Старый пароход

          Старый Пароход стоял у причала. С неба падал белыми клочьями первый снег и таял на палубе, превращаясь в холодные струйки воды. Выгрузки не было, портовые краны замерли, настороженно вглядываясь во мглу вечернего небосвода. Пароход дремал, прижавшись к причалу, ему нечего было выгружать из своих трюмов. С палубы сняли грузовые лебёдки, разобрали двигатель, тихо и безлюдно стало на нём. «Наверное, в ремонт поведут», – думал Старый Пароход. Не однажды лечили его в заводах, после чего он чувствовал себя бодрым и сильным.

          Воспоминания минувшего тревожили, и Старый Пароход вздыхал, отчего резиновые кранцы печально и протяжно скрипели, касаясь бетонной стены причала. Старому Пароходу было что вспомнить. Он вспоминал бескрайние просторы морей и океанов, рейды с усталыми судами, портовую суету больших и малых городов с разноязычным говором грузчиков, тихое великолепие южных ночей и суровую красоту севера. Ветры всех широт пробовали его на прочность. Суровые льды давили и резали стальное тело, грозовое небо било в мачты огненными молниями, но всё стойко выдерживал Старый Пароход, боролся и побеждал!

          Вспомнилась, как его молодого и красивого первый раз повёл капитан в море. Капитан тоже был молод, это был его первый пароход, и они радовались друг другу, морю, дальним дорогам и своим мечтам. Многие годы капитан и пароход были неразлучны. Вмести шли к чужим берегам и возвращались к родным причалам. Радости и горести каждого им были хорошо известны. Оба верили и надеялись друг на друга… Но однажды капитан ушёл и больше не вернулся. Другие капитаны, меняясь, поочерёдно водили пароход в море, а он напрасно ждал и ждал возвращения друга. Только спустя годы, в одном из портов они встретились вновь. Капитан был совсем седой, и Старый Пароход не сразу узнал его походку. Капитан погладил штурвал и долго стоял на крыле мостика, прижавшись щекой к стальному телу. В этот момент Старый Пароход почувствовал, что капитан плачет.

          Когда капитан ушёл, Старый Пароход понял, что друг прощался с ним навсегда, и он больше его не увидит. Больно и тоскливо стало Старому Пароходу…

          Поднявшиеся по трапу портовые рабочие прервали думы парохода. Они убрали канаты, и мощный буксир повёл его в открытое море. Старый Пароход радовался – он вновь уходил в рейс! Покачиваясь на волнах, гордо шёл за буксиром, не зная, что идёт в свой последний рейс.

          Скоро в большом иностранном порту, размеченный под порезку, Старый Пароход стал в заводском доке. Когда смертельное лезвие газовой горелки ударило его в сердце, пароходу показалось, что он услышал голос своего капитана, корпус его задрожал, затем затих, Старый Пароход умер…

          Напуганная смертью парохода, с мачты слетела маленькая белая чайка. Она с печальным криком закружилась над мёртвым судном, над притихшей гаванью. Казалось, душа Старого Парохода, печалясь, летает над своим телом…

          Жалобно рыдая, чайка полетела на восток, откуда вставало большое солнце. Она улетала всё дальше и дальше в синюю даль моря, и ещё долго на ярком солнечном диске был виден силуэт белокрылой птицы, уносящей с собою печальное известие о смерти Старого Парохода.