Агент в исторической реальности гл. 4 Цюрих ч. 1

    Недели через две раздался телефонный звонок. На даче, стараниями Фрэда, был восстановлен городской телефон, принадлежавший когда-то прежнему хозяину. И теперь я могла звонить куда хочу. Кирилл мог звонить мне из города, чтобы поболтать. Очень приятное новоприобретение. Правда Фрэд сказал, что ГТС с такой легкостью согласилась восстановить прежний номер, что у него закрались смутные сомнения. «Наверняка, что-то происходит в их кулуарах, может, вводят новый вид связи. Видела такие коробочки у некоторых солидных людей? Без проводов и антенн. Разговаривают по ним в своих дорогих автомобилях и на террасах дорогих ресторанов. Ну, а нам пока и такая связь подойдет. Правда? - рассуждал он, рассматривая винтажный телефон с металлическим диском для набора и высоким держателем трубки – По такому аппарату, возможно, звонили и кричали «Барышня, дайте Смольный!» Я только улыбнулась в ответ:« Нет, у тех аппаратов сбоку еще такая крутилка была, а по этому, скорее всего, говорили «ПродБаза? Сейчас Иван Иваныч приедет, приготовьте спецпаек!»

Так вот, раздался телефонный звонок. Он звучал так, как будто маленькие колокольчики били.

- Алло! Лаврентий Палыч, очень приятно. Приехать к Вам в отдел? Прямо сейчас? Ну не так быстро только. Мне надо привести себя в порядок и завести машину. Ждите, я прибуду.

Где-то, через час я заходила в кабинет, где сидел Лаврентий Палыч и еще какой-то незнакомый мне худощавый мужчина. «Познакомьтесь – сказал хозяин кабинета - это Анна Мазур-Гнездовская, наша сегодняшняя модель». Я с недоумением протянула руку. «Что за модель еще!» - пронеслось в моей голове. Поджарый человек, в белом костюме и с шелковой косынкой на шее, пожал мои пальцы и представился: «Александр Гольдбах - представитель Петербургской школы моды. Лаврентий Палыч предложил мне поработать над вашим будущим образом, и я с радостью согласился». Я молчала, чтобы не ляпнуть лишнего. Состришь неудачно, а этот поджарый манекен обидится. Подожду, пока что-то само собой прояснится. « Давайте снимем мерки и определимся с тканью. У Вас есть какие то пожелания, предпочтения или, еще лучше, образцы? Нет? Ну, хорошо, тогда на мой вкус. Не беспокойтесь мадам, думаю, с Вашей фигурой достаточно будет одной примерки. Всего хорошего» - модельер взял со стола шляпу, свои записки и вышел. Я с удивлением смотрела на Лаврентия Палыча, но молчала. Пусть сам теперь выкручивается, как хочет.

- Голубушка, ничего предосудительного не произошло. Мы определились со временем, в которое у Вас будет... мм... командировка. Начало двадцатого века, чтобы быть точнее одна тысяча девятьсот пятнадцатый год. Цюрих, Швейцария. Поедете, так сказать, на встречу с Парвусом. Не знаете кто это? Я подготовил для Вас нужную литературу, почитайте до первой примерки. Да, да, вот эта небольшая стопка. Так Мариша поможет Вам донести до машины, не переживайте. Так, что я еще хотел Вам сказать?

Лаврентий Палыч потер ладонями лицо: « Очень волнуюсь. Так много всего приходится организовывать. А Вы мне ничего не хотите сказать, чем-то дополнить свои недавние рассказы?» Я, наконец, нарушила свой обет молчания: «А, кстати, да. Совсем забыла в прошлый раз отметить. Для правильной...мм...командировки, нужны ювелирные изделия той эпохи, куда предполагается.... командировка. И, желательно, принадлежавшие тому человеку, с кем предполагается, так сказать, встреча. Иначе, так сказать, поездка, будет напрасной».

- А Вы шутница, Анна. Ну что же, будем искать, как говорил Семен Семеныч Горбунков. Вот вам еще одна книжечка. Разговорник конца девятнадцатого века. Четыре языка. Смотрите не потеряйте, это антикварное издание. Позанимайтесь немного с французским. Вы в школе какой язык учили? Как раз французский? Ну, значит, у Вас не будет трудностей. Все, Анна, у меня очень мало времени. Позовите Маришу и идите. Я позвоню.

Я вернулась на дачу нагруженная литературой и продуктами. Литературу – чтобы изучать, продукты - чтобы в это время не умереть с голоду.

Начнем, пожалуй, с верхней книги. Керенский А.Ф. «Россия на историческом повороте. Мемуары», перевод с английского. Ого. А тут что? Л.Троцкий. «Моя жизнь» Еще лучше. А что-нибудь полегче есть? Соколов Б.В. «Арманд и Крупская: женщины вождя». Прелестно. Что еще? Подборка каких- то старинных журналов и газет. «Пролетарская Революция», девятьсот двадцать третий год, номер девять. «Руль» какой-то, девятьсот двадцать первый год, номер тридцать два. Нет, надо до начала знакомства с такой серьезной литературой что- нибудь поесть. Желательно, вкусного. Как я не любила эти семинары по предмету «Научный коммунизм», на них все время хотелось спать. А тут три толстенькие книжки. Боюсь, я умру со скуки. И ведь не сказал, что именно надо искать. Может они там всю свою жизнь от пеленок до ревматизма рассказывают, а мне что, все изучать? Ну ладно, про Арманд и Крупскую еще можно почитать, хотя кто знает, что там автор выложил на свет божий. Пойду-ка, сделаю запеченную картошку по деревенски. Всё какая-то внутренняя поддержка. И салатик овощной. И пирог с капустой. И мясо с лисичками. И буду во время этого кухонного действа почитывать про Крупскую и Арманд. Решено. Сначала тесто. Загрузить в хлебопечку все ингридиенты, и готово. Только ждите, когда замесится. Теперь мясо. Режем на небольшие кусочки и отправляем на сковородку, на сильный огонь, обжариться с каждой стороны. Потом выкладываем в кастрюльку, где будем тушить. На сковородку опять кладем лук, лисички и обжариваем до золотистости лука. Всю эту красоту перекладываем к мясу, солим и перчим. Добавляем немного белого сухого вина и ставим тушиться на полчаса. Ну, с картошкой все просто, чистим, нарезаем дольками, посыпаем солью и специями для картофеля, и в духовку. Так, а бокальчик сухого вина мне не помещает? Однозначно, нет! Ну, так что там, у Арманд было с вождем революции то? О, как интересно. А на фото так себе дамочка. В молодости еще ничего, а уж с возрастом, вся миловидность куда-то делась. Тюрьмы, ссылки, пятеро детей? Но, не смотря ни на что любовь и страсть? Да, мне бы ее темперамент... А Крупская что? Ничего? Ничего себе! Лишь бы Володе было хорошо? Какое самопожертвование... А Володя как? Тысячи поцелуев посылал в письме для Инессы? Какой баловник, однако! А нам кодекс строителей коммунизма впаривали столько лет? Извините, господа и дамы, мне надо капусту подготовить для пирога. А то скоро духовка освободится. Режем и отвариваем капусту в подсоленной воде минут десять. Затем добавляем мелко нарезанные вареные яйца и сливочное масло, и немного притамливаем на сковороде. Готово! Еще посолить, потому что часть соли из начинки тесто в себя заберет. Главное сейчас не отвлекаться. Раскатываем тесто, выкладываем начинку, сверху еще пласт теста, защипываем аккуратно и смазываем яйцом, разболтанным с теплой водой и сахаром. Пусть стоит, расстаивается. А вот зачем мне эту книжку дали? Неужели хотят меня вместо Арманд и Крупской к Ленину послать? Ужас, кошмар! Судя по всему, вождь пролетариата не любил праздных женщин, они его от его борьбы отвлекали. Исключение только для этих двух дам делал, но и не мудрено. Крупская вела его обширную корреспонденцию, была шифровальщиком его переписки с товарищами. Дело, я так понимаю, муторное и трудоемкое, а Инесса переводила для него с французского. Я ничего такого не умею и французским языком не владею настолько, чтобы переводить. И вообще, я очень аполитична. Поговорить, послушать, да, могу, но не больше. Я думаю, что и Лаврентий Палыч это понимает. Ой, ой, ой, пора картошку вынимать, а пирог ставить. Сейчас... Вот она моя красавица, румяная, аппетитная, пахнет так, что слюни сами собой начинают течь. И мясо тоже поспело. Вкуснотища. Еще салатик нарезать самый простой, огурцы, помидоры, лук, чеснок и растительное масло. Все на стол. Вместе с вином и книжкой. А пирог в духовку, пусть печется. Главное, не забыть потом вынуть и смазать теплым молоком. А с вином то, мясо с лисичками и картошечкой еще вкуснее.

Вот таким образом я и прочитала всю предложенную литературу. Только дополнялось потом, в течение нескольких дней, пшенной кашей с тыквой, карасями в сметане. А караси были очень даже ничего, свежевыловленные в местном пруду. Я их купила во время прогулки, когда вместе с маленьким алым разговорником отрабатывала фразы на французском. «S'il vous pla;t, emmenez-moi ; l'h;tel» , «Dites-moi comment aller dans la rue N», «Combien co;tent ces brioches et caf;»*. И еще все время в памяти вертелось «Je n'ai mange pas six jours» Так вот карасей нужно почистить, удалить плавники и жабры. Сделать косые надрезы по все тушке. Посолить, поперчить снаружи и внутри. Репчатый лук порезать полукольцами и смешать с нарезанным укропом и солью. А дальше самое интересное. Рыбки, начиненные изнутри смесью лука и укропа, а также кусочком сливочного масла, положить на фольгу и смазать жирной сметаной. Закрыть фольгой, и в духовку на тридцать минут. Потом фольгу открыть и еще минут пятнадцать подержать до румяной корочки. Сказка.

Но потом, я, как вспомнила, что с меня сняли мерки на новый костюм, так перешла на легкую овощную похлебку. И не зря. По звонку приехав на примерку, застала мужчин очень оживленными. Оставив меня на попечение Мариши, они, шутя над чем-то, вышли. Секретарша помогла мне надеть платье, которое, Слава Богу, на мне застегнулось. Вернувшийся Гольдбах бросился ко мне, поправить плечи, осмотрел меня с ног до головы и резюмировал: «Мне кажется, все прекрасно. Длину я немного подберу, хотя, в какой обуви Вы будете?» Я вопросительно посмотрела на Лаврентия Палыча. Он подошел к шкафу, достал оттуда коробку и молча протянул ее мне. Я открыла. Боже, какое ретро! Но какое замечательное ретро. Светло - коричневые туфли на невысоком каблучке рюмочкой были украшены небольшой пряжкой. Полная иллюзия дорогой замши. Но по весу, явно, не замша. Я примерила, размер подошел точь в точь. Модельер бросился отмечать длину. Потом сделал в записной книжке еще какие-то пометки и проговорил: «Платье будет готово послезавтра. А также все остальные аксессуары тоже будут готовы. Мадам, извольте раздеваться». Я удивилась: «Что и посмотреть на себя не дадите?» «Так потом все и увидите, в комплекте» - спокойно ответил он. Над чем они шутили, надеюсь не надо мной?

Наступил день последней примерки. Мариша, привычно, помогла мне облачиться. И мы вышли из кабинета в приемную, где на стене было большое зеркало в резной раме.  « Так еще одно, последнее мгновенье» - Гольдбах порхал вокруг меня - Сейчас наденем вот это». В его руках появилась плоская коробка. Я замерла, в таких коробках хранятся массивные украшения. И вот, на моей шее уже застегивалось какое то чудо из жемчуга и бисера, а уши отяготили такие же серьги. «Теперь легкое боа из перьев и шляпа. Позвольте, я Вам помогу ее пристроить» - представитель Петербургской школы моды, очевидно, очень гордился созданным образом. Только я его еще не видела. Лаврентий Палыч бесстрастно наблюдал за происходящим. Наконец модельер отошел от меня и, взяв за руку медленно подвел к зеркалу. Из него на меня смотрела незнакомая женщина в легком золотистом платье с низким вырезом. На голове ее красовалась полупрозрачная шляпа с лентами, в цвет платья, а шею и уши украшало нечто изумительной красоты и изящества. В довершение всего, на плечах лежало боа из страусовых перьев. Я смотрела во все глаза, и, честно, не могла их оторвать. Вдруг раздались аплодисменты. Это Лаврентий Палыч медленно хлопал в ладоши.

- Александр Львович, Вы превзошли себя. Это великолепно. Посмотреть на такую женщину сбегутся все социал-демократы Цюриха. Наша задача обречена на успех. Пойдемте в кабинет, уладим с Вами все формальности. А Вы, Анна, попривыкните к своему образу, походите, чтобы подол платье не путался в ногах. Вообще, обживайте свой наряд. Только аккуратно, это всё подотчетные вещи.

И обняв модельера за плечи, повел его с собой. Я с недоумением смотрела на Маришу. Но она, ничего не говоря, зашла вслед за мужчинами в кабинет. А я снова стала рассматривать себя в зеркале и тихонько произносить эти французские фразы, которые заучила. Да, красота – это страшная сила. Жаль, что Кирилл и Фрэд меня не видят. Но я попрошу меня сфотографировать, для истории.

Наконец, мы с Лаврентием Палычем остались одни, он немного погонял меня по французскому разговорнику, а затем спросил: «Вы нашли в книгах что-нибудь полезное для себя?» Я не знала, что ответить, но потом решилась.

- Что Вы хотите узнать в Цюрихе девятьсот пятнадцатого года? Все написано, давно издано, и все желающие могут это прочитать. Вас смущает факт передачи Парвусом денег на нужды революции? Или что? Объясните мне. Мне, как человеку аполитичному, вся эта возня наверху непонятна и совершенно неинтересна. Я ничего не могу изменить в их решениях. А в той истории, почти девяностолетней давности, тем более. И к тому же, я не нашла на фото Арманд никаких признаков украшений. Она не носила ни серег, ни колец, кроме обручального, ни браслетов. Только какая-то, достаточно длинная цепочка была на нескольких фотографиях. Что это, я не смогла опознать. На изображениях ее в молодости были, правда, еще броши на вороте блузки или платья. Как вы собираетесь меня отправлять туда, не имея главной составляющей? «Отвечу Вам по порядку - начал Лаврентий Палыч - во– первых, это не цепочка - это часы на цепочке, они были очень популярны тогда, в начале двадцатого века. И они есть в музее Революции. Их дочь Арманд туда передала».

- Во вторых, Ленин всегда отрицал получение каких бы то ни было денег от Парвуса, а, соответственно, и от Германии. Ведь при их встрече никто не присутствовал. Вот Вы и должны поприсутствовать. Если будут какие-то бумаги - принести бумаги.

« И как Вы себе это представляете? Я эту цепочку одену вместе с этим шикарным колье? – и тронула пальцами холодные жемчужины – тем более, оттуда ничего того принести нельзя. Только, если я с собой возьму бумагу, в сумочке. А Парвус и Ленин что-то на ней напишут и добровольно отдадут мне или выбросят в урну. Как-то так. И зачем вам эти бумаги? Ну, услышу я, что они обо всем договорились, и что? Что это изменит? Революции не будет? Или Вы будете меня потом, как свидетельницу, везде приглашать?»

«Не будет революции здесь и сейчас - прервал меня собеседник – эти факты охладят кое-какие головы. Охладят и поставят на место. Будет меньше мифов. И, кроме того, Вы согласны, что проводя исторические аналогии, можно избежать многих ошибок?» « Тогда вставьте в часы фотоаппарат – это будут железные доказательства - ответила я и встала - Назначайте дату, я буду морально готовиться. И, кроме того, надо обсудить все возможные варианты развития событий. И не забудьте про документы, местные деньги и легенду». «Вы – прирожденная разведчица - улыбнулся Лаврентий Палыч – камера у Вас уже есть, она в центре колье, надо только нажать вот на эту жемчужинку, а дата - ближайшая суббота, я думаю, мы успеем все подготовить».

Не представляешь, как я вечером напилась. Не то, чтобы сухого вина. Нет, водки с винегретом и жареной колбасой. По рабоче-крестьянски... А потом всю ночь пила воду. Вот так вот. Как бы не заболеть, как Крупская, от нервов, а то, с таким то лицом, какое было на мне с утра, Фрэд меня сразу бросит. В таком всклокоченном виде меня и нашел Фрэд, как раз, утром и вернувшийся из поездки. Как по закону подлости. После наводящих вопросов, все понял и пошел топить баню.

*Пожалуйста, отвезите меня в гостиницу? Подскажите, как пройти на улицу N? Сколько стоят эти булочка и кофе?