По завету Перуна. Серия Кир на стыке времен 2

Константин  Бажков

Серия     Кир: На стыке времен

 Книга  вторая

По завету Перуна


Фэнтези.
Фантастическая повесть.


Аннотация.
Обретя память с помощью волшебного эликсира, зелья переданного посланником кудесника Акамира  вурдалаком  Данькой, Кирилл, находившийся в семнадцатом столетии, по обвинению Священной Инквизиции в пиратстве и колдовстве, был осужден пожизненно к замуровыванию заживо в замке маркиза де Мориньона. Приняв снадобье волшебника, он должен был перенестись в свое время, но по нелепой случайности  его помощник вампир Дэн испортил, использовав часть содержимого  флакона, разбавив его обычной дождевой водой из грязной лужи. Вследствие чего, перемещение во времени свершилось наполовину, Кир застрял в 1942 м году, в захваченном Париже гитлеровцами. Стражу миров предстоит найти самостоятельно дорогу назад домой, чтоб вернуться в наше с вами время.


Пролог.


Декабрь 1402 год.

   Вот уже вторая неделя осады нижнего замка  города Смирны продолжалась.
  Войско Тамерлана усиленно вело штурм христианской греческой крепости. Сам Великий эмир Тимур ибн Тарагай Барлас восседал на своем любимом белом жеребце, и командовал, отдавая своим людям приказы. Грозно сдвинув брови и прикрыв рукой глаза от ярких вспышек света, играющих бликами на его длинной рыжеватой бороде, Тимур сидя в седле,  с вершины холма зорко наблюдал за происходящим. Полководец  четко оценивал обстановку и бросал в бой свежие силы, изматывая противника. Каменный гарнизон крепости обороняло всего двести рыцарей, отазавшихся от предложения могучего завоевателя. Накануне в неприступную твердыню были посланы два посла, передать засевшим там христианским собакам его наказ: сложить оружие и перейти в ислам, или же заплатить дань, выкупив свои жизи. Защитники ответили отказом. Когда же посланники вернулись, принеся правителю отрицательный ответ, Тимур рассвирепел. Схватив саблю, он срубил головы гонцам, и приказал готовиться к штурму, дабы стереть с лица земли непокорный город.  Вокруг развернулся кромешный ад, ибо всюду стоял дым и воняло  гарью, полыхало зарево пожарищ. И нападавшие и осажденные метали емкости с греческим огнем,  в воздухе стоял свист от пущенных из луков и арбалетов стрел.  Летели из сооруженных по приказу Тамерлана катапульт огромные валуны,  ядра , с разрушительной силой сметая все на своем пути, ударяясь о преграды и повреждая местами высокие городские стены. Несмотря на безуспешные попытки захватить город, и творящийся вокруг хаос, все же стойкость защитников была поколеблена,  в  замок проникла паника, охватив отчаянно сопротивляющихся рыцарей госпитальеров, и помогающих им местных жителей.
И хотя сейчас была ночь, вокруг было светло как днем от зажженных факелов, летящих по воздуху  горящей пакли и сосудов с греческим огнем. Сверху со стен лилась на головы воинов тюрков-моголов горящая смола, сыпались камни. Всюду гуляла смерть, собирая свою кровавую жатву. То тут, то там всепоглощающий огонь находил свои жертвы. Люди временами заживо вспыхивали и полыхали от пролитой на них адской страшной смеси, на основе нефти сброшенной со стен в  глиняных горшках. Душераздирающие крики горящих заживо смешивались со стоном раненых и изувеченых. Поле сражения было усеяно павшими. Жутко воняло горевшим мясом и паленой шерстью. Войско воителя с напором и бесстрашием бросалось на городские стены все снова и снова, топча в грязь конями и сапогами трупы своих товарищей. Приступ продолжался.
Вначале армия Тимура блокировала гавань и вела бомбардировку из камнеметных машин через ров, окружающий укрепленный замок, затем по приказу эмира ров засыпали и перебрались  в нескольких местах, соорудив высокие платформы на больших колесах, на каждой из которых умещалось человек двести с длинными лестницами, абордажным оружием и веревками. Штурм продолжался безуспешно. Атака пока топталась на месте, безуспешно пытаясь взять неприступную твердыню.
Великий правитель был раздосадован и нервно гарцевал на своем коне, пытаясь найти выход из создавшегося положения. Тимур яростно теребил длинный ус, погоняя своего скакуна. Он поднял взор свой пылающий к небу, спешно пытаясь найти ответ у далеких звезд, раскинувшихся высоко над головой и попросил помощи у высших сил, моля ниспослать ему какое-то знамение, как поступить. Оставить все как есть и отступить с войском, или же стереть непокорных с лица земли, не оставив здесь камня на камне.

В это самое время, на родине Тимура в одном из его дворцовских покоев, в гареме, городе Самарканде, у одной из наложниц начались родовые схватки.

 Тамерлан устремил взгляд на светила,пытаясь разглядеть сквозь клубы все застилающего дыма далекое небо. Он ждал знамения.

  Красавица рабыня, девять месяцев назад захваченная в одном из походов эмира на Русь одним из верных соратников Тимура и преподнесенная тому в дар была славянкой, родом из древнего города Киева. Девушка была от роду двадцати лет стройна, черноволоса и фигурой хороша. Ее пленили  близ города Москвы, по дороге домой, когда она возвращалась от проживающих там родственников, у коих гостила одно время. На обоз, следовавший по дороге налетели степняки. Кого посекли, кого сполонили. Девица была схвачена и доставлена Тамерлану в качестве подарка дорожного. Пра-пра-правнук Чингисхана, великий эмир овладел ею силой в своей юрте походной, так как изрядно был пьян и в неистовстве. Позже, он забыл о ней, вознамерившись напасть на Москву. Вторгшись армией в Рязанские земли, все близлежащие пограничные селения  и город Елец были разграблены и сожжены его войском. И когда ночью ему во сне явилась Дева Мария Пресвятая Богородица с наказом не ходить дальше, ибо народ этот - ее, то проснувшись утром, Тимур собрал толмачей и попросил растолковать сноведение о явившейся женщине с горящим нимбом над головой. Получив ответ от своих подданых верных, могучий завоеватель проникся ниспосланным ему посланием, развернул свое войско великое, и  наутро покинул пределы русичей, последовав советам, вещему сну. С тех пор он стал осторожен, и во время принятия важных решений ожидал знака небес. Девица же захваченая в полон, была увезена им в свой дворец и помещена в гарем на дальнюю половину, и вскоре забыта им. Старшие жены ее не взлюбили, но, видя, что господину она без надобности, вскорости даже стали жалеть беднягу. Имя невольницы было Зарина, но все вокруг звали ее на свой манер - Зара. Сечас она лежала на подушках обливаясь потом, рядом была служанка, да старуха акушерка, держа сосуд с водой и чистые полотенца. Роженице они протирали лоб и давали советы, как себя вести.

 Тамерлан, находящийся  в походе в чужих землях вытер лоб тыльной стороной руки, длинные его волосы каштаново-рыжие под шеломом взмокли от волнения. Он просил у неба знака, знамения и он получил его. Задул сильный ветер, нагнав темные грозовые тучи, которые скрыли сияющие звезды. Но сражающиеся на земле по воле своего правителя не замечали творящегося на небе. Воины продолжали исполнять волю господина, убивая врага. Тимур не сводил глаз с почерневших небес.  И он дождался. Внезапно, в выси вспыхнули две яркие точки, две звезды, далеко расположенные друг против друга. Как завороженный, застыл завоеватель и покоритель народов, придержав коня, наблюдая сие странное явление. 

  Между тем, на его родине, в Туране, в это же самое время, придворный звездочет и мыслитель, астроном и ученый  в одном лице, поднявшись на высокую башню эмирского дворца, стоя на крыше наблюдал ту же самую аномалию. Появившиеся две яркие звезды, родившиеся в небе планеты зависнув друг против друга лишь на короткое время, вдруг начали стремительно сближаться, летя навстречу друг другу. Две точки сошлись выстроившись в одну линию и казалось, столкновение сих планет было неизбежно.

 Тимур стал свидетелем ночного феномена: две звезды на полной скорости врезались, столкнувшись друг с другом, и произошла яркая вспышка, которая длилась ровно мгновение. а затем она погасла. Казалось бы, звезды взорвались, погибнув - ан нет! Тамерлан моргнул три раза, прогоняя наваждение, не веря очам своим: звезды были целы и уже удалялись друг отдруга, описав полумесяц, а затем исчезли, как и не было их вовсе. Небо очистилось, посветлело, стали видны мириады других светил. Но они не были такими живыми и крупными, как исчезнувшие.

  Астроном задумчиво теребил свою седую длинную бороду, кряхтя, он недовольно что-то подсчитывал и записывал на куске папируса заостренной палочкой, макая ее в сок граната. Придя наконец к выводу, старик возвел руки к небу и помянул имя аллаха, ибо это было Знамение великое, к добру или к бедам людским предрекаемое.
Старец прошептал еле слышно шевеля тонкими губами:
  -  Да будет так! Все по воле аллаха. И, да родится Ведьма!

  Стены эмирского дворца отразили крик новорожденного малыша. Зарина в изнеможении откинулась на подушки. Ребенка приняли на руки, отрезав пуповину. Омыли и обтерли мягким полотенцем, положив на ложе рядом с матерью. Наложнице  сообщили, что у нее появилась девочка, по всем половым признакам. Это была симпатичная малышка, но старуха повитуха, принявшая роды недовольно окинула взглядом появившееся на свет существо. Что-то в ее облике настораживало. Девочка вела себя не так как обычные малыши, которые беспрестанно заходятся. Она крикнула только один раз, когда появилась на свет,  и теперь молчала, с явным любопытством наблюдая за окружавшими ее людьмипрелестными карими глазками, в которых светился не по возрасту ум. От ее взгляда становилось не по себе. За людьми наблюдали.Они почувствовали это.В головах у женщин зашумело, будто кто пытался проникнуть к ним в голову, прочесть мысли. Служанка по команде старой женщины аккуратно приподняла ребенка, поднеся его к висевшему на стене масляному светильнику, дабы хорошо рассмотреть. И как только свет чадящей лампы коснулся тельца малышки, стали видны отличительные признаки. На правом предплечье новорожденной было небольшое родимое пятно в виде полумесяца, похожее на крыло птицы, и было оно белого цвета. А на левом предплечье противоположное белому, на таком же уровне было идентичное родимое пятно - только багровое. Помимо странных родинок у девочки имелся небольшой удлиненный копчик, в народе так называемый  "ведьминский хвост".

  Тимур воспрял духом, ибо увидел в том знак отца небесного. Но он ошибся, неверно растолковав увиденное. Властитель с удвоенной силой стал прорабатывать план захвата рыцарской крепости.Тамерлана вывела из задумчивости стрела вражеская, пущеная со стены. Чиркнув по шлему правителя жесткого но справедливого, она вернула его с небес на землю. Еще несколько стрел пропели свою лютую песнь мимо уха повелителя, одна ударила его в грудь, царапнув вскользь по латному доспеху. Рядом с ним упали пронзенные в шею его сподвижники. Эмир спешно поворотил коня, отдалившись на безопасное расстояние. Он принял решение.
По новому указанию, под прикрытием камнеметной артилерии под стенами и башнями велись подкопы во многих местах. Вывороченные камни были вынуты и на их местах подложены пропитанные нефтью деревянные подпорки. Когда их подожгли, и они сгорели, основания обрушились, и в образовавшиеся бреши, в проломы воины Тамерлана хлынули во внутрь, прорвав оборону противника. Одним из первых в город влетел на скакуне сам великий эмир. Рубя своим мечом и саблей поникших противников, направо и налево. Вскоре сопротивление было сломлено, замок пал. Лишь немногим из ордена госпитальеров удалось спастись на кораблях по морю, ретировавшись за подкреплением. Когда корабли с помощью прибыли к Смирне через время, они застали лишь разрушеный порт и гавань. Жителям города Тамерлан повелел срубить головы и выложить из них высокую пирамиду в назидание остальным. Не пощадили даже женщин, стариков и детей. Когда корабли крестоносцев пришвартовались, по приказу жестокого эмира по ним было выпущено несколько залпов из пушек крепости, зряженными головами павших защитников. В ужасе опоздавшая подмога спешно ретировалась на Мальту, подняв паруса. Так христианский аванпост в море пал. Следующим же днем к правителю Тимуру была доставлена соколиная почта, где в послании сообщалось, что у него родилась дочь.
 Когда жестокий правитель вернулся домой, всю дорогу горя желанием увидеть свою дочь, то он обнаружил, что его рабыня славянка исчезла, вместе с новорожденным младенцем. Своих слуг во дворце эмир застал перепуганными и подавленными. Тамерлан кликнул тех, кто принимал роды у наложницы. Трясясь от страха, бабка акушерка и служанка упали ему в ноги и взмолились о прощении. Тимур сменил гнев на милость и услышал вот что: как только прошли роды, его рабыня Зара до этого момента пребывавшая в слабости, как только услышала из уст повитухи обличительные слова недобрые насчет родившегося дитя, ничего не говоря поднялась с ложа, проговорила какое-то заклинание, подхватила на руки девочку, и очертя рукой круг горизонтальный в воздухе, шагнула в образовавшийся проем - портал между мирами и исчезла, как не бывало. И она, и дочь ее, оказались нечистыми. Наложница оказалась колдуньей. По всем приметам народным малютка появилась на свет с великою силою, на счастье или на беду человеческую.Ведьма родила ведьму.




