вытерпев долгой паузы, спросил Ян, невысокий чернявый мальчишка лет десяти.

   — Дальше? Дальше случилось то, после чего мне стало ясно, что летний снегопад был только началом невероятных событий и явлений, — произнёс Ирод, хитро подмигнув нам.


БАЙКА №2. Шоу

   — Вы знаете, что такое фейерверк, молодые люди?

   — Конечно, — деловито ответил я. — Каждое лето мы все ездим в город, чтобы на него посмотреть.

   — Тогда на мгновение представьте, что в небе их вспыхнули тысячи, нет, десятки тысяч! Это было невероятное зрелище, словно едва зажёгшиеся на небосклоне звёзды все разом взорвались!

   Я тогда возвращался с пастбища в деревню. По пути незаметно стемнело. Впереди уже замаячили первые силуэты домов, как вдруг я услышал громкий звук, раздавшийся у меня над головой. Он чем-то напоминал треск костра или что-то в этом роде. Посмотрев вверх, я увидел лучи оранжевого цвета, которые исполосовали всё небесное пространство. Я в то время уже знал, что такое метеоритный дождь, но то зрелище, что мне открылось, даже отдалённо его не напоминало. Метеориты, как правило, падают на поверхность Земли, в отличие от метеоров, которые сгорают, не долетая до её поверхности. Но ни те, ни другие, не взрываются в небе, распадаясь на миллионы огненно-рыжих искр.

   От неожиданности и неестественности происходящего я упал на траву ничком, прикрыв руками голову. Стоял просто невообразимый грохот, словно в небо запустили большое количество петард. Мне было очень страшно. Я даже подумал тогда, что наступил конец света. Впрочем, именно благодаря этой мысли я тут же воспрял духом, ведь если это и правда конец всему живому, то нет никакого смысла в том, чтобы дрожать и прятаться.

   Я осторожно приподнял голову, посмотрел вверх и тут же на несколько секунд зажмурился от яркости того зрелища, что увидел перед собой. Мои ноздри улавливали запах серы, азота и множество других запахов, которые, сливаясь между собой, давали неизвестный мне ранее сладковатый аромат.

   Я перевернулся на спину, раскинув руки. Не помню, сколько времени я так пролежал, но в какой-то момент в небе появилась радуга. Да, да! Самая что ни на есть обычная семицветная радуга, которая чётко легла через весь небосвод. Это не было оптической иллюзией или, скажем, последствием испытанного мной шока.

   Чуть позже я узнал, что это явление видел не только я, но и многие другие люди по всему свету.

   — Во врёт, — сказал Ян, повернувшись к нам лицом. — Сказки всё это. Такого не бывает! В учебниках об этом ничего не написано.

   — Не написано, — кивнул Ирод. — Потому что через какое-то время люди об этом забыли. Все, кроме меня.

   Мы посмотрели на него недоверчиво. Мы были согласны с Яном. Байки Старого Ирода были слишком неправдоподобными, но, надо признать, что они не становились от этого менее захватывающими. Наши детские неугомонные сердца требовали продолжения. Немедленно! Истории этого дряхлого фантазёра будоражили наши умы, генерируя в нас бешеное количество энергии.


БАЙКА №3. Отключение гравитации.

   — Гра-ви-та-ция, — старательно растягивая слоги, мы вслух проговаривали это длинное слово, будто пробуя его на вкус.

   Я не удержался и подпрыгнул на месте. То же самое проделали все остальные ребята. Поглядев на нас, Старый Ирод рассмеялся своим беззубым ртом.

   — Это просто физика, — сказал он. — Сила притяжения. На всех планетах её значения разные. Например, на Луне она в несколько раз ниже, чем здесь, на Земле.

   — То есть, если бы мы жили на Луне, то прыгали бы, как кенгуру?

   — Совершенно верно. И это только на первый взгляд кажется жутко забавным. Наша жизнь на Земле подчиняется определённым законам. С их помощью можно объяснить почти всё, что происходит вокруг нас. Это дарует нам спокойствие и ощущение безопасности, вселяет уверенность и веру в стабильность. Когда одним прекрасным утром эти законы перестают работать, это воспринимается как что-то неестественное и пугающее. Ведь этого просто не может быть!

