Северные этюды. Часть 1. Авторитетный художник

      Двенадцать рассказов под общим заголовком «Северные этюды» – это описание пленэрной поездки по Дальневосточному региону, начиная с Низовья Амура Хабаровского края, затем Магаданская область, Камчатка и Сахалин. Описанные события происходили в в советской стране, августе-сентябре 1988 года, в «до перестроечные» времена, когда между людьми существовали совершенно другие взаимоотношения.

      С позиции сегодняшних экономических условий, реально понимаешь материальную ценность этой творческой поездки, которая выразилась бы в неподъемную сумму, учитывая транспортные расходы малой авиацией, вертолетами, морским катером, а также повышенные суточные и проживание в гостиницах на срок более месяца. В настоящее время добраться то до какого-то отдаленного северного района сложно,  но в те времена даже в голове не возникала мысль, что это очень дорого и стоит больших денег, наверное, тогда мы жили почти в каком-то «коммунизме».

      Итак, Хабаровск, августовская жара, я работала деканом художественно-графического факультета педагогического института. Несколько дней как завершился учебный год, прошёл набор абитуриентов на первый курс, вернулись студенты с пленэрных практик, и впереди "светил" долгожданный отпуск. Особых предложений в проведении отпускного времени не было, тогда ещё не существовали туристические фирмы, предлагающие посещение зарубежных стран, даже поездка на море во Владивосток тоже не представлялась возможной из-за того, что Приморье  входило в закрытую пограничную зону, а лечиться в каком либо санатории меня не привлекало, не хотелось ходить по расписанию на обед и процедуры, эта дисциплинированность надоела и на работе.

      Мои размышляя на тему предстоящего отдыха прервал преподаватель, который зашел в деканат позвонить своим знакомым. На мой вопрос: "Уважаемый Евгений Иванович, почему не отдыхается?" я получила ответ с грустным настроением: "Срывается наш долгожданный пленэр, сейчас направляюсь в научную часть, отказываться от командировки, ехать одному  не хочется, да и не интересно..."

     На факультете коллеги знали, что на этот этюдный вояж по северным местам Дальнего Востока собирались наши худграфовские преподаватели: сам Е. И. Вольгушев, Д.А. Романюк, С. М. Федотов, но в силу определённых обстоятельств, поездка не получается, заболел Федотов и его госпитализировали срочно в больницу, а Романюка жена не пустила, привлекла к участию в строительстве дачного домика. Институт оплачивал полностью эту творческую экспедицию, как стажировку и повышение квалификации преподавателей.
 
    Вдруг Евгений Иванович неожиданно предложил мне поехать с ним на пленэр, по любому маршруту северных мест, по принципу - куда глаза глядят. А почему бы и не поехать? Сборы были недолгими, составили маршрут, включая все известные дальневосточные города, не забыв и про Курилы, быстро переоформили документы и получили деньги. Евгений Иванович заранее подготовил справку в Дальневосточном Пограничном Управлении, в которой была указана цель поездки художников: для сбора материалов к написанию картин о жизни пограничников, и далее приписка - с просьбой содействия и необходимой помощи. С такими документами можно было хоть на Край Света поехать.

     Этюдник на плечо, тёплая куртка, в руках папка с бумагой и купальник, на всякий случай, всё-таки отпуск, море, хоть и Охотское. Все документы, деньги у Евгения Ивановича, а мне предстояло полное беззаботное восприятие прекрасного.

      Часть 1. АВТОРИТЕТНЫЙ ХУДОЖНИК ДАЛЬНЕГО ВОСТОКА
 
      В полдень мы уже были в городе Николаевска-на-Амуре, сменив невыносимую хабаровскую влажную жару, на приятную летнюю, солнечную погоду с легким ветерком с амурских просторов. Первые чувственные впечатления – всегда самые сильные, сразу закладываются в клеточки памяти, поэтому и сегодня вспоминаю образ города как немноголюдное поселение с застывшей провинциальностью «барачно-хрущевского» архитектурного стиля. Но в глаза бросился необычайно широкий Амур, по сравнению с хабаровскими речными размерами, и в целом амурский пейзаж здесь совершенно иной, потому что на противоположном берегу высокие сопки, да и по характеру - более суровый, напоминающий море, даже чайки летают, и  цветовые отношения другие, какие-то кричаще яркие.

     С гостиницей не получилось, но Евгений Иванович необычно разрешил проблему ночёвки и дальнейшей пленэрной жизни, увидев мальчишек, играющих во дворе, он спросил: «Пацаны, подскажите, знаете в городе художников?». Нам показали на дом, где висела реклама: «Кооператив «Художник». Зашли, представились, сказали, что приехали порисовать. Нам так обрадовались, как будто давно ждали. Молодой человек, работник кооператива, узнав Евгения Ивановича, как известного хабаровского преподавателя, сразу поведал про себя, что он в каком-то году начинал учиться заочно на худграфе, но не доучился, бросил. Затем выяснилось, что николаевские художники объединились и занимаются оформительскими, ремонтными и художественно-гипсовыми работами. Нам предложили остановиться у них, в производственных мастерских, которые находились на окраине города, недалеко от аэропорта.

