Глава 34. К закату

               Человек с холодным сердцем - чудовище.
               Доведу ли своего героя до такой крайности,
               пока не знаю, все-таки хотелось бы остаться
               в рамках логики. Впрочем, - это совершенно
               не важно. Два-три десятка читателей отдельных глав
               нелогичности не заметят, а двое-трое, осиливших
               роман до конца, поленятся высказать претензии.
               Литературные герои - это наши личные игрушки,
               для окружающих - игрушки б/у, секондхенд или
               неопасные заморочки сдвинутых людей. Шучу, хотя... Шучу   
               
       Краса, гордость и мощь Американского космического флота флагман-рейдер «Техас», ориентируясь на сигналы "Трояна"-шпиона-маячка в нашем главном компьютере, уверенно нащупывал путь к планете Меларус. Гришка Отрепьев, выполняя команду: "Помотай, но дай добраться", - наслаждался, подкидывая «америкосу» маршруты-обманки, неожиданные, трудно преодолимые помехи и препятствия.

      Джон Смит командир рейдера и законный супруг Маши-Машеньки-Машульки, в стремлении доставить своему начальству минерал фелексин и мировое господство, умело обходил преграды, надо отдать должное, взламывал препоны и мчался к нам с неотвратимостью судьбы, как страшный суд, как время "Ч", как карающий рок, как момент истины.

      Торопился смять и размазать по планете транспорт "Надежда", забрать запасы минерала, "начистить" лицо сопернику, вернуть в семью красавицу жену. В ореоле победителя космической гонки вернуться на Землю и ощутить праздник в объятиях хозяев и спонсоров.

      Людям нравятся праздники. Устраивают по поводу и без, например: первое апреля - день Дурака. Флагман-рейдер "Техас", расчехлив пушки и ракетные установки, отбросив порты торпедных аппаратов, огненным тараном прошибал космос: отрывал от планет спутники и, как кегли, сшибал и закручивал волчком космические камни. Мчался к планете Меларус в эйфории и предвкушении на торжество "шапочного разбора".

      Наше веселье в другом. Запасы фелексина в один день разослали во все концы вселенной, жизни не хватит собрать; разместили вокруг планеты множество маячков, с отражающими параметрами крейсеров и миноносцев, несущих флаги всех существующих космических держав. Гришка Отрепьев, компьютерный гений и украшение мыслящей части двуногих, превзошел сам себя, "прыгнул выше головы" и создал замечательно мощный виртуальный космический флот.

      На случай доказательства реальности существования вооруженной до зубов эскадры, среди виртуальных кораблей вертелись-крутились на космошлюпках Сашка Буратино и Колька-стажер, всегда готовые с щенячьим восторгом придавить гашетку «Пуск» на реактивных установках.

      Джон Смит не захочет атаковать транспорт "Надежда" при свидетелях, у каждого из которых накопилось на "старшего брата" немало зубов. Остается красавица супруга Машенька, командир уничтоженного аборигенами медборта "Онтарио". Законы брака священны, а муж есть муж, пусть забирает.

      Секс с Машей после первой сшибающе страстной волны все более словесно разбавлялся и упорядочивался, плавно перетекая в бесконечную сагу об удивительном человеке Джоне Смите: красивом мужчине, выдающемся космонавте, непобедимом воине, заботливом муже, умелом любовнике.
- … и утром  приносит  в постель чашечку кофе,… я просыпаюсь, отпивая  по глотку.
- Не согласен, - возражал я, лениво потягиваясь. – Чашка кофе в постель - это сродни подвигу, а каждый день… девальвирует понятие.

      Мое отношение к Маше самого удивляло. Небрежное самолюбование и бесшабашная дерзость-уверенность, что никуда красавица не денется, будет бежать рядом, как собачка на поводке. Стоило протянуть руку или бросить взгляд, и рядом оказывалась теплая стройная, притягивающая, манящая… и никогда не отказывающая.
- Даже не надейся на лидерство, - Маша потянулась змейкой и легко оказалась сверху; наклонилась и страстно выдохнула в ухо, - в моем случае предложение всегда будет опережать спрос...

      Во время обеда образ благородного джентльмена Джона Смита дополнился новыми чертами: искристая седина, мягкий загар на чисто выбритом круглом лице, загадочное прошлое, связанное со спецслужбами. Родился Джон на десяток лет раньше.
- Мне всегда нравились мужчины постарше...
- то есть, я случайная связь?
- Нет, в тебе будто сто лет,… иногда даже страшно, - Машенька напряглась и уставилась взглядом в сторону двери. Только при виде Галчонка карие глаза застилались непрозрачным блеском, и знобкий холодок шершавил кожу рук  неприятными мурашками,... я поздоровался не оборачиваясь:
- Здравствуй, Галчонок. Хочешь, сон расскажу?
- А я уже рассказала воде в тарелке, и поверхность улыбчиво колыхнулась в ответ, - Галчонок подошла сзади, привычно обхватила за плечи и прижалась всем телом,  не обращая внимания на Машу. – Кто первый начнет про собаку-волкодава?

      Нам в очередной раз приснился один сон на двоих. Огромная белая лохматая собака пыталась преодолеть двухметровый рыхлый сугроб. Бедная животинка приглядывалась, принюхивалась; набравшись смелости, переносила лапу вперед;  проваливалась по плечо и останавливалась в размышлении, шагать ли дальше.
- В моем сне лохматый пес-водолаз, жалобно прискуливая, стеная и оглядываясь,  одолел-таки вершину…
- А в моем еще и возвращался несколько раз, натаптывая маршрут, - Галчонок приблизила к моему лицу почти круглые глаза и быстро краснеющие щеки, торопливо чмокнула в висок и крикнула убегая. – Спасибо тебе. Ты лучший.

- Знаю, - притворно поворчал в ответ и разъяснил для Машеньки. – Пушистый волкодав-водолаз - это начальник фактории. Галя-Галчонок сдружилась с Федором, и «зеленые человечки», боготворящие бородатого гиганта, мгновенно прониклись любовью и доверием к «блондинке Барби». Увел девушку.
- А ты не возражал? – Машенька привстала в кресле, готовая в зависимости от моего ответа опуститься обратно или броситься вперед и вцепиться зубами в горло. — Ишь как прижимается, прилипала.
- Это я к ней прижимаюсь, - случайно или нет Машенька повторила слово Сашки Штольца «прилипала». – Пожалуй, ты права: мы с Галей почти как одно целое, но это, скорее, братско-сестринское, только сейчас понял. Не ревнуй. Заметь, ни разу не поставил тебе в вину связь с Джоном Смитом.
- Считаешь, законный муж мне вроде брата?

      Машенька снова подпрыгивала в крайней степени возмущения, но я предостерегающе поднял руку, призывая к молчанию. Скайп высоким голосом любимой певицы доверительно позвал: «У нас есть наша песенка, давай ее споем»*, - и продолжил торопливым шепотом Отрепьева:
- Америкосы умостились на орбите. Адмирал рвется с визитом.
- Надеюсь, с дружеским; зови, - усмехнувшись,(почему мне нравилось сердить Машу-Машеньку?)сказал нарочито обыденно, - пойдем встречать твоего благоверного. Рада, конечно?

- А как же прощальный секс? - Машенька растерянно теребила бусы, голубые и розовые. – Больше не повторится?
- Не успеваем, - легко и с удовольствием соврал я в очередной раз.
- Я  не люблю тебя, - повторила Машенька однажды сказанную фразу, - но если бы ты был настойчивее…
- Время, - бесцеремонно прервал девушку и, взяв под руку, вывел на крылечко вагончика-модуля.

      В полукилометре, опираясь на красно-желтое пламя реактивной струи опускалась в облако коричнево-черной пыли блестящая металлом космокапсула.

      Не избалованное визитами высоких гостей народонаселение Фактории дружно высыпало встречать и дивиться. Зулусский вождь Джумбо-Ваня и пышная вторая пилотесса Джессика выбрались на свежий воздух впервые за прошедшую неделю, но и здесь держали друг друга в объятиях и пытались незаметно потискать.

      Машенька теребила-поглаживала на груди нити голубых и розовых бус и ожидающе-болезненно взглядывала блестящими от слез карими глазами. А я не бесчувственный, пытался выглядеть беспечным, из последних сил сдерживал рвущие душу эмоции. Задача поставлена: американский Менелай должен без аннексий и контрибуций получить обратно свою прекрасную Елену, но сердце противилось решению.

      Легкий ветерок сдул-осадил облако пыли и дыма вокруг космокапсулы. Бесшумно сдвинулась в обшивку корабля крышка люка, и, глуховато пристукнув по бетону, опустился неширокий трап. Джон Смит, настоящий воин, пренебрегая безопасностью, первым шагнул из корабля. Картина, достойная восхищения.

      Рассказы Машеньки о муже начали подтверждаться с первого взгляда: сорокалетний породистый благородный жеребец-красавец, с искрами недюжинного интеллекта в темных глазах, в строгом костюме адмирала Американских военно-космических сил, с кортиком у колена. Коротко, почти незаметно осмотрелся, привычка профессионального разведчика, легко зашагал в нашу сторону.
- Маша, - я тронул девушку за плечо и тотчас почувствовал встречное движение. – Маша, бусы нужно порвать и рассыпать – это своеобразная контрацепция.

- Гад! – коротко ответила Маша. Встав передо мной, плотно прижалась спиной и попой, слегка потянулась прожигающим через одежду чувственным жаром, и мое тело едва не взорвалось от пронзившего мгновенного возбуждения. – Назло выношу, рожу и воспитаю девчонку-красавицу и мальчишку-хулигана, а ты мучайся теперь. - Шепнула через плечо и устремилась навстречу мужу, прижалась и замерла в объятиях красавца. Отчетливо, явно рассчитывая на мой слух, выговорила. – Я тебя очень ждала.
-  Посмотрел и теперь знаю, как выглядит жалкая кривая улыбка, - грустно пошутил незаметно подошедший Гришка Отрепьев.
- Вглядись пристальнее и увидишь, как выглядит истерзанная душа, - искренне ответил я.

      На трапе космокапсулы Машенька оглянулась и правой рукой погладила бусы на груди. Захлопнулся люк, скрыв девушку от взгляда, и в мир вернулись звуки. Нарастающий грохочущий свист ракетных двигателей поднял в воздух опустившуюся недавно пыль. Мужское население фактории громогласно комментировали событие и косили на меня взглядами, исполненными осуждением, разочарованием и откровенным презрением.
- Не чувствую себя виноватым… - упрямо выговорил, убеждая себя.
- Ни вообще каким, - торопливо и тупо снасмешничал Гришка.
- Поясни

- Ты превратился в робота, командир, - выдохнул Отрепьев. – Все просчитано, все схвачено. К месту и ко времени говоришь нужные слова, совершаешь необходимые движения, направленные на оптимальное решение задачи.
- Оптимальное, значит, лучшее, - я шуткой попытался сбить горестно-укоряющий настрой оппонента, - а я как раз лучший.
- Механический, - упрямо возразил Гришка. – В тебе больше нет слабых мест.
- Это недостаток? – интеллигентская упертость штурмана начала веселить. – И какие конкретно места ты имеешь ввиду?
- Это не по-человечески…

- …то есть, весь мир живет по законам морали и нравственности, и только моя сухая совесть регулярно дает сбой?
- Не передергивай, - резко осадил Отрепьев. – Прекрасно понимаешь. Мир живет эмоциями, чувствами, душевными движениями, а ты…
- Тщательно свои чувства скрываю.
- Дай-то Бог, - скептически прищурился Гришка, повернулся и пошел к кораблю. – Систему проверю.

      Вернулся в модуль-вагончик, достал пиво из холодильника. Пустота вокруг, некому душу излить. Экипаж в работе, Галя с Федором друг другом заняты. Впору тарелке с водой о своих бедах рассказывать… или бокалу с пивом поведать, как не солоно хлебавши, мчится восвояси краса и гордость американского космического флота флагман-рейдер "Техас", а в его командной рубке благородным густым баритоном отдает распоряжения, задевая рогами переборки, адмирал Джон Смит.

      Я засмеялся и выплеснул пиво в раковину: герой понимающий и шанс дающий, не по душевной потребности, а потому что друг рядом лучше, чем враг. Холодно расчетливый и циничный: любил, оберегал, заботился, а когда задачу выполнили, повернулся и ушел, ни одной мышцей, не дрогнув;  усмехнулся и отправился к кораблю: работать, решать задачи.

*Жанна Агузарова