ИДИ ОТ. Заключённый - продолжение

    Сверху послышался скрежет, от двух источников на дно камеры заструилось мягкое зеленоватое свечение, сделав видимыми неподвижные  лица четырёх осужденных. Также внезапно звуки стихли. До люка было метров пять. Подобные камеры — для тех, кто сопротивлялся стерилизации: бежать из них было невозможно. Искусственное освещение отключалось ровно в 10 вечера, но спать ложились позже: не спалось. Никакого строгого режима здесь не было; просто вовремя кормили и регулярно полностью осматривали, устраивали душ. Во всём остальном обитатели были предоставлены самим себе. Через месяц отсюда выходили с полностью «промытыми» мозгами: говорят, дело было не только в изоляции от мира, но и в особом генераторе ультра- и инфразвуковых сигналов, которыми по ночам «обстреливали» узников.

    За пределами толстых железобетонных конструкций городского изолятора бурлила жизнь мегаполиса. Бежала по магистрали широкая река автомобилей, над высотными зданиями по тросам передвигались кабины фуникулёра, под землей тихо и молниеносно следовали высокоскоростные поезда метро. Скорость жизни, казалось, была максимальна: она, действительно, кипела, но не как вода в чайнике, а упорядоченно, размеренно… Да и, возможно, кипение – лишь иллюзия стороннего наблюдателя. Жизнь давно забыла о самой себе, она просто длилась. Художественных книг практически не было: зачем эти выдумки? Каждый знал, куда нужно спешить и что делать, ни у кого не было времени сомневаться в правильности принятого решения. Единственное, что мешало людям двигаться с такой скоростью - жара.
   
   Последнее время Солнце будто приблизило свой глаз к Земле, чтобы внимательнее рассмотреть её суету,  напоминая, таким жестким способом, о своём существовании. Раньше многие народы поклонялись солнцу, каждый день пели песни в его честь, благодарили за тепло и свет, поэты и философы сравнивали солнце с Истиной, Высшим благом. Теперь оно просто мешало жить и от него спешили отделаться, сооружая огромный щит над городом из пористого аэропластика, оборудованного системой кондиционеров. Жизнь требовала движения. Остановка в таком городе была подобна смерти: и это не просто сравнение, пожилые представители средних и низших классов в действительности часто падали в обморок, не имея возможности приобрести специальную охлаждающую одежду и кондиционеры для автомобиля, но остановиться они не могли: знали, что ещё нужно многое успеть, чтобы дать возможность отдохнуть своим внукам.

   Джек и Хью находились в камере неделю. Максим и Глеб – всего три дня. Все они были «забракованными»: не прошли генетический тест на выживаемость; у всех были сбои в геноме, не было средств на коррекцию, но имелся факт участия в протестах против стерилизации, которую утвердило в прошлом году Объединенное правительство.

** ** **

- Зачем я родился, Джек?.. А ты зачем?
- Слушай, Хью, брось философствовать, а то усилят мощности – потом не то, что о будущих детях, о себе забудешь!
- Ну и пусть. Чего мне терять?
- Эх, брат, молод ты ещё. Как-никак жизнь… Хоть какая-нибудь…
- Нет, Джек, это понятно. Просто я хочу знать: почему я такой, а не…  другой, не такой как… как… Вольный Вилли, например, ведь ему уже меняют второй чип!
- Ты не Вилли. Ты – Хью. Такие, как он – исключение в нашем мире. Случайный красавец, родившийся у безликой черни. Это жизнь. Это просто жизнь и никакого закона тут нет, как не ищи. Терпи, друг, может, мы ещё накопим деньжат…
- О, Джек! Ты не знаешь: нам не заработать никогда. Я все подсчитал. С каждым годом наша зарплата мельчает, потому что мы «недочеловеки» и не в цене на рынке труда, а на операцию цены растут, потому что и без нас на них есть спрос. Мы вымираем, Джек, мы – мусор…
Послышалось сдерживаемое всхлипывание: парнишка рядом был совсем молод. Его сосед раздраженно бросил : « Хватит ныть, слабак!». Потом досталось Джеку и Хью : «Помолчали бы лучше!».
- Не льсти себе, мы нелюди, - зло огрызнулся Хью в ответ.
- Ах ты, гад!
Не известно, чем бы все кончилось, если бы наверху вновь не послышались звуки металла, но уже посильнее и в камеру на минилифте не опустился бы новый «постоялец». По силуэту было видно, что одет он был в стильную одежду; несмотря на темноту, лицо его скрывал капюшон черного короткого плаща, кажется, подделка «Перфекта». Что ж, ничего странного, все старались как могли…
Джек присвистнул. Максим отступил, отвлекшись от ссоры с Хью, и стал с интересом рассматривать новенького. Здороваться здесь было не принято…

  Незнакомец  оставался безмолвным долго. Слишком долго. По здешнему этикету, вновь прибывший сам должен начать разговор. Но интерес и любопытство взяли своё.

- Скажи что-нибудь. Как