Минск под охраной

Один день из жизни сотрудников милицейской охраны


«РАЗВОД»


В отделе Департамента охраны светились окна. Гирлянды пускали огоньки по стенам двухэтажного здания. Справа от ступенек стояла ёлочка. На этом праздничная атмосфера на службе заканчивалась.

Нестеренко дёрнул ручку двери. Возле дежурной части разговаривали милиционеры. Уже вооружились. Они всегда приходили пораньше, чтобы успеть к «разводу». Улыбались, обсуждали новости или просто дурачились.

А как не улыбаться? Если воспринимать происходящее на службе без юмора, сойдёшь с ума. Поэтому здесь шутки странные. И в морге шутят тоже странно.

«Нормальная температура», — сказал автоматический измеритель температуры, когда лейтенант преподнёс руку к прибору. Такая штука есть в каждом подразделении ещё с ковидных времён. Впрочем, с насморком и с болезнью ты трудишься. С учётом некомплекта — в правоохранительных органах вечный недобор кадров — заступаешь на дежурство не только на больничном, но и в отпуске.

Лейтенант получил пистолет Макарова, палку резиновую, наручники, рацию, перцовый баллончик.

— Чего такой недовольный, Андрей? — поинтересовался дежурный в звании капитана, который передал спецсредства и табельный из комнаты хранения оружия.

— Новый год. Сам знаешь, — мрачно ответил лейтенант.

— Ну, надо же офицерам хоть иногда заступать в ГЗ. Успеешь ты разгрести свои бумажки. После смены у тебя будет целый отсыпной, вот как раз за это время наверстаешь упущенное, — сказал дежурный, как показалось Андрею, с издевкой.

Коллеги пожали офицеру руки. Команда дружелюбная. Случаются крики командиров на собраниях, ссоры, но в экстренной ситуации друг друга закрывают от бандитской пули.

— Вчера Витя аккумуляторную батарею спалил. Говорили ему: не перепутай плюс с минусом.

— Он странный. Кто его взял электриком? Он забыл однажды позвонить на пульт перед проверкой «тревожки» в ломбарде. Я с Костяном на 13-м участке был. Приезжаем, значит, на «сработку» в броне с автоматом — электрик в шоке, администратор в шоке. Видели бы вы лицо этого чудака.

— Да уж. Крылов ему вломил нормально хоть? — поинтересовался сержант.

— Естественно. Расход топлива — это раз. Ложная тревога — два. За это время, между прочим, реальное преступление могло произойти. Ты сам подумай: проверять охранную сигнализацию, не предупредив охрану... даже школьник догадается, что последует прибытие ГЗ. И в оправдание это чудо говорит, что лень было предупредить диспетчера, мол, сами должны догадаться.

— Ха. Неудивительно. Для технической группы вольнонаёмным ЦПД не надо проходить. Вот поэтому оружие им в руки никогда не дают.

Милиционеры направились в класс — через десять минут «развод». Он начинается за час до заступления на дежурство. Майор Ткаченко, заместитель начальника военизированной, сторожевой и милицейской охраны, уже на месте. Одно присутствие командира заставило личный состав отложить посторонние разговоры. Человек строгий и малейшее нарушение дисциплины не терпит.

Ткаченко положил журнал на главный стол, в котором сотрудники и гражданские работники расписываются о прибытии на службу. Помещение для собраний напоминало школьный класс: столы расставлены в четыре ряда, место оратора на манер учительского, сзади доска, стенды на стенах.

— Так, давайте быстренько пройдёмся по сводке. Сегодня в восемь утра двое неизвестных отправили курьера в реанимацию — переломаны рёбра, сотрясение мозга. Потерпевший доставлял пешком пиццу в нашем районе на Советской, когда на него напали с кулаками возле дома 41А. Мы получили описание подозреваемых, под которое подходят половина жителей этого чёртового города. Никаких особенных примет. Народ в такое время идёт на работу, улицы заполнены, но никто ничего не видел или не хотел видеть. Ничего нового, — майор опустил плечи и перевернул листок бумаги. — Оба среднего телосложения. Один был в красной куртке, синих джинсах, невысокого роста. Второй повыше и, кажется, носил спортивные штаны. Больше ничего выяснить не удалось. Курьер не запомнил лица нападавших. Смотрите внимательно во дворах, ищите подозрительных.

— В общем, каждого в красной куртке и спортивных штанах задерживать? — с серьёзным взглядом сострил прапорщик Чернов, полный мужчина сорока пяти лет, сосед по парте лейтенанта Нестеренко. Никто не удивился наглости прапорщика провоцировать майора: перед пенсией позволительно многое.

— Тебе уже никого не надо задерживать, можешь даже в экипаж не заступать, — продемонстрировал остроумие один из сотрудников.

— Чернов, ты ещё не на пенсии. Я ведь могу по статье выгнать, если дошутишься. Лично проверю тебя сегодня. Что б не расслаблялся, — нахмурил брови Ткаченко. — Напоминаю об украденных двух автомобилях. Прошла неделя, от следствия толку ноль. Номера, цвета и марки у вас записаны, но ориентировки вы должны знать наизусть. Также про велосипеды — в районные отделы поступают заявления о кражах. Новых случаев, к счастью, пока нет. Но записи в служебных книжках должны вам сниться. И, кстати, ватрушку свистнули у девушки в одиннадцать на Гагарина, которая каталась с горки и зашла погреться на минутку в кафе. Попила кофе, вернулась на гору, а ватрушки уже не было. Ориентировки сейчас получите. Давайте, ищите. Смотрите в оба, проводите профилактику. За невыполнение приказов буду бить по зарплате, угощать выговорами, а особо непонятливых увольнять.

«Очередное собрание. Как обычно. Угнанную машину или велосипед не нашли — виновата милиция. От нас требуют надеть на каждого подозреваемого наручники. Но раскрытие всех преступлений бывает лишь в фильмах. В жизни злодей может ускользнуть от рук правосудия, пусть и в редких случаях. Жаль, начальство и граждане этого не понимают», — спрятался Андрей в мыслях от речи командира.

Поначалу сложно свыкнуться, что ты виноват во всём. Стрессы становятся частью жизни. Не знаешь ни спокойного сна, ни расслабления. Потом привыкаешь. Человек приспосабливается к любым условиям.

— Также жду результатов о проведении акции «Безопасный дом». Два-три экипажа получат листовки и вместо ужина пройдутся по квартирам, привлекут новых клиентов. Вы сами в этом заинтересованы. Чем больше объектов под охраной, тем выше зарплата коммерческой милиции. Ладно. Удостоверения к осмотру.


ПАТРУЛЬ


После приказа о заступлении на службу по охране объектов и общественного порядка улицы вечернего Минска заполнили патрульные автомобили «Лада». Машины почти не выделялись от простых милицейских. Одна деталь бросалась в глаза внимательным прохожим — символ охраны в форме рисунка совы на двери, рядом с которой наклеена надпись: «Охрана домов, квартир, дач, гаражей. Телефон: 36-98-17».

На крышах зажглись проблесковые маячки. Синие светодиоды, кружась, заливали краской дороги — это метод привлечения внимания. По замыслу начальников, постоянная работа маячков снизит количество ДТП, административных правонарушений и преступлений.

Народ спешил под бушующим снегопадом штурмовать торговые центры. Сокращённый рабочий день перед праздничным выходным дарил радость. Звенели стёкла в полных продуктовых пакетах. На красных от мороза лицах сияли улыбки. Ёлка на проспекте Немига привлекала минчан и приезжих. На площади открылись торговые палатки с новогодними сувенирами, горячими напитками и едой. Через несколько часов здесь станет тесно, поэтому этот участок патрулировали три экипажа.

Под действием алкоголя в крови начнутся драки, семейные скандалы, поножовщины. Крупные праздники всегда сопровождаются происшествиями. Для сотрудников органов внутренних дел это означает лишения отдыха. На службу в предновогоднюю ночь вышел каждый милиционер. Но один экипаж не выехал из отдела. Лейтенант Нестеренко и прапорщик Чернов получили особенное указание.

