Про друзей и подругу

Где-то в конце 1994 года, кажется, 27 декабря, мне вдруг по домашнему телефону позвонила моя бывшая одноклассница Борра Юлевская и каким-то рассеянным голосом сказала мне, что набрала мой номер ошибочно. Позднее я узнала, что у неё в этот день случилось дома кошмарное несчастье. Её мама повесилась в ванной в свой день рождения. В этот момент дома никого не было, кроме неё. Её маму звали Людмила, а я, почему-то, долгое время думала, что Таня. Людмила занималась бизнесом по покупке-продаже одежды. Её подвели какие-то компаньоны по бизнесу, и она не смогла вовремя отдать деньги, которые была должна.

Муж Людмилы, Евгений, в молодости служил подводником, и они жили в доме на пересечении Литовского и Новоясеневского, в подъезде генштаба, в первом подъезде, на десятом этаже, в двушке как у меня и у моей мамы. Ещё про её мать мне было известно, что она оставила маленького ребёнка, сына, в Эстонии, бросила первого мужа ради этого перспективного по тем временам военного. Людмила была миловидной и доброжелательной. Однажды, когда перед школьным походом я зашла к Борре домой, её мама накормила нас чем-то вкусным. После восьмого класса мы с Боррой перешли из этой школы в разные другие. Я, узнав о её переходе, также приняла решение перейти в ту школу, куда меня агитировали мои подруги, перешедшие туда ранее из нашей школы. Ведь изначально в этой школе было не всё нормально, так как в ней был слишком высокий процент лимитчиков, а затем и приезжих из южных республик.

У Юлевских тогда была большая собака Ризен Шнауцер по кличке Пирси, которую я однажды весь день опекала и дважды выгуливала. Об этом попросила меня Борра, так как её пригласили куда-то её друзья, в том числе Велик, её близкий друг в то время. Эта чёрная собака была такая умная. А я всё равно была в то время дома, так как писала дипломную работу в институте. Второй раз, перед второй прогулкой, собака показала мне, что за лавкой в прихожей лежит другой поводок – не строгий. Я была весьма удивлена такому интеллекту этого лохматого создания.
Мне было ужасно жаль, что у моей подруги произошло такое горе. Это было страшно. Я ей очень сочувствовала в душе.

Мы с Боррой редко встречались, так как работали и уже давно общались с разными людьми и вращались в различных кругах.

Прошло потом очень много лет. Мой брак официально распался в 2006 г. и я, оставшись без супруга, стала открыто искать каких-то друзей из своего туманного прошлого. Честно говоря, когда я вышла замуж в 1997 году, я не позволяла себе общение с друзьями из прошлого, в смысле мужчин. Однако иногда замечала, что немного скучаю без них. Мне почему-то не хотелось знакомиться с новыми людьми поначалу. Будучи ещё в браке, в периоды каких-то проблем, начиная с 2002 года, я стала пытаться дозваниваться до некоторых прежних друзей.

И вот после развода я нашла телефоны и созвонилась со всеми своими бывшими бойфрендами. Общение было в чём-то хорошим, в чём-то не очень. Эти люди из моего прошлого вели себя не совсем так, как мне бы хотелось. Они не дорожили общением со мной так, как раньше. Никто из них не хотел со мной общаться более тесно и часто. Хотя, конечно, им было интересно увидеться со мной. Меня это не устраивало. Они и раньше, в те времена юности, не собирались жениться на мне, и теперь совсем не собирались ни, то, чтобы брать в жёны, но и не собирались постоянно общаться со мной, а только изредка. Весьма и весьма изредка. У всех у них давно уже была своя личная жизнь.

Понятно, что я не могла доверять такому мужчине, который бы не часто виделся бы со мной, был бы постоянно занят. Как бы я могла довериться такому, у которого была другая женщина? Мне ещё казалось, что все они должны были бы стать более просветлёнными, более духовными, лучше, чем они были раньше. Но они остались прежними. Ни лучше, ни хуже. В целом, они мне показались несколько странными. А если странными, так значит и преступными. Я предположила, что они – бандиты. Что они тогда были бандиты, и сейчас занимаются тем же. Это было как-то видно по ним. Почти все – бандиты.

Нормальный человек в возрасте после тридцати всегда имеет интересную работу, хоть что-то более-менее интересное. Он может о ней увлечённо что-то рассказывать. Эти же все как будто ничем вообще не занимались. Это ведь действительно странно. И никаких увлечений, хобби у них тоже не было. Совсем ничего!

