Рассвет на Марсе отрывок

Вековая морозная тишина замерла над красными песками Марса, казавшимися в ночи черными. Высоко в бездонном небе вспыхивали одна за другой яркие звезды. Изрезанные вершины далеких гор, чуть различимые в ночи неясными контурами на горизонте, застыли в ожидании приближающегося утра.
И вдруг в черном небе возникло бледно-оранжевое сияние. Оно становилось с каждой секундой все ярче и ярче, заполняя собой все окружающее пространство до тех пор, пока в центре пылающего шара не выявилось нестерпимо яркое, почти белое пятно, залившее красную каменистую поверхность огненно-желтым светом.
Вслед за светом пришел и вздымающий облака красной пыли столп пламени. Он ударил в девственную поверхность далекой планеты, разбрасывая всей своей безудержной мощью огромные камни и вырывая из земли причудливой формы голые кусты без листьев, уже вспыхнувшие еще до прикосновения пламени.
Ничто не могло противиться невероятной мощи истекающей из дюз опускающейся на патриархальную поверхность Марса советской ракеты “Рассвет-3”.
Ракета замерла на несколько секунд, стоя на огненном столбе, из пазов в корпусе выдвинулись убранные на время полета три мощные стальные опоры и огромный космический корабль плавно опустился на поверхность.

Командир космического корабля “Рассвет-3” Василий Маркелович Звездных, которого соратники по космической экспедиции называли за глаза ласково Маркелыч, отпихнул от открывшегося люка уже занесшего над порогом ногу замполита Кривдюкова, и со словами: “Негоже поперек батьки…”, первым, по-геройски смело выпрыгнул из космической ракеты, не обращая внимания, ни на выдвинувшийся трап, ни на почти три метра высоты, отделявшие входной люк от неизведанной доселе поверхности Красной планеты. Примарсившись легко спружинив на ноги, он по-хозяйски пнул все еще поскрипывающую опору корабля ногой в космическом сапоге и достав из кармана скафандровых галифе астробинокль, вперился в горизонт.
 Смотреть в окуляры в большом круглом шлеме скафандра, хоть и с красной звездой под антенной, было не то, чтобы неудобно, а просто невозможно, но это не волновало Василия Маркеловича. Он поводил с минуту астробиноклем во все стороны и только после этого засунул его обратно в карман.
- Не видать вражьих рож, - зловеще произнес он в шлеморадиофон. - Попрятались. Ну, да подождем. Хочешь не хочешь, а проявят себя Дяди Сэмовы гниды. Вот тогда мы и покажем им кузькину мать! Рядовой звездонавт Павлухин!
На днище, между маршевыми дюзами корабля, открылась и с грохотом упала на красный песок большая крышка грузового люка, подняв вокруг себя облако пыли. Из отверстия высунулась голова в шлеме со звездой поменьше.
- Я!
- Выгрузить и установить по периметру пулеметы “Максим”!
- Так точно! Только Василий Маркелович, Крышка люка-то отвалилась, теперь несподручно разгружать будет.
- Звездонавт Павлухин!
- Я!
- Отставить разговорчики и починить!
- Есть! А как?
- Каком кверху! Молоток и пилу найдешь в слесарном отсеке! И возьми в подмогу какого-нибудь инженерного академика, а то эти рысаки небось застоялись в своих научных стойлах, пока летели.
- Есть!