Сентябрь. 1908 год. Вена.

  Сегодня в кафе художников посетителей было мало. С утра шел дождь, распугав постояльцев, и лишь сейчас недавно он прекратился.  Бывалые завсегдатаи этого маленького, но уютного заведения предпочитали  в такую непогоду оставаться дома. Внутри кафе клиентов было всего ничего. пара-тройка человек, заскочивших выпить чего нибудь согревающего. Деревянные столики стоявшие несколькими рядами на улочке под раскидистыми каштанами в этот час были пусты, за исключением одного. Несмотря на плохую погоду, не обращая внимания на поднявшийся ветер за одним из них расположился худощавый молодой юноша, одетый просто, но элегантно, сидевший в сером пальто с поднятым воротником, с глубокими голубыми глазами, подстриженый коротко и лишь длинная челка спадала на его лоб, зачесаная на левую сторону. У молодого человека уже пробивались легкие усики. На его недовольном решительном лице застыла гримаса досады, и озлобленности разочарования. Свой цилиндр и черные перчатки парень положил на круглый стол вместе с широкой кожаной папкой, какую носят художники. Он ничего не заказывал, а выбежавшую к нему красивую официантку отослал прочь. Парень был явно не в духе, и выражал свое недовольство временами жестикулируя, буд то бы общался с невидимым собеседником. Так могло показаться со стороны, что это посетитель явно не в себе, но это было не так. Звали его Адольф. Школу свою он забросил, так и не доучившись. Его мечта была стать знаменитым художником, он рисовал пейзажи, дома, но вот что у него не получалось - так это писать кистью людей. Лучше всего ему удавались работы с мельчайшими деталями передать на холсте сооружения, строения дворцов.  Все его работы выходили мрачные, и жесткие. Он занимался изобразительным исскусством, писал картины, выпустив их несколько сотен и открытки, дабы заработать себе на жизнь. Но мечте его стать знаменитым так и не суждено было сбыться, он провалил несколько раз экзамены и не поступил в знаменитую Венскую академию художеств. Дважды ему отказали члены комисси. считая, что у него таланты тяготеют в описании более к архитектуре, нежели к живописи. И вот сейчас, сегодня он получил отказ. Это был удар по его самолюбию.  Он приходил в это кафе где собиралась ассоциация мастеров, дабы найти среди них друзей, поддержку. но никто не хотел иметь с ним дела из за его упрямства, заносчивости и угрюмости. Адольф был нелюдим. Сегодня он потерпел фиаско и ббыл унижен. Гордость его была задета. Злость так и клокотала в нем, да только он не знал на что ее выплеснуть. Рука его лежала на столе поверх папки с эскизами, которые он хотел предоставить в академию. Но там даже не взглянули на его рисунки. Напыщенные продажные скоты! Ничего. Он им еще покажет. Они еще пожалеют, что отнеслись предвзято к его работам, не оценив по достоинству.
 Молодой человек негодуя сидел, глядя перед собой. Улица была пуста, и вокруг не было ни одной живой души. Внезапно задул порыв ветра, качнув светильник висевший над крышей входа в помещение. Должно быть, несостоявшийся мастер задумался, и не заметил, как возле его столика вдруг оказался мужчина средних лет, с черной бородкой и черными завораживающими глазами, в черном строгом костюме и цилиндре на  голове. В руках незнакомец, появившийся буквально из ниоткуда, будто из воздуха, держал длинный черный зонт.
  -  Доброго дня! - произнес незнакомец. -  Разрешите к вам присесть? Вы не против?
Адольф промолчал, неодобрительно взирая на пришельца. Между тем, не дожидаясь его согласия, таинственный мужчина отодвинул стул и присел, с интересом разглядывая молчаливого юношу.
  -  Так вот вы какой, оказывается, были в молодости, - произнес он усаживаясь напротив и закидывая ногу на ногу.
  -  Кто вы, и что вам нужно? - нарушил свое молчание парень, всматриваясь в незнакомца. - Как вы здесь так внезапно очутились? Я смотрю на эту чертову улицу и не видел, чтоб вы шли по ней. Вы что - гипнотизер? Фокусник?
 В ответ мужчина в черном усмехнулся. Можно и так сказать. На пенсии я, фокусник. Специалист по Черной Магии. Разрешите представиться: Чернов Виталий Альбертович!
 Молодой человек со своей стороны назвал свое имя:  - Гитлер, Адольф. Вы - русский? По вашему безупречному немецкому я бы не сказал. Или быть может, вы шпион? Подозрительны очень.
 Чернов заулыбался.
  -  Я вас понимаю, молодой человек. Все дело в том - что у меня много имен. Я могу быть кем угодно и когда угодно. Если вас это успокоит, я назову вам свою немецкую фамилию. Шварцкопф, но это вам ничего не скажет. Всю жизнь хотел посмотреть на вас, будущий великий фюрер вблизи. Я путешествую по Времени, используя магию.
 Видя, как у будущего диктатора отвисла челюсть от удивления, собеседник расхохотался.
  -  Будете пиво? Здесь, в Австрии, его раньше умели делать.Настоящее! Не то, что сейчас, ведь я прибыл к вам из будущего, с предложением. Поверьте, у нас ( для нас это настоящее время) совсем разучились его варить! Только и делают, что химичат из порошков!Ну, да вам, до наших времен не дожить!
 Маг улыбнулся, щелкнул пальцами, и по мановению руки злого волшебника. а точнее древнего славянского колдуна на столике перед изумленным взором парня возникло два бокала пенящегося мюнхенского напитка. Пена стекала по стенкам кружек на устланный скатертью столик, впитываясь в мягкую ткань.
  -  Прошу меня простить, великий фюрер, что сотворил вам не венское, а мюнхенское пиво, - сказал Черновет. -  Я зашел так сказать с вами поздороваться. Мюнхенское пиво - оно и полезней и приятней, можете мне поверить. Тем более, вам придется привыкать. У вас молодой человек - непростая судьба. Открывать вам все карты сейчас не буду.Пока могу сказать одно : пейте смело пиво, вам еще предстоит вскоре учавствовать в мюнхенском путче. Послушайте моего совета: не отчаивайтесь. Пусть вы не состоялись как художник, и все вас отвергли - но поверьте мне, вы ничего не потеряете. Вас ждет иная Судьба. Я знаю, я ведаю. Скоро мир для вас, и вы его заставите, заиграет другими красками. Яркими. Вы - художник иного плана. О вас будут говорить миллионы. Весь мир, наконец!
 Молодой будущий диктатор сидел потрясенный. Он не верил этому сумасшедшему типу. Но, отхлебнув из бокала глоток пива, Гитлер понял, что  сотворенное из воздуха на его глазах пиво - реально. А значит - этот чародей, или маг, фокуcник - (да кто угодно! )прав. И Адольф ему поверил. А вслух на всякий случай спросил:  - Вы - Сатана?
 И в ответ услышал раскатистый смех Шварцкопфа. Смеялся маг долго, держась за бока, и когда отсмеялся всласть, ответил коротко : - Нет, уважаемый.
 Гитлер потер переносицу и задал вопрос: - Вы с какой целью явились ко мне?
Таинственный посетитель провел рукой по окладистой своей черной бородке и задумчиво произнес: - Не берите в голову. Допивайте свое пиво. Я хотел посмотреть на вас, и я получил то. что хотел. Вообще-то, скажу по секрету, моя цель - изменить мое будущее. Изменить ход истории. Для этого я и прибыл сюда к вам. Но, т-ссс! - Маг приложил палец к губам.  - Это вам еще рано знать. Мы с вами еще увидимся. Настанет время, я сам к вам приду.
 Шварцкопф поднялся из-за стола, взял свой зонт, подошел к парню и, приподняв свой головной убор, учтиво кивнул собеседнику. За все время он так и не пригубил из своей кружки. Сказывалась давняя привычка, подозревать отравителей из прошлых эпох.
Гитлер привстал со своего места. Взоры беседующих встретились. Чернов заглянул Адольфу в его ярко-голубые глаза и на прощание тихо произнес:
 - Ты не вспомнишь ничего, о нашей встречи здесь. Меня здесь не было. Сейчас ты отправишься домой, и так как тебя поперли из академии, будешь продавать свои работы, чтоб заработать на кусок хлеба насущного. И вот парадокс -  будущем ты будешь истреблять всех евреев. хотя сейчас они будут покупать у тебя твои работы. Забудь о нашей встрече,  и живи свой отрезок жизни д о тех пор, пока я не приду к тебе. Когда я вернусь, ты все вспомнишь, и вместе мы завоюем весь мир!
Адольф стоял зачарованно, глядя в пустоту, в которой исчез незнакомец. Со стороны официантам казалось, что парень свихнулся, разговаривая сам с собой. Разумеется, его собеседника никто не видел, ибо тот наложил заклятие Невидимки. Бывший художник молча взял со стола свою черную кожанную папку, и отправился огорченный домой. Встреча с таинственным гостем выветрилась у него из головы. Он шел навстречу своей Судьбе, идя историчеким путем, каким ему было предначертано пройти. Говорят, что написано на роду - то и сбудется. Да только черный колдун был с этим не согласен.
 Вскоре Гитлер пришел к власти,создав вермахт.

 



23 августа 1939 год.

 Советский Союз и гитлеровская Германия заключили договор - подписали совместный пакт о ненападении. К договору прилагался секретный дополнительный протокол о разграничении сфер обоюдных интересов в Восточной Европе. Гитлер и Сталин договорились о разделе Польши.

 
1 сентября 1939 года войска гитлеровской Германии вторглись на территорию Польши с запада, а 17 сентября 1939 года в Польшу вошли с востока советские войска. Это была военная операция Рабоче-крестьянской  Красной армии, освободительный поход РККА . Польскому послу вручили ноту, где ввод советских войск объяснялся защиты жизни и имущества населиния Западной Украины и Западной Белоруссии. Части Красной Армии и вермахта отпраздновали раздел страны совестным парадом в Бресте. Часть Финляндии, Северная Буковина, страны Балтии и Бессарабия были присоединены к СССР. После нападения Германии все совместные ранее договоры утратили силу. Нападение на Польшу стало началом Второй мировой войны.


Июнь 1940 год.


   Знаменитый советский предсказатель и гипнотизер Вольф Мессинг встретился со Сталиным в Кремле, в его личном кабинете и предупредил вождя о будущей войне. Ясновидящий сказал, что видит в своем видении, как Германия нападает на Советский Союз. Иосиф Виссарионович хмуро сдвинул брови, набил свою трубку табаком, раскурил ее, и не ответив, стал задумчиво прохаживаться покабинету. Товарищ Джугашвили молча выпускал кольцами дым, погрузившись в свои, только ему ведомые мысли. Сизые облачка плыли по огромному кабинету и поднимались к потолку, зависая в воздухе, образуя завесу.

Мессинг стоял, ожидая ответа, следя за реакцией вождя народов. Спустя время Коба кашлянул, затем повернулся к стоявшему перед ним знаменитому экстрасенсу и ответил: - Не может такого быть! Вы, товарищ Мессинг, верно, ошиблись. У нас с немцами договоренность.

