Юрий Куранов. Слова поэта - суть его дела

 
   Слова поэта – суть его дела.
    Александр Пушкин
   
   5 февраля - День рождения Юрия Куранова (5.02. 1931 – 11.06.2001). Об этом удивительнейшем человеке, поэте, писателе, художнике, религиозном подвижнике помнят везде, где он жил творя (творил живя): в Москве, в Калининградской, в Костромской, в Псковской областях.
   В стихотворении Александра Пушкина (6.06.1799 – 21.01.1837), написанном за полгода до завершения его творческого пути, есть строки: «И долго буду тем любезен я народу, что чувства добрые я лирой пробуждал». Поэт не обманулся в значении своей поэзии.
   Значимость творчества Юрия Куранова ещё предстоит оценке в полной мере. Его лира была услышана, как и лира Пушкина, с первых звуков. Поэтические миниатюры Юрия Куранова явились событием большой важности для многих жителей огромной многонациональной страны. Они начали печататься с 1959 года в журналах: «Новый мир», «Юность», «Советский писатель»… В 1961 году выходит первый сборник миниатюр «Лето на Севере». Следом издаются другие сборники: «Белки на дорогах», «Увалы Пыщуганья», «Колыбельные руки», «Дни сентября».
   Наступал период долгожданной «оттепели». Лирика, льющаяся из сердца молодого автора ликующе свободно, родниковыми струями, вливаясь в сердца читателей, истосковавшихся по высокой поэзии,  отзывается в них радостью созвучия. Из разных мест Советского Союза приходят сотни писем от благодарных читателей, которыми творчество Юрия Куранова воспринимается как «ни с чем несравнимая, ни разу неслышанная музыка лесов, полей, рек… музыка Родины», как чудо «превращения мечты в реальность», как путешествие под алыми парусами. В письмах – признательность за то, что миниатюры Куранова открыли ранее невидимые смыслы, стали судьбоносными; в одном из писем – благодарность за спасение от самоубийства.
   Чем же вызван столь радушный приём? Природа наделена таинственным звучанием, а человек способностью услышать эту потаённую музыку. Такое проникновение в истинное бытие вещей даёт надежду на то, что за разрушительными внешними процессами стоит нечто незыблемое: то, что, оставаясь тождественным себе, даёт жизнь всему временному. В душе, прикоснувшейся к этому неиссякаемому источнику жизни, зарождается надежда на бессмертие. Куранов обладал такой интуицией сокровенных смыслов. Отсюда его любование миром природы, живущим глубинными соками, его вера в существование неизъяснимой прекрасной силы, которая может поднять человека над личным несчастьем в надоблачное пространство, где душа спасается в свете, и тьма уже не может объять её. Чудо Юрия Куранова – в его умение вызывать чувство сорадования всему вибрирующему в унисон с божественной музыкой.
   Особенно восприимчивы к текстам Юрия Куранова дети и молодые люди. Им проще прочувствовать искренность и добрый посыл автора, испытать восторг созвучия с его внутренним состоянием созидания собственной души.
   «Есть только один путь сделать жизнь более доступной пониманию в высоком смысле, и путь этот лежит через раскрытие внутренней красоты явления… красота всегда одна – это внутренняя гармония, на которой держится жизнь». И в то же время красота многоцветна, как радуга, которая «растёт и расширяется по лесу, и становится видно при свете её, какие удивительные соки текут и бьются в каждой травке, в каждом листике, в каждом цветке, какими светоносными потоками текут они вверх, по берёзам, по соснам, по елям и какое праздничное сияние колышется в воздухе над каждой весенней былинкой, над каждым кустом и над каждой веткой» («Озарение радугой»).
   С такой радугой можно сравнить поэзию миниатюр Куранова, в свечении которой перед читателем не только предстаёт живая красота природы, но и в душе его зарождается течение светоносных потоков, и она озаряется праздничным сиянием. Красота целомудренная не пассивна. Её явление побуждает к действию благому: не сорвать цветок, не убить оленя, а сохранить, защитить красоту жизни, продлить в духовном мире (в творчестве), воспеть, чтобы и другие проникались любовью к ней, берегли её, чтобы любовь зарождалась в душах людей.
   Продолжение в следующей миниатюре.