   В тот день был мой девятый день рождения. Утром, как только забрезжил рассвет, я проснулся и попытался вскочить с кровати. Но не тут-то было. Я подлетел высоко вверх и больно ударился о потолок, затем плавно спланировал на пол, покатившись по нему, как безвольная кукла. Вы представляете себе моё удивление от происходящего? Какое-то время я лежал, не шевелясь, прислушиваясь к звукам в доме. Стояла гробовая тишина, что уже показалось мне весьма странным. Люди в деревне, как вы знаете, встают очень рано, ещё до зари, чтобы успеть управиться по хозяйству.

   Тишина до жути меня испугала. Я медленно поднялся с пола, стараясь не делать резких движений, и двинулся в сторону кухни. Я сейчас не могу передать словами те ощущения, что я тогда испытывал. Моё тело словно вышло из-под моего контроля. Каждый шаг требовал невероятного сосредоточения. Это было похоже на ходьбу по тонкой доске над пропастью. Дойдя до дверного проёма, я взялся обеими руками за косяки и осторожно выглянул в кухню.

   Мои мать и отец сидели за столом неподвижно, глядя друг на друга. Их глаза были полны страха.

   — Мам, — негромко позвал я.

   Они оба перевели взгляды на меня. Мать силилась улыбнуться, но у неё это плохо выходило.

   — Сынок, иди сюда. Только осторожно, — сказала она.

   Я повиновался. Чуть согнув ноги в коленях, я оттолкнулся от пола и плавно прыгнул в их сторону, с лёгкостью преодолев три метра, которые нас разделяли. Отец поймал меня за плечо и усадил рядом с собой на стул.

   Мы сидели тихо и неподвижно. Непонятно, чего мы ждали. На кухонном столе стоял маленький радиоприёмник. Мать включила его, и дом наполнился звуками. Ведущие радиопрограммы соревновались в остроумии, сыпали шутками, напевали песни, но ни один из них не проронил ни слова о том, что происходит.

   — И что вы сделали? — спросил я. — Когда поняли, что вам никто не поможет?

   — Хороший вопрос, юноша. Я отвечу так: ничего. Мы просто попытались жить так, как жили до этого. Родители приказали мне вернуться в комнату и сидеть там тихо, не шевелясь, дабы случайно не травмироваться, а сами решили сделать вылазку на улицу, чтобы навестить соседей и убедиться, что этой напасти подверглась не только наша семья.

   Их долго не было. Я пытался развлечь себя, как мог. Мне даже удалось немного привыкнуть к сниженной в несколько раз гравитации. Я довольно ловко планировал в прыжках, отталкиваясь от потолка, пола и стен. Конечно, не обошлось без разрушений в виде упавшего шкафа и разбросанных книг и игрушек. Я представлял себя бесстрашным космонавтом, сражающегося с полчищами иноземных захватчиков, которых побеждал из воображаемого блестящего бластера в моих могучих руках. Как ни крути, я был всего лишь маленьким ребёнком, который столкнулся с чем-то необъяснимым, но от этого не менее интересным.

   Старый Ирод умолк, прикрыв свои воспалённые глаза.

   — Что было потом?

   — Вы не сможете даже вообразить себе, какая поднялась шумиха. В наш привычный мир пришёл хаос, несущий миллионы смертей. Мои родители не вернулись в тот день.

   Мы стояли притихшие, не решаясь попросить продолжения истории. Старик рассказывал её так, будто она на самом деле когда-то с ним произошла.

   — На следующий день всё вернулось на круги своя. Вот так, просто. Словно ничего не было. Мать и отец, услышав от меня про вчерашнее явление, пообещали выпороть меня, если я не прекращу придумывать всякие небылицы. Мне никто и не поверил тогда.

   — Мы и сейчас тебе не верим, — дерзко сообщил Ироду семилетний Марк, белобрысый тощий мальчишка.

   — Но я готов поклясться чем угодно, что тогда, много лет назад, мир действительно ненадолго изменился. Это был тот же самый мир, привычный для нас, но с некоторыми отличиями. Но по каким-то причинам только я сохранил в своей голове воспоминания о нём.


БАЙКА №4. Исчезновение Луны

   — Ты знаешь, что представляет собой Луна?

   — Конечно, — фыркнул я. — Луна — это спутник Земли. Все это знают, даже мелкие. Она по ночам светится в небе, если погода хорошая и облаков нет.

   Ребята, услышав вопрос Старого Ирода, начали собираться вокруг нас, предвкушая услышать очередную занятную сказку.