 Вытянувшийся побледневший предсказатель, явно чувствующий себя не в своей тарелке, опасавшийся возразить вождю(ибо это было чревато для многих ссылками и лагерями),осторожно тихо произнес:
 - Товарищ Сталин! Я посчитал своим долгом доложить вам то, что я увидел. Разрешите идти?
Прищурив глаза, и сурово взглянув испытующе на стоящего перед ним человека, Сталин махнул в зажатой руке трубкой в сторону широких массивных дверей.
 -  Вы свободны, Вольф Григорьевич. Думаю, вы ошиблись.
Мессинг попытался еще раз настоять на своем.
 - Но, ведь, Война.... -  и запнулся, наткнувшись на сузившиеся зрачки Иосифа.
 - Я сказал, можете идти! - произнес тот суровым тоном, не терпящим возражений.

Ясновидец поспешил покинуть кабинет, по собственной воле, а не по принуждению. Только выйдя наружу, он вздохнул облегченно. Он тайком взглянул на стражей НКВД, стоявших на посту по обе стороны и охранявших кабинет главного. Те застыли как статуи с каменными лицами, стоя на часах, готовые ожить по приказу. Опасаясь ареста за такое заявление, если вдруг вождю вдруг взбредет в голову его упечь в ГУЛАГ, Вольф Григорьевич тихо и быстро удалился. Сталин же, с его уходом опустившись в кресло погрузился в думы ой не веселые. Он не поверил предсказтелю. А напрасно. Предупрежден - значит, вооружен. А мог бы подготовиться.
31 июля 1940 год.

Гитлер проводил совещание в своем кабинете, вызвав своих генералов. Посреди совещания, вдруг неожиданно в помещении возникло яркое свечение, и после яркой вспышки рейхсканцлер увидел фигуру человека в черном длинном одеянии с надвинутым на голову балахоном. К нему явился во второй раз колдун Шварцкопф-Черновет. Адольф увидел его и после того, как тот взмахнул рукой произнеся заклинание, все вспомнил. Их давнюю первую встречу в Вене. Как всегда видел его только сам Гитлер, остальное окружение его будто оцепенело, застыв истуканами. Время остановилось. Черный маг подошел к предводителю возраждающейся арийской рассы, и, вынув из под складок черной мантии-плаща древнюю тяжелую книгу, положил ее перед фюрером.
  -  Что это? - спросил Гитлер.
 - Это ключ ко всему миру, - ответил Чернов.   - Это - славянская Книга Судеб. Я изъял ее из святилища бога Перуна,мне одному ведомым способом. Ох и трудно было ее достать. Простым смертным это не под силу. Здесь - судьбы людские, русские. На последних страницах есть место. Давайте заключим договор. Повторю: я хочу изменить историю. Впишите сюда свое имя. Ваша роспись увековечит вас. Вы станете непобедимым.
Гитлер склонился над книгой с поданым ему магом гусиным пером с красными чернилами и расписался. Принюхавшись и потерев испачканые пальцы, он вопросительно взглянул на пришельца.
 - Да, - подтвердил тот его догадку. - Это кровь. Дело сделано.Следуйте своим курсом. Он захлопнул заветную книгу и исчез, как и не было. В тот же момент все вокруг снова ожило, пришло в движение. Люди в кабинете зашевелились, ожидая что им скажет верховный. На столе перед диктатором лежал неизвестный лист бумаги, на котором было красными чернилами начертано заглавие "План Барбаросса". Гитлер склонился со своими генералами над ним, изучая его содержание. Это был план нападения на ССССР.

16 июня 1941 год.

Советская экспедиция в составе нескольких ученых, переводчика и оператора кинохроник в сопровождении сотрудников НКВД направилась в Узбекистан, город Самарканд по инициативе Иосифа Сталина,на раскопки могилы Тамерлана. Группа археологов проникла в мавзолей Гур-Эмир и вскрыла гробницу завоевателя по официальной версии для изучения останков древнего правителя.По другой - в поисках золота, несметных сокровищ, возможно зарытых там приспешниками грозного Тимура. Великий завоеватель, разгромивший Золотую Орду скончался в 1405 году, во время последнего похода своего на Китай. Тело Тамерлана забальзамировали и положили в гроб из черного дерева, обитый серебряной парчой. При жизни воитель хромал на одну ногу, и по тому получил прозвище Тамерлан (Железный Хромец). Под каменной плитой в саркофаге из зеленого камня были обнаружены останки Тимура. На плите была выбита по легенде предостерегающая надпись: "Кто потревожит мой прах выпустит духов войны." Когда ученые поднимали гроб, внезапно пропало электричество, остановились лебедки и погасло освещение. Сняв крышку в помещение проникли пары благовоний, и квсем казалось, что рядом с ними витает незримый дух покойного. Вскоре, несколько человек пропали. После вскрытия гробницы, ровно через шесть дней грянула Великая Отечественная Война. Проклятие могилы Тамерлана свершилось. Исполнилось древнее пророчество, невзирая на предупреждения трех старцев, тычащих ученым свою древнюю книгу и талдычащих на своем языке. Никто их не послушал.

20 декабря 1942 год.

 Правительство Москвы одумалось, и решило перезахоронить зловещие останки завоевателя. И как только их схоронили, произошел через месяц переломный момент  в боях Красной Армии с гитлеровцами. Сталинградская кровавая битва была выиграна.
После вскрытия гробницы в Гур-Эмир, власти Узбекистана подарили маршалу Буденому саблю Тамерлана. Самаркандские мастера изготовили ножны, вложили в них подарок и отправили в Москву. Буденый в это время находился на даче, ибо был отстранен от командования. В Кремле производились чистки в рядах генералов и высшего руководства всвязи с отступлением Красной Армии и неудачах на фронтах. Кого сажали, кого расстреливали. Ожидая своей участи, маршал Советского Союза получил посылку. Взяв в руку знаменитую саблю, которой было более пятиста лет, он ощутил прилив бодрости, силы. Гитлеровское командование спланировало несколько диверсий, чтоб устранить верхушку Советов, и в том числе небольшой отряд из пяти диверсантов однажды ночью проникли на дачу полководца.Повинуясь какому то чутью, Семен Михайлович проснулся, заслышав подозрительный шорох. Под руку папалась именно эта сабля Тимура, которая была лучше новых. Двоих диверсантов он порешил в доме, и еще троих во дворе. С его слов, в него как будто вселилась некая неведомая сила. Он двигался быстрее обычного, и когда в него стрелял убийца, клялся, что даже видел как пули медленно летели в него.Их он принял на эфес оружия, который не получил и царапины. Буд то бы магнитом притянуты были.  Пули отскочили, а Буденый зарубил, посек стрелявшего в него диверсанта. Сабля Тамерлана спасла ему жизнь, ибо была как заговоренная. Если верить легендам, волшебство, одним словом.

Часть первая.

Глава первая.
Оккупированная  Франция.

    Весна 1942 года была в самом разгаре. Апрельское яркое солнце старалось вовсю, щедро заливая своим  теплым  светом  улочки и крыши старых парижских домов, раскинувшиеся под ним внизу. Пользуясь случаем, не преминули тут же повылезать отовсюду из подвалов и подворотен коты и кошки.  Животные,  лениво развалившись, где попало, нежась и мурча от удовольствия, грели свои животы и спины, подставив их  ласковым  лучам небесного  светила. Весело щебетали, радуясь  теплу прилетевшие с зимовок птицы, ибо с каждым  прожитым днем приближалось долгожданное лето. Но оптимизма и царящей вокруг суматохи проснувшейся от зимней спячки природы не разделяли местные жители. Вот уже два года Франция находилась под пятой непобедимого Третьего рейха, в  оккупации нацистов.
  10 мая  1940 года силы вермахта перешли границы Бельгии и Нидерландов и вторглись на французскую территорию, стремительно разгромив плохо подготовленную армию Франции. Самолеты Люфтваффе совершили налет на Париж 3 июня и сбросили около 1000 немецких бомб с целью создать панику среди гражданского населения. Пять сотен бомбардировщиков,  неожиданно нанесли свой массированный удар прямо в середине дня. Навстречу им французы кинули на перехват свои силы: в небо поднялось 22 истребителя,  но это оказалась  лишь капля в море.  В итоге, в ходе атаки фашистов было убито 200 человек горожан и ранено около 600. Люди не ожидали нападения гитлеровцев с воздуха. Всюду стоял вой сирен, французы были в шоковом состоянии от взрывов бомб  и видом разрушенных любимых зданий. Жители прятались по подвалам, в надежде спастись, в то время как по городу носились пожарные машины, пытаясь тушить вспыхивающие очаги пожарищ.
 Через несколько дней столица Франции была сдана Германии без боя и нацисты на две трети оккупировали страну. Оставшуюся треть теперь контролировала созданная местными властями коллаборационная  верхушка во главе с маршалом Филиппом Петеном под контролем немцев. 22 июня французы унизительно капитулировали. Запросив перемирия, они заключили с гитлеровцами «Второе компьенское перемирие», в ходе которого все Атлантическое побережье и Париж полностью отошли под нацистский контроль. На следующий день столицу покоренной Франции посетил Адольф Гитлер. Прибыв в Париж, фюрер насладился  местными видами. Он побывал на площади Согласия, постоял у могилы Наполеона (ему льстило, когда его сравнивали с императором Бонапартом) и сфотографировался на фоне Эйфелевой  башни.
 
