Что сделалось с Европой!

    Зрелище тракторов, идущих по дорогам Европы, берущих в окружение столицы крупнейших европейских государств, пылающих костров, навоза, заполнившего площади и подходы к крупнейшим магазинам, продающим импортные продукты, облитых навозной жижей фасадов – все это вызывает оторопь. Особенно в тех случаях, когда узнаешь знакомые места в городах. Эти «гроздья гнева» мы уже видели во время выступлений «желтых жилетов», и были они более дерзкими, поскольку бунтовали горожане, рабочий класс, имеющий больший опыт «классовой борьбы». Будет ли результат у протеста фермеров, разоренных, доведенных до отчаяния, требующих субсидий и отмены завоза зерна, сахара, кур и других продуктов из Украины. Макрон пообещал ограничить украинские поставки, но ЕС все-таки принял решение о помощи ВСУ вооружением и финансами. Фермеры пока вели себя законопослушно, вежливо, согласовывая свои действия с полицией. Кроме Орбана, никто из политиков к ним не вышел, говорить с народом не пожелал. Европейской бюрократии, которая ни в коей мере не зависит от сельхозпроизводителей, эти люди с их бедами не интересны. Протестующие, как сказала Анастасия Попова, освещавшая эти события, ушли, но обещали вернуться.
    Европейские политики говорят о своих планах воевать с Россией через пять, восемь или десять лет, и это кажется нереально, далеко. Но если подумать, как изменились Европа и наша страна за 10-12 лет, понимаешь, что произошедшее необратимо и непредсказуемо. В десятые годы, после агрессии Грузии против Южной Осетии, наша страна начала подниматься, изменяться к лучшему, повышался уровень жизни. Многие из россиян получили возможности поехать в Европу. Мои собственные впечатления позволяют видеть эти изменения. Жизнь в Европе тогда была более благополучной, многое для нас было в новинку. Париж, Ницца, Берлин, Вена, Прага, Амстердам, Барселона были достаточно спокойными городами, во всяком случае для туристов, хотя уже тогда экскурсоводы предупреждали, что не нужно носить с собой значительные деньги, документы, не стоит демонстрировать телефоны, ноутбуки. Но к русским относились спокойно и доброжелательно, поэтому до сих пор помню мирную доброжелательность европейцев. В кабаре «Лидо», узнав, что мы из России, нас проводили с улыбкой на хорошие места, принесли несколько больше шампанского. В спокойной Чехии с грустью говорили о том, что, утратив экономические связи с Россией, переживают трудные времена. На прогулке по Влтаве в ресторане за разумную цену для нас был приготовлен шикарный национальный обед. В Польше, в придорожном ресторане, хозяйка, кроме заявленных блюд, которые любят и в России, и в Польше, угостила нас пирожными, когда я похвалила ее кухню по-польски. На побережье в Испании, в отеле, где мы жили, по вечерам пианист, когда мы входили в зал, начинал играть «Как упоительны в России вечера», «Очи чёрные» и другие русские мелодии.
    Однажды на трассе при проезде на автобусе из одной страны в другую нас остановили, но узнав, что мы русские туристы, документы смотреть не стали. Говорили, что проверяют украинцев, поскольку они ввозят товары для продажи, к ним относились настороженно, и они старались «косить» под русских. Помню, на экскурсии в Версальский дворец группа девушек пыталась пролезть без очереди. Когда их спросили, откуда они, закричали, что из России. Пришлось вслух сказать, что они из Украины, их выдавали фонетические особенности речи. Девушки смутились, отошли. Экскурсии, общение с людьми были интересны и приятны. Когда стояла в Лувре перед полотнами Боттичелли, у меня текли слезы счастья. Но уже и тогда проступали червоточины. В отличие от Праги, Вены, Амстердама, Париж не отличался чистотой. В нем не было привычных клумб цветов, а под кустами валялось много мусора. В Латинском квартале воняло мочой, число попрошаек удивляло, но все же проявлялось много обаяния. В Амстердаме главным для меня стал выход в музей любимого художника - Ван Гога, но аромат «конопли» - травки просто висел в воздухе.  Туристов во всех странах были толпы, но все были дружелюбны, приветливы. Среди парижан часто встречались арабы, африканцы, которые продавали сувениры и кричали: «Русские капиталисты, покупайте!», говорили на разных языках и в случае затруднений с удовольствием все объясняли.
   Позднее все изменилось. Началось с зависти.  Владимира Путина стали называть «человеком года», Россия провела грандиозную олимпиаду и еще много чего замечательного сделала, меняла свою политику. В Европе начались нашествие мигрантов и терроризм. Потом в Украине грянул Майдан, и Европу стали накачивать ненавистью к России, вытаскивая из дальних углов поводы для русофобии, для бесконечных санкций, пока не превратили её в то, что видим. Европейцы боятся угрозы со стороны исламских группировок и праворадикальных граждан, о чем можно судить по выступлениям депутатов европейских парламентов. С одной стороны, жалко Европу, она много нам дала, мы у неё многому учились, а с другой – пусть сами разбираются со своими властями, которые отправляют оружие, убивающее наших граждан, Россия не оставит это без ответа. В конце концов, мир огромен, и в нем есть к нам и интерес, и уважение, и нам нужно думать о своей стране, поэтому необходимо научиться, как сказал поэт Николай Гумилев, «любить своё», «живя своим», потому что многие не понимают того, что «стоило понять».  В нашей стране есть то, что нужно защищать, беречь, смотреть и любить. А без Европы, пока она спокойно слушает о делении мира на «сад и джунгли», мы проживем.