      Это был деревянный одноэтажный барак, который одиноко возвышался на пригорке в окружении леса. «Красивый мотив», - отметилось в моем сознании. Нас уже ожидали, предложили каждому по отдельной комнате, даже выдали постельное белье, и чай предложили. А что еще нужно? Сходили на вечерние этюды, помню этот первый этюд с милым, пасторальным сюжетом - на переднем плане гуси гуляют, в центре композиции мальчишки с удочками, которые расположились на деревянном мостике, всё отражается в небольшой, блестящей речке на фоне яркого заката.

      Возвратившись поздно вечером к месту ночевки, нас ожидали гости за накрытым столом. Неожиданная картина, чего только нет на столе: жаренная рыба, красная икра, картошечка свежая-горяченькая, грибочки, огурчики, да мы еще и свой хабаровский ужин добавили. Понятно, что конец августа благодатное время на Амуре. Мы познакомились с гостеприимными николаевскими хозяевами, оказалось, что на встречу с хабаровскими художниками была приглашена городская интеллигенция: поэты, писатели, художники, музейные сотрудники и другие работники культуры. Полились тосты, за приезд, за знакомство, дружбу Хабаровска с Николаевском и за здоровье… Шумная компания радостно и до поздней ночи отмечала «наш приезд».

      Мы узнали, что руководителем кооператива «Художник» был красивый, молодой мужчина по имени Геннадий, который когда-то учился в Ленинграде, в «Мухе» (Высшее художественно-промышленное училище им. В.И. Мухиной, очень хороший художественный вуз в нашей стране), но его отчислили по какой то очень «значительной» причине, якобы страстная любовь была с дочкой преподавателя этого института. Конечно, я засомневалась, обычно студента отчисляют их учебного заведения за пропуски занятий, неуспеваемость, или какие-то проступки. Наверное, загулял по причине «любовь», не сдал сессию и его отчислили. И как бы ему не было обидно, но пришлось вернуться в родные места, и это «несправедливое горе» заливать нужными напитками. Он принес папку и стал демонстрировать свои учебные рисунки. Работы были хорошего уровня, но примерно с первого-второго курсов.

      Недоучившийся студент долго объяснял свое желание – заработать деньги и опять уехать в Ленинград и восстановиться в «Муху». Но было ясно, что это желание никогда не осуществится. Мы предложили Геннадию поступить к нам на факультет, на заочное отделение. Его возмущению не было предела, разве можно сравнить ленинградский вуз с каким-то хабаровским худграфом. Жаль было его, потому что не удержал свою удачу, а поймать ее второй раз, вряд ли получится. Тем более у него был сын Димка, который жил с ним, и познавал «хорошую» школу жизни художников.

      Утром, пробираясь через спящие тела, мы ушли на этюды, поехали в город, прогулялись по длинной центральной улице тоскливого города, и почти не встретили прохожих. Познакомились, пожалуй, с самым удивительным городским сооружением - это здание «Рынок», такой плавающий деревянный дом, который стоял на берегу Амура, а часть дома – на воде, и внутри был выход прямо в воду, то есть как бы пристань для подплывающих лодок со свежим рыбным уловом.

      Спустившись к берегу Амура, перед нами раскрылась река и крупный грузовой порт. Евгения Ивановича, моего учителя, заинтересовали в ритмы двигающихся грузовых кранов, работающие люди и суровость пейзажа. В моем этюде преобладало лирическое настроение. Мне нравилось сидеть у воды, чувствовать запах воды, слушать плескание волн, смотреть на «рябушки», игру блестящих солнечных бликов на воде, слушать крик амурских чаек. Написав по несколько этюдов на берегу Амура, мы вернулись к месту нашему пребывания.

       И увидели, что банкет николаевской интеллигенции за «праздничным» столом продолжается. Слух о том, что в Николаевск приехал известный художник из Хабаровска пронесся по нужным людям города. Авторитет Евгения Ивановича воодушевил местных творческих людей на знакомство и на профессиональные советы от настоящего, приезжего художника. Наверное, в небольшом городе они уже давно не только знают все обо всех, но и не один раз обсудили друг друга. А здесь, такая новость, приехал авторитетный художник из дальневосточной столицы, такая возможность показать себя, высказать, запрятанные глубоко, мысли об искусстве, оценить свои, выношенные творческие идеи и замыслы.
 
      Было понятно, как уважаемому Евгению Ивановичу сложно вести беседы, ведь нельзя по-настоящему, серьезно анализировать, показанное автором «творчество», ведь нужно не обидеть искренность человека, который пришел поделиться со своим, может быть, самым сокровенным. Некоторые художники-любители хотели услышать подтверждение, нужно ли им продолжать занятия рисованием, а женщины, показывая альбомы с детскими рисунками, просили определить, есть ли талант у ее девочки и нужно ли ей дальше учиться в институте. Кто-то принес, завернутую в одеяло объемную работу, пластилиновую лошадь, наподобие скульптур Петра Клодта, которые украшают Аничков мост в Ленинграде. А у кого-то даже было «деловое предложение», вот если я приеду через год, Вы меня примите в институт.