 На саму башню он подняться не смог, как ему ни хотелось увидеть захваченный им Париж у своих ног. По непонятным причинам, лифт в этот момент перестал работать. То ли его намеренно повредили сами французы, оборвав троса, то ли пропало электричество. Идти наверх по лестнице не позволяло время, к тому же это было ниже его достоинства.  В свой краткий визит фюрер нанес, прилетев  в компании  скульптора и  архитектора на самолете, выделив на поездку три часа. В итоге Гитлеру не суждено было подняться  на саму вершину парижской знаменитой достопримечательности. Адольф  на прощание пообещал сделать свой Берлин еще красивее Парижа. «Берлин должен быть намного красивее. Когда мы закончим реконструкцию Берлина, Париж будет лишь тенью», — сказал рейхсканцлер  архитектору Шпееру.
  После подписания акта о капитуляции перед Германией в Компьенском лесу фашисты разгулялись на захваченных территориях, почувствовав себя хозяевами. Военная администрация установила завышенный курс немецкой марки к французскому франку   (1: 20), а также огромную сумму репараций (400 млн. франков в день). Под контролем нацистов оказались все банки и военные предприятия. Немцы со своими французскими пособниками ожесточенно начали депортировать местных евреев и неугодных новой власти граждан Франции.
 Франция стонала под гнетом Третьего Рейха, обремененная непомерными налогами, и подвергшаяся разграблению - вывозом ценностей и богатств культуры в Берлин, столицу воинственной империи.
 В один из ненастных дней немцы вломились в уже знакомый нашему читателю замок Мориньон, и, потеснив хозяина, его нынешнего владельца и потомка маркиза, заняли его большую половину, выгнав всех обитателей на улицу. Кто оказывал сопротивление, тут же на месте пустили в расход, расстреляв под одной из стен, а затем, солдаты сбросили трупы прямо в глубокий ров, окружающий внушительный замок, не удосужившись закопать тела. Бывший владелец имения подчинился грубой силе, предоставив новой власти ключи и свободный доступ во все помещения старинных построек. Ему для жилья была оставлено левое крыло и один из флигелей. В те же первые дни окккупации,нацисты стали наводить свои порядки. По городу был введен комендантский час и разосланы военные патрули; по периметру замка, на стенах, внутри и снаружи были расставлены часовые. Замок Мориньон превратился в усиленно охранявшуюся секретную базу. В огромный  двор  с раскрытыми массивными воротами периодически въезжали груженые  немецкие военные грузовики, с раскрашеными крестами, и, под  крики офицера солдаты разгружали всевозможные объемные ящики, каждый из которых был пронумерован, и на крышке всех имелась как клеймо печать - гордый черный орел, держащий в лапах венок из дубовых листьев, со свастикой в центре.
 Видя, какой хаос творится на его бывшем подворье, месье де Морриньон не выдержал, и поинтересовался у молодого офицера, что тут происходит. На вопрос Франсуа, капитан нехотя ответил, строго зыркнув на вопрошавшего:
  -  Оборудование для исследовательской лаборатории. Больше вам ничего не могу сказать. Вас это не должно касаться. Потрудитесь убраться отсюда, вы мешаете движению.
 Как оплеваный владелец замка нехотя удалился, запершись у себя в комнате, и откупорив бутылку Бордо сорокалетней выдержки, обильно залил свою обиду на стесненные обстоятельства, проклятых немецких оккупантов, их вождя Адольфа Гитлера и всю войну в целом.
 Между тем, когда наконец, с разгрузкой было покончено, и весь инвентарь был сложен в центре двора, подъехал автомобиль, из которого выбрался наружу маленького роста толстый человечек в черной шляпе  и сером плаще, с короткими черными усиками в сопровождении дамы. Дама была высокого роста,стройна и с длинными ногами.  Одета в длинное кашемировое пальто и прелестную коричневую маленькую шляпку с короткими полями. Человечек обратился к молодому гауптману, предъявив свой документ. Офицер СС командовавший солдатами, которые сейчас курили посмеиваясь в стороне, ожидая дальнейших указаний, взглянув на аусвайс прибывшего в замок, подтянулся, вернул корочку хозяину, и вскинув вытянутую руку, приветствовал, отдав честь:
  -  Хайль Гитлер! Рад приветствовать вас, доктор Брехт. У нас все уже готово.Груз доставлен и сложен. Ждем ваших дальнейших распоряжений.
Судя по тому, с каким уважением молодой капитан усердно принял приезжего, можно было заключить, что тот явно был особой иного склада. И не мудрено, его персона была знаменита в высших кругах и пользовалась уважением самого Генриха Гиммлера, главного политичесого деятеля нацистской Германии и рейхсфюрера СС. При поддержке Гитлера, Гиммлер организовал айнзацгруппы - Эскадроны Смерти, осуществлявших массовые убийства гражданских лиц на оккупированных территориях Восточной Европы и СССР. Генрих являлся ответственным за функционирование концлагерей, а также возглавлял германскую полицию и министерство внутренних дел, в его подчинении были внутренние и внешние силы полиции, а также Гестапо. Гиммлер с детства увлекался мистикой и оккультизмом. Позже он объединил свой интерес с философией расизма,выведя "арийскую" расу и превосходство нордических народов над всеми остальными. В 1935 году основал исследовательское общество Аненербе, где его сотрудники по всему миру рыскали в поисках мистических могущественных древних артефактов, могущих послужить делу фюрера. Под его руководством была разработана немецкая форменная одежда, пропитаная символизмом и отличительными знаками - рунами и свастикой. Символ СС был в виде двух молний, символизируя Зиг - Победа. Символ Мертвоя Голова для Гиммлера являлась символом преданности и общностью достижений цели. Специально лишь достойным вручались кольца с изображением черепа и костей. Он считал, что его отряды СС должны бороться с христианством. Антихристианская миссия была возложена на эту организацию, бороться с евреями и коммунистами в выраженной агрессии. Он объявил войну, попирая христианские принципы в борьбе с "недочеловеками", вознеся арийскую (немецкую) расу над всеми остальными.
 С определенной миссией Генрих Гиммлер и отправил на территорию Франции преданного его движению ученого и исследователя, члена таинственного культа Аненербе доктора Альберта Брехта с его лабораторией. Задача ему была поставлена искать и проводить опыты в необычной сфере. Для поддержания строжайшей секретности и порядка на подконтрольной захваченной территории ему была выделена резиденция - замок Мориньон. Привезенные ящики по указанию доктора нацисты снесли в подвальные помещения, распоковали и установили. Лаборатория Брехта была готова выполнять вскоре свои функции. Стены замка были усилены дозорными часовыми, оплетены колючей проволокой, а на каждой башне поставили по пулемету. День и ночь небольшой отряд солдат СС  нес караул по два человека на каждом этаже, по два во дворе и каждый час вокруг замка делал обход патруль, тоже из двух человек. В подвалах замка на окнах были усилены дополнительные толстые решетки, к которым был подключен электрический ток, двери в камеры обиты двойным слоем железа. За два года оккупации периодически в замок привозили подопытных "кроликов" - заключенных из концлагерей в небольших количествах, по три еврея в месяц.  Их помещали в специально отведенные камеры в недрах каземата, и там "черный доктор" со своим медперсоналом творил с ними, что хотел. По секретному распоряжению рейхсфюрера Гиммлера, над телами несчастных жертв проводились запрещенные наукой тайные опыты, в которые Брехт погружался с головой, делая всевозможные инъекции и кровопускания. Ученый хотел принести пользу для солдат фюрера. Он мечтал их сделать непобедимыми, устойчивыми к боли, и болезням. Но самая его главная мечта была - отыскать бессмертие. Замученные в его застенках люди долго не выдерживали, умирая от произведенных над ними экспериментов. Их трупы солдаты выволакивали и сбрасывали  в специально вырытый котлован,на отведенной территории кладбища недалеко от фамильного склепа семейства Мориньон.
 За два года небольшая коллекция подопытных пациентов доктора Альберта пополнилась недавно еще одним экземпляром. Этим "пациентом" Брехт дорожил больше всего на свете, ибо он был совсем необычным, и он возлагал на него большие надежды. В отличие от остальных привезенных "жертв в пользу науки" этот парень не был евреем. Он был коренной француз чистых кровей. Юноше на вид было двадцать лет, и немецкий патруль, который прочесывал местность, его обнаружил в лесу, рано утром. Молодой человек  был найден возле старого раскидистого дуба с пышной кроной без сознания, абсолютно без одежды, исцарапаного и вымазаного в грязи. Это было на рассвете, и полная луна, что светила всю ночь непередаваемо ярким светом за несколько минут до зари стала меркнуть и таять, растворяясь в утреннем небе. Субьект показался лейтенанту отряда подозрителен. Вначале, как только его обнаружили, впереди шедший солдат хотел дать очередь по телу лежащего из автомата, (группа патрульных была предупреждена о возможных партизанах, прячущихся в компьенском лесу, а с ними у немцев был разговор короткий), но старшего группы внезапно что-то привлекло в облике этого парня, и он дал приказ отставить. Заметили ли это остальные подчиненные, или нет, но лейтенант Заурих вдруг увидел сквозь  стелющийся по траве и уже исчезающий туман, как на его глазах найденная бесформенная фигура, обросшая серой шерстью изменила свои очертания. Вытянулась, волосы на спине и руках исчезли, и теперь голое тело человека с гладкой белой кожей лежало в кустах. Зная по слухам, блуждающим среди офицеров в пивнушках, что все связанное с оккультизмом и аномальными явлениями изучают в таинственном замке, Заурих решил прогнуться перед начальством и зарекомендовать себя на ближайшую кандидатуру в повышении чином, Фриц отдал приказ схватить и доставить немедля нарушителя порядка прямо в вышеописанное засекреченное логово. Солдаты выполнили приказ со всем рвением и  старанием. Прибыв на место, командир патруля встретился с доктором Брехтом и рассказал тому о случившемся. Доктор похвалил Зауриха, пообещав, что его карьера будет расти, такие преданные идее фюрера люди на вес золота, пожал лично руку и определил нового постояльца в одну из усиленно охранявшихся камер. Альберт хоть и не верил в легенды о ликантропах, или, как их еще называли немцы - вервольфах, но надеялся, что сегодня сама Удача, или воля Судьбы предоставила ему шанс стать знаменитым. И этот шанс он не желал упустить. Утро только задалось, впереди обещал быть напряженый  день.
 Солнце, высоко разгоревшись в небе осветило высокие шпили башен древнего замка Мориньон, бросая на его черепичные покатые крыши теплые весенние лучи. На главной башне строения развевался на ветру, рея в утреннем воздухе нацистский яркий красный флаг, со свастикой, символизирующей солнце. Лишь к полудню, начальнику полиции лежет на стол  донесение, что этой ночью неизвестное животное выбравшись из леса, недалеко от города, совершило нападение на блокпост. Трех солдат нашли с перегрызеным горлом, на обезображеных нанесенными  ужасными шрамами лицах имелись рваные раны когтей. Местные жители из ближайших домов слышали выстрелы. Зачинщик переполоха найден не был. Судя по всему, зверю, предположительно волку, удалось сбежать обратно в лес.

Глава вторая.
Важные гости из Берлина.

 Доктор в белом халате склонился над ним, светя в глаза маленьким карманным тонким фонариком, следя за реакцией зрачков. По реакции пришедшего в себя пациента, видимо он остался доволен. Сунув длинный  тонкий фонарик себе в нагрудный карман, невысокого роста мужчина в очках сделал в своем блокноте пометку, хмыкнув и почесав кончиком карандаша свои короткие черные усики "аля фюрер".
Заметив, что его подопечный внимательно изучает его, доктор представился.
  - Доброго утра, молодой человек! Я - доктор Альберт. Вас нашли сегодня ночью в лесу наши люди и доставили ко мне. Вы пройдете у нас курс лечения и проведете здесь некоторое время.
 Парень осмотрелся, насколько это было возможным. Пошевелиться он не мог, руки его были привязаны к боковым сторонам железной кушетки. Над ним нависал серый каменный потолок, своей массивностью давя морально на лежащего посреди сырого помещения с такими же каменными из массивных блоков стенами. Внутренность, если ее можно так был назвать "палаты" освещала одна единственная лампа, висевшая под высоким потолком в черном плоском абажуре, на длинном проводе.
  -  Где я? - спросил молодой человек, пытаясь пошевелить рукой и ногой, но безрезультатно. - Зачем меня связали? Что вам нужно?
 Доктор кашлянул.
  -  Вы неправильно себя ведете, молодой человек, - сделал он замечание. - Вопросы здесь отныне задавать буду я. Итак, как ваше имя?
Пациент морщась от того, что веревки впились в кисти рук, нехотя выдавил из себя:
  -  Этьенн.
  - Фамилия?
  -  Ламбер. Скажите, доктор, со мной все в порядке? Мне можно идти?
 Брехт взглянул сочувствующе и пожал круглыми плечами.
  -  Увы, мой друг, -  молвил он с показной озабоченностью. - Вы были без сознания, и наше правое дело- вылечить вас, поставить на ноги. Но скажу при этом - ваш случай, предполагаю, уникальный. Скажите любезный, - начал допытываться доктор, - как давно вы испытываете агрессию? Давно ли начали терять сознание?  Учтите, - проникновенным тоном сообщил Альберт, вы в наших руках, и только от вас зависит, от ваших показаний все самое ценное в этой жизни - жить вам, или умереть!