В связи со всем этим, я стала тщательно вспоминать все факты из прошлого и всё более убеждаться в том, что почти все они весьма преступны. Однажды один из тех старых друзей, Арлен, попросил, чтобы я привела с собой подругу к ним на какой-то праздник. По-моему, это был день рождения Моти. В то время они казались мне нормальными ребятами, и я пригласила к ним свою подругу Борру. Это было в мае 1992 года. Я в то время совсем не разбиралась в людях. Мне казалось, что эти парни хорошие. Они были симпатичны и интересны мне.

Однако я с ними познакомилась «по цепочке»: сначала на улице, при выходе из нашего метро, со мной познакомился Фауст, потом он в своей квартире познакомил меня с Арленом, а Арлен, через некоторое время познакомил меня с Мотей. Причём, в их компании в квартале Фауста не было. Фауст оказался женат, о чём я узнала не сразу, а через некоторое время после общения с ним. Потом уже в их компании я познакомилась с Сыроежкой. Мотя с Сыроежкой одно время приезжали ко мне в гости вдвоём. Сыроежка неплохо пел и играл на гитаре. Арлен признался, что у него есть гражданская жена и ребёнок. Он приглашал меня для встреч к Моте, своему соседу с третьего этажа. После я переключилась на Мотю, так как он мне показался более симпатичным и интересным, и, к тому же, Мотя был неженат. Ни один из этих друзей уже не живут по тем адресам, где жили тогда.

Мы с Боррой приехали к ним в квартал на Севастопольском проспекте, и были, в общем-то весьма довольны общением в мае 1992 г. С Боррой там познакомился один очень интересный человек, которого я раньше не знала. Он был красив и отличался весьма большим авторитетом у других ребят. Рассказывали, что он занимался небольшим бизнесом и что он такой уверенный в завтрашнем дне. Его звали Велик. У Борры с Великом завязался головокружительный роман. Они иногда заходили ко мне. И не стеснялись даже немного полежать при мне на моей кровати, обниматься и целоваться. Борра была счастлива с ним. Однако на дне рождения в мае 1992 года я заметила коляску в коридоре возле квартиры Велика, в которой мы кутили тогда. И я сразу же спросила Велика про то, чья это коляска стоит в коридоре на этаже. «Это коляска моей дочери», - непринуждённо ответил мне Велик.

Я в тот вечер и ночь также классно провела время с Мотей. Мы с ним занимались сексом на кухне у Велика. А потом мы перешли к Моте, на ночёвку. Я невольно увидела утром в щёлку, как Велик с Боррой занимались любовью под простынёй. Мне показалось, однако, что они это делали как-то слишком медленно. Ну и ладно.

Потом происходило много разных событий. Я работала в банке, зарабатывала много, часто попеременно приглашала к себе в гости то Арлена, то Мотю. Я их щедро угощала шампанским и другими горячительными напитками с закуской. Периодически за что-то обижалась то на одного, то на другого. И поэтому металась между одним и другим. Они мне оба нравились, но я стремилась к стабильным отношениям. С ними не было никакой стабильности. И вот мне из настоящего, с моим разводом, показалось, что, если это они, некоторые из них, были бандитами, то именно они могли причинить какой-то вред Борриной семье.

Если это действительно так, виновата ли я в этом???

Я пока не могу точно понять это. Я ведь общалась не с бандитами, а с обычными молодыми людьми. Я не могла тогда понять, кто они такие.

Эти ребята отняли у меня очень много интимного времени в молодости. А я так хотела, чтобы у меня было также, как у всех нормальных людей: муж, дети… Я не могла понять сразу, что с ними у меня ничего не светит. Но мне было с ними хорошо. Я чувствовала себя полноценной женщиной. Они умели доводить меня до оргазма. С ними мне было интересно поговорить, посидеть, чего-нибудь выпить. Но они никуда не хотели со мной сходить, ни в ресторан, ни в лес на прогулку, ни в кино. Складывалось такое впечатление, что они не хотят, чтобы их со мной кто-то увидел бы в общественных местах. Этот факт косвенно подтверждает версию об их бандитизме.

Одно время в Интернете я также пыталась с кем-нибудь познакомиться после своего развода. Но там мне ничего не попадалось подходящего. Однажды какой-то парень вроде познакомился со мной, а потом стал просить, чтобы я его друга познакомила бы со своей подругой. Это сразу во мне возбудило опасение и тревогу. Этот вопрос как будто бы от каких-то полицейских или бандитов.

