Лейтенант перепёлкин

– Взвод! Бегом-м марш-ш! – скомандовал поджарый, в застиранной полевой форме, перепоясанный вокруг тонкой талии офицерским ремнём, лейтенант.
Подразделение подготовки командиров мотострелковых отделений с полевыми сумками, средствами индивидуальной защиты и стрелковым оружием через плечо, нехотя побежало в район учебного центра.
Взводный, шмыгнув носом, затрусил рядом. Полгода он школил подчинённых, готовя достойное пополнение в линейные части. Позади аудиторные и практические занятия, а сегодня они следуют на учения с боевой стрельбой – квинтэссенцию всей учёбы.
– Раз! Раз! Раз, два! Раз, два! – отсчитывал громко лейтенант. – Ну что вы ноги не можете взять, черти!? Плетётесь как стадо баранов!
Из строя послышался писклявый голосок:
– Бараны не плетутся, товар лейтенант, а мчатся.
– Вот и я о том же! Бараны, раз, два, раз, два! Кривошеев ноги поднимай, а то улицу подметёшь, нечего будет делать коммунальщикам. Ну а ты, товарищ с гордой русской фамилией Богатырёв, чё плетёшься? Осыков, тише там впереди, а то потеряем Полторабатька! Давай, товарищ почти младший сержант, перебирай ножками, перебирай. Чё лицо сделал, словно лимон пожевал? Служба тяготит?
– Никак нет, товар лейтенант!
– Что ты прокукарекал, Полторак? Хе-е, хе-е. Фу ты! Шагом марш!
– Не рак я, товар лейтенант, – огрызнулся курсант – батька я.
– И я не товар, товарищ курсант!
– Извините тов…
– Молчать! После учений я тебя, твою мать, научу русскому языку!..
Вскоре подразделение, загребая ногами дорожную пыль, вступило в пределы учебного центра. Позади четыре километра, впереди стрельбы с борта боевой машины пехоты.
В двадцати шагах на обочине, подбоченясь в ожидании подчинённых, стоял командир учебного батальона подполковник Алёхин. Наблюдая за взводом, вспылил:
– Товарищ Перепёлкин, это не учебное подразделение, а дохлые колхозные коровы на бойню идут. Ну-ка, кружочек закрути!
Это означало, что подразделение должно бегом преодолеть круг в пятьсот метров по пересечённой местности. И не дай Бог, плохо пробегут! Тогда ещё круг, а то и два.
– Взвод! Бегом-м, марш! Раз, два! Раз, два!  – командовал лейтенант.
Когда подразделение «докрутило» кружочек, он отдал команду:
– С-то-й! Напра-во!
Курсанты выполнили распоряжение.
– Заправиться!
Сам, поправив амуницию и сурово посмотрев на подчинённых, скомандовал: – Смирно! – Крутанулся на левой ноге и продолжил: – Товарищ подполковник, первый учебный взвод первой учебной роты прибыл для проведения практических занятий. Командир взвода лейтенант Перепёлкин.
– Ну, это другое дело, – сказал комбат и выкрикнул: – Здравствуйте, товарищи курсанты!
– Здрав…желаем товар… полковник! – не совсем дружно, но громко ответили солдаты.
Командир батальона любил слушать ласкающие его слух слова: – «Товарищ полковник». Подобрев, распорядился:
– Ведите, товарищ лейтенант, подразделение на стрелковую директрису, пусть отдохнут и подготовятся к стрельбе.
– Есть! – щёлкнул каблуками взводный, развернувшись к подчинённым: – Взвод нале-во! Шагом марш-ш!
Вскоре курсанты, кто, сидя, а кто, подложив под голову противогаз, лежали на молодой травке, нежась под лучами утреннего солнца.
Взводный, прервал идиллию:
– Взвод, подъём! Строиться!
Людская масса зашевелилась, задвигалась, приводя себя в порядок и занимая места в строю.
Лейтенант выждал, пока курсанты построятся, отдал очередную команду:
– Смирно! Слушай меры безопасности при проведении стрельб с борта боевых машин пехоты… …  Всем понятно? Молчите, значить понятно. Однако ещё раз обращаю ваше внимание на особенности стрельбы с ходу с борта БМП при закрытых люках. Пулемёты и автоматы перед стрельбой подключать к вытяжным приспособлениям. Понятно?
– Так точно, товар лейтенант! – бодро, за всех ответил Полторабатько.
Три боевые машины пехоты, поднимая пыль и коптя небо не полностью сгоревшим соляром, двигались по полю, а курсанты из бойниц вели огонь, поражая условного «противника». Комбат, сидя на табуретке, вёл наблюдение за развернувшейся баталией. Неожиданно одна из БМП притормозила, открылись задние десантные дверки, изнутри повалил дым, а следом один за другим на землю несколько солдат.
Подполковник, срывая голос, закричал:
– Смирнов! Всем стой! Оружие разрядить, доложить! Санитарную машину к горящей БМП! 
Пока он с группой офицеров бежал к пострадавшей БМП, санитарная машина была на месте, а врач оказывал курсантам первую медицинскую помощь.
Подполковник спросил:
– Все живы!?
Врач:
– Все. Только рвут остатками пищи. Говорят, утром плохо поели.
– Ну, слава Богу. Где лейтенант? Где этот Перепилкин?
– Я здесь, товарищ подполковник, и не Перепилкин, а Перепёлкин, птица такая есть.
– Слушай, птица, ты почему, твою мать, солдат не кормишь?
– Завтракали они, товарищ подполковник.
– Разберись, накорми. С тобой будет отдельный разговор, лейтенант…
Курсанты с дюралюминиевыми мисками и ложками сидели вокруг огромного парящего термоса и ели пшеничную кашу с тушёнкой. Старшина с верхом наполнял плошки и передавал пострадавшим от «голода». 
В это время взводный выяснил, почему подчинённых стошнило во время стрельбы: они не подключили вытяжные приспособления к пулемётам и автоматам. Угарный газ поступил в закрытое пространство, от чего курсанты угорели, а машина закоптила. Лейтенант был зол: ведь инструктировал, но поленились исполнить, а ему отвечать.
Когда курсанты поели, крикнул:
– Взвод, газы!
Бойцы надели противогазы. Комвзвода посмотрел на часы, на личный состав и произнёс:
 – Плохо, товарищи курсанты! Половина из вас мертвы. Отбой! Уложить средства защиты.
Как только последний курсант закрыл клапан противогазной сумки, опять последовала команда: «Газы!»  Когда все выполнили распоряжение, Перепёлкин улыбнулся:
 –  А теперь, голодный люд, противогазы снять, уложить на места и приступить к еде. Полторабатьку и Богатырёву – по третьей порции, чтобы сознание не теряли. Миски старшине сдать пустыми. К приему пищи приступить!..
Боевые учения успешно завершились. Спустя несколько дней бывшие курсанты младшими сержантами отбыли в части, а лейтенант Перепёлкин принял новый взвод.