про кота

Стёпа обиделся. Смертельно. Хотел потребовать, чтоб собрала ему чемодан и открыла дверь, но посидев пару минут у порога, передумал. Ещё неизвестно, покормят его там, на свободе, или нет, а тут две миски и я, всегда к его услугам.

Но ведь обиду прощать просто так нельзя, верно? И неважно, что я не дала то, что просил, или дала, но мало, а то, что это он взял сам, вообще не считается! И нечего так орать! У котика стресс и обида в одном лице, точнее в морде, которую он уставил в окно, отвернувшись от меня сидя на подоконнике, кокетливо свесив хвост вниз. Мол, на, завидуй и страдай! Только не смей трогать!

И вздыхает так тяжко, с оттяжкой, что даже мамина герань расчувствовалась и простила, что её уже который день пытаются погрызть, как настоящий, живой витамин, а не эту подделку, что я специально для него проращиваю!

А сейчас Стёпе грустно, и ничто его не радует: ни горластая ворона за окном, что любит дразнить соседскую собаку, гавкая на неё с нижней ветки берёзы, ни синички, что по ту сторону свободы весело осыпают снег с подоконника, ни две новые мыши на верёвочке.

И только я, подлая, жадная, садистка, подкрадываясь сзади, хватаю Стёпку за мягкое пузо, жмякаю как не в себя, целую в нос, и восхищённо трусь о мягкую шёрстку, не давая всласть наобижаться.

И судя по морде кота, он не против, а даже за, особенно если я потащу его на кухню, и дам кусок колбасы, за который наругала, а лучше два куска, ибо нечего тут! И шерстяной лужей растекается по рукам…