       За столом лились речи, поэты просили оценить их последние стихи, иногда громкие разговоры вперемежку прерывались выразительными тостами: «За искусство, за хабаровских художников, за дружбу, за женщин, за присутствующих всех вместе и по отдельности, и за здоровье каждого. Вспоминали общих друзей художников, которые были и работали в Николаевске-на-Амуре.

     Утром пришлось убегать от гостеприимных хозяев. Добрались до старого рыбацкого поселка Чныррах, который расположился у самого устья Амура. Судя по названию, здесь проживали нивхи, древний народ, этногенез которых вызывает научные споры (еще, в аспирантуре занималась темой «Искусство коренных народов Приамурья»).

      В поселке сохранились развалины былой военной крепости, и фантазия уносила в те далекие, царские времена, когда в середине 19 века в лиман входила амурская эскадра Г. Невельского. Позже, в этом удачном месте, располагался военный гарнизон, охранявший российскую землю и вход в Амур. А советская история больше связана с рыболовецкими артелями, и созданием пристани для речных, рыбацких судов, лодок.

      Для этюдов мы выбрали место за мысом, на круто поднимающейся сопке, таким образом, что деревяный барачный поселок оставался внизу и нам он не был виден. Открывался такой панорамный вид, что дух перехватывало. Незабываемые чувства, когда стоишь, и созерцаешь огромное водное пространство, уходящее за горизонт, туманные сопки, растворяющиеся в облаках, и чувствуешь запах воздуха, слегка пахнущего морем и свежей рыбой. Но, как ни странно, почему-то не рисовалось, а хотелось просто так сидеть, ни о чем не думать и смотреть далеко-далеко в глубину, ощущать себя частичкой в этом огромном природном мире. Разве можно уложить это громадное пространство на маленькую картонку или передать такое сложную гамму серо-сиреневых-лилово-голубых оттенков?

      Было видно, что и Евгений Иванович, отложив кисточки, тоже поддался переизбытку чувств, и, закатав брюки, стал бегать босиком, смешно размахивая рубашкой, как флагом. Наверное, ради таких моментов нужно уезжать в никуда, чтобы глазами и телом ощущать всю мощь природы, его пространство, облака, сопки, ветер, дождь… Мы написали несколько этюдов и с высокой точки, и внизу, с берега Амура. Заморосил дождь, с настроением внутреннего обновления, вернулись опять к «праздничному столу».

      «Праздник» не на шутку разошелся, состав «николаевских друзей» немного изменился, добавились новые лица. Продолжались тосты, кому-то уже не хватало выпить, некоторые тихо сидели и тупо созерцали на все происходящее, появилась музыка, мужчины пытались галантно приглашать женщин, а «храбрые» мужчины грубо выясняли между собой отношения. В какой-то момент, созерцая со стороны на всю эту картину, показалось, что она напоминает сцену отдыха военного гарнизона середины 19 века.

      Несмотря на веселую компанию, рядом с нашими, сушившимися этюдами, мальчик Димка развесил студенческие рисунки своего отца. Наверное, ему хотелось, чтобы все присутствующие люди обратили внимание на эту экспозицию, похвастаться, что его отец тоже художник и показать перед гостями значимость отца. Не показывая вида, что ранее видели эти работы, разговаривая с Димкой, выяснили, что он собирается стать художником. «А у Вас можно будет учиться?», - мы пригласили его, сказав, когда подрастешь, то обязательно приезжай к нам.

      Как в любом небольшом населенном пункте между людьми возникают сложные отношения, и по каким-то неизвестным и далеким причинам, они не уважают, не разговаривают и не допускают своего присутствия в компании, если там находится кто-то из их недругов. Но встретится с приезжими хабаровскими художниками им хотелось, поэтому авторитетный и уважаемый Евгений Иванович получил приглашение посетить странного поэта, сотрудницу в краеведческом музее, а также поприсутствовать на ужине в доме нашей бывшей выпускницы, многодетной мамы.

      В домике кооператива «Художник» еще продолжалось застолье, все уже забыли по какому поводу идет веселье, и за столом уже спорили про политику времен перестройки, выясняя кто и как лично перестроился. Эта сюрреалистическая постановка продолжалась до утра, а может быть и на завтра. Надо было убегать, северные этюды звали.

      Рано-рано утром, чтобы не разбудить людей, через записку мы попрощались, выразили огромное спасибо художникам и всей интеллигенции города. Хорошо, что аэропорт был недалеко. Но какие душевные и гостеприимные люди в Николаевске-на-Амуре!

    Тамара Давидова, 2021

    (Продолжение следует)
     Мальчик Дима вырос, напомнил о себе, поступил на худграф, хотя с учебой у него тоже были проблемы, но он закончил. Сейчас руководит художественно-производственной фирмой и у него уже взрослый сын.