 После допроса доктор наклонился к заключенному, и, закатав ему рукав ввел шприцом в руку заранее подготовленную смесь. Пациент, сомкнув веки, под действием снотворного заснул тяжелым сном.
 Брехт произвел над телом спящего несколько манипуляций, штрыкая ему под кожу в болевых точках тонкими металлическими заостренными штырями, и остался доволен защитной реакцией "пациента". Доктор Альберт подозревал, вопреки здравому смыслу, что легенды об оборотнях - это не миф. Сейчас перед ним лежало пока что единственное тому доказательство. Прямо на его глазах тело истязаемого рефлекторно сжалось, противясь причиненной боли. Руки, грудь, лицо, спина и ноги исследуемого от уколов  покрылись вылезшей из под кожи волчьей шерстью. Лицо исказилось, заострилось, стало проглядывать что-то звериное. Но этого было недостаточно. На этом все и закончилось. Все вмиг исчезло, как и не было, и теперь перед мучителем лежало обыкновенное человеческое тело из плоти и крови. У Альберта мелькнула догадка - все дело в полнолунии, в ее цикличности и отсутствии ее света.Док открыл календарь в блокноте и заглянул в него -  полнолуние продлится еще несколько дней, у него взапасе оставалось не так уж и много времени. С огорчением он присел на стул и закурил. Нужно спешить. Завтра должны привезти и установить по его чертежам заказ из города - в человеческий рост  мощную массивную клетку. В планах у доктора было больше времени уделить этому ходячему феномену. 
  Так прошло два месяца, в течении которых парня буквально истязали, проводя над ним болезненные опыты, вследствии которых его тело в период полнолуний  изменялось, превращаясь в волка. Когда он днем был человеком, перед наступлением темноты три крупных солдата эсэсовца с закатанными рукавами при помощи резиновых дубинок и применяемой грубой силы загоняли его в большую массивную широкую клетку с толстыми прутьями толщиной с человеческую руку которая стояла посреди камеры Этьенна.
 В остальные дни, а вернее, ночи, не связанные с полной луной и его обращения в зверя, парень мог свободно перемещаться по своей камере, отдыхая от многочисленных инъекций. Несмотря на то, что у него периодически брали кровь на анализ, и временную последующую слабость - упадок сил, его молодой крепкий организм быстро восстанавливался.На просьбы его отпустить домой, он всегда получал отказ.
  -  Нет, мой дорогой! - отвечал Брехт. - Вам категорически запрещено покидать эти стены. У вас, мой милый, редкая феноменальная болезнь - ликантропия. Вы ведь не помните того, что с вами происходит, и что вы делали. Соответственно вы - угроза для всего человечества и окружающих. Держать вас, поверьте, нужно непременно в строжайшей изоляции. А здесь мы вас будем изучать. Чтобы знать как вам помочь, излечить от этого страшного недуга. Позднее, я похлопочу перед начальством, и вас перевезут в Германию, в одну очень хорошую клинику. Там уже будут для вас, поверьте мне, все условия.  А пока надо потерпеть здесь некоторое время. Думаю, через пару-тройку месяцев, если будетее себя хорошо вести, - доктор успокаивающе мягким голосом его подбодрил и улыбнулся, дабы войти в доверие пациента. На самом же деле, Брехт и не собирался его отпускать, желая выжать из него и его дела все по-максимуму. И по началу Ламбер верил и надеялся на знаменитую немецкую продвинутую медицину. Он страшно скучал по дому,  матери с отцом и старшей сестрой. Он знал тайну своей семьи, что все они были Волками, но держал язык за зубами. В определенное время три раза в месяц отец собирал их вместе, не желая обнаружения их сущности перед людским родом,  он выводил всех в лес, где была заброшенная каменоломня,  и там, в шахте папаша  заключал в кандалы с цепями, которые крепились к вбитым кольцам на стенах, дабы не повредить людям - соседям, желая сохранить их ужасную семейную тайну. 
  Накануне, перед тем как Этьенн попал к немцам в замковый каземат, они должны были  к вечеру собраться все вместе в назначеный час, но так получилось, что Этьенн не явился на место семейного сбора. Он отправился в город по делам, прошвырнуться по рынку,а заодно навестить свою подругу Жизель, в которую давно был влюблен и намеревался сделать ей предложение в ближайшем будущем. Когда же наш парень возвращался назад, после их любовной встречи, совсем забыв на свидании о необходимости, как Золушка, явиться строго домой до назначенного часа  обращения, то у него еще вполне оставалось минут сорок в запасе. Этого времени вполне хватало до нового восхода луны, чтоб принять все необходимые, почти ставшие ритуальными приготовления к обезопасыванию окружающих. Он ускорил шаг, спеша в родную деревню, за которой находился лес  и старая каменоломня. Вот уже из за деревьев показались первые домики селян.Ламбер нутром чуял, что время поджимает, и ускорил шаги. Так, постепенно быстрый его шаг практически незаметно перешел на легкий бег. Скоро он будет на месте. Ламбер вполне успевал. Все отлично! Но, внезапно,как назло, с уже начинающимися сумерками он был остановлен немецким патрулем. Естественно, немецким солдатам бегущий молодой человек показался подозрителен. Перед парнем стала дилема: остановиться на грозно всинутую руку выступившего вперед и преградившего ему дорогу военного, или же рискнуть и рвануть, одним прыжком сиганув в кусты влево, росшие на краю проселочной дороги и скрыться в лесу? Что делать? Он замешкался. Эта борьба с собой, нерешительность отразилась на его молодом лице, что подстегнула солдата, так некстати тормознувшего его. Воин вермахта сделал знак своим двум приятелям, которые курили в стороне, смеясь непристойным анекдотам травящего балагура сослуживца и подступили ближе, сплотившись и выстроившись в одну прямую блокирующую линию. Они решили подшутить над молодым парнишкой, попугать " неотесанную деревенщину". Немцы из патруля были сами из  городских, и сельских жителей естественно, недолюбливали, стараясь их задеть и понасмехаться. Извечно между деревенскими и городскими велась негласная неприязнь.
  -  Halt! - Рявкнул на паренька рослый страж порядка, грозно направив висящий на плече автомат.
   -  Auswais,  bItte! - и усмехаясь переглянулся с товарищами. Те засмеялись, обступив Этьенна.  Тот понял, что попал в неприятную ситуацию, и что от него требуют документ, спешно ища его одной рукой в карманах. Что было чертовски неудобно, так как он держал под мышкой завязанный узелок - ведь он был с утра на рынке. Документа у него не было. Не дав ему опомниться, на него направил вороненый ствол оружия другой немец, ткнув сначала слегка в грудь, а затем в сверток под мышкой.
  -  Was ist das? -  грозно спросил патрульный, с алчностью буравя взглядом своих черных глазенок из -под каски ношу юноши.
  -  Что это несу? - переспросил Этьенн, и с поспешной готовностью вытянул вперед в руках узелок, развязав . Перед глазами захватчиков возникли аппетитные красные яблоки, которые парень выменял на базаре за рукоделие матери. Мать вязала прекрасные шарфы и рукавицы. У фашистов потекли слюнки. Видя их осклабившиеся в ехидных улыбках лица, он решил задобрить оккупантов, авось, быстро отпустят, и он еще успеет до заветного часа к своим. Этьенн поспешно вынул аппетитные фрукты и подал солдатам, угощая. Один из фрицев взял их, и наглядно откусил одно, смачно чавкая при этом. Солдаты отступили в сторону, уступив ему дорогу. Думая, что дело сделано, и он может идти, парень двинулся вперед, запахнув на ходу свои гостинцы для сестры и родителей, которых решил побаловать. Он не успел завязать свой узелок, как на полном ходу споткнулся и полетел носом вперед, через сделаную ему подножку. Один оккупант выставил вперед ногу в сапоге, и Этьенн споткнулся, упав в грязь проселочной дороги,стоявшую после раставшего снега. Немцы загоготали. Парень распластался на земле, яблоки рассыпались. Он испачкал свое пальто и физиономию, клюнув носом в дорожную жижу, которая стекала за воротник. Ламбер поднялся, с обидой глянув на своих обидчиков, которые в ответ еще больше зашлись громким смехом от его вида, бросая наглые, и наверное обидные на их языке восторженные реплики:
  -  Ooo! Gut! Du bist schwain! - тыкали в него пальцем, веселясь еще больше. Один из них перевел: - Ты есть свинья! Shnel! Иди бистро! На Hause! Дом!
 Этьенн понял, что его прогнали домой, и уже собирался проглотить обиду, как уже другой из этой троицы, самый наглый балагур решил переплюнуть своих товарищей по выходкам и обидеть больше чем они, затмив их проделки. Он подошел, поднял ногу, и с силой раздавил своим сапогом одно лежащее в грязи красивое яблоко, затем второе, третье. При этом посматривал то на своих армейских друзей, то на застывшего в изумлении парня. Этого он не смог стерпеть. Обида заклокотала в нем, переросшая в злость и та вырвалась наружу. Отведенное ему время кончилось. Он не успел. Немцы перестали враз смеяться, когда в небе появился бледный диск луны,упав на картину всего происходящего, глаза паренька зажглись, вспыхнув неестественно ярким желто-зеленым светом, он сбросил с себя пальто, разорвав пуговицы одним движением в приступе нахлынувшей на него неземной силы. От удивления патрульные застыли с отвисшими челюстями, разом заткнувшись, смех их застрял в горле о т увиденого. Скинув сапоги, разорвав брюки, парень обнажился полностью,  начиная за секунды трансформироваться в страшного зверя. Он упал на четвереньки, страшновытаращив глаза.Трещали деформировавшиеся кости, удлинялись суставы, хрустели менявшиеся позвонки. Тело обросло шерстью, вытянулись уши и нос, появились длинные клыки, с которых капала на землю слюна. На глазах обидчиков молодой человек принял облик крупного волка, и набросился на врагов. Первый солдат пал с располосованой физиономией. Большой лапой чудовище распороло ему лицо и перегрызло горло. Затем зверь прыгнул на второго, который в ужасе развернулся и попытался бежать. Тварь прыгнула ему на спину, ударом лапы снесло каску, и челюсти громко щелкнув,сомкнулись на его голове.Раздался отвратительный хруст. Третий немец попытался трясущимися руками дать по нему очередь из автомата. В быстро нарастающей и все окутывающей темноте были видны вспышки. Но пули не зацепили страшное животное. Волк прыгнул на него из темноты, подмяв под себя. В последние секунды своей жизни фриц, упав от удара на спину, почувствовал, что ему на грудную клетку наступили мощные тяжелые лапы, пригвоздив к земле и тошнотворное дыхание склонившейся над ним оскаленной розовой пасти, с которой ему противно на лицо стекала человеческая кровь со звериной слюной,кровь его только что погибших фронтовых друзей. Он не мог пошевелиться, придавленный смертельной тяжестью. Острые когти вспороли грудь. Он отвернул лицо в сторону, лишь бы не видеть этого ужаса,склонившегося над ним, и  этого исходившего зловония. В последнию секунду своей жизни взгляд его вонзился в висящий над дорогой диск  разгоравшейся полной луны.  Раздался хруст. Немецкий солдат его еще слышал, ощущая жгучую боль,как еще волк обгладывал его от страха белое лицо. Затем, зубы чудовища клацнули, перекусив ему шею. Раздался жуткий звериный вой А потом наступила вечная тьма.
  Волк прыжками скрылся в лесу, оставив позади себя три изуродованных трупа захватчиков. Он уничтожил своих обидчиков.

 Память Этьенна возвращалась к нему яркими вспышками, возникая в мозгу. Он реально не помнил, сколько прорыскал в таком образе среди деревьев по ночному лесу. Должно быть, до утра. Когда он вымотался, и луна на рассвете ушла, силы покинули его, и он свалился без памяти и сознания, приняв свой человеческий облик, грязный и голый. Очнулся он уже в камере, над ним склонился доктор Брехт. Естественно, он не рассказал ему о том происшествии, так как на тот момент ничего не помнил - кто он и откуда. Теперь все в его памяти вновь ожило.Воспоминания вернулись, в подвальном заточении. Его мучила тоска по дому, и он знал, что его родные будут искать его.
Ему дозволялось читать. А какое развлечение в плену, в заперти? Конечно же, чтение. Он упросил доктора Альберта, и после его  настойчивости, Брехт разрешил, выполнил его просьбу. Писать было запрещено. Этьенну иногда приносили книги, и он набрасывался на них и читал запоем.
  Ламбер часто по ночам глядел в забранное толстыми прутьями окно. Он не понимал, для чего решетка - лишняя мера предосторожности, ведь оно находилось очень высоко от пола, почти под самым потолком. Окно было небольшим, в него вряд ли бы мог просунуться человек. Снизу до него было не допрыгнуть, а снаружи попасть вовнутрь - верное дело расшибиться при падении. Его мучители со знанием дела подобрали ему "апартаменты". Этьенн сильно ощущал одиночество. Особенно по ночам. Когда он трансформировался, обращаясь в волка, он сильно выл на заглядывающую в камеру в это самое окно луну. С недавних пор он стал ощущать чье-то незримое присутствие. За ним, он это чувствовал, тайно наблюдали. Но это были не "Черный доктор" с его персоналом, не эсэсовцы.Те, естественно, следили за его повадками, когда он был обращен, но через стальную зарешеченную дверь. Нет. Это был кто-то другой. Он втягивал ноздрями воздух и принюхивался. Пахло подвальными мышами, да крысами, котоые так и норовили стащить его еду. Но этот запах был особый, смешанный. В нем было что-то отдаленно напоминающее человека и мышь одновременно. Так и есть. Этьенн бросил который взгляд наверх, и увидел примостившуюся там, с наружной стороны окна уцепившуюся когтями крупную летучую мышь. "Вот я уже и не одинок", - думал парень, лежа на своей койке в углу. - "Хорошо этой твари, летает, где пожелает."
 Мышь иногда прилетала, некоторое время поглядывала на него сверху, свесив голову, а затем раскрывала свои перепончатые крылья и улетала, скрывшись в ночном тумане. Ламбер привык к ней, и стал ловить себя на мысли, что ждет следуещего ее появления с нетерпением. Ему казалось, что эта мышь особенная. Мало того, что она была крупнее всех виденных им ранее экземпляров, и порой ему казалось, что она сообразительна. В ее глазках светился ум, и ему показалось, что она ему подмигнула и улыбнулась, насколько это было неожиданно, что парень счел это плодом своего воспаленного воображения. Он даже начал ради эксперимента читать ей свои книги, которые ему выдавали, вслух. Этьенн заметил, что летучая тварь с интересом слушает его голос, явно понимая, о чем речь. Ему захотелось ее приручить. Он встал со своего ложа, (матрас с солдатским одеялом был его постелью) и подойдя к стене, вытянул вверх руку с кусочком хлеба, чтоб угостить ночную гостью. Он хотел, чтобы она слетела вниз, но мышь и не подумала. Она нагло с насмешливым видом проигнорировала его подношение.  -"Ну что ж" , -  подумал узник, - " Не хочешь - как хочешь!"
  -  Мне больше нечего тебе предложить! - сказал он висящему вниз головой существу. -  Ходи голодная.
 Мышь обиделась и улетела надолго. Ламбер стал скучать один.