   — Люди так привыкли к наличию Луны на небосклоне, что вообще перестали замечать её присутствие там. Казалось бы, это такая мелочь в окружающем нас мире. Маленький белёсый шарик где-то далеко вверху.

   Но когда он исчез, это сразу бросилось в глаза почти каждому жителю планеты.

   — Луна? Исчезла? — удивился я. — Это невозможно.

   Старый Ирод усмехнулся, выуживая из кармана свою знаменитую трубку.

   — Так и было. Она просто исчезла, словно её никогда не существовало. Её как будто стёрли ластиком с неба. Научный мир едва ли не сошёл тогда с ума, пытаясь объяснить произошедшее.

   — Но ведь Земля бы погибла! — выкрикнул Ян. — Это все знают!

   — В какой-то мере ты прав, — кивнул Ирод. — Только это произошло бы не сразу. Учёные до сих пор спорят о том, что было бы, если бы Луна перестала существовать. Возможно, наш спутник вовсе не так важен, как нам это описывают. Так или иначе, это случилось. Однажды я проснулся в мире без Луны. Можете мне не верить, это ваше право. Но я готов поклясться на вашей Библии, что это не мой вымысел.

   Мы, дети, промолчали. Все в деревне знали, что Старый Ирод закоренелый атеист, но списывали это на старческую деменцию или что-то в этом роде. Не то, чтобы мы верили в Бога, нет. Скорее, мы со всей своей детской снисходительностью позволяли вере витать по нашей деревне. Мы делали вид, что тоже верим.

   — Тем более, — продолжал Ирод, — Луна не то, чтобы исчезла, просто в том варианте Вселенной, в котором я оказался, её просто не было. Объяснений этому можно придумать целую массу. Например, тот большой астероид, который, по одной из известных версий, уничтожил динозавров несколько десятков миллионов лет назад, мог вполне пролететь мимо Земли и врезаться в Луну. В таком случае, человеческая жизнь могла изначально зародиться на планете без спутника.

   — А я слышал, что динозавры умерли от голода, — вставил я, воспользовавшись небольшой паузой.

   — Может, так и было, — не стал со мной спорить старик.

   — И что, потом опять никто про это не вспомнил?

   — Совершенно верно, молодой человек. Паника продолжалась до поздней ночи, но следующим утром жизнь снова вошла в своё обычное русло, а вечером Луна снова сияла на небе.


БАЙКА №5. Всё сначала.

   — Вам доводилось когда-нибудь просыпаться от дикого холода, пробирающего тело до самых костей?

Мы, дети, отрицательно помотали головами. Старый Ирод усмехнулся.

   — Ещё бы. Цивилизация, развиваясь, даровала современным людям комфортную, спокойную и лишённую тягот жизнь. У нас есть электричество, отопление, интернет. Полки нынешних магазинов ломятся от огромного разнообразия еды, а в кранах течёт чистая пресная вода. Но было ли так всегда?

   — Так со временем стало, — со знанием дела сказал Ян. — Раньше древние люди вообще в пещерах жили, охотились на мамонтов и грелись у костра. Потом стали придумывать всякое, вроде колеса.

   — Верно. Но слышали ли вы версию о цикличности Вселенной?

   Видя, что мы отрицательно мотаем головами, Старый Ирод продолжил:

   — Некоторые учёные думают, что цивилизация существовала на нашей планете далеко не единожды. Наш мир, который мы видим вокруг, много раз погибал и вновь возрождался. Конечно, этому сложно найти доказательства, ведь от предыдущих цивилизаций не осталось ничего, что точно бы указывало на их существование много лет назад. Возможно, только я один смог понять, что это не сказки.

   — Так если доказательств нет, то откуда ты знаешь, что это правда?

   — Потому что я там был, во вновь возрождающемся мире, я видел его своими глазами, так же, как вижу сейчас вас.

   — Очередная байка? — засмеялся Ян. — Все сюда! Сегодня слушаем про конец света на повторе!

   Ирод не спеша раскурил трубку, уселся в кресле поудобнее и начал рассказ.

   — Как я уже говорил вначале, я проснулся от сильного холода. Открыв глаза, я не увидел ровным счётом ничего, так было темно вокруг меня. Я пошарил руками по своей постели и обнаружил, что постели, в общем-то, и нет. Я лежал на соломе, наполовину прикрытый шкурой какого-то большого животного. Чтобы согреться, я натянул её до подбородка и какое-то время просто лежал и ждал, когда мои глаза хоть немного привыкнут к темноте. До ушей доносились самые разнообразные звуки: шум дождя, крики птиц, громкие шорохи и гул ветра. Чуть позже, осмотревшись, я понял, что нахожусь не в помещении, а, скорее, в пещере, так как стены были каменными, а потолок был очень высоким. Я был там не один, чуть поодаль я увидел очертания нескольких спальных мест, похожих на моё.