— Знакомьтесь. Анастасия из Борисова, журналист. Она пишет статью о милицейской службе на Новый год. Она проведёт с вами часть смены. Приказываю беречь как зеницу ока и отвечать на все вопросы.

Девушка невысокого роста в белом пальто и тёмно-синих сапогах вызвала радость в прапорщике. Старый извращенец любил посмотреть на молоденьких красавиц.

«Мне объекты охранять или девчонку сторожить? Наша система не перестаёт удивлять. Какие, к чёрту, журналисты? Ещё бы любых желающих покататься с патрульными зазывали, скопировав практику из США».

По молчаливой реакции Андрея стало понятно, что не каждый рад пригласить постороннего. Пусть и посторонним оказалась стройная дама с милым личиком, которую сопровождал сладкий запах духов.

— Она будет сидеть в нашей машине? — переспросил лейтенант. — А почему нас сразу не предупредили?

Тон лейтенанта не понравился командиру. Нестеренко быстро осознал, что служить до пенсии долго и ссоры с Ткаченко обойдутся в трудности. Поэтому приказ пришлось выполнить.

Михаил Чернов присел за руль. Андрей Нестеренко расположился рядом. Два человека — это состав группы задержания.

Отправляясь на выезд, ты не знаешь исход поездки. Вот почему важно понимать напарника и оставлять в сторону обиды. Сейчас это особенно тяжело: водитель собирается на пенсию с минимальной выслугой, а его напарник и друг пытается уговорить остаться.

— Ох, ребята, извините, что вот так я резко появилась. Понимаете, наша редакция хочет опубликовать серию материалов про работу милиции в праздники. Чтобы народ, так сказать, проявил уважение к своим защитникам, — сверкнула улыбкой журналистка на заднем сиденье с планшетом в руке, почувствовав, как своим присутствием раздражает командира экипажа. — А куда мы сейчас едем? И какие наши цели или, как у вас правильно называется, задачи?

Милиционеры не любили журналистов. Писатели, может, неплохие, но преследовали свои цели. Журналистики чужда честность. Журналистики нужна сенсация. «Горячий материал», полученный любыми способами.

Скажем, гаишники словили пьяницу на дороге, вывели из автомобиля и привели в отдел. По пути задержанного стошнило, но на ногах он держался и при этом оскорбил представителей власти. Заголовок новостной статьи: «Милиция задержала пьяного хама» конверсию на сайт принесёт единичную.

Текст: «Отцу троих детей, которого забрала милиция в отдел, стало плохо» привлечёт пользователей интернета. Таким образом автор защитит перед начальником право кушать хлеб.

Нестеренко не хотел болтать с девушкой и настроился на скомканные, абстрактные ответы, которые дадут малейшее представление о службе. Зато водитель Миша охотно чесал языком:

— Мы направляемся на маршрут патрулирования. Наш участок — третий. Он охватывает проспект Независимости, площадь Ленина, железнодорожный вокзал, музей МВД, магазины, аптеки, столовые и кафе. Все эти здания нам нужно охранять. На вокзале дежурят сотрудники из линейного отдела, но мы постоянно с ними взаимодействуем.

Лейтенант почуял затылком клацанье женских пальцев по сенсору планшета. Желание дать водителю локтем в бок за излишнюю разговорчивость манило сильнее оливье на праздничном столе. Мысль об орущем начальнике — а он будет орать, если журналистка пожалуется — помогла лейтенанту сдержаться.

— Охраняете, как я поняла, путём постоянного патрулирования на машине? Или вы останавливаетесь, проводите обход каждого помещения?

— Передвигаемся на машине. Во время срабатывания сигнализации осматриваем объект снаружи и изнутри, — рассказал водитель Миша Чернов.

— И как часто она срабатывают? Вы сталкивались с бандитами?

— Погони и перестрелки, милая Настенька, часто бывают только в кино. Наша служба не без этого. Просто чаще всего мы получаем ложные вызовы по причине технических сбоев. Вот, кстати, вспомнил один случай. В микроволновой датчик забрались тараканы. Мы приехали, думали, что реально кто-то проник. Потом техники давили насекомых.

Чернов, старый толстяк, подмигнул девушке. Андрею стало тошно: «Выкинуть бы их на улицу, а самому сесть за руль и работать в одиночестве и тишине».

На проспекте Независимости столпотворение плотное как никогда. На морозе двигатели с трудом пыхтели. Народ гулял. Многие сидели дома или в кафе, но приезжим было интересно подобно туристам на Таймс-Сквере в Нью-Йорке. Для жителей маленьких городов Минск казался главным достоинством страны, учитывая, что единственное белорусское метро функционирует здесь.

Первые впечатления усиливали иллюминации на зданиях, вывесках над проспектами, ёлках. Снегопад создал впечатление сказки. Для милиции это означало замёрзшие насмерть бомжи, лица которых объели собаки. Поножовщины и жалобы соседей на шумные застолья. Но веселье ещё впереди. Сейчас тишина.

Милиционер-водитель вырулил на перекрёстке возле монумента Победы. Он вёл машину аккуратно, в медленном потоке движения. Недалеко от Дворца Республики, забитого людьми, автомобиль остановился перед красным светофором. Командир экипажа внимательно разглядывал площадь.

Там сейчас без происшествий. Один едва держался на ногах, смотрел на сцену, где на экране озвучивалось поздравления в сопровождении музыки. Пальто на мужчине порвано. Окружающие расступались — явно чуяли запахи. Но им займутся «ппсники», работающие с таким контингентом. Охрана поехала дальше.

— Восемнадцать, — говорит рация женским голосом.

— Это наш позывной? — Анастасия поглядела на рацию.

— Нет. Наш позывной — 113. Вы слышали время. Диспетчер называет время каждый час, напоминая постовым об обходах по графикам на охраняемых объектах, — объяснил Михаил. — Эту надоедливую пластинку будем слушать до утра. Устанете вы с нами ездить, Настя.

— Обо мне не беспокойтесь. Мне всегда было в радость пообщаться с людьми, узнать что-то новое. Вся наша профессия строится на общении. Я чувствую пользу, чувствую, что доношу обществу полезную информацию, развиваю их кругозор. Вот, например, на прошлой неделе провела смену на «скорой». Объяснила читателям, почему машина часто задерживается — дело в очереди вызовов и колоссальной нагрузки на медработников.

— Не вижу в этом смысла, — вмешался командир экипажа.

— Но почему? Я разве делаю что-то не так?

— Народ остаётся при своём мнении. Всегда недовольный государством, слепой и озлобленный друг на друга, знающий о правах, но забывающий обязанности.

— Я бы не спешила осуждать всех людей, товарищ лейтенант, — журналистка добавила короткий смешок к слову «лейтенант».

— А вы поработайте в милиции. Разочаруетесь обществом. Помогли гаишникам догнать пьяного водителя — очевидцы возмущались, что ради плана по задержаниям милиция пристаёт к бедным людям. Если бы мы его отпустили и он сбил ребёнка, они бы стали возмущаться, что милиция бездействует. Всегда будешь виноват. Попробуй угоди.

— Вы не слушайте этого товарища лейтенанта, милая и дорогая Анастасия. Он у нас злой, потому что на офицерской должности его заставляют заступать в наряд, когда кабинет переполнен бумагами. Такой трудяга, воюет на обеих фронтах, — произнёс прапорщик и поглядел на зеркало заднего вида, в котором отражается девушка.

— Миша, ты специально решил меня вывести? — челюсть Андрея стиснулась.

Вызов отодвинул разговор. Дежурный под позывным «Сова» сообщает: «Сработала кнопка тревожной сигнализации, кафе Аврора, улица Победы, 47».


ПЕРВЫЙ ВЫЗОВ


«ВАЗ» мчался к цели. Мчался в меру своих возможностей. Дороги заполнены, пешеходы не хотели уступать. Проблесковые маячки с орущими сиренами для многих ничего не значат до первого штрафа. Профессиональный милиционер-водитель уложился в норму — пять минут. За пять минут милиционеры прибыли к кафе, надели бронежилеты, шлема. В такой экипировке тёмно-синяя форма напоминала спецназовскую.