 Прошла еще одна неделя.
  Время близилось к обеду, когда доктор вышел  из камеры заключенного и поднялся по старым избитым временем ступеням наверх, из недр подвальных казематов. Он уже собирался пройти к себе в покои, дабы вымыть хорошенько руки и отдохнуть перед приемом пищи, но тут случилось небольшое событие, нарушившее все его планы. Мечтам об отдыхе не суждено было сбыться, так как в замок внезапно нагрянула проверка, присланная вышестоящим начальством.
 Солдат, неся караульную службу на одной из каменных зубчатых стен вдруг увидел далеко внизу направляющуюся по грунтовой дороге, что вела к замку, мчащуюся в облаке пыли легковую машину.  Оглядев ее в бинокль со стены, дозорный без труда определил, что в такой может разъезжать только верхушка командования, и поспешил снять телефонную трубку, дабы отзвониться в караулку, находящуюся на внешнем подъемном мосту. Перед высокими массивными коваными воротами замка раздались автомобильные гудки. Сигналили нагло, долго и настойчиво, подняв внутри комплекса суматоху. Решетка поднялась, и через пропасть с глубоким рвом опустился мост на массивных кованых древних цепях. Служивый эсэсовец проверил документы у пассажиров, и, отдав честь, махнул караулу, чтоб пропустили дальше транспортное средство. Строгая охрана поспешила исполнить приказ, ведь не каждый день сюда приезжали из самого Берлина. Охрана на воротах позвонила по прямой протянутой связи Брехту, и доложила, что прибыл офицер из Берлина. Услышав доклад с поста, ученый распорядился пропустить. Машина миновала внутренние ворота и направилась к высотному громоздкому сооружению, древней крепости, видневшейся в трехстах шагах. По взволнованному тону солдата привратника в телефонной трубке Альберт понял, что черти принесли какую-то очень важную "шишку". Скинув белый халат и быстро переодевшись в подобающий для приема серый костюм, доктор пригладил взлохмаченные волосы перед висевшим шикарным зеркалом в резной золоченой раме и вышел на улицу встречать высокопоставленного гостя. И вовремя. К парадному главному входу перед широкими ступенями подъехал последней модели черный блестящий BMW 326. Выскочивший водитель-солдат обежал вокруг автомобиля и с готовностью открыл дверцу. Опираясь на дорогую, но крепкую трость из черного дерева с круглым серебрянным набалдашником в виде черепа, из машины выбрался офицер в чине штурмбаннфюрера СС в сопровождении своего адъютанта. Он прихрамывал на правую ногу. Видимо, после ранения, явно побывав на фронте, предположил доктор Альберт. Майор был голубоглазым мужчиной лет сорока пяти, светловолосый, с прямым красивоочерченым носом,суровосжатыми жесткими губами и имел волевой подбородок. На нем был черный кожаный плащ, небрежно наброшеный поверх серого кителя и застегнутый на верхнюю пуговицу.На груди офицера висел наградной Рыцарский крест в обрамлении дубовых листьев, что свидетельствовало о его храбрости и беспощадности к врагам Рейха. На новенькой фуражке красовалась эмблема "Мертвоя Голова" - череп с перекрещеными костями, чуть выше орел. Доктор Брехт спустился по ступеням навстречу гостям, изобразив на своем круглой физиономии радушие хозяина.
 Штурмбаннфюрер одернул серый китель, поправил ремень, и согнув руку  в локте ладонью вверх, представился, неспеша чеканя каждое слово:
  -  Хайль Гитлер! Честь имею представиться: майор Вальтер Штольц. Прибыл к вам по поручению Рейхсфюрера. Он желает чтоб вы продемонстрировали свои успехи в области науки, и я смог доложить ему о результатах ваших опытов. Со мною адъютант Краузе и водитель. Я думаю, у вас найдется место, чтоб разместить моих людей? - произнес Вальтер тоном нетерпящим возражений, и сняв черные кожаные перчатки, обменялся рукопожатием с Брехтом.
 После ответного приветствия и представления гостю, доктор Альберт широким жестом пригласил вновьприбывших.
  -  Прошу, вас! Проходите, господа и располагайтесь. Вы прибыли как нельзя более кстати. Я еще не обедал.Поэтому, предлагаю с дороги сразу присесть и отобедать со мной, составите мне кампанию, будьте любезны. Ваш багаж мои люди перенесут чуть позже в отведенные вам комнаты.Сейчас я отдам все необходимые распоряжения!
 Доктор вынул из кармана свисток и дунул три раза. Через минуту явился молодой человек, лет шестнадцати, исолняющий роль слуги.Получив указание, парнишка с легким поклоном офицерам пригласил водителя  следовать за ним и исчез вместе с ним в одном из боковых коридоров.
  -  Господа, - обратился Брехт к майору с адъютантом, - я взял на себя смелость лишить ваше общество шофера. Его мой подчиненный отведет на кухню и там его накормят. Нам же накроют стол в зале. Негоже слугам сидеть вместе с хозяевами за одним столом. Думаю, вы меня понимаете. - С этими словами доктор изобразил радушную улыбку, наблюдая за реакцией Штольца. Тот одобрительно кивнул.
 - Как вам будет угодно, доктор, - пренебрежительно буркнул он.
 На правах хозяина, Брехт провел гостей во внутрь мощной цитадели. Через высокую, обитую железом дверь они прошли по длинному коридору передней, по бокам, по обе стороны которой за закрытыми дубовыми дверями когда-то, в средние века находились запертые ныне помещения для стражников-рыцарей. Они миновали несколько поворотов и оказались в огромных размеров зале, заменявшей гостиную. Каменные плиты холла были устланы толстыми коврами, на стенах висели светильники,старинные гобелены, шкуры диких зверей, а также холодное оружие прошедших веков: арбалеты, мечи, кистени, ножи, шпаги и булавы со щитами и копьями со стрелами в колчанах. Вдоль стен стояли во весь рост рыцарские доспехи, в полном составе. Казалось, что периметр помещения охраняют грозные молчаливые ратники - призраки, с опущенными забралами на шлемах. В огромном камине горел разведенный огонь, в котором весело потрескивали дрова, но несмотря на это, в помещении было холодновато. Тепла явно не хватало. В позолоченой раме висел над камином портрет Адольфа Гитлера в полный рост. Посреди богатообставленого убранства стоял огромных размеров длинный дубовый стол, сервированный на одну персону, а на нем, стояли массивные кованные изящные канделябры, в подсвечниках коих горело множество свечей. И все равно, высокий свод потолка утопал в таящемся под ним полумраке, равно, как и само помещение. Горящий огонь в массивном камине   придавал этому угрюмому месту свой непередаваемый шарм и уют. Штурмбаннфюрер поежился от гуляющих по замку сквозняков, и с видом знатока направился к ближайшей стене, оценивающе окидывая взором великолепно исполненную работу. Его восхитили два двуручных меча  пятнадцатого столетия.
 В это время появились две молодых горничных, которые принесли еду для гостей, и принялись сервировать стол на троих. Пока велись приготовления, доктор с адъютантом Краузе присоединились к Штольцу. Доктор завел беседу о средневековом оружии, о прошедших войнах  минувших веков, а также об осадах крепостных бастионов, и заодно поинтересовался у Вальтера, где тому довелось уже повоевать в нынешнее время на этой новой войне.
  -  Господин Штольц, - обратился Брехт к офицеру СС, - судя по всему, вы человек уже бывалый, это чувствуется по вашей железной осанке и жесткому взгляду, не откроете ли секрет, как вы удостоились чести получить свой Железный Крест, в каком сражении? Прошу, давайте присядем-те за стол, благо, его уже накрыли милые барышни. Могу ли я предложить вам французского коньяка?
 Вальтер Штольц улыбнулся, и проследовал вместе с Краузе вслед за гостеприимным  "хозяином" за изобилующий всевозможными яствами стол.
  -  Нет, уж, увольте, - возразил майор. - Коньяк мы и в Берлине отведаем. Моей страстной мечтою было всегда вкусить знаменитого французского вина, которое пили мушкетеры короля Людовика Тринадцатого. Надеюсь, в ваших трофейных запасах осталось несколько бочек? А?
 Доктор покраснел. Когда немцы заняли Париж, захватив Францию, ему мало что досталось от вероломных мстительных горожан.
 Рассевшись по своим отведенным местам, собеседники вооружившись столовыми приборами принялись за еду.
 - К сожалению, ответствовал доктор Альберт, - в местном погребе мало что уцелело после пожара. Отступающая оборонительная жалкая армия "лягушатников" кинула туда парочку самодельных бомб, не желая оставлять нам, победителям, свои превосходные вина. Сам владелец замка, господин судья (он пропустил намеренно приставку к фамилии "Де") Мориньон, "сдающий" временно нам свои апартаменты, и сотрудничающий с Новой, нашей властью, ( тут доктор презрительно ухмыльнулся), не смог помешать этой банде фанатиков. Нам приходится теперь закупать спиртное в местных лавчонках.(Док покривил душой перед гостями, не сказав слово "отбирать" у местного населения.). Так что, как говорится в русской пословице, чем богаты - тем и рады!
  -  О, я вижу, вы знакомы с русской культурой? - нахмурился Штольц. - Откуда такие познания?
 Брехт моргнул, и, обогнув стол, сам обслужил гостей, разлив господам офицерам вермахта коньяк из большого фигурного графина в хрустальные бокалы на длинных ножках. Затем он ввернулся на свое место, и ответил:
  -  Мой знакомый приятель, (который по профессии, кстати, тоже медик), побывавший во время Революции в русском плену, и удачно сбежав от конвоя "Красных", долгое время жил в глухой таежной деревне, в Сибири. Так вот, перед самой этой войной мы с ним встретились в одном кабачке Берлина, и он поведал мне кое что о быте этих дикарей русских. Вот оттуда, господин Вальтер и мои поверхностные познания вражеской культуры. Рекомендую вам, господин Краузе отведать вон тех жареных куропаток, с фисташковой начинкой, они весьма восхитительны. Их приготовил наш повар француз, который проникся нашим движением. Я сам лично их подстрелил на охоте два дня назад, в наших окрестностях, блуждая по лесу, прилегающему к склону нашей горы, на которой возвышается замок.
  -  Хорошо вы тут устроились. Мощная цитадель! Но нет неприступных крепостей.  Им не устоять перед нашими самолетами Люфтваффе! Так вы ходили на охоту один? - удивился штурмбаннфюрер, приподняв свой фужер и рассматривая свой напиток сквозь тонкие грани хрусталя, поднеся его к свету горящей восковой свечи. Жидкость внутри бокала плеснув по мановению его руки медленно стекала по стенкам тонкого стекла, и по цвету была похожа на кровь.  - Вы, доктор отважились хаживать в эти дебри сами, не боясь козней затаившихся там партизан?
 Доктор Брехт пожал плечами.  - Я,  господин майор, не из пугливых.
 -  Тогда вы безрассудны.
  -  К тому же, я был не один, -  добавил Брехт. - Меня сопровождала моя спутница.
Офицеры мигом переглянулись между собой, и на губах их мелькнули легкие усмешки.
  -  Нет, нет, господа! - поспешил разуверить своих гостей доктор. - Вы все не так поняли. Эта девушка - не для амурных целей. Она работает у меня, и я ее взял с собой в качестве личного телохранителя.
  -  О-ля-ля! - воскликнул Штольц.  -  Вот уж не думал, дорогой доктор, что вы дошли до того, чтобы прятаться за женскими юбками.
От этих слов кровь бросилась в лицо Брехту, он закипел внутри от негодования, и стиснул столовый нож в руке, разрезая куропатку, но проглотив обиду, быстро успокоился, взяв себя в руки, после колкого словца этого наглого эсэсовца. Овладев собой, он продолжил:
  -  Моя фройляйн Грета несколько лет жила в японии, обучаясь мастерству боя без оружия, а ткже могу сказать, что владеет она мастерски любым оружием в совершенстве. В этом ей нет равных.
 Офицеры зашумели, наперебой уговаривая хозяина познакомить их с такой девушкой.
  - Просим! Просим!
 -  К сожалению, на сегодня я ее отпустил в город по поручению, увы! Она не сможет составить нам компанию. В другой раз.
 Гости обиженно заворчали.
 Тогда Альберт взял в руки свой бокал, и, привстав со своего стула с высокой спинкой, постучал столовым ножом по стеклу, призывая к тишине.