   — Мааам? — шёпотом позвал я.

   В ответ я услышал только неразборчивое бухтение. Я понимал, что ЭТО снова происходит, мир опять изменился, только не знал ещё, как именно. Согревшись под шкурой, я незаметно для себя уснул.

   Разбудили меня громкие крики на непонятном мне языке и ощутимые пинки по телу. Я открыл глаза и увидел странного вида женщину: с колтунами вместо волос, полуголую, грязную, со скошенным лбом. Что-то прокричав, она рывком стянула меня с соломы и швырнула к выходу из пещеры.

   Пещера, показавшаяся мне ночью огромной, оказалась достаточно маленькой по сравнению с домами в нашей деревне. Выходом служила грубо отёсанная каменная арка. Когда я оказался снаружи, я обомлел от зрелища, открывшегося перед моими глазами. Вспомните все фильмы про постапокалипсис, какие вы только смотрели. Полуразрушенные высотки, обрастающие кустарниками бывшие жилые массивы и комплексы, накренившееся почти до самой земли «чёртово колесо»…

   Пещеры и примитивные хижины находились на возвышенности, поэтому можно было хорошо рассмотреть все эти заброшенные разваливающиеся объекты внизу.

   — Что произошло? Почему люди стали дикарями? — спросил я.

   — Откуда мне знать? — ответил Ирод вопросом на вопрос. — Уже на тот момент прошли сотни, если не тысячи лет. Возможно, это была техногенная или природная катастрофа. Может быть, те люди, которые меня окружали, были немногими выжившими после конца света. А может, это были новые формы жизни, возникшие после гибели предыдущих.

   — Но тогда бы прошло слишком много времени, — стал спорить я. — Здания давно бы превратились в пыль.

   — У меня нет ответов на твои вопросы, юноша, — сокрушённо покачал головой Ирод, даже не взглянув на меня. — Вот что странно: раньше мир вокруг меня менялся вместе со мной, меня окружали привычные мне предметы и люди, мама, папа, наша деревня. А в этот раз меня словно забросило куда-то отдельно ото всех. Я оказался ребёнком совершенно незнакомых мне родителей, живущих в пещере. Я даже не понимал, что они пытаются мне сказать, равно как и они не понимали меня.

   — Чем всё закончилось?

   — Меня забили камнями до смерти в тот день.

   Мы, дети, так и ахнули. Разинув рты, мы во все глаза смотрели на Старого Ирода. Он, как нив чём не бывало, продолжал:

   — Они решили, что в меня вселился злой дух, наверное. Моя речь внушала им страх, это было видно по их лицам. Моя «мама», если так можно выразиться, отвела меня к человеку, который был у них вроде вождя, и тот, внимательно меня осмотрев, издал глухой рык и вскинул руку вверх. Меня отвели к краю небольшого ущелья и скинули вниз. Потом сверху посыпались камни. Так всё и было. Я умер тогда страшной и мучительной смертью. А на следующее утро я проснулся в своей постели.

   — Может, тебе это приснилось? — спросила Лея, тощая темноволосая девчонка.

   — Нет. Это не было похоже на кошмарный сон или какое-нибудь видение. Реальность действительно дала сбой. С тех пор каждым утром, просыпаясь, я не знал, где меня настигнет пробуждение, проснусь ли я дома, как обычно, или же мир снова поменяется. Это очень изматывает, поверьте мне.


БАЙКА №6. Под водой

   — Только представьте… Нет, сначала ответьте мне на один вопрос: как зародилась жизнь на нашей планете?

   — По-разному говорят, — неуверенно начал Ян. — Моя бабушка верит, что человека создал Бог. А в школе нам рассказывали, что мы произошли от обезьян.

   — Ещё дальше возьмите, — вкрадчиво произнёс Старый Ирод. — Откуда взялись обезьяны?

   — Ну… они уже были, наверное.

   — Но ведь они должны были откуда-то появиться?

   — Они просто уже были, - заупрямился Ян, хмуро взглянув на старика.

   — А моя мама говорила, что жизнь выползла из моря, — застенчиво улыбаясь, промолвила восьмилетняя Ляля, тоненькая белокурая девочка в огромных очках с чёрной оправой.