Внешне обстановка в подвальном кафе подозрений не вызывала. Оно находилось под пятиэтажкой и соседствовало с продуктовым магазином. Уютное маленькое заведение с горячими блюдами, салатами, пирожками, пиццами, сосисками и беляшами. Сотрудники охраны знали свои объекты. Любители выпить искали другие заведения. Что же здесь могло случиться?

Дежурный приказал сотрудникам войти в здание. Настя попросилась взять её навстречу приключениям.

— Я вам не нянька, девушка. Мы работать идём, а не сюжеты рисовать. Вот вернёмся — расскажем, — ответил Андрей.

Картина стала понятной через секунды. Отвратительная смесь в воздухе перебила постоянный запах расплавленного сыра после печи. Помещение пропиталось запахами мусора и грязи, пота, перегара.

Привычная атмосфера для любого представителя органов внутренних дел. Зал пуст, не считая старика за столом в углу. Он голыми руками разделывал курицу. Когда рот открывал, показывал дырки вместо зубов. Похож на бродячего кота, зацепившегося за кусок мяса.

— Вот он, держите его, держите. Всех клиентов моих распугал. Эта паскуда в наглую — представляете! — полезла по столам собирать крошки с пластмассовых тарелок и вылизывать столы. Ребята кушали курицу вон в том углу, дак они убежали, бросив еду. Это же моя репутация. Уберите его.

Кассирша, полная тётя в красном фартуке, из-за кассы указала рукой в направлении бомжа. «Интересно, продавщицы в кулинарии и кафе все толстые? Ни разу стройняшку не видел. Хоть бы раз красотка попалась», — стукнула мысль в голове прапорщика.

Лейтенант подошёл к гражданину. Пожилой мужчина в рваной куртке не мог одолеть животные инстинкты в момент, когда решалась его судьба. Эти глаза, наполненные желанием есть... они что-то напомнили Нестеренко. Да, точно. В высшем колледже МВД в Могилёве преподаватель истории описывал похожий взгляд человека, который переживал блокаду Сталинграда. От пищи зависела жизнь, но раздобыть её было трудно. Времена меняются, а для некоторых людей жизнь остаётся выживанием.

Странно видеть повседневный контраст. Пока один едет на феррари, другой позориться ради куриной ножки с хлебом. Слишком огромная пропасть между обществом — отсюда озлобленность. Так размышлял лейтенант, представляясь гражданину и требуя документы.

Документов нет. Андрей достал планшет, со слов бомжа ввёл личные данные в базу «Следопыт» — фото соответствует, в розыске не числится. Сергей Васильевич.

— Чего буяним, товарищ? Людей, говорят, распугиваете.

— Начальник, голод замучил. Уже руку думал кусать. Чувствовал, что копыта скоро откину. А холод, что б его халера, аппетит подогревает. Иду мимо кафе и не могу устоять. Запах какой вкусный. Золотце, хозяюшка за кассой, как там тебя? Спасибо за чудесный ужин, — Сергей, наконец, обратил внимание на милиционеров и на продавщицу, облизал жир с тарелки.

Сергея сотрудники охраны передали «пэпсам» — милиционерам патрульно-постовой службы. Коллеги доставили на «уазике» задержанного в отдел. По-другому никак: охрана на своих автомобилях часто перевозила коммерческих клиентов, в салоне всегда чисто, никаких тараканов, грязи, личностей в неопрятном виде. Поэтому неприятной работой занимаются «пэпсы».

Андрей почувствовал в кармане вибрацию телефона. Входящий от Ткаченко. Звонок от начальства предвещал плохое настроение.

— Слушаю. Ах, вот как. Нашестерила, значит. То есть рассказала. Понял, сделаю. Кхм, виноват. Так точно, — Нестеренко выслушал недовольство майора и пообещал водить за собой Анастасию как собачку на поводке.

— Что случилось? — приподнял брови прапорщик.

— Твоя подружка пожаловалась Ткаченко. Мол, я оставляю её в машине и не даю сделать материал. Что-ж, ладно. Пусть будет так, как он считает нужным. Я уже ничему не удивляюсь. Чистая клоунада. Ещё «броник» Ткаченко попросил напялить и каску. Ты сам сейчас возьмёшь это запасное добро и напялишь на неё.

— Андрюх, не кипишуй. Да всё нормально будет. Покатается одну ночку с нами и больше ты её не увидишь никогда.


ПИЦЦА


Охрановцы вернулись в машину. Водитель бережно помог даме застегнуть бронежилет. Видно, что действия доставляли ему удовольствие. Радости полные штаны. И вновь группа задержания патрулирует минские улицы, словно хищная птица, выискивающая на своей территории вредителей.

Через минут пятнадцать морозный воздух, проникший в машину через щели, спровоцировал аппетит. Ребята отправились на перекус за пиццей. Тесто в уличной забегаловке толстое, по форме напоминающее пирог, с дополнительным сыром, ветчиной и шампиньонами, грибным соусом. Квадратная пицца, грамм примерно двести. Чтобы удовлетворить желудок, прапорщику Чернову нужно таких штуки три-четыре. Лейтенанту хватило одной с двумя порциями кофе.

Милиционеры ужинали возле заведения «Хутка Смачна». Впрочем, полноценным заведением здесь не пахло: небольшая будка под открытым небом, похожа на ларёк из 90-х. В большинстве точек сети внутри место для одного продавца, в некоторых предусмотрен зал и столики.

В закусочной на Ленина кушают под стенами на морозе, но пиццу для охрановцев готовят по специальному рецепту. Больше ингредиентов, дополнительные порции. Это не взятка: в США, например, таким способом люди благодарят полицию за работу. Владелец точки щедростью выразил благодарность Нестеренко и Чернову. Сотрудники милиции пользовались привилегиями редко, предпочитая в основном получать обычную порцию. Но сейчас нужно покушать сытно и быстро: впереди целая ночь без единой минуты на перерыв. Полная ночь вызовов, тревог.

— Интересно, как бы отреагировала Ольга на твой флирт? — с набитым едой ртом спросил Андрей, глядя на Настю, которая вместо перекуса осталась в машине и что-то писала.

Прапорщик кашлянул и засмеялся:

— Ты о чём, Андрюха? Какой флирт? Оля любовь всей моей жизни. А Настя — это просто профессиональный журналист. Человек, на вопросы которого нам приказали отвечать. Вот я и выполняю приказ.

— Выполняешь приказ с особым рвением, как я погляжу. Хотя сам собираешься увольняться, служба тебе надоела.

— Дак поэтому ты в последнее время такой зануда?  Трудно смириться с тем, что человек может устать и в один момент снять форму?

— Ты же знаешь, я этого никогда не пойму. Мы вместе столько прошли. Сливаться так быстро, без раздумий — глупо. Думаешь, на гражданке нас ждут с распростёртыми объятиями? Да кому мы нужны? Юристов расплодилось, что блох на собаке. Плюнуть некуда.

Андрей почувствовал, как повысил голос, и взял себя под контроль. Дело не в службе. Дело в братстве. После многих передряг Миша фактически отказался от брата, оставил его. Но Миша считал иначе.

— Не вся жизнь вертится вокруг МВД. Никогда не поздно выбрать другой путь. Необязательно путь юриста.

— Да? И куда со своим среднем-специальным юридическим образованием вздумал идти? В прокуратуру и следственный комитет вряд ли тебя возьмут. Что ты знаешь вообще, кроме конституции, уголовного кодекса и закона о милиции?

— Если собрался здесь пахать всю жизнь — удачи. Но тогда перестань ныть, что заступаешь в наряд в каждый праздник, — Чернов проглотил пиццу и начал вслушиваться в практически мелодичный стук поезда, доносящийся с железнодорожного вокзала через улицу. — Любой человек способен изменить свою жизнь. Люди бросают постоянные дела, учатся чему-то новому, берут курсы. Я буду программистом.

— Уходить с минимальной выслугой в программисты? Неужели так сложно отработать ещё контракт, чтобы получить достойную пенсию? Иметь страховую подушку полезно. А я знаю ответ. Ты просто выдохся. Воняешь слабостью и предательством.