  -  Дорогие друзья,  вы наверное знаете, чем я тут занимаюсь, я провожу исследования в области науки, которую хочу поставить на вооружение, преследуя грандиозные цели, для нашей всеобщей победы. Вы воюете на своих фронтах -  я  тружусь на своем фронте. И поскольку сейчас везде идет война, я предлагаю выпить за здоровье нашего великого фюрера, и нашу скорую победу над врагами Рейха. Хайль Гитлер!
 Все за столом дружно поднялись, подняв вверх свои бокалы.
 -  Хайль Гитлер!
 -  Хайль Гитлер!
Затем мужчины одновременно опрокинули спиртное и уселись на свои места, оживленно закусывая и беседуя на разные темы.
 Вальтер Штольц отламывая кусок бараньей ноги и вонзая в сочное мясо крепкие зубы, удовлетворенно отметил про себя, что повар в этой забытой богом дыре отменный, надо отдать ему должное. У него мелькнула мысль, что надо и себе завести по приезду в Берлин французского куховара. Прожевав баранину и запив соком, майор взял слово.
  -  Господин Альберт, - обратился он к раправляющемуся с печенью олененка Брехту. -  Вы спрашивали меня, за какие заслуги я получил свой Рыцарский орден - Железный Крест?
 Альберт кивнул, жуя хлеб с намазанным паштетом.
  -  Охотно отвечу. Плесните еще коньяку, уважаемый Брехт.
 Доктор, не утруждая себя каждый раз подливать этим служакам, свистнул три раза в свой свисток. На зов явился все тот же юнец, и резво восполнил фужеры посетителей и хозяина, оставшись прислуживать за столом. Парнишка встал по стойке смирно в сторонке, как вышколенный официант кафе, с перекинутым белым полотенечком через согнутую левую руку. Мужчины вновь подняли бокалы и Штольц произнес тост:
  -  За непобедимую мощь Вермахта, которая железным кулаком обрушится на наших врагов, и сокрушит их под несгибаемой волей нашего Рейхсканцлера и вождя, непобедимого фюрера! Зиг Хайль!
  И словно двойное громогласное эхо, прогремевшее в стенах огромной залы, ему вторили с двух сторон:  - Зиг Хайль! Зиг Хайль!
 Мужчины выпили. Еще и еще. Слегка захмелев, штурмбаннфюрер вернулся к своему рассказу о том, за что его наградили.
-   А дело было так, - начал Вальтер свой рассказ.  -  Я учавствовал при захвате Смоленска, а позже в операции под кодовым названием "Тайфун". Наши части Второй моторизованной танковой дивизии СС "Рейх" в составе десяти танков  и мотопехотой стремительно шли на Москву. В начале октября мы захватили Гжатск, взяв в плотное кольцо окруженные советские войска под Вязьмой, нанеся огромные потери Красной Армии под Брянском. Нам оставалось до Красной столицы всего триста киллометров. Но к сожалению, помешала приближающаяся зима. Пошел дождь, дороги раскисли, и наша моторизованая техника завязла в проклятой русской грязи. А после ударили первые морозы. К сожалению, наша армия не получила зимнего обмундирования, не было поставок продовольствия, и наши люди мерзли, не имея возможности получить дополнительное горючее для машин и танков, не говоря уж о боеприпасах. Когда стало возможным, и мы сумели двинуться вперед, наши группы армии "Центр" встречали обозленные Красноармейцы, к сожалению перехватившие инициативу за  потеряное нами время. Вражеские солдаты подтянули свои накопившиеся резервы, усилили оборону  и ожесточенно давали нам отпор, практически возле каждого вшивого поселка. Второго декабря,  - продолжал Штольц свой рассказ, глядя перед собой и ничего не замечая вокруг - он вновь переживал то сражение, в котором очутился по воле рока и приказу фюрера, - второго декабря, я, в составе разведывательного батальона вермахта вышел к городу Химки. Перед нами был железнодорожный мост, который вел через канал Москва- Волга. Нам оставалось каких - нибудь тридцать киломметров до московского Кремля. И тут по нам ударила артиллерия. Такого отчаянного отпора я еще не видел, можете мне поверить, господа! А после, передовые части Первой Ударной  и Двадцатой  Красной Армии отразив наши атаки, и, перейдя в контрнаступление вынудили нас отступить. А победа была так близка! Виной всему эти треклятые русские дороги, ( вернее, бездорожье), распутица, дожди и морозы. Они сыграли наруку нашим противникам, как когда-то в 1812 м году с французским Наполеоном. Утешает одно - теперь мы сами завладели его империей, его родиной и землями.  Но надо отдать им должное - русские Иваны дрались как черти, защищая свою землю. Так вот, - продолжил Вальтер Штольц, оглядев лица своих слушателей, сидящих за столом и внимательно следящих за ходом его истории, - Мы оказались под шквалом огня. После вражеской атаки, наш фланг распался на отдельные части, и мы вынуждены были малыми группами ретироваться.И когда в деревне "Петушки" на нас набросилось несколько русских танков, мы думали, нам конец. Т-34 задали перцу.В одной небольшой деревеньке произошла кровавая стычка. Внезапно появились русские танки и пехота.  Один из наших уцелевших танков подбили, и из его экипажа в живых остался лишь полковник Йорген. Он выскочил из пылающей огнем машины и упал на землю. Я подбежал к нему с двумя своими солдатами, которые меня прикрывали,  и помог раненому. Йорген был контужен, и ничего не понимал. Я сбил пламя с его кителя, и, подхватив его, поволок к первому ближайшему деревянному строению. Это оказался жалкий сарай, в котором хранилось сено. На пути к нему, я лишился своих парней. Появившийся отряд Красноармейцев из Сибирской дивизии безжалостно расстреливал наших людей. Мои солдаты пали смертью храбрых, получив за доблесть горячий свинец. Их угостили в лоб и в грудь. Я только мельком увидел позади, как они рухнули на покрытую снегом застывшую грязь  двора прошитые пулями .
  Штольц передохнул, запив паузу бокалом сока, и продолжил свое повествование.
  -  Я укрылся в сарае и отстреливался сквозь щели в досках до последнего патрона. К сожалению, пистолет пришлось отбросить за ненадобностью. В двери начали ломиться враги, я сам получил два ранения. Пущеная кем-то пуля перебила мне ногу, а вторая прошла в грудь навылет. Я уже понимал, что конец мой близок, как вдруг, меня спас взрыв, после которого я потерял сознание. Очнулся я уже в машине, меня перевозили в госпиталь, за линию фронта. Как оказалось, совершенно случайно в этот момент нам на помощь подоспели наши несколько "Тигров". Открыв по Красным огонь, дав по врагам залп, они подбили танк, что был возле сарая. Сарай полыхнул, вместе с машиной его снесло в щепки,а я выжил, так как подполз и затащил полковника под перевернутую телегу. Нас нашли наши люди и доставили в госпиталь самолетом. В итоге, после госпиталя я был удостоин чести побывать на приеме у рейхсфюрера, где и был награжден Рыцарским Железным орденом, Крестом за отвагу и получил благодарность за спасение штандартенфюрера. Сам Гиммлер преподнес мне вот эту мою награду, а также как видите, вот эту шикарную трость - с серебряным набалдашником в виде Черепа. Теперь, я на хорошем счету у командования, и после нескольких месяцев госпиталя, находясь в положенном мне отпуске, исполняю личную просьбу рейхсфюрера, который передает вам, доктор, свой привет. Гиммлер очень ждет мой доклад после выполнения моей здесь миссии, а именно: желает ознакомиться с вашими достижениями за эти прошедшие два года. Отчет я ему должен доставить лично, по прибытии в Берлин.
 -  Ну что ж, - улыбнулся доктор Альберьт, - Я очень рад нашему знакомству, господин Вальтер! Поистине, родина нуждается в таких храбрецах, как вы. Я очень польщен.Могу вас заверить, что не буду ни в коем случае затягивать ваше пребывание здесь. Но, у меня есть одна просьба.
  -  Слушаю, - сказал Штольц, и подозрительно зыркнул на Брехта.
  -  Сегодня вы - мои гости. - Продолжил Альберт. - Пейте, ешьте, отдыхайте. А вот завтра, прямо с утра и начнем.  - Доктор поправил свои очки в золоченой оправе, и добавил:
 - Чтобы вы ознакомились как следует с моими работами, господин Штольц, я предлагаю вам задержаться погостить на несколько дней здесь, в замке. Возможно, на неделю. Боюсь, за один день мы не уложимся.Также я намериваюсь проделать несколько опытов с одним уникальным пациентом . Признаться, я вам немного завидую, ведь именно вам выпадает уникальная возможность стать участником редкого эксперимента. Уверяю вас, за свою жизнь вы никогда ничего подобного не видели.
 - Ну, что же, - согласился захмелевший штурмбаннфюрер и подмигнул своему молчаливому адъютанту, - Звучит заманчиво. Вы нас заинтриговали. Я согласен. Возражений не имею. К тому же, я ведь все равно никуда не спешу, ибо я нахожусь в отпуске. Да и дома меня никто не ждет - я холост. Наливайте! - и он протянул свой пустой фужер.
 Брехт подал сигнал, и юноша с вышколенной готовностью наполнил офицерам их взметнувшиеся бокалы. Так, застолье продолжилось аж до самого позднего вечера, и когда пришла пора, молодой человек отвел шатающихся господ офицеров по винтовой башеной лестнице на третий этаж, где и были предоставлены им две раздельные комнаты для отдыха, оставив Брехта в гостиной.  Слуга шел впереди, освещая путь в кромешной темноте масляным старинным фонарем, держа его в вытянутой руке. Электричество пока сюда не было проведено, и штурмбаннфюрер все время чертыхался, опираясь на свою наградную трость, следуя за парнишкой. Он почти оправился от травмы, и лишь слегка прихрамывал. Сказать по чести, Вальтер мог бы вполне без нее обходиться, но все равно ходил с ней с гордостью для солидности. Обилие выпитого спиртного все же сказалось на состоянии собутыльников, не стал исключением и доктор, который редко позволял себе так надираться, но приезд высокопоставленных гостей из Берлина дал ему сей редкий повод. За столом они распевали патриотические немецкие песни, прославляющие Третий Рейх и фюрера. Штольца штормило,  и теперь, идя по многочисленным коридорам и переходам, в которых гуляля сквозняки,поднимаясь в башню, между бранью он умудрялся сбивчиво горланить пошлые австрийские частушки. Пару раз он потерял равновесие и чуть было не завалился на замыкающего шествие снизу Краузе. Адъютант же, поднимаясь следом за своим шефом, все время спотыкался на растрескавшихся от времени каменных все время заворачивающих ступенях, спиралью уходящих вверх, постоянно налетая плечом о вытесанные стены башни, рискуя все время свалиться и покатиться вниз со вернутой шеей. Но наконец, мучения доблестных воинов Рейха кончились. Слуга всех развел по комнатам, и показал им ожидающие их разостланные кровати. Штольц заплетающимся языком приказал снять с него сапоги, и, видя что слуга не понимает - указал жестом, что надо сделать. Исполнением его воли он остался весьма доволен, похлопал паренька напрощание по щеке, пообещав забрать его в Берлин, чмокнул в лоб, и мгновенно вырубился до утра, свалившись мешком с картошкой  поперек древнего ложа с высоким балдахином. Адъютант оказался скромнее - ожидая в коридоре своей очереди, он стоя тыкался лбом в стену, мужественно борясь с одолевающим его сном. Поэтому, когда настал его черед. и он дождался провожатого, то он вдруг решил, что миссия его выполнена и отключился, едва вернувшийся слуга успел его подхватить на руки. Хвала господу, адъютант оказался намного легче и худее своего шефа, так что нашему пареньку не составило особого труда под мышки оттащить его бренное тело в опочивальню. Снимать сапоги ему малый не стал. Не того полета была птица (от предыдущих не озонировавших портянок Штольца он был явно далеко не в восторге). Затворив двери в комнаты для гостей, он вернулся вниз, в каминную залу,к своему хозяину доктору Брехту, где и нашел того мирно сидящего на стуле за столом и клюющего носом в опустевшей тарелке из под артишока. Со стола тихонько прибирали две недовольные лишенным покоем горничные, ведь время было как - никак, позднее. Огонь в старинном камине почти потух, да и оплавившиеся за вечер свечи в массивных канделябрах догорали.Приближалась полночь.