   Старый Ирод посмотрел на Лялю с одобрением, а затем о чём-то задумался, устремив взгляд вверх. Мы молча стояли рядом, ожидая, когда же он снова заговорит.

   — Ощущение было непередаваемым, — наконец начал рассказ старик. — Очень, очень необычным. Словно ты персонаж из сцены фильма с эффектом замедленности съёмки. Твои движения кажутся тебе неестественно плавными и как будто чужими.

   Признаться, я не сразу понял, что происходит. Вечером я, как обычно, заснул в своей комнате, в мягкой постели под уютным плюшевым пледом, а проснулся окружённым толщей воды. Комната была совершенно другой, ни одеял, ни подушек не было и в помине. Я даже не лежал, а, скорее, парил в небольшой нише в стене, расположенной примерно в метре от пола.

   Самое удивительное, я мог дышать. Моя грудная клетка вздымалась и опускалась, как всегда, невзирая на то, что я находился под водой. Когда я выбрался из ниши, я увидел зеркало, висевшее на стене рядом с ней. В своём отражении я почти не узнал себя. Моя кожа была бледной, с сероватым отливом, череп казался вытянутым за счёт сросшихся носа и рта, а в районе ушей до самого основания шеи я увидел жабры. Да, да, жабры, как у привычных нам подводных обитателей. Мои ноги были соединены почти до коленных чашечек. Я мог шевелить только голенями и огромными ступнями, больше напоминавшими ласты с длинными тонкими эластичными пальцами. Руки мои были менее деформированными, если не принимать во внимание тот факт, что фаланг на пальцах было не три, как положено, а целых пять.

   Я был полностью голым. Правда, потом, посмотрев на других людей, я понял, что абсолютно никто не носит здесь одежду и даже не допускает мысли об этом.

   — Подводный мир? — спросил Ян, как только старик ненадолго умолк. — Это же невозможно! Люди не могут жить в воде. Они живут на суше. Что могло заставить их перебраться в океан?

   — В том варианте Вселенной, в котором я оказался, планета Земля была почти полностью покрыта водой. Уж не знаю, как так получилось, но разумной жизни в процессе эволюции пришлось приспосабливаться к такому положению вещей. Жизни было некуда выйти из бескрайних вод, поэтому она там и осталась.

   — Как у тебя всё просто, старый, — насмешливо произнёс Ян. — Сочиняешь опять.

   — Что было дальше? — спросил я. — После того, как ты проснулся?

   — К сожалению, мне особенно нечего вам рассказать. Уклад жизни той версии планеты кардинально отличался от нашего. Такое понятие как семья там было пустым звуком. Люди не выбирали себе пару на всю жизнь, а все рождённые ими дети считались общими и содержались до определённого возраста в своего рода питомниках, или, если вам так будет проще понять, в специальных приютах. То место, где я проснулся, как раз было одним из них. Там я встретил сотни таких же детей, как я. Нас кормили, обучали, укладывали спать, играли с нами. Программа обучения была сложной, я не понимал ни одного слова учителей, но никак этого не показывал, стараясь не выделяться среди учеников. Учителя были разнополые, я это понял по обращению к ним, но найти различия между мужчинами и женщинами я так и не смог, так как строения их тел были идентичными. Язык я воспринимал, хоть многие слова были мне незнакомы. Наружу из приюта нас не выпускали, поэтому можно только догадываться, что я бы мог там увидеть.

   — Цивилизацию под водой, — засмеялся Ян. — Не верю. Ты врёшь.

   — Ты так говоришь, потому что привык жить на суше, — возразил ему я. — А если бы не было суши, где бы ты тогда жил?

   — Ты прав, юноша, — похвалил меня старик.


БАЙКА №7. Рабство.

   — Что на этот раз? — спросил Ян, когда мы, по обыкновению, подошли к Старому Ироду за очередной порцией баек. — Восстание машин? Крылатые супергерои?

   — Я рад, что ты в хорошем настроении, — ответил старик, выуживая из кармана трубку, — но ты не угадал. Всё было гораздо хуже. Как вы считаете, мы, люди, одни во Вселенной?

   Это был интересный вопрос. Все мы единогласно заверили Ирода, что инопланетяне, конечно же, существуют.

   — Только странно, что они к нам ни разу не прилетали, — сказал я.

   — Так уж ни разу? — усмехнулся Старый Ирод.