Я пыталась изложить свои гипотезы самой Борре по телефону в настоящем. Но, по-моему, она меня неправильно поняла. Ей, конечно, тема о смерти её мамы очень неприятна и больна. Но я хотела донести до её сознания всего лишь мысли о том, что она могла бы найти истинных преступников, совершивших те действия, после которых её мама была вынуждена покончить с жизнью. Это действительно сложно, но не в нашей ситуации, когда те же бандиты распоясались беспредельно, пытаясь что-то сделать со мной. Но это у них не пройдёт, так как я живучая и жизнелюбивая.

 Кроме того, я всегда стремлюсь докопаться до истины. Впрочем, это могут быть не те же самые бандиты, а просто аналогичные по своим повадкам. И это важно брать на вооружение. А если это именно те же самые бандиты, то Борра могла бы их жестоко наказать за смерть своей матери, и тем самым спасти бы меня от них.

Но Борра этого совсем не поняла. Она, возможно, подумала, что я не в себе, что ей говорю такие вещи. На первый взгляд, жестокие, по отношению к ней.

Я ей недавно рассказала про свой сон в поезде, по возвращению от болеющей бабушки Клавы (Кали) в марте 1994 года. Что будто бы какая-то угроза исходит из храма Петра и Павла в нашем районе по отношению к ней и ко мне. Во сне мне привиделось место, которое как раз занимает храм. Приснилась территория от её дома к храму. У меня тогда ещё не было квартиры, которую я купила в 1996 году. Я тогда не посещала храм Петра и Павла, а ходила в Узкое. Бабушка умерла 1 мая 1994 года. Я очень переживала это событие, была на похоронах. Записала видео на камеру, которую приобрела в Швеции в апреле 1994 года.

Скорее всего, в этом районе действует одна большая шайка. Я давно терплю от них истязания. Скорее всего, это одни и те же люди.

Мне не страшны обидные слова от моей подруги Борры, так как я её всегда искренне любила как человека. Всегда ценила нашу дружбу. Если бы я только могла бы предположить такое, что произойдёт с её мамой, я бы ни за что не стала бы её знакомить с теми людьми, которых я сама не вполне знаю.

Мы с ней учились вместе в одном классе до восьмого класса. Она всегда была одета немного лучше других. У ней всегда была новая модная музыка, которой она делилась со мной. Мы с ней вместе иногда занимались вязанием.

А ещё раньше у неё была собака Бася, с которой мы вместе гуляли. Однажды, Бася попала через тонкий лёд в холодную воду на Битце. И мы потом бежали домой, чтобы она не заболела.

Кто-то из наших одноклассниц мне как-то сообщил, что Борра сказала им: «Где же моя корова, ещё не пришла?». Это она имела в виду меня…

В принципе, меня не интересовало какое-то мутное прошлое тех моих знакомых, с кем я общалась изредка до и после своей семейной жизни.

Но одно событие заставило меня расстаться с ними навсегда. Я однажды позвонила в 2018 году Арлену. Он потом на следующий день приехал ко мне. Он был похудевшим, хорошо выглядел. Он помылся в моей ванной. Но ко мне не стал приставать в плане секса. Просто поговорили немного, потом ему кто-то позвонил, и он быстро собрался и ушёл. На прощание он мне сказал примерно такую вещь: «Мы будем жить недолго и заниматься торговлей». Очень странные слова.

А потом, где-то через неделю, я стала в духовке готовить пиццу собственного приготовления для детей. Когда я включила духовку для её разогрева, перед тем как положить пиццу, из плиты вдруг повалил дым. Я, имея быструю реакцию, скорее выключила шнур плиты из розетки. Потом, через некоторое время, когда дым исчез, я открыла духовку. В ней наверху лежала металлическая крышка от ёмкости для холодца. Крышка, видимо, будучи металлической, проводила ток и способствовала возникновению едкого дыма, а затем и пожара. Перед этим я делала пиццу дней десять назад, и ко мне, кроме этого «друга» Арлена никто больше не приходил. Я не стала ему говорить ничего. Просто решила больше с ним вообще не встречаться и не разговаривать. Я была в шоке потом некоторое время после всего этого. И этот эпизод окончательно убил мои сомнения по поводу того, что эти люди настоящие преступники.

Если бы тогда, в начале осени 2018, у нас возник бы пожар, с нами могло бы что-то случиться. И часть денег от сгоревшей квартиры могла бы оказаться у Моти, так как он отец дочки. А дальше, наверное, он бы «поделился» бы со своими дружками.
Мы с Боррой уже давно не подруги, так как почти не встречаемся. У каждой из нас своя жизнь. Мы с ней разные и у нас совершенно разные дороги. У каждого свой путь.

03.02.2024