Далёкие признания

1.

С некоторых пор этим занятием промышляет половина страны. А что говорить о нашем заволжском крае, где тяжело с работой и полно мёртвых посёлков и деревень?! В любом направлении шагай и повстречаешь вдоль дороги рядок покинутых полуразвалившихся домиков, набитых всякой старой рухлядью. Алчные охотники за чужим добром при желании находят там для себя много интересного: полуистлевшие бумажные иконки, черепки, три советские копейки, а может и полтинник где-нибудь в углу пятистенка или где раньше был порожек. А уж если по-настоящему повезёт искателям «сокровищ», то находят царский пятак в совсем уж старинных домах.
Вот и Игорю с Татьяной надоело сидеть без дела. Уложили они в рюкзаки палатку на двоих, спальники, пачку гречки, макароны, немного картошки, баночку сгущённых сливок на угощение и подались гулять по таёжным дебрям Воскресенского района области. Без особых приключений стареньким рейсовым автобусом добрались до Егорово и на следующее утро отправились вдоль заброшенной узкоколейки вглубь непролазной тайги с бесконечными буреломами и болотистыми ложбинами. Уже после Ерзово начались совершенно безлюдные места реки Люнда.
Это первый день всегда тяжело идти, уже через час валишься с ног, зато им помогала погода. Осень в том году получилась тёплая и без мошкары. В хорошем настроении шли по сухой дороге. У первой полузаброшенной деревни задерживаться не стали, лишь в стареньком ключе на её окраине пополнили запасы питьевой воды. Быстро миновали и следующее урочище, откуда люди давно ушли, строений никаких не сохранилось и искать там было нечего. Прошли бы не заметив, на вид обычный луг, если бы не малинник и повсеместные следы копа. Только по ним смогли предположить, где прежде стояли дома.
– От копателей хоть какая-то польза, иначе вообще не узнать, что прежде здесь жили люди. Вероятно, некогда в этих местах располагались зажиточные селения староверов, – предположила Татьяна.
– Нет, дорогая Корделия. Ты ошибаешься.
– Ты теперь меня всегда так будешь звать?
– Всегда.
– Почему Корделия?
– Это аристократическое имя. Ты – моя принцесса. Змей не боишься?
– Змеи сейчас спят, а Татьяна тоже принцесса. Ты знаешь.
– К сожалению, у той Татьяны несчастливая судьба. У неё был возлюбленный, но у них ничего не получилось. Они писали письма, признавались в любви, мечтали быть вместе…
– Допустим, ты это сочиняешь. 
– Даже не думал. Они погибли. Принц ненамного пережил свою принцессу.
– Вероятно, забрели в глухие таёжные дебри и их съели дикие звери.
– Всё не так, но это не важно. Хотя…, насчёт зверей ты не ошиблась. Зато у тебя должна быть счастливая жизнь.
– У нас… Хорошо, я не против Корделии, раз ты так хочешь. Хотя к своему имени давно привыкла. А где ты его нашёл?
– Прошлым летом ездил в Москву, в государственный архив. Мечтал там работать в будущем. А тогда меня взяли на что-то вроде стажировки. Вот там и вычитал, что когда-то в Британии жила королева Корделия.
– Но я же не королева.
– Когда-нибудь обязательно ею станешь.
– Теперь я догадалась: мы специально пошли в этот поход, чтобы поговорить по душам. Скажи, ты же поступил в университет в отличие от меня. Почему не захотел учиться?
– Ты знаешь, у меня на это нет денег. Зато у тебя и без университета есть знание языка. К тому же, в наше время это весьма практично.
– В отличие от тебя не было желания. Просто я не хочу жить в этой стране. Хочу туда, где морские просторы - в Австралию, там ещё кенгуру такие симпатичные, или в Нью-Йорк, столицу мира, где в центральном парке, есть земляничная поляна, где собираются люди и поют песни Джона Леннона. В общем-то, мне всё равно: в Нью-Йорк, Сидней, а, может, в Новую Зеландию, лишь бы подальше отсюда. Чем дальше, тем лучше. Чтобы никогда не возвращаться.
– Значит, мы расстанемся.
– Получается, так. Но только на время. Ты же приедешь ко мне?
– Принцесса Татьяна поначалу тоже так думала и ждала любимого. Только всё сложилось не так, как они рассчитывали.