— Ха-ха. Говоришь так, будто я покидаю закрытый клуб, в котором все поклялись умереть. Я отдал народу часть жизни и ни о чём не жалею. Но выбор сделан, Андрей. Хватит с меня. Надеюсь, со временем ты поймёшь меня.

Спорить бесполезно: друг убеждён в правильности решения. Андрей молча допил кофе. Экипаж тронулся с места, и радиоэфир разорвал диспетчер: «Девятнадцать часов». С этого момента ребята больше не рассчитывали на перекур, потому что в период народных гуляний покой милиционерам только снился.


ВОРЮГА


Снег скрывал дороги. Уборочные машины пыхтели и отбрасывали со своих крыш лучи оранжевых светодиодов. Пешие наряды патрульно-постовой службы и ОМОНа укутывались капюшонами, разминали пальца, потирали ладошками красные щёки. В такие моменты лейтенант Нестеренко ценит службу в охране. Бойцы ГЗ ОДО проводили смены в автомобилях.

Новый вызов не заставил себя ждать. Вновь кнопка тревожной сигнализации. На этот раз из магазина «Евроопт» на улице Кирова, 4. Сотрудники охраны отправились навстречу тревоге. По пути Андрей заполнил бортовой журнал — время отправки на выезд, адрес. Беда кнопки, установленной под столом кассира, в том, что причину нажатия угадать невозможно. Это может быть случайный вызов или нападение. Поэтому группа задержания всегда в шлемах и бронежилетах.

На этот раз вышла банальщина: гражданин спрятал под курткой сыр и коньяк, прошёл мимо кассы, пулей выбежал из магазина. Милиционеры просмотрели в комнате охраны запись с камеры видеонаблюдения и, изучив черты лица негодяя, передали ориентировку в эфир.

— Если вы не можете уследить за обычным воришкой, может, ваша заведующая пусть попросит наш отдел предоставить физические посты? — злорадствовал Нестеренко, глядя в лицо начальнику охраны магазина.

— Решили отобрать у нас работу?

— Шучу, не парьтесь. Ладно, попробуем разыскать вашего клиента.

Молодой парень, на вид лет двадцать. Одет прилично. Какие действия заставили совершить злостный поступок — непонятно. Есть шанс найти жулика, надо действовать быстро.

— Объясните, Александр, какие наши дальнейшие действия? — журналистка рассчитывала исключительно на общение с прапорщиком и игнорировала присутствие лейтенанта.

Милиционер-водитель включил поворотник, повернул руль и произнёс:

— Постараемся найти «по горячим следам» гражданина. Нам известно, что он одет в чёрную куртку, синие джинсы, перчатки и белые кроссовки. К сожалению, работники магазина не успели проследить направление беглеца. Оставили нас практически без какой-либо информации. Отработаем в первую очередь дворовые территории, посмотрим. Вы, кстати, тоже можете посматривать в оба — может, заметите кого. Внимательный взгляд журналиста нам очень понадобится.

— Вам известно, где он может скрываться?

— В таких случаях мы полагаемся на опыт и интуицию. Молодой человек украл алкоголь. Почему украл? Возможно, студент. Студент без денег, который хочет отметить. Впереди общежитие политехнического колледжа. Возможно, он оттуда. Мы часто проверяем это место. Там в комнатах до восьми мест. Предположим, что многие ребята уехали к родным на праздники. Но часть народа осталась. Одной бутылки на компанию будет мало. Либо юноша «докупил» продукты к столу, либо планирует отпраздновать в очень узком кругу или одиночестве.

— Вы прямо детектив, — журналистка не переставала удивлять водителя молниеносном набором текста на планшете. Помимо планшета, на сиденье рядом лежала похожее на телефон устройство — диктофон.

— Специфика работы. У нас, Настенька, дела обстоят так: подразделение получает зарплату благодаря эффективной работе. Мы постоянно доказываем профессионализм. Если не будем пересекать хищения — нам перестанут доверять граждане. Это означает расторжение договоров об услугах, потеря зарплаты и сокращение сотрудников. Нас называют коммерческой милицией не просто так. И здесь работают самые лучшие ребята, элита. Сегодня ты мелкого воришку поймал, а завтра банк защитил от вооружённых преступников.

— И не каждый может выдержать нагрузку. Многие сдаются. Бегут с корабля, крысы, — вмешался Андрей.

Милиционер-водитель помолчал секунды. Улыбка пропала.

— Доживешь до моего возраста, перестанешь осуждать. В твои годы я усталость не чувствовал, — объяснил прапорщик.

— Вы увольняетесь?! — удивилась Анастасия.

— Ну да. Последнюю смену дорабатываю. Завтра, считайте, я гражданский человек. Конечно, ещё обходной лист и пару формальностей, но в целом одной ногой в новой жизни.

— Поздравляю.

— Благодарю. К сожалению, не все коллеги радуются за мой выбор. Да и пусть. Я уже окончательно определился.

Автомобиль Департамента охраны свернул с оживлённых улиц на узенькую дорожку между девятиэтажными зданиями. Уличное освещение осталось позади, и темноту разрезали фары. Детская площадка выглядела заброшенной. Скрипели качели под ветром и пищали металлические двери, когда в дома заходили люди.

Тропинка протекала через бесконечную сеть однотипных дворов. В таких местах не чувствовался вечер перед Новым годом и Минск становился похожим на остальные белорусские города. Журналистка задумчиво смотрела на площадку, на которую лейтенант Нестеренко направил луч фонарика через окно. Как милиционеры умудряются запоминать дворы? Незнакомых территорий через чур много. Даже внимательности автора статей не хватает для ориентировки в этой местности. Настя без карты не смогла бы найти общежитие, а добираться странными путями — тем более. Но скоро стало понятно, почему Михаил вёл машину сквозь густоту ночной глуши. Слухи о милицейском чутье — правда.

На скамейке спинами к машине сидели двое. Парень справа больно похож на подозреваемого с записи видеокамеры. Сосед в правонарушении замечен не был, но, возможно, угощался коньяком. Парень обернулся на шум двигателя. Он увидел патрульную машину и, держа в руке коньяк, поднялся на ноги.

Сотрудники охраны намереваются брать негодяя. Как обычно в подобных ситуациях, выходят из автомобиля, оценивают обстановку, сокращают дистанцию к контакту.

— Отдел Департамента охраны Центрального района, лейтенант милиции Нестеренко. Пожалуйста, предъявите документы.

Глаза парня увеличились. Вот-вот лопнут. Анастасия позади сотрудников заметила дрожь пальцев подозреваемого. Дальше сценарий ускорился. Парнишка выронил бутылку и принялся удирать. Лейтенант с прапорщиком бросились в погоню. Приятель подозреваемого остался на месте, растерянно поглядывал то в спины милиционеров, то на беглеца. Журналистка в рассеянности не меньшей: «Присоединяться к погоне, оставаться на месте и караулить второго? Что предпринимать? Или мне запрещено вмешиваться как лицу гражданскому…».

Думать долго не приходится. Милиционеры выиграли соревнование по бегу на короткую дистанцию. Послышался щелчок наручников и возмущения: «Ай, туго застегнули, больно. Отпустите, ментяры поганые».

Настя ощутила беспомощность. Пока сотрудники сопровождают задержанного в машину и общаются со вторым гражданином, она стоит на месте. С другой стороны, зачем обвинять себя в некомпетентности в незнакомой области? Каждый выполняет своё дело. Кто-то пишет, кто-то ловит.


ОФОРМЛЕНИЕ


— Да, это он, — заведующий магазина пришёл в отдел милиции и подтвердил догадки ребят из охраны. Операторы службы безопасности магазина дали аналогичные показания. После этого пойманному девятнадцатилетнему Игорю Прохорову остаётся признать вину.

Устанавливается, что сумма украденной продукции — литр коньяка популярного бренда и 100 грамм сыра — составляет 79 белорусских рублей, что ровняется двум базовым величинам. Нестеренко провёл досмотр задержанного, оформил протокол по статьям 11.1 и 24.3 кодекса об административных правонарушениях Республики Беларусь — мелкое хищение и неповиновение законному распоряжению сотрудника органов внутренних дел.

