Имперское и национальное

Когда-то людей было мало, а свободных земель было много. Но по ничьим раздольям этим особо не погуляешь: бури, вьюги да напасти, звери дикие, разбойники лютые, воду не найти, еды не добыть. Жались люди друг к другу, кучковались, заборами себя ограждали – сначала в род-племя, а потом и племена объединятся начали, потому как большим войском против малого всегда сподручнее и вернее.
Так и повелось: чем больше людей вместе соберутся для совместного проживания, тем больше у них силы, власти, возможностей. Одних можно воевать послать, других – охотиться, третьих – наукой заниматься, новое оружие изобретать, орудия труда усовершенствовать. Разделение труда – это не просто преимущество, это многократное преумножение возможностей.
Объединения племен стали государствами. Самые «продвинутые» государства, согласно логике истории (да и здравого смысла), стали подминать те, что поменьше. Так появились империи. Империя – это уже не просто государство. Это некая надгосударственная сверхструктура, способная трансформировать вокруг себя пространство и время (по Фурсову).
Вот и стали империи трансформировать пространство и время – каждая своим способом. Одни империи вбирали в себя окружающие земли, предлагая защиту, экономическое развитие, сохранение национальных культур. Ну, дань взимали, конечно, как без этого? Другие приплывали, высаживали конкистадоров-колонизаторов, уничтожали и порабощали местное население, после чего занимали освободившиеся земли. Множились войны, лились реки крови. Потому что людей становилось все больше, а свободных земель – все меньше.
Наконец наступил тот исторический период, когда весь мир был нарезан на кусочки и каждому кусочку определен хозяин. Теперь уже речь шла не о разделе территорий, а исключительно об их переделе. За каждой разделенной-переделенной площадью закреплялся «смотрящий». Даже если номинальным владельцем земли назначали национальное правительство, то фактическим хозяином все равно была империя. Так весь мир стал принадлежать надгосударственным сверхструктурам, сотканным из больших и малых государств.
Сформировалось два типа мышления, два типа самосознания (менталитета): имперский и национальный. Люди прагматичные, ведомые разумом, осознавали преимущества имперского мироустройства: стабильность, защищенность, многообразие личных выборов, широчайшие возможности для самореализации. Люди эмоциональные, внушаемые, легко поддающиеся «зову толпы», формировали «очаги национального самоопределения» - то есть, по сути, оставаясь под властью империи, выступали своеобразной оппозицией, что делало такие «национальные обособления» удобным оружием для разрушения империй изнутри.
Империям и теперь тесно на ограниченных территориях. Борьба за земли и ресурсы нескончаема. Открытое противостояние империй может привести к тому, что в японской игре го называют «сэмэай», – к взаимной атаке территорий, при которой одна из территорий будет полностью уничтожена. Или обе. Поэтому империи всеми силами стараются развалить одна другую, не нарушая формального «мира». Словно в романах Агаты Кристи, где в тесной комнате собираются завзятые противники, улыбаются друг другу за столом, а под столом пытаются плеснуть соседям яд в бокалы.
Национальное, входя в оппозицию с имперским, будучи частным, не в силах самостоятельно противостоять целому, а потому ищет помощников на стороне, то есть в чужом имперском. Очаг «национального самоопределения» никоим образом не «самоопределяясь», попросту попадает под власть второго целого в ущерб первому. Другими словами, одно имперское противостоит другому имперскому, используя при этом национальное в качестве разящего меча. Развал империи – это всегда не вопрос обретения «самостоятельности» национальными частями, а лишь вопрос раздела имперского наследства между другими империями.
Историческая перспектива лишь в том, какое из предложенных имперских вариантов выберет национальное. «Самостоятельность» принятия решения – безусловная иллюзия. Часто «национальное» думает, что «самостоятельно» выбирает одно имперское, чтобы нанести ущерб другому. Так, например, некоторые африканские страны во второй половине двадцатого века «выбирали» Советский Союз, чтобы избавиться от владычества Западной империи. Но нужно понимать: сам вопрос выбора всегда находится в сфере компетенции имперского.
Слова «имперское» и «национальное» можно заменить на «глобальное» и «местное», на «общее» и «частное». Вечное противостояние нескольких «глобальных» через многократные лобовые столкновения всевозможных «местных» - такова природа всех мировых конфликтов от начала имперского периода истории.  Что означает: любой конфликт в долгой перспективе разрешиться тогда, когда местное окончательно и бесповоротно станет частью глобального. А какого именно – это определяет не только и не столько военная или экономическая мощь, сколько идеологические и концептуальные предпосылки, идущие в русле исторических законов сочетаемости или несочетаемости компонентов, их родства, близости, схожести, логической (культурной, языковой, территориальной, социальной) «валентности».
Иначе говоря, болтанка деталей и стук в редукторе закончатся тогда, когда соответствующий выступ прочно встанет в соответствующий паз. Чем более «притерто» соединение частного с целым, тем более надежным, а значит, длительным в историческом масштабе будет срок жизни всего целого. Вспомним историю: при развале одних империй первыми отпадали под власть других империй периферийные территории. Все в мире ищет свое место, иногда эти поиски превращаются в процесс затяжной и довольно болезненный.