– Но я же – Корделия! У нас всё получится хорошо. Кстати, а что случилось с настоящей королевой Корделией?
– Почитай Шекспира, «Короля Лира».
– Она его жена?
– Она – лучшая из его дочерей.
– С ней ничего не произошло плохого?
– Она купалась в личном счастье. Так и ты, в своём Нью-Йорке выскочишь замуж за здоровенного африканца, баскетболиста или учёного, японца.
– Если будешь долго собираться, то успею за обоими побывать. Ты, надеюсь, не будешь ревновать?
– Твоё сердце принадлежит исключительно мне. Я ревновать не буду ни при каких обстоятельствах.
– Даже чуть-чуть?
– Разве чуть-чуть.
– Я бы пожелала, чтобы ты поторопился, но понимаю, что это неправильно по отношению…
– Моя мама обязательно выздоровеет. Ты могла бы подождать… всего один год.
– Ты можешь просить всё что угодно, но не это. Если я останусь здесь, то обязательно умру. Здесь все умирают. Отец не дожил до 40. Брат… Мать мою тоже не спасёшь…
– Я свою спасаю.
– У тебя, возможно, другая история, а вот у меня нет поводу любить старшее поколение. Ненавижу их… всех этих наших учителей…
– Это неправильно.
– Что – неправильно?! Раньше здесь жили трудолюбивые свободные люди, а что оставляют после себя эти? Холуйские заповеди, разрушение и бесконечную войну…  Огромные толпы с портретами покойников и криками «ура»! Ходячие мертвецы.
– Речь не о них, а о нас.
– Не начинай. Я оставляю тебе своё сердце. Верни его поскорее. Я буду ждать.
– Жить безразлично где, важно с кем.
– Нет, любимый, где – тоже очень важно. И надо сильно постараться, чтобы и с кем, и где! Я не могу провести свою жизнь среди этих руин, убогих бараков, разбитых дорог и среди людей, у которых вместо головы – телевизор, а в руках – металлоискатель. Только ищут они не драгоценные металлы, а ржавый мусор прошлой жизни. Мы уже тысячу раз об этом говорили…
– Да.
– Ты не соврал на счёт Корделии?
– Что ты имеешь в виду?
– Что у неё закончилось всё хорошо. Ты любишь … сочинить.
– Она была любима, и сама любила. Это и есть счастье. Что может быть лучше? Всё остальное не имеет значения. В этом смысле для неё всё сложилось замечательно.
– Не верю. – Ей захотелось переменить тему. – Кстати, ты почему не взял металлоискатель? Не веришь, что найдёшь золото? Скоро будет деревня?
– До следующего урочища полдня ходу. Металлоискатель нам не нужен. В лучшем случае среди этих руин можно отрыть лишь несколько советских копеек. А если совсем повезёт, то медный крестик.  Откуда здесь золото? Мы за другим идём.
– Здесь ничего другого нет.
– Ошибаешься, дорогая Корнелия! Будут впереди и богатые деревни, и дома, полные накопленных ценностей! Там мы найдём много интересного, что изменит нашу жизнь.
– Не представляю, – Татьяна засмеялась и закрыла лицо ладонями.
– Именно там прячется настоящая жизнь!
– Там, среди мёртвых урочищ с брошенными домами - жизнь?
– Иногда мелкая вещица оказывается дороже золота, а не эти советские копейки. Клад – это то, что никто у тебя не отнимет. Не придаст значения.
– Что ты имеешь в виду?
– Знаешь, когда я родился, то дедушка подарил мне плюшевого мишку. Долгое время он был моим единственным другом. Я много раз его латал, заново пришивал лапы. Сначала умер дедушка, а потом… я потерял и его дорогой подарок.
– Как так?
– Сгорел дом. Многие вещи успели вытащить на улицу, а про мишку забыли.
– Жаль.
– Я много раз пытался найти такого. Когда прошлым летом оказался в Москве, каждые выходные ездил в Коломенское, где продают старые вещи. Там много разных игрушек, но свою я не нашёл.
– Значит, мы будем искать твоего мишку в полуразрушенных домах староверов.
– Что поделаешь, если мой дом сгорел… Я это рассказал к тому, что есть вещи поважнее золота. Хотя ты считаешь это хламом. Так-то, Корди.
– Ну вот, теперь я Корди! Не слишком ли фамильярно для принцессы?!
К концу дня уставшие они вышли на озеро Большое Плотово и здесь стали устраиваться на ночлег. Пока Игорь обустраивал лагерь, Татьяна приготовила гречку с грибами. Потом в обнимку они сидели на берегу и смотрели на звёзды…