Товарищ нарушителя написал объяснение, что в краже не участвовал. Игорь предложил встретиться недалеко от общежития и начать праздновать заранее, а к двенадцати с разогретыми желудками присоединиться к общему столу в кругу большой компании. Оба обучались на втором курсе по специальности «Техник-механик».

— Теперь ты стал гордостью колледжа, товарищ, — мрачно прокомментировал Нестеренко.

— Может, отпустите? Новый год. Впервые за всю жизнь украл.

— Думать надо было, — ответил Андрей Нестеренко за заполнением бумаг.

Прапорщик контролировал обстановку, словно телохранитель, пока напарник занимался писаниной. Настя подпирала стену спиной. Мучили вопросы: почему задержанный доставлен в районный отдел вместо отдела охраны, что грозит Игорю, отпустят ли его сегодня домой, кто будет возмещать ущерб магазину и как долго суд будет рассматривать протокол?

Любопытство сопровождало журналистку постоянно. Она подмечает, что процесс оформления затягивается. Множество формальностей, объяснения от нарушителя, друга нарушителя, показания заведующего, начальника службы безопасности, операторов видеонаблюдения. Между тем рация в дежурной части не молчит — в Минске начинается бурное время суток, наряды милиции выезжают на разные адреса.

Обстановка в помещении отталкивала постороннего человека. Воздух заполняли разные запахи. Описать это сложно. Похоже на запах земли, травы, грязи. Да, запахи мира. Здесь бывают лица, которые проживают на улицах и забывают о гигиене.

Краска на полу и стенах серая и жёлтая. Она слезала, оголяла пыль с паутиной. На коридоры падал тусклый свет, а решётки на двери после главного входа ассоциировались с тюрьмой. Люди, которые носили кобуру с табельным оружием, создавали какое-то напряжение. Оно не чувствовалось в машине рядом с Андреем и Мишей, но в отделе, где сотрудников много, становится некомфортно.

На режимном объекте пользоваться планшетом запрещено — значит, работой себя не займёшь. Можно только стоять на месте и запоминать скудные детали милицейской рутины, которые не будут интересны читателям журнала «Минская правда». Кажется, проходит вечность.


АПТЕКА


— Двадцать один.

—  Эта ситуация растянулась на два часа, — с грустью прокомментировала Настя напоминание диспетчера.

Милиционер-водитель завёл двигатель. Машина выехала за служебную территорию на проезжую часть.

— Это мы ещё оперативно справились. Дело в том, — медленно начал объяснять прапорщик и зевнул, — что в нашем деле процедуры должны проходить в рамках закона. Просто задержать нарушителя недостаточно. Мы собираем материал и направляем протокол в суд. Если хоть одна деталь упущена, протокол возвращается на доработку. В фильмах про правоохранительные органы это не показывают?

— В фильмах показывают перестрелки, — засмеялась девушка. — Что будет этому человеку?

— Новый год он встретит в общежитии. Будет думать над тем, на какую работу устроиться на время каникул, чтобы оплатить штраф. Или попросит денег у родителей.

— А сейчас куда поедем?

— Возвращаемся на маршрут патрулирования. Ожидаем заявление от райотдела или «сработки», — сказал водитель.

В городе стало теснее. На площади перед главной ёлкой кто-то фотографировался с мужчиной, одетым в костюм Деда Мороза. Некоторые прохожие носили красно-белые шапочки с колпаками и бегающими огоньками. Со сцены в микрофон что-то выкрикивала Снегурочка, на фоне голоса играла английская рождественская музыка.

— Филин сто тринадцатому, — прорезал строгий голос радиопомехи.

— Сто тринадцатый на связи, — нажал кнопку на рации Нестеренко.

— Сурганова 36, аптека, КТС от администрации.

— Понял, выезжаем на «сработку».

Прапорщик сигналил автомобилям. Сирены ревели, но журналистка очередной раз подчеркнула, что гражданские могли бы уступать дорогу быстрее.

Работа проходит по безопасной схеме: охрановцы идут первыми, а Насти разрешено топтаться сзади, без вопросов и вмешательств. Забавно наблюдать со стороны девушку в бронежилете с надписью на спине: «мiлiцыя». Нестеренко приказ выдать защиту считает абсурдом. Будь его воля, он бы запер гражданку в машине. Но приказ — есть приказ.

«В прошлый раз свиснули бутылку. Теперь, наверное, бабка не оплатила лекарства», — надеялась Настя, потому что опасалась острых приключений, хотя любопытство боролось с тревогой.

Когда троица перешагнула порог и открыла дверь аптеки, стало понятно, что приключений не миновать. Женщина в красной дублёнке кричала на фармацевта. Такие словечки болезненно воспринял даже мозг филолога Насти. Что говорить про фармацевта, выслушивающего тонны ненависти? Вызов наряда оправдан.

Человек недоволен ценами на лекарства. Жалуется милиции, мол, зарплата маленькая, а цены на таблетки растут. Виноваты, как говорит гражданочка, и фармацевты, и государство. «Я плачу этому дармоеду зарплату. Уберите его, мы сами в состоянии выбрать себе нужный препарат и заплатить за него», — нарушительница плюнула в окно, заставив пострадавшего отступить к стене.

Милиционеры попытались успокоить даму.

— Протокол? В смысле штраф за оскорбление? Никуда я с вами не пойду и штрафы оплачивать не буду. Да отстаньте, руки убрали от меня!

Андрей не любил возиться с женщинами, которые нарушают уголовный или административный кодекс. Как милиционер он должен задержать преступника. Но перед ним — дама. Хрупкая женщина. И надевать на запястья наручники, стараясь не причинить лишний вред, задача не из лёгких.

Хулиганка взмахом руки ударила милиционера в лицо. По щеке потекло что-то влажное и горячее. Больше терпеть не пришлось. Охрановцы вдвоём завели руки за спину и защёлкнули «браслеты».

Спектакль начался на улице. До патрульного автомобиля осталось несколько шагов. Задержанная начала кричать и звать на помощь: «Они меня бьют, помогите». Журналистка свидетель — ребята и пальцем не тронули женщину, не считая ловкого приёмчика по захвату рук. Зато на лице Андрея порезы и кровь после длинных ногтей.

Кто-то из прохожих крикнул: «Бей ментов». Крикнул вроде бы какой-то юноша в компании подвыпивших друзей. Человек пять пошли отбивать задержанную. К слабоумным и смелым ребятам присоединились другие товарищи, уже взрослые, услышавшие крики.

Гражданка упёрлась ногами. Милиционерам пришлось силой её затащить в салон машины. Нестеренко бросил: «Настя, садись вперёд, я сяду рядом с задержанной». Но крепкий мужчина схватил рукав лейтенанта и с явной угрозой посмотрел в глаза. Кто-то из подростков оставил слюну на спине водителя.

Актриса разогрела спектакль: била ногами окно и говорила из машины, что её задержали ни за что и душили. Толпа уже распускала лживые слухи, не слыша объяснения журналистки. Охрановцы не намерены отвечать на несправедливую критику. Практика показывает, что любой ответ подогревает гнев. Это как доказывать что-либо ветру и надеяться, что он стихнет.

— Назад, назад. Граждане, руки уберите, буду применять физическую силу и спецсредства, — предупредил лейтенант.

Непонятливый тип толкнул милиционера. Другой хулиган угостил ногой капот патрульного авто и бросил в дверь снежный комочек. Настю будто не замечали посторонние, она вновь мысленно назвала себя бесполезной.

— В машину, быстро, — приказал старший экипажа, а сам снял со специального ремня дубинку и в знак предупреждения выставил свободную руку прямо.

Двое нападавших уже стали в боевую стойку перед водителем. Настя взяла снежок и швырнула в любителей подраться. В ответ услышала: «Дура, я щас тебя в сугроб уложу». Желание побыть в роли спасительницы улетучилось.

Бунт прекратился, когда к месту события подъехали сразу две машины с сиренами. Злость в глазах вспыльчивых граждан убежала. Милиционеры попросили толпу разойтись и, чтобы конфликт не усугублять, задерживать никого из них не стали.