   — Вот только не заливай, что ты их видел, — пытаясь не выдать свой бешеный интерес, произнёс недоверчиво Ян.

   — Видел — это, наверно, не совсем подходящее слово. Разум человека ограничен его восприятием. Та форма жизни, с которой мне довелось столкнуться, была не совсем доступна для нашего понимания. Наши глаза не были способны увидеть их полностью. Я сам с трудом могу их описать, всё, что я запомнил, - это маленькая почти невидимая дымка, сгусток, субстанция, я даже не знаю, какое слово можно здесь подобрать.

   — Кто это были такие? И откуда?

   — Если бы я знал, — покачал головой старик. — Я не видел, с чего всё началось. Думаю, что в каком-то из параллельных миров на нашу планету наткнулись космические странники и, обладая более совершенным разумом и оружием, просто поработили человечество.

   — Они всех убили?— испуганно спросил я.

   — Нет, что ты. Их целью были полезные ископаемые. Они выкачивали из планеты всё, что только было можно. А мы, люди, служили в качестве бесплатной рабочей силы. В благодарность мы получали только сохранение наших жизней, а также жильё и питание. Пришельцы выстроили для нас города, этакие гигантские казармы в десятки этажей, с площадью в два-три квадратных метра на одного человека. В качестве еды каждому после рабочей смены выдавалось по четыре кусочка плотного липкого вещества синего цвета, на вкус напоминавшего сладкую ламинарию. Как ни странно, голода люди не испытывали. Вероятно, это неведомое вещество включало в свой состав все необходимые компоненты для поддержания человеческой жизни.

   — А как же дети? Как их кормили родители? — полюбопытствовал Ян.

   — За весь тот день я не увидел ни одного ребёнка младше семи лет. Мои расспросы об этом ни к чему не привели. Люди обоего пола практически не общались между собой. Скорее всего, это не одобрялось рабовладельцами. Я думаю, что после рождения они изымали детей и помещали их в какое-то отдельное от взрослых место, хотя не могу это утверждать.

   — И что, никто даже не поднимал восстание против инопланетян? — удивлённо спросила Ляля.

   — Возможно, поначалу люди и пытались как-то противостоять им. Жажда свободы — в крови каждого человека. Но силы были неравны. Зарождающаяся цивилизация пала. Те, другие, уничтожили абсолютно всё, что имело хоть какую-то историческую ценность для нас, людей. Мы стали бесправными рабами, ключевым смыслом существования которых была лишь каторжная работа на наших хозяев. Это, безусловно, был самый ужасный день в моей жизни. Из всех, что мне довелось пережить.

   Старый Ирод замолчал. Его трубка погасла, но он, казалось бы, даже не заметил этого. Он устремил свой взгляд куда-то вдаль, словно сквозь нас.

   — Расскажи ещё, старый!

   Ирод никак не отреагировал на эту фразу, продолжая глядеть мутными глазами куда-то вдаль.

   Той же ночью выпал снег. Много снега. Наутро, из-за всеобщей паники, все забыли о старике, ведь и без того было много хлопот. Я видел издалека, как он медленно работает подгребной лопатой, как и другие взрослые, но не подошёл.

   Всё было точь-в-точь, как в его первой байке: на следующее утро никто из нашей деревни не помнил о снегопаде. Мои родители очень удивились, когда я спросил у них про вчерашнее, и решили, что мне просто приснился очень яркий сон. Но ведь я отчётливо помнил огромные хлопья снега, непрерывно падающие с неба, утопающие в сугробах дома! Но я быстро понял, что мне лучше держать язык за зубами.

   Даже когда Ирод спросил, помним ли мы вчерашнюю метель, то я, как и все, ответил, что нет. Да, я солгал. Мне почему-то было безумно страшно признаваться при всех, что я её помню. Я, как и другие ребята, смеялся над стариком в тот день, делая вид, что не верю ни одному его слову. Мне было ужасно стыдно перед ним, но я не мог иначе. Раньше его байки я воспринимал как что-то неправдоподобное, выдуманное им, но теперь, испытав нечто схожее, я растерялся.

   Весь остаток дня я выжидал момент, когда Старый Ирод останется один, и я смогу подойти к нему, чтобы с ним поговорить. Но, как назло, мать нагрузила меня домашними делами до позднего вечера, а потом и вовсе запретила выходить из дома на ночь глядя.