2.

– В одном красивом тихом городе стали происходить странные события. Местный священник вышел читать проповедь голым. Полицейский на центральной площади пустил себе пулю в лоб. Лавочники подожгли торговые ряды. Родители стали продавать своих детей… Немногие, кто во всём этом кошмаре сохранил рассудок, задумались: в чём причина этих чудовищных превращений? Они решили, что в их городе поселился злой волшебник. Одни говорили, что он пришёл с юга, другие – что с севера. Третьи полагали, что вылез из подземелья, поскольку горожане часто тревожили мёртвых. Этому злому волшебнику объявили войну.
– И чем всё закончилось?
– Понимаешь, Игорёк, они ошибались. Ниоткуда он не приходил. Этот злой волшебник не был материальным существом. Это дух, который жил в самих горожанах. Его нельзя было убить, иначе бы они уничтожили самих себя.
– Тогда, где выход?
– Всё очень даже просто. Чтобы победить злого волшебника, надо было разбудить доброго.
– Продолжай. Чем всё закончилось?
– Они проиграли. Потому что в самом начале истории они забыли дорогу к доброму волшебнику. Потом искали его, но не смогли найти. Поэтому за них больше некому было заступиться. Так злой волшебник уничтожил весь город, превратил его в пепелище.
– Значит, этот город изначально не был таким красивым и тихим.
– Получается так.


3.