 

Глава третья.
Ночь в замке.

  Париж спал, погруженный  в сон.  Комендантский час длился до утра. Запуганные горожане не рисковали нарушить запрет новой германской власти под страхом смерти или быть увезенными в грозную Германию заключенными в контракционные? лагеря на тяжелые исправительные работы. По ночным улочкам разбомбленного местами разрушенного древнего города изредка прошагивали немецкие вооруженные патрули, выискивая нарушителей установленного жесткого порядка. В предместье Парижа, на верхушке горы неприступной мрачной крепостью возвышался замок Мориньон, занятый  нацистской исследовательской группой Аненербе во главе с доктором Брехтом. Франция спала погруженная в тяжелый напряженный сон. Ночь,  погрузив все во мрак, окутала все вокруг своим черным покрывалом. По небу проплывали черные тучи, заслонившие собой далекие неяркие звезды и растущую скрытую луну.
 Обитатели замка Мориньон спали до утра, умаявшись за день. Доктор Альберт, разбуженый за столом усердием своего молодого слуги, давно перебрался в свои покои накануне вечером, и теперь видел уже десятый сон. Расставленные часовые на каждом этаже и по периметру замка тоже дремали каждый на своем посту, пользуясь случаем отсутствия проверяющего - тот спал мертвецки пьяный, нахлеставшись немецкого привезенногос собой в эту покоренную страну шнапса. Изредка караульные на высоких стенах  и на вышке во дворе включали яркие прожектора, яркий свет которых прорезал тьму, царящую вокруг, водя лучами по находящимся внизу объектам, строениям и замковый внутренний двор, выявляя мнимых нарушителей. Убеждаясь в отсутствии оных, прожектора гасли, и все вновь погружалось во мрак.
  В самом замке, стоящий на страже эсэсовец Рихард, у которого в Дрездене осталась белокурая жена Хельга с двумя дочерьми, скучая в гробовой тиши, тоже клевал носом, прислонившись спиной к стене  коридора, ведущего из цитадели в левое крыло башни. Но сон его был чутким. Внутренним чутьем, заслышав в тиши чьи-то шаги, он встрепенулся, выпятив грудь вперед и направил в ту сторону висевший на плече шмайсер.
  -  Стой! Кто идет? - резко окрикнул он, хотя уже увидел в свете тусклой лампы, висящей в середине коридора и узнал подходящего к нему приятеля сослуживца Ганса Кренке.
  -  Это я,Рихард, не стреляй, дружище! - подошедший товарищ по оружию успокаивающе поднял вверх обе руки ладонями вверх, показывая, что он не враг. Да и откуда тут при такой вооруженной охране, да еще и на секретном объекте возьмется диверсант-партизан-нарушитель. Тут и мышь не проскочит - цитадель неприступна. В средние века, во времена рыцарей она долго выдерживала длительную осаду - во дворе имелись несколько выкопанных колодцев. 
  -  Кто идет? - повторил грозным голосом Рихард, узнавший товарища, но решив подшутить над ним.  -  Стрелять буду!  - и он качнул стволом автомата в сторону подошедшего. Тот замер в нерешительности.
  -  Да ладно тебе, чертяка!Я пошутил. Расслабься. Есть закурить?
 Ганс Кренке вздохнул с облегчением.
  -  Конечно, есть. Вот, держи! - Он полез в карман и вынув пачку папирос? протянул караульному. - Слушай, а тебе не влетит, что куришь на посту? Давай, и я с тобой, за компанию!
 Они закурили, и выпуская дым, Рихард ответил:
   - Да нет, не думаю. Начальство спит,сегодня налакались по случаю приезда важных гостей из Берлина. Да и потом, тут такие сквозняки - что все выветрится к чертям!Ты чего сюда приперся? Меня сменить?
 -  Да нет, - затягиваясь дымом и выпуская его возразил Ганс. - Вот еще! Моя смена завтра.
 - Чего, не спится?
 -  Да, понимаешь, - замялся тот, - неспокойно мне что-то. Предчувствие нехорошее.
 - Ты о чем? Не бзди, наша армия подмяла под себя почти всю Европу, она несокрушима!Фюрер ведет нас уверенно к победе! Скоро мы будем править всем миром. Я знаю, ( слухи ходят), нашему Адольфу Гитлеру было видение. Он заключил договор.
 При слове "фюрер" и "Гитлер", Ганс вздрогнул и побледнел как смерть.
  -  С кем договор? С русскими? Сейчас там, нашим, в России не сладко приходится.
 Рихард рассмеялся.
 - Чудак ты! Нет, не с русскими.  Скажу тебе по секрету, наш Верховный заключил договор с Высшими Темными силами. Между прочим, мне в Германии гадалка одна сказала. Я ей верю. Не могла она обмануть - я хорошо  заплатил. Так что - магия на нашей стороне. Мы выйдем победителями. А чего ты побледнел? Давай, колись, что случилось, брат!
 Ганс напряженно огляделся по сторонам, явно боясь чего-то.
  -  Ты чего побелел? Живот крутит? Лягушатники в кафе траванули?
 Ганс покачал головой, и, понизив голос, шепотом, молвил.
  -  Рихард, скажи только честно, здесь только что никто не проходил?
 Тот пожал плечами.
 - Да не, я бы заметил. А чего ты шепотом? Я практически не спал. С самого моего начала караула. Только что - никого не было! Слуга только прошел в сопровождении штурмбаннфюрера и его адъютанта. Так это уже давно было. Сейчас уже около часа ночи. Ну и натрескались они! Майор Штольц проходя мимо меня, мне так пристально поглядел в глаза, и хлопнул по плечу, сказав: - "Бравый солдат, молодец! Тяни службу."Затем споткнулся, уронив фуражку. А когда я ее ему поднял, пообещал наградить медалью. Ха-ха! А ты почему спросил?
 Ганс еще раз оернулся и сказал:
 - Представляешь, вышел я из караулки в уборную, иду себе по коридору -  и вдруг передо мной тень. Кто-то завернул за угол. Я бегом следом, а за поворотом - никого!
 - Померещилось!
 - Да нет, ты дальше слушай! Иду я вперед, и вдруг вижу: фюрер наш, Адольф Гитлер идет мне навстречу, а в руке держит большой канделябр с несколькими свечами.
 - И что? Наш фюрер? Откуда он здесь? Он что, приехал вместе с штурмбаннфюрером? Мы бы знали!Еще бы! Такое событие! Где он? Где ты с ним столкнулся?
 - Да вот,буквально только что, в коридоре ниже. Решил за ним пойти, но он исчез! Прямо на глазах!
 - Как так?
 - А так!
 Приятель не поверил.
 - Да ты шутишь! Ты пьян, бредишь!
Тот дыхнул. Рихард потянул носом воздух, и, удостоверившись, сказал:
  - Тогда я ничего не понимаю.
Ганс кивнул, и нашел ответ.
 - Кажется, тут дело нечисто. Замок-то, старинный. Привидения, может быть, шалят?
 - Но фюрер-то, жив! Это ж покойники ходить могут!
 - А это кто-то его облик принял.
Оба солдата разом смолкли, испуганно оглядевшись.
 - И в чем он был одет?
Ганс Кренке неуверенно ответил:
 - По-моему,  в своем кителе?, как на портрете, что висит в большом зале, над камином. Точно!
И, как бы в подтверждение его слов, внезапно в проходе материализовалась фигура рейхсканцлера, Адольфа. От неожиданности Ганс икнул, а у Рихарда отвисла челюсть, но оба быстро, машинально вытянулись по стойке смирно, вскинув руки вверх, отдали честь, машинально пробормотав "Хайль Гитлер". Он прошел мимо них, не удостоив взглядом, сдвинув брови и выставив вперед подбородок.  Черные усики его нервно подрагивали, он заскрипел зубами, а в последнюю секунду, перед тем, как исчезнуть, обернулся и зло зыркнул на перетрусивших солдат из под своей длинной челки, ниспадающей на лоб. Ледяной холод обдал их, застывших в оцепенении. Погрозив им пальцем, призрак развернулся и прошел сквозь стену.
  -  Что там, за стеной? - спросил пришедший в себя шепотом Рихард.
 -  Ничего. Пустота, - ответил ему Ганс. - Мы на третьем этаже. Снаружи отвесная стена, а под нею - обрыв. Пропасть.
 Рихард присвистнул, сплюнув, и потянулся за сигаретами Ганса. Тот  машинально хлопнул себя по нагрудному карману серого кителя, и выудив пачку, протянул товарищу. Вытащить сигарету не рискнул - тряслись руки. У его сослуживца тоже. Не соображая  зачем он это делает, тот взял в рот сигарету и принялся  ее жевать. Да, тут было от чего впасть в ступор.
Вскоре они разошлись. Молча, не говоря друг другу ни слова. Ганс ушел, оставив на посту Рихарда. Но до караулки он не дошел. Его нашли поутру мертвым, в одном из замковых переходов. Доктору Альберту было об этом доложено, но он шум поднимать не стал, дабы не привлекать лишнего внимания приезжих гостей с важной миссией.


 














 Кир очнулся от забытья, пришел в себя. С ужасом осознав, что он находится в темноте, лежа на холодном каменном полу. Все его тело ныло, он не чувствовал ни рук, ни ног. Он очнулся ото сна. После принятого им зелья, что вампир Данилка вручил ему от кудесника Акамира, голова немного разболелась. Назойливо гремела за стенкой старая нацистская песня "Эрика", которую слушали в молодежных кругах готы, скинхэды  и любители старины, изучающие фашистскую историю времен Второй мировой войны. Судя по скрипам, играла пластинка, винил. Кирилл вспомнил, что у его деда был добытый трофейный патефон немецкий, привезенный из разгромленного Берлина.
 - Это куда же меня занесло? - подумал Страж миров. Он огляделся. Даньки упыря, нигде не видать. Куда запропал, шельмец? Обещал "своим ходом " нагнать его. Кир хотел с вампиром поделиться снадобьем, но тот наотрез отказался - мол, тут питья совсем немного - токмо, на одного. Доберусь, своим ходом, сквозь Время, и буду ждать тут.
 Ни хрена! Кир понял, что здесь он один, после безуспешных попыток позвать своего помощника. Кое как глаза парня привыкли к темноте и давящей на душу обстановке, замурован то был как никак заживо, в "каменном мешке". Собрав всю волю  в кулак, он привстал, потянулся, размяв свои затекшие члены, и, немого подумав, решил действовать. Не всю же жизнь тут сидеть, страдать? Кир подошел к стене, вытянув руки перед собой, он начал прощупывать пальцами стены вокруг, после чего вернулся на свое место, приложив ухо к холодной кладке. Играла музыка, немецкий марш. Вскоре песня доиграла, и Кир воспользовался возникшей тишиной. После того как глаза его  по немногу привыкли к темноте, он  схватил стоявший забытый кем то из строителей лом и принялся бить им в стену, надеясь привлечь чье нибудь внимание. Там - за стеной люди! Они его услышат и найдут, помогут.
 Время тянулось бесконечно. Кир весь взмок от старания. Все тело ныло, руки в плечах тоже, ладони саднили.
 Наконец, его услышали. С той стороны каменной кладки раздавались ему навстречу удары чем то тяжелым. Стену ломали с той стороны.
 

 


 Заметки автора: В  эпилоге Киру снится сон, в нем он видит Черновета в черном эсэсовском мундире, в черном кожаном плаще, на голове у него фуражка с эмблемой на кокарде - череп, мертвая голова с перекрещенными двумя костями, он вручает торжественно большую толстую книгу, древний фолиант на старорусской кириллице? Адольфу Гитлеру. Это Книга – Завет Перуна, бога славян. – В ее страницах  заключены Судьбы людские, которые Гитлер хочет уничтожить, стереть славянскую расу, переписать заново, а может  сотворить вечными рабами германцев-арийцев. Кир наблюдает с ужасом, перед тем как сон обрывается, Черновет полуоборачивается и ухмыляясь, смотрит на Кира.

Книга в самом начале написания.
Автор.
28.03.23г.