В ОТДЕЛЕ 


— Мы ведь часто становимся жертвами агрессии, — уже в отделе прокомментировал Миша рядом с дежурной частью, пока Андрей в комнате разбора оформлял гражданочку. За стеной послышались угрозы жалобой в прокуратуру и увольнением. — Не только мы. Дело здесь вовсе не в милиции. Человек может разозлиться на начальника, поругаться с женой, а вылить злобу на того, кто послужил триггером. Нападают и на пожарных, и на медсестёр. Помню, как мы спасали в ноябре бригаду фельдшеров, за ними человек пять с ножами бегали. В основном люди становятся жестокими под влиянием алкоголя и не отдают отчёт своим действиям.

— Эх. Бедные медсестрички. Жаль, что им не дают оружие для самообороны, — вздохнула журналистка.

— Этим ситуацию не исправишь. Нет. Я бы начал вводить по стране сухой закон. Поверьте, без него число преступлений снизится.

— Но жестокость, как думаете, проявляется только из-за алкоголя?

— Нет, не в коем разе. Это один из основных факторов. Причин может быть множество. Но сама жестокость и ненависть среди народа в последнее время выросла. Она выросла по всему миру. Сами посудите: то парижские мародёры громят магазины и нападают на французскую полицию, то в США вспыхивают волнения. После ковида с этим миром что-то случилось. Я боюсь только одного: как бы эта ненависть однажды не вылилась в крупную мясорубку и у нас. Хотя в Беларуси не забалуешь и случае чего наша милиция порядок наведёт быстро, неприятных инцидентов хотелось бы видеть меньше даже в других странах, — прапорщик уже без стеснения любовался глазами Анастасии, но говорил так, словно в последний его рабочий день волнуют служебные моменты.


ЯВА


Вот и наступил звон курантов. Стрелка часов упала на «00:00». На экране телевизора появилось поздравление Президента.

— З Новым годам, Жэня.

— С Новым годом, Люда.

Пожилая пара разделила шампанское. Они это сделали. Они вместе постарели.

— Слышишь, шум какой-то на улице? — встревожился старик.

— Ды не, гэта табе здаецца. Ты ж ничога не слухаеш, стары.

За окном разорвались салюты. В небо поднялись звёзды и, разорвавшись, мелкими осколками устремились вниз. Это происходило через улицу. Здесь, на улице Придорожная, затаились частные дома среди густонаселённого Минска. Отдельный крохотный уголок, за которым со всех сторон возвышались городские здания.

На Придорожной все дома с одним или двумя этажами. Многие держали животных в хлевах — чистая деревня. Жене показался необычным шум за дверью. Затем послышался знакомый звук. Знакомый до боли, приносящий воспоминания из прошлой жизни. Это мотор мотоцикла!

Дед — сколько хватило сил — быстро направился к двери. Супруга, женщина постарше, но физически здоровее, придержала мужа за руку. Она волнуется за его состояние, но тоже не сомневается: кто-то заводит двигатель.

Опасения вылились в удар сильнее скачущего давления. Замок гаража срублен. От мотоцикла — ни следа. Вернее, следы-то на снегу есть от шин. Но в гараже пусто. И звук мотора уже отдалялся за деревьями, потом совсем пропал.

— Воры проклятые. Что б вы подохли, ироды, — завыл старик.

Люда утешала мужа. Пыталась утешить. «Любые слова здесь бесполезны... это не просто мотоцикл. Это — память, награда за защиту мира от чернобыльской катастрофы», — напомнила себе супруга и позвонила в милицию.

По адресу выехала следственно-оперативная группа. Стоит отметить, что массовые вызовы посыпались ещё за несколько часов до двенадцати. Сотрудники милиции разбились по многим «фронтам», и на сообщение об угоне направилась группа в маленьком составе — следователь и водитель дежурной части.

«Газель» приехала к дому. С освещением в этом местечке проблемы, нумерацию домов и своё месторасположение пришлось смотреть по Яндекс-картам. Водитель одной рукой держал руль, а второй потирал веки. Вторую смену он не выползал из автомобиля.

— Так. Ещё раз. Спокойно, подробно. Что у вас произошло?

— Яву украли. Мотоцикл. Взломали гараж и украли. Ничего неясно, как и кто. Ох, мой мотоцикл, мой родной мотоцикл. А воры эти, гады, только и рады чужому горе, — Женя сдерживал себя, чтобы не пустить слезу.

Следователь записал произошедшее со слов заявителя и вызвал на помощь ребят из охраны через дежурного. Департамент охраны — единственная служба в МВД с кинологическим центром.

Экипаж во главе милиционера-кинолога приехал через пятнадцать минут. Собака «вынюхивала» следы, но потом заскулила. Носилась из стороны в сторону. Оно и не удивительно: с момента угона по дороге проехало много машин.

Прапорщика Чернова и лейтенанта Нестеренко дежурный снял с маршрута патрулирования. За несколько часов они успели ответить на три «сработки» — сигнализации на складе пищеблока, в ломбарде и предприятии «Белтиз». Все они были ложными. В первом случае шквал ветра упал в подвальное помещение, что сигнализация засчитало угрозой. Во втором закапризничал «чувствительный» вибрационный датчик после запуска салютов возле здания. На предприятии датчик на разбитие стекла просто заклинил, но электромонтёр его починил.

Затем экипаж побывал на двух семейных конфликтах. Пары умудрились переругаться и побеспокоить соседей до праздника. Сейчас экипаж мчался на улицу Придорожная. Анастасия устала от вопросов не меньше милиционеров, стала разговаривать реже.

Следователь мысленно выстроил сцену. Пока пожилые люди праздновали, жулик оборвал старый замок тяжёлым предметом — возможно, кирпичом, камнем или молотком. Зашёл в гараж, нашёл ключи и угнал мотоцикл. Понятно, что старики не успели даже разглядеть наглеца.

Дежурный следователь попросил наряды охраны опросить свидетелей. Пока экипаж милиционера-кинолога стучался в дома, команда Нестеренко патрулировала соседние территории.

— Коль мы сегодня в начале смены заговорили про работу и кино, покажу ещё одно отличие. В фильмах обязательно организовали бы «план-перехват»: машины отцепили район, а сотрудники стали бы проверять документы, — внезапно завёл разговор лейтенант. — Сегодня наши ребята загружены. Они следят за порядком в местах массового скопления людей, дежурят на пунктах пропуска, едва успевают выезжать на заявки. Людей у нас мало. Так что не удивляйтесь, когда мы долго едем к вам на помощь.

— Шансов найти угонщика нет? — журналистка представила отчаяние старика.

— Не хватает в вас позитива, Анастасия. В такой праздник надо верить в чудеса. Смотрите. Модель и номера нам известны со слов владельца. По городским камерам мото отслеживают. Коллеги ищут свидетелей. Самое главное преимущество на нашей стороне — зимой на мотоциклах не гоняют. Жулик засветится как гирлянды на ёлках.

— А чего это вы вдруг стали разговорчивым, товарищ лейтенант? — Настя изобразила улыбку.

— Я просто хочу, чтобы вы писали правду про МВД. Вдруг получится развеять некоторые стереотипы среди гражданских? Вы бы знали как неприятно слышать за спиной возмущения о якобы плохой нашей работе. Вы на меня зла не держите. Я сперва подумал, что вы журналист такой же, как и остальные. Я ошибался.

— И чем же вам не угодили другие журналисты?

Прапорщик слушал радиопереговоры. Если подозреваемого увидят, обязательно сообщат. Главное не переборщить с погоней. Миша вспомнил случай в августе. Гайцы взмахивают жезлом, но гонщик прибавляет скорость. Полосатые просят помощи — откликается экипаж Нестеренко. Преследует нарушителя аккуратно, без подрезов. К сожалению, юный мотогонщик без водительского удостоверения отправляет пешехода в реанимацию и заканчивает путешествие в реке Свислочь. На этот раз прапорщику хотелось избежать печальных сцен.