   В ту ночь я спал плохо, то и дело пробуждаясь от каждого скрипа или шороха.

   Как только забрезжил рассвет, я, не спросив разрешения у ещё спящих родителей, рванул к дому Ирода.

   Каково же было моё удивление, когда я обнаружил, что место, на котором ещё вчера стояла его лачуга, было абсолютно пустым. Несколько минут я просто стоял, хлопая ресницами, и не веря собственным глазам. Я посмотрел по сторонам, но там всё было как обычно: те же домики, деревья, заборы, цветочные клумбы у дороги.

   Я робко постучался в ближайший дом. Потом ещё и ещё. Через некоторое время мне открыл недовольный сонный мужчина лет сорока. Я знал его. Это был наш местный врач.

   — Чего тебе? — не поздоровавшись, хрипло спросил он.

   — Вы не знаете, что случилось со Старым Иродом? Куда делся его дом?

   Врач посмотрел на меня недоумевающим взглядом, покрутив пальцем у виска:

   — Ирод? Какой ещё Ирод? Малыш, иди домой и не морочь мне голову.

   Он хотел было захлопнуть дверь, но я помешал ему, взявшись рукой за дверной косяк.

   — Ну, Ирод, тот старик, что рассказывал байки! Он всегда тут жил, — я показал рукой на пустырь рядом с домом врача. — Его дом был прямо здесь.

   — Я не знаю никакого Ирода и не понимаю, о чём ты сейчас говоришь. Ты хорошо себя чувствуешь? Может, мне стоит проводить тебя? — обеспокоенным голосом спросил доктор.

   — Извините, — пробормотал я. — Не нужно меня провожать, я сам дойду. Спасибо. Ещё раз меня извините.

   С этими словами я, развернувшись, ушёл.

   Исчезновение Старого Ирода напугало меня до смерти. Теперь мне не у кого было просить помощи. Я остался один на один с фактом существования параллельных Вселенных. И я ужасно боялся того, что могло произойти со мной дальше. Что, если я, как и Ирод, отныне обречён путешествовать по бесчисленному множеству миров, существующих одновременно с нашим, привычным?..

   — Это всё очень увлекательно, профессор. Но уж простите, это какой-то бред сумасшедшего. У нас научная конференция, а не заседание кружка юных фантастов! — воскликнул Морган Файт, ведущий, подходя к трибуне.

   Этот сумасшедший учёный в своём стиле, подумал он. Он снова хочет сорвать конференцию, не иначе. Каждый год одно и то же! Куда только смотрит руководство их научно-исследовательского института…

   — Я бы мог потратить время своего выступления на скучный доклад, который бы никто толком не слушал, а затем вы все поаплодировали бы мне из вежливости. Я бы мог сыпать сложными терминами и определениями, притворяясь, что сам верю тому, о чём говорю, при этом убеждая вас тоже поверить! То, о чём я сейчас вам поведал, — отнюдь не плод буйного воображения восьмилетнего мальчишки, коим я когда-то был, а самая настоящая правда! Тот старик действительно существовал, так же, как существую я или каждый из вас! — профессор Филипп Райтер обвёл глазами всех сидящих в зале конференции коллег.

   — Райтер, вы говорите о Теории суперструн? — выкрикнул кто-то из заднего ряда слушателей.

   — Теория суперструн? Возможно. Этакое множество Вселенных, существующих в один и тот же момент. Умножьте это невероятное количество миров на число людей, населяющих нашу планету, и вы будете поражены получившимся результатом. Но! Слабое место этой теории заключается в том, что в ней нет альтернативы. Всякое отдельно взятое действие открывает только один путь. Никто из нас не знает, как сложилась бы наша жизнь, если бы мы в какой-то момент сделали другой выбор. Нам изначально неведомо, какое наше решение правильное, ведь у нас нет возможности предварительно это проверить.

   Мы привыкли думать об этой теории только в масштабах одной маленькой незначительной жизни одного человека. Мы верим, что Вселенная имеет миллиарды различных вариаций, этаких альтернативных миров, — от практически идентичных нашему до совершенно на него не похожих и даже абсурдных с точки зрения окружающей нас действительности. Принято считать, что все эти иные реальности — результат нашего выбора. И не кто-нибудь, а именно мы, люди, их порождаем.

   Я думаю, что это заблуждение. Человечество является лишь частью декораций того процесса, что происходит во Вселенной. Всё было устроено так задолго до нашего появления на этой планете. То, что мы видим и знаем, ограничено нашим скудным восприятием. Нам неподвластен истинный смысл происходящего. Это похоже на некую симуляцию, где все мы — всего лишь незначительные персонажи. Мы никогда не были венцом творения Создателя или каких-то других высших сил.

   Вселенная — это гораздо более сложный механизм, чем мы себе представляем. Она не имеет ни начала, ни конца. Все её вариации существуют одновременно, но не являются взаимоисключающими. Скорее, это монолит, существующий по принципу, который никто не может понять и объяснить. Единственное, в чём я уверен, — это понимание лежит на поверхности.

   Ни одна система не может работать без сбоев. Ни одна. Всё тайное так или иначе становится явным. Возможно, когда-нибудь найдётся тот, кто разгадает загадку этого гигантского механизма.

   Но вернёмся к моей теории. Что, если всё вокруг намного масштабнее и сложнее? Например, если взять за единицу исследования всю планету Земля целиком, с населяющими её людьми или без них? Какие варианты приходят вам в голову? За те четыре с половиной миллиарда лет, что существует наша планета, с ней могло произойти всё, что угодно. Возможно, где-то там, в великом множестве параллельных Вселенных, нас с вами нет и в помине. Представляете? Человечества и всей нашей цивилизации, Земли, а может, и Солнечной системы целиком просто нет, и никогда не было.

   — Простите, но вы в своих рассуждениях дошли до абсурда! — не выдержал Файт.

   — Почему же, Морган? Вы же допускаете мысль, что именно вы могли никогда не родиться на этот свет? Например, ваша мать, в силу стечения каких-либо обстоятельств, могла сделать в своё время аборт, а могла и вовсе не встретить вашего отца. Но вы подумайте, какие же это мелочи! Да-да! Не смотрите на меня так! Жизнь отдельно взятого человека — это всего лишь мелочь по сравнению с функционированием этого мира, этого громадного механизма, который мы называем Вселенной.

   — Допустим на минуту, что вы правы. Но что даёт вам эта теория? Что она объясняет? Я не вижу в ней никакого смысла, --поморщился ведущий.

   — Прежде всего, она ставит под сомнение такое явление, как смерть, — победоносно заявил профессор, — и, не побоюсь вас ещё раз шокировать, — саму жизнь! А так же всё, что нам известно, — науку, религию и так далее, потому что оно становится совершенно не важным!

   — Только при условии, что ваша теория верна. Но у вас нет доказательств, к сожалению. Или к счастью. Все ваши умозаключения основаны на ваших фантазиях. Спасибо вам за доклад, профессор Райтер. Он был очень занимательным и, я бы даже сказал, вполне себе околонаучным. Спасибо.

   В зале послышались негромкие смешки. Филипп Райтер посмотрел на коллег с отчаянием. Сжав микрофон в правой руке, он почти выкрикнул:

   — Разве вы не видите, что происходит? Наша реальность изменилась! Сегодня я снова проснулся в мире, где всё по-другому! И я пришёл сюда только с одной целью — убедить вас в том, что человечеству жизненно необходимо докопаться до сути, понять, что или кто за всем этим стоит! Я и мне подобные (а я уверен, что они есть) получили доступ к малому. Но ведь кто-то знает больше. Кто-то ДОЛЖЕН знать, чёрт меня возьми!

   В помещении нарастал шум. Кто-то неодобрительно засвистел. Морган Файт растерянно огляделся по сторонам в поисках стражей правопорядка.

   К Райтеру подошли двое крепких мужчин в форме и попытались подхватить его под руки. Тот сопротивлялся, не выпуская из рук микрофон:

   — Посмотрите на свои тела! Хвосты! У вас у каждого есть хвосты! В том мире, где я жил, их нет! Они считаются атавизмом!..

   После недолгой борьбы Райтер, наконец, сдался и позволил увести себя со сцены.

   — Что ж, доклад профессора получился довольно жарким, — Файт постучал костяшками пальцев по трибуне, привлекая к себе внимание слушателей. — Как жаль, что возраст не щадит никого из нас.

   Выдержав недолгую паузу, он продолжил:

   — Следующим мы выслушаем нашего старого доброго друга Сиднея Кейла. Тема доклада: «Иные формы жизни — миф или реальность?» Прошу вас, коллега.

   Профессор Кейл поднялся со своего места во втором ряду и, поджав под себя хвост, чтобы не задеть им рядом сидящих, стал пробираться к трибуне.