Утром по лесной дороге выдвинулись к деревне Кузьмияр. Прошли пустое урочище Бакалды. Наконец, ближе к вечеру вышли к Дорогуче.  Оба сильно устали и проголодались. Игорь принялся разбивать лагерь, Таня взялась готовить ужин.
– Не думал, что ты меня затащишь в такую глушь! Это здесь мы будем искать спрятанные ценности? А пока посмотри на это – Таня показали руки, красные от царапин и ожогов.
Игорь огорчённо развёл руками.
– Какая здесь жгучая крапива! Надеюсь, что найденные ценности компенсируют все мои страдания. Ты обязательно найдёшь своего дорогого мишку, а ещё для меня - золотой слиток или редкую икону, что староверы закопали от безбожников-коммунистов. – Татьяна состроила мечтательную рожицу. – Хотя, глядя на чёрные остовы домов, все эти развалины, можно усомниться, что тут можно отыскать что-то большее, чем советские две копейки. Давай рассказывай, что дальше делать будем?
– Поужинаем и будем искать каждый свой клад: я своё утерянное счастье, а ты – золото.
Лишь следующим утром они начали обход домов. Их здесь оказалось совсем немного. С проваленными крышами, полусгнившие, растормошенные бродягами-старателями, но, как ни странно, ещё сохраняющие полуистлевшие остатки прошлой жизни: старой мебелью, комодами, неизменными веретёнами, глиняными горшками и дешёвой посудой.
– Знаешь, смотреть остатки прежней жизни интересно, но во всём этом безнадежно ушедшем, такая тоска. Посмотри какой у неё взгляд – Таня показала дешёвую пластмассовую куклу.
– Когда-то здесь были дети. Сколько им сейчас: 25 или 30 лет?
– Теперь им ничего из этого не нужно. Хлам.
– Что ты делаешь?
– Собираю фотографии и письма. Не могу смотреть, когда они разбросаны по полу и их топчут.
– Думаю, сюда уже никто не придёт. Мы – последние.
– Это не важно. Письма и фотографии надо убрать. Считай, ты меня убедил. Жизнь и отношения – это и есть настоящий клад. Я не хочу, чтобы и наши чувства потом кто-то топтал грязными ботинками.
– Тогда собирай эти свои письма, а я посмотрю дальше.
Игорь полез на чердак. Через полчаса он спустился весь в пыли и паутине.
– Посмотри на кого ты похож. Принцессы не выходят замуж за таких грязнуль.
– Смотреть некуда, зеркало разбито. Сдаётся мне, что это лишь повод.
– В каком смысле?
– Не выходить за меня замуж. Но может тебе повезло, и ты нашла нечто ценное?
– Представляешь, здесь есть на английском. Я даже подумала, не твои ли это штучки?
– Нет, Корделия, моего здесь ничего нет. И что там на английском?
– Совсем коротенькое письмецо в чистом, хотя и очень старом, конверте, без марки и картинки. Ему лет сто, никак не меньше.
– Об этом позволь судить мне.
Игорь внимательно посмотрел на листок.
– Что скажешь, историк?
– Ты права, очень старое и судя по обращение, ему действительно очень много лет. Действительно, может, даже сто. И что в нём?
– Мужчина признаётся женщине в любви. Ты точно к этому не имеешь отношения?
– Хорошо, если я здесь найду вожделенные 2 советских копейки, буду также допытываться: не ты ли их потеряла?
– Но как такое письмо может здесь находиться?
– Оно одно такое?
– Да. Хотя рядом с ним я нашла ещё несколько старых фотографий.
Татьяна протянула их спутнику.
Игорь внимательно их рассмотрел.
– Смотри, как интересно. – Он показал на одну из фотографий. – Это – Николай Александрович, русский царь.
– Нисколько. Рядом одна из дочерей. По-моему, Мария. Она считалась самой красивой из великих княжон. А на этой фотографии вся семья. Вот, кстати, твоя тёзка. Судя по одежде, они в ссылке. Если это подлинные фотографии, то им цены нет. А что в письме?
– Я тебе не верю.
– Как хочешь. Только я действительно ко всему этому не имею ни малейшего отношения. Давай, читай.
– Женщина или девушка признаётся в любви, я же сказала. Пишет, что мечтает о том, чтобы весь этот ужас закончился и они встретились.
– Не верится, что письмо старинное. Что ещё?
– Слово «люблю» она написала два раза. И больше ничего.
– А подпись?
– Нет. Что с этим будем делать?
– Это твоя находка. Я тут ни при чём.
– Ты всегда при чём, если мы вместе.
Игорь пожал плечами…
Больше ничего интересного с ними во время похода не случилось. Через неделю уставшие они вернулись домой, а спустя месяц Татьяна навсегда уехала из России.

4.

- Теперь слушай мою историю. Два добрых пирата, он и она, на одном острове нашли богатый клад.
- Добрые пираты?
- Да. Но главное в этой истории то, что они нашли клад.
- Зачем им на необитаемом острове клад?
- Они уехали с острова.
- Тогда они попали в шторм и их разбросал океан.
- А они снова нашли друг друга и поселились в большом красивом городе на берегу океана. А клад отнесли в антикварную лавку.
- Теперь я скажу, что случилось дальше.
- Подожди, это моя сказка и она обязательно должна закончиться хорошо.
- Хорошо, если бы они никуда не уезжали. Но так сложилась судьба. Они ничего не могли изменить. А клад оказался фальшивым.
- Вот и нет! Они получили кучу денег, обрели счастье и богаты и богатство.

Август 2023-январь 2024.