гл. 13. Мой перевод на погранзаставу в Осетию

  После нападения на погранзаставу прошел месяц. Почти все что было разрушено, восстановили. С Ахметовым мы виделись всего один раз. Он остался навсегда в инвалидном кресле. Раненые проходили лечение в московских медцентрах, трое раненые уже вернулись на службу. Погибших похоронили с воинскими почестями, их заменили другие.
  А на мне тренировался младший сержант Усман Радиев. Мы с ним подружились. С ним же и патрулировали границу. Он был немного полнее, и старше чем Ахметов. Такой же смуглый как и мой бывший хозяин.
   Вроде все было хорошо. Я надеялся на то, что выздоровит когда нибудь мой старый хозяин и вернется ко мне... Но время шло, а его как след простыл. Лето прошло и наступила осень.  Однажды  вечером после пограничного патруля мы с Усманом пришли в погранчасть. Меня уже ожидал сюрприз и последующее разочарование. Я увидел своего Ахметова на коляске. Он был рад мне. И я к нему подошел. Нас оставили все. Мы обнялись по-братски. И он сказал:
- Послушай меня, брат... Мансур! Ты знаешь я тебя люблю... Так получилось, что жизнь внесла свои коррективы: Ты на службе, а я вот ... - Показал на свои ноги - Я уже никогда не смогу ходить. Это значит что мы не сможем быть вместе. Ты служебная лошадь...  И должна служить Родине. Я бы тебя забрал к себе брат, будь у меня свой дом, своя семья. Но я все время служил в погранвойсках, и о создании семьи, не могло быть речи. Я всю жизнь работал, жил и служил здесь. А своей семьи у меня никогда не было. Я детдомовец!- тут он помолчал...
 Потом продолжил.      
- Послушай меня, Мансур... Я тебя люблю и поэтому я думаю тебе не следует здесь служить. Это место очень опасно. Поэтому я принял решение, чтобы тебя перевели в  другой погранпост, будешь там служить. Я почти месяц решал эту проблему для тебя, брат. Если б я мог что то ещё сделать. Но... ладно. Ты там будешь не один, а с Шакирой. Я позаботился об этом. Вы будете с ней охранять границу Осетии и Дагестана. Там будет конюшня и патрульные лошади. Все тоже самое- патруль, тренировки, горы... и воры.
  Последнее он сказал мне:       
- Береги себя... Прости, если я что не сделал для тебя.
  Тут он прислонил голову к моему носу, и долго молчал..
-  А за меня не беспокойся... мне дали квартиру - комнату в афганском доме. Я там и живу. И очень часто вижу тебя в своих снах. Наши патрули... наше время... все будет хорошо! Если конечно не спьюсь. Хотя может спортом займусь и буду работать в совете ветеранов, там сидеть. Хоть какую то прибавку к нищей пенсии получать.
  К вечеру мы начали прощаться. У Ахметова были слёзы на глазах, я его понимаю. Даже сейчас спустя годы, эхо того прощания все ещё слышится в груди.
***
  Итак, меня перевели в северо-осетинскую погранчасть на границе с Дагестаном. Уходя мы с Шакирой навсегда простились с теми лошадьми, с которыми служили. Султан, несмотря на свою рану, вернулся к службе. Зорка сказал, что будет рад за нас. Хотя и будет переживать. А Халиф сказал что он будет ждать новостей от нас.
- Вроде как слышал что у нас будет новое пополнение!- сказал он, - двух лошадей передадут  в другую часть,  а троих новеньких приведут.
  Уходя мы навсегда простились друг с другом. Больше мы их уже не видели. Меня переполняли горечь и грусть.  Я ведь именно здесь начал когда то службу.  А теперь я должен был эту  погранчасть оставить.
***
  Когда мы приехали на новое место, было утро. Дорога как всегда тяжелая, но я не впервой. Меня с Шакирой  поставили в большой коневоз, и мы ехали почти сутки. Даже ночью не остановливались.  Хотя остановились, чтобы  водители заправились и покурили. Впереди были горы, и вершины.
  Наконец нас привезли. Уставшие мы уже хотели скорее пробежаться, чем стоять в коневозке. То что мы мы увидели на той части отличалась от той что видели прежде.
  Пограничниками были в основном терские казаки и мусульмане, но были и военные А сама погранзастава находилась возле осетинского поселения. С православным храмом. Погранчасть напоминала больше блокпост. Но конюшня была небольшая. Когда нас с Шакирой провели туда, там были готовы и убраны для нас  два денника. А ещё было там четверо "Занятых" денников. Как и в старой конюшне там были таблички.
"№1.  "Батыр". Горская порода. Гнедая масть. 1995 г.р."
"№2.  "Моздок" Терская порода. Серая масть. 1996 г.р."
"№3. "Падишах" Карачаевская порода. Вороная масть. 1994г.р.  "       
"№4. "Залп". Терская порода. Серая масть. 1993 г.р.
  Мы с ними быстро подружились. Нашли общий язык. Они были добрыми. И как казачьи терские лошади знали толк в патрулях.
  Падишах, например, когда-то возил на себе Атамана, он дважды был ранен. Как и всем лошадям того времени, ему довелось поучаствовать в боестолкновении с боевиками. Теперь его хозяин лейтенант Гришин.
  Батырю пришедшему три года назад, удалось побывать в спасательной операции после схода лавины на туристов- лагерь в горах. Конь возил командира погранзаставы. Его звали  Газдар Кулаев. Осетин- казак терский. По званию Майор.
  Моздок был родом из Моздока. Его назвали в честь города, откуда он родом. На нем ездил ефрейтор Казбек Асламов. Казак-мусульманин. Служил в погранчасти с двухтысячнего года. Когда боевики убили его семью, его спасли казаки. И с тех пор он стал казаком.
  Залп, потому что бегает как залп, имя говорит само за себя.  На нем ездил сержант Арсений Юсдинов. Терский казак, всегда был с своим конем Залпом. Пришел в казачество, после нападения боевиков на Дагестан в 1999 году. Тогда боевики ранили его в ходе боестолкновения. Он выжил. 
   Что же отличало казачью жизнь от армейской? Казаки начинали свой день с молитвами. И православные и мусульмане. Просто они молились каждый  своему богу и читали по своему свои молитвы. И заканчивали день также молитвами.
  Это скорее была какая то особенная воинская часть. Те же самые тренировки и патрули, но своим укладом жизни. Это был пример для религиозной терпимости между православием и исламом, пример для религии и светских людей, служили и военные 
  Так вот в какой погранпост я попал? Но мне даже было лучше. Здесь было сено всегда свежим и его было много. Вдали от погранчасти  были горные луга и поля. Трава и сено и вода у речки. Речка протекала внизу,  а наверху, по горе располагалось селение-деревня и ещё вдоль дороги  в двух километрах располагалась эта погранчасть .
  А дальше находились горы Дагестана. Здесь же проходила граница Осетии и Дагестана. У пограничников была вышка. Оттуда было все видно.
  Таково было мое новое место. Мне было легче, что со мной была Шакира. Ахметов же... это другой вопрос.
  Моим новым хозяином стал старший лейтенант Радам Бакиев. Военный. Тренер. И опытный наездник. Мусульманин. Тоже принимал участие в первой чеченской кампании. Усатый мужчина, с карими глазами. На второй день после приезда, он пришел ко мне.
- Ну что брат мой брат! Будем знакомиться и знакомы а? -  подошел он ко мне с яблоком.- Я Радам!  А ты Мансур?
  Я лишь поводил ушами смотря на него. "Как ты догадался?"- подумал я про себя.
- Мда... Мансуром звали моего брата.-  Ммм... надо же как совпало. Завтра начнутся наши тренировки и служба. Как мне известно ты уже патрулировал границу ни один раз, знаешь в этом толк.
  Потом он дал мне сено, и напоил. Погладил меня и пошел спать. Во дворе стояла летняя ночь. И мы с Шакирой уснули. У нее ещё пока не было хозяина. Но мы по прежнему были счастливы, наши денники находились напротив друг друга. Поэтому мы видели друг друга и общались. Наверно это называлось счастьем для нас.       
  Это  был июнь 2001 года.