— Другие — если не брать в счёт ведомственную пресс-службу и некоторые официальные СМИ — пишут провокационные статьи и заголовки, подпитывают минчан негативным настроением по отношению к органам внутренних дел. Готовы ради пиара на всё, даже искажать события и вводить читателей в заблуждение.

— Такова наша профессия — показывать не только положительную сторону, но и отрицательную.

— Вы наивны, Анастасия. Или не хотите признать правду. Любой хороший поступок опытный манипулятор может представить миру так, что шквал критики испортит репутацию ведомства за несколько дней. Слова управляют людьми, а не истина.


ТЫЛ


Бодрствовали не только уличные службы. В Минском областном управлении Департамента охраны просматривали запись с нагрудных камер прапорщика Чернова и лейтенанта Нестеренко. Охрановцы прибывают в аптеку на вызов от фармацевта. На представителей власти нападает женщина. Милиционеры задерживают женщину, но толпа прохожих пытается освободить задержанную. Приезжают коллеги и помогают оттеснить нападавших.

Произошло это вечером 31 декабря. Рядовой случай. Сотрудники охраны делают свою работу. Женщина наиграно изображает из себя жертву, пытается заручиться поддержкой других. Затем кто-то из гражданских кричит: «Женщину арестовывают просто так, помогите».

«Милиция без причины забрала в отдел женщину перед Новым годом» — оповестили деструктивные Телеграм-каналы. Записи активно репостили пользователи интернета, количество просмотров текста возрастало с каждой секундой. Владельцы таких каналов предоставляли публике другую запись: сотрудники охраны ведут гражданку в машину, не дают ей вырваться. Отснято кем-то из очевидцев на улице. Начала конфликта на видео нет.

Старший лейтенант Воронов сидел за столом в кабинете областного Департамента. Он возглавлял группу, которая воевала на информационном пространстве. Пресс-служба освещала деятельность милицейской охраны: рассказывала о раскрытых преступлениях нарядами групп задержания, мероприятиях, должностных назначениях в штабе. Одно из важных направлений — борьба с фейками.

Офицер видел расползающийся по интернету вирус. Чтобы остановить заразу, достаточно воспользоваться лекарством под названием реальность. Реальность пугает вредителей, отнимает у них аргументы.

В Телеграм-канале «ОХРАНА.BY» появился текст и видео. Этот пост служит ответом на несправедливые обвинения. В нём расписана полная ситуация, показана картинка от начала до конца. Пройдёт время, пока истина выйдет на первый план, но это обязательно случится. Правда восторжествует и притеснит «независимых» журналистов, которые пытались раскачать обстановку в стране по заказу западных спецслужб.

Старший лейтенант услышал взрывы салютов за окнами управления. Хлопки стали единственным напоминанием о том, что полчаса назад начался Новый год. Семья праздновала дома, дети скучали по отцу. Жена думала о разводе. Стоит оно того? Видеться редко с близкими ради службы? Воронов часто задавался вопросом. Ответ на него всегда один и твёрдый — да, стоит. Кто-то должен оберегать мирных граждан от бандитов. Если милиционер вспомнит о родных и побежит домой, он позволит преступности победить и поставит под угрозу близких. Старший лейтенант напоминает себе о долге в минуты праздников и продолжает работать.

ЧЕРНОБЫЛЬСКИЙ ШРАМ

— Дак как вам достался, говорите, этот мотоцикл? — спросил следователь, которому Людмила показывала семейный альбом на своих худощавых коленках.

На фотографиях изображены солдаты, военная техника, табличка «Чернобыль». На всех страницах встречается постоянное лицо, молодое, красивое. На плечах мужчины погоны капитана.

— Жэня камандавау ротай унутраных войскау, яго адправілі на дапамогу ликвидатарам у 86-м.Камандзир частиі ведау аб жаданни Жэни сесци за рульи и па вяртанни дадому у гонар юбилею узнагародзіу за заслуги Явой. Але, ведаеце, матацыкл ён так і не завёў.

— Это почему же не завёл?

— Перад юбилеем пачалися праблемы са здароуем. Пачали балець ноги. Лекары забаранили кираваць транспартным сродкам. Ужо падчас урачыстага уручэння ключоу Явы я бачыла на вачах мужа слёзы. Так и застауся гэты матацыкл пылицца у гаражы на доугия гады. Прадаваць ён адмовиуся: памяць жа. Стаяу як экспанат.

— Как вы думаете, есть ли те, кто хотел бы заполучить ваш мотоцикл?

— Жэня! — крикнула супруга.

Старик вышел из зала, где прилипал к окну последние несколько минут, вглядываясь в темноту.

— Што ты там усё выглядваеш?!

— Да я гляжу, гляжу, может, какой шутник взял моего коня покататься и вот-вот вернётся?

Следователь подумал, что поведение Жени, наверное, и называется старческим маразмом. Лучше уж погибнуть при исполнении служебного долга, чем доживать остаток дней с отсохшими мозгами.

— Зусим спяциу, дурань стары? Ага. Узяу пакатацца и вярнуу. Зара. Вунь, таварыш милицыянт пытанне задае.

— Как думаете, кто из ваших знакомых мог взломать гараж? — спросил следователь.

— Никто.

Милиционер перевёл взгляд на старушку — она покачала головой и сказала, что не знает никаких плохих людей.

Ещё на одной фотографии альбома хозяин дома выглядел уже на свой возраст. Стоит напротив дома за воротами в обнимку через плечо с каким-то парнем.

— Ваш сын?

— О, нет, нет. Наш Паша живёт в Советском районе, семь лет назад купил квартиру ближе к цивилизации. Как он говорил: батя, уйду я из вашей деревни в город. Что-то я отвлёкся. На фото внучок, Дениска, нас навещает иногда, - объяснил Евгений.

— И сколько ему лет?

— Паше? — почесал затылок дед.

— Унуку нашаму! — разозлилась бабуля.

— А, Дениске? Исполнилось 16 в октябре.

— Он мог знать о Яве?

— О-о-о. Он фанат жуткий. Как помладше был, приставал: «Деда, открой гараж, открой, ну». Сидел на нём. Я выкатывал во двор мотоцикл. Он представлял, как едет — ну, игрался. Иногда я реально разрешал заводить мотор и сделать кружок по двору. Внук говорил, что повзрослеет, сдаст на права и заберёт у меня его.

На мгновение Люда выпала из реальности. Она перестала слушать разговоры и засмотрелась в альбом. Вот мужчина в военной форме с автоматом. Он похож на него и сейчас, просто кожа ослабла. Тогда, вернувшись с Чернобыля, муж утратил теплоту в сердце, что согревала Людмилу. Там что-то случилось со всеми ими, с Женей и его солдатами.

Ребята отправлялись с улыбками. Считали командировку лёгкой прогулкой. «Ха! В Великую Отечественную были враги настоящие. А что такое эта радиация? Так, ерунда. Военных даже глупо привлекать к этому, для эвакуации населения достаточно пару милицейских отрядов», — говорил капитан.

Под Чернобылем бойцы внутренних войск зарывали радиоактивную технику. Чувствовали себя стройбатовцами. Никто не знал, что они подвергнут себя ужасным болезням и мукам. Женя постарел рано, очень рано. Человек младше супруги на девять лет, а передвигался с трудом и соображал туго. Как бы потеря мотоцикла не добила сердце... Это будет ещё одна победа Чернобыля.

Многие умерли почти сразу, молодыми. Командиры говорили: «Крупно фонит в Припяти и вокруг реактора. На нашей территории безопаснее, просто закапывайте и ни о чём не волнуйтесь. Вам повезло». На самом деле радиационный фон и там был высоким. Ничего не подозревали жители близлежащих населённых пунктов. Катастрофа затронула многих. Катастрофа затронула даже тех, кто не подвергся воздействию радиации, думала Людмила и пустила слёзы.


ДТП


Патруль пробирался под взрывающимся небом. Хлопки напоминали бомбардировку. Настя всегда в курсе военных конфликтов в мире и во время взрывов представляла нападение на страну. Гибель и разрушение в соседних странах напоминали о себе в минутах, которые, казалось бы, надо проводить с радостью. Но страшнее всего была другая мысль: «А что, если война придёт в Беларусь? Правильно ведь говорил Миша. Только шибко оптимистичный он».

Разговоры с возможными свидетелями полезные результаты не принесли. В такое событие люди не будут следить за каким-то мотоциклом. «Да какая ещё Ява? Бросьте это дело. Давайте к нам, погуляем», — ответили из компании людей, которые пускали петарды на поле и кидали друг в друга снежки.

Однако сегодня для светлой стороны день удачи: видеокамеры засекли подозреваемого. Направлялся за город в сторону магистрали М3 Минск-Витебск, проезжал Национальную библиотеку. Экипаж патрульно-постовой службы, дежуривший в том районе, первым вышел на след. Старый, но верный уазик заскрипел на замёрзшей дороге. Хотя он высокой скоростью не славится, гонщик на мото в экстремальных условиях двигался примерно также. К преследованию подключились и другие наряды.

Настя слышала радиоэфир и пыталась среди разговорного шума уловить суть. Как можно распознать свой позывной — 113-й, — когда переговоры не умолкают ни на секунду, слух режут сирены и всё внимание сосредоточено на проезжей части? Нестеренко так не считал, для него отвечать дежурному и сообщать своё месторасположение было делом пустяковым.

«Милиция, похоже, выработала план. Она подключает городские силы и загородные, хочет с двух сторон заблокировать путь угонщику. Главное, чтобы он продолжал светиться в квадратах видеокамер и не сворачивал на какую-нибудь глухую тропу», — написала журналист заметку.

ВАЗ охраны сигналил и выкатился на шоссе, ведущее в Витебск. Движение стало плотнее, зато светофоров меньше. Эхо фейерверков стихало. С неба сползало одно из последних мощных градов. Через несколько часов от праздника останется один мусор на улицах, а в окнах зданий погаснет свет.

След гонщика остыл. Правда, ненадолго. Парень свернул с шоссе и поехал в ближайший населённый от Минска пункт — деревня Агарки, — но не рассчитал мощность. Дорожки залиты пышным слоем снега. Колёса провалились, езда замедлилась. Пришлось возвращаться на широкую дорогу. Тут-то объект преследования засветился.

Описание подозреваемого и мотоцикла получала вся минская милиция. Появлялись случайные очевидцы и подсказывали правоохранителям направление. Ближайшие наряды начинали сближаться с целью. Это был водитель сержант Линевич, в прошлом работающим маршрутчиком. Любит пошутить: «На маршрутке я гонял как безбашенный, соревнуясь с таксистами. В милиции ставят меня в жёсткие рамки, боятся, что я людей собью. Не хватает здесь адреналина».

Второй патрульный автомобиль, за рулём которого сидел гаишник с пятнадцатилетним стажем, нагнал преступника в двух километрах от города. На требования остановиться угонщик не реагировал. Это не машину преследовать — не бортанёшь. Милиционеры боялись близко подъезжать, чтобы не задеть двухколёсное транспортное средство. Если подцепить даже слегка, чьи-то кости хрустнут. 

Через две минуты гонки подозреваемый круто обгоняет автобус и балансирует на дорожной разметке, пока по встречной полосе движутся три фуры. Патрульные автомобили замедляются, а мотоцикл успевает описать дугу перед боком автобуса и вернуться на свою полосу, выкрав счастливые секунды и избежав столкновение с дальнобойщиками.

Неизвестно, что случилось дальше. Неповоротливый туристический автобус медленно прижимался к обочине. В обратном направлении проезжали фуры, поэтому сотрудники органов внутренних дел потеряли из вида угонщика. В зону видимости он попал уже лежащим в канаве справа от дороги. Ява проехала дальше и осталась на боку рассекать воздух одним колесом. Второе колесо прокатилось до леса. Руль отвалился и упал в сугроб.

— Скорую, быстро, — крикнул милиционер-водитель, вышел из машины, бросился к пострадавшему.

Экипаж Нестеренко подоспел несколькими минутами позже. Сотрудники оказали угонщику первую медицинскую помощь. Вид у него ужасный, кровью измазано лицо. Рукав куртки и джинсы порваны. «Скорая» в сопровождении правоохранителей отвезла человека в госпиталь.

Подозреваемый оказался ранее судимым 40-летнем жителем Барановичей, который зарабатывал на взломах частной собственности. Передвигался по городам на поезде, чтобы как можно дольше оставаться в тени. Совершил серию краж — отправился в другое место. Собирал и бытовое имущество, и деньги. Транспорт угнал впервые. Жертв выбирал случайно, не ожидал увидеть мотоцикл. Подозреваемый позже заявил: «Как чувствовал, что на этом мотоцикле мне не уйти, но руки действовали впереди разума. Я влюбился в этот мото, вот и всё». Общий ущерб, причинённый белорусам, ещё принадлежит установить — вряд ли злоумышленник признался во всех своих грехах. Тайны раскопают следователи.

Впоследствии правоохранители узнали, что причиной ДТП послужила не потеря управления. Мужчина с ездой справлялся: опыт вождения был. С Явой что-то случилось. Расшаталось переднее колесо, и затормозить быстро не получилось.


ИЗВЕСТИЕ


— Следчы тэлефанавау. Выказауся: "матацыкл - у смятку», — сказала Люда.

Женя поинтересовался самочувствием жулика. Милиция передала, что жить будет. Следак удивился: не каждый потерпевший искренне волнуется за здоровье своего обидчика. Большинство бы прошипело: «Что б он сдох. Угробил мой мотоцикл, тварь какая». Или: «Можно мне в суд не идти?».

Людмила ценила супруга за доброту. Он начал погибать изнутри после Чернобыля, но никогда не показывал слабость.


ПРОЩАНИЕ


— Два часа, — оповестила рация.

Автомобиль Лада тормознул на парковке торгового центра «Дана Молл». Это здание работает сегодня круглосуточно. Зал первого этажа украшен новогодними фигурками. Работники соорудили островки с медведями, санками, статуями Снегурочки и Деда Мороза и другими персонажами из мультфильмов с шарфиками. Из какого-то материала выстроили ледяную скалу. Нашлось множество желающих провести ночь здесь.

На втором этаже работал фудкорт: додо-пицца, бургер-кинг, киэфси, Макдональдс.

Анастасия едва стояла на ногах. Жутко клонило в сон. Девушка предложила сделать селфи напротив искусственной ёлки для статьи. Милиционеры согласились. Сделав обход, Нестеренко убедился в отсутствии происшествий на охраняемом объекте.

— Ребята, я провела с вами увлекательное путешествие. Спасибо за то, что были терпеливы ко мне. Увы, полное дежурство продержаться я не смогу. Меня укачало, я устала.

Андрей улыбнулся. За последние часы он проникся к журналистке дружелюбием. Даже грустно расставаться. Александр вообще не смог сдержаться от объятий. «Видела бы жена Саши, как он обнимает Настю», — усмехнулся лейтенант.

Охрановцы продолжили сторожить Минск в одиночестве. Стрелка часов на пять перепрыгнула незаметно. Лейтенант и прапорщик ответили на «сработки», но почти все они оказались ложными из-за сбоев в охранной системе. К завершению дежурства разняли драку в ресторане и побывали на домашних разборках. Так закончилась смена.


СТАРЛЕЙ


Старший лейтенант Воронов, офицер пресс-службы, работал за компьютером 14 часов подряд. Он мониторил обстановку в подразделениях охраны и делал заметки для будущих статей или коротких постов. Стоит ли говорить о головной боли? Впереди нужно составить рабочий план на неделю вперёд  — и можно немного поспать в кабинете, чтобы к новой смене не потерять сознание.

Старлей пометил в блокноте заметок главное — предложить управлению подарить новый мотоцикл Ява ликвидатору, который стал жертвой угонщика. В Центральном отделе охраны во дворе стоит как музейный экспонат жёлто-синий железный конь с надписью «ГАИ» и символикой СССР. Неважно, что милицейский: старик на нём гонять и вводить народ в заблуждение не будет. Этот мотоцикл может подарить улыбку. А улыбка в старости бесценна.