Соратники

    Палата блистала чистотой, вдобавок, во всем ее убранстве чувствовалась какая-то изыскан-
ность: в дальнем углу возвышалась сочная невысокая пальмочка, подвешенное над изголовьем кровати бра отдавало чем-то средневековым,  электрический камин создавал полную иллюзию очага живого, настоящего.
Вошедший в палату человек молча оглядел всю эту роскошь и тихо, но внятно произнес,
кивнув в сторону искусственного огня:
— Я вижу, ты даже тут не изменяешь своим привычкам!
     Лежащий в кровати усилием воли оторвал голову от подушки и пристально взглянул на вошедшего
— Не имею чести...
— Да брось, брось, Леня, валять дурака, или ты действительно так уж плох, что не узнаешь старых друзей?
     Больной сделал еще одно усилие и приподнялся на локти. Его голова от напряжения мелко подрагивала.
— Аркадий? — наконец, выдохнул он и обессиленный повалился на
подушку.
— Узнал! Узнал! — явно ерничая и, несомненно, радуясь, воскликнул
гость.
     Он вытащил из-за спины букетик цветов и не спеша направился к ложу больного.
— Вот, решил навестить старого товарища. Соратника, так сказать.
Пробиться к тебе непросто, прямо как в былые времена!
— Ты всегда пробивным был, — глядя в потолок и чему-то усмехаясь
уголками губ, заметил Леонид.
— Да. Бог не обидел, — согласился Аркадий — но куда мне до тебя?
Ты всех нас уделал, дружище, и если бы не болезнь...
— Ну, я поправлюсь еще! — упрямо перебил посетителя Леонид
— Силен, силен! — Аркадий поцокал языком. — Гвозди бы делать из
этих людей.
— Ты чего пришел? — грубо перебил Леонид.
— Посмотреть на тебя... в последний раз. Проститься.
— А чего это ты меня хоронишь? — встрепенулся Леонид. — Я еще
тебя переживу!
— Ну, ну! — покачал головой Аркадий. — Ишь, петушок! Таким ты и
был всегда.  Паскуда. Наверное, когда меня сдавал, тоже грудь колесиком выкручивал! .
— Неспроста пришел... — сморщился больной.
— Неспроста, — закивал Аркадий. — Хотел спросить тебя напосле-
док: зачем ты меня тогда утопил? Ведь мог бы отмазать?
— Не мог! — отрывисто бросил Леонид.
— Врешь! Все врешь! И тогда врал! Чувствовал, что скоро придется
пирог делить.  Отодвинул чужими руками от валютки. А свои запустил —по локоток...
— Ты момент вовремя не почувствовал, — устало перебил Леонид.
— И это ты мне говоришь?! — изумился Аркадий. — Ты, который
утверждал, что все четко согласовано, и в Москве не против?
— Но ты же знаешь, как это бывает, — возразил Леонид. — Стали
искать козла отпущения...
— И ты выбрал меня?
— Да не я, а... В общем, коллективное решение.
— Я знал, что так ты и скажешь! — заметил Аркадий.
— И потому справки навел. Инициатором был ты — это документаль-
но! И топил ты меня сознательно, думал капиталец политический нажить! А ведь я в будущее заглядывал..
— Не представляйся только героем капиталистического труда| — ухмыльнулся Леонид.
— Да если бы не такие как я, ты бы и до сих пор гнил в своем партийном серпентарии! А теперь соучредитель банка.
— Да ты никак завидуешь?
— Теперь — нет, — пожевав губами, качнул головой Аркадий. —Когда освободился — обидно, конечно, было. Все сначала пришлось начинать. За плечами срок. Денег нет. Заделался печником, потом камины научился класть. В общем, горбачусь, но не жалуюсь — платят хорошо. Вот и твоя супруга отвалила за каминчик “на фазенде” триста баксов.
— Так это твоя работа? — удивился Леонид.
— Моя, — Аркадий коротко хохотнул. — Ты меня тогда достал, а теперь — я тебя.
     Больной с беспокойством взглянул на него:
— Что ты хочешь этим сказать?
— Болеешь ты не случайно, вот что!
— Ну да, конечно, как это я сразу не догадался? — саркастически заметил Леонид.
— А вот хочешь, я расскажу, как у тебя все началось, — серьезно предложил Аркадий. — Вначале — легкое недомогание, слабость, тошнота. Ты грешил на питание, режим. Витаминчики импортные начал принимать. А самочувствие все хуже и хуже. Тут ты слегка запаниковал...
— Откуда тебе известны эти подробности?! — невольно вырвалось уЛеонида.
     Аркадий самодовольно улыбнулся:
— Жена, небось, тебя по знахарям таскала. Объясняла все это сглазом, порчей, — продолжал он почти участливо. — Но ты, конечно, в эту чепуху не веришь...
—Хорошо, хорошо! — раздраженно перебил его Леонид. — Теперь явился ты и станешь убеждать меня, что наслал порчу. И если я тебе немного помогу...
— Какой сглаз, какая порча? — тихо сказал Аркадий. — Все гораздо
проще и страшнее, дружище.
      Леонид сделал невероятное усилие для того, чтобы сесть, и ему со второй попытки это удалось. Теперь его тревожные, полные затаенной боли глаза оказались почти на уровне спокойных, внимательных глаз Аркадия.
— Еще там, в лагере, я твердо решил тебя уничтожить!
— Ты — меня?! Кто ты там сейчас? Каменщик? Каминщик? — Леонид
презрительно выпятил нижнюю губу. — Да где тебе до меня дотянуться!
— Да, достать тебя было трудно, — спокойно согласился Аркадий.
— Но мне дали адресок одного... специалиста. Правда, предупредили,
что берет он очень большие деньги. Но, выслушав мою историю и поняв, кем ты был в прошлом, он мне помог практически бесплатно. Как он выразился — из санитарных соображений.
     Правое веко Леонида судорожно задергалось.
— О ком ты говоришь? — настороженно спросил он.
      _  Его имя хорошо известно в ваших кругах  Вижу ты понял о ком я говорю, — с удовлетворением заметил Аркадий. — Странная личность. Но умен чертовски! И работает, как я убедился, не только за деньги, но и по каким-то своим, для меня совершенно непонятным, соображениям. Знаешь, что он ответил на один из моих вопросов? “Я очищаю мир от скверны!” Ну, не забавно ли?.
— К делу переходи, — глухо обронил Леонид.
Аркадий плотоядно хохотнул.
— Пришлось мне ради тебя в, командировочку смотаться, — обстоятельно начал он. —  Познакомился с кем надо, и мне с шахты вынесли деталь от славненького такого приборчика — уровнемер он называется. Знаешь, что это такое?
     Леонид едва заметно качнул головой.
— И я не знал! А когда разъяснили, просто ахнул, до чего полезная вещь: в него вмонтирована такая интересная штучка — гаммаисточник.  Представляешь? Остальное, как говорится, было делом — техники.
     Лицо Леонида из бледного сделалось пепельно-серым.
     — Натуру твою я изучил, и когда ты затеял сооружение своей виллы, можно было не сомневаться, что в ней запланирован уютненький такой каминчик. Специалистов по каминному делу не так много, пристроиться в строительную бригаду труда не составило. Ну и вмонтировал я в твой каминчик этот самый гамма-источник — чтобы сидел ты перед огнем, покуривая свою знаменитую трубочку и чтобы было тебе хорошо. Дозу ты, по моим подсчетам, хватанул летальную, даже с запасом. Так что, как говорится, процесс пошел. Тебя уже ничто не спасет.
— А тебя, болван? — хрипло выкрикнул Леонид. — Найдут теперь твой источник и упекут обратно в тюрягу, а то и шлепнут. Уж мои друзья об этом позаботятся!
— Недооцениваешь ты того к кому я обратился,  старина! — укоризненно покачал
головой Аркадий. — Я ведь по его плану действовал. Только тебя уложи ли в больницу, я под предлогом проверки работ явился на виллу, наплел твоей супруге про всякую там усадку, обследовал камин и изъял источник. Нет теперь улики, понимаешь?
— Дурак ты! — прохрипел Леонид. — Я людей найму, и они уберут тебя, раздавят как клопа!
— А вот это видел? — Аркадий помахал перед носом больного билетом на самолет. — Улетаю навсегда, насовсем. В другую страну... вашего дурацкого СНГ! И документы давно сменил.
     Леонид в бессильной ярости сжал кулаки.
— Ну ладно, счастливо тебе кончаться, товарищ! — промолвил Аркадий, выходя из палаты, и улыбнулся, блеснув при этом в полумраке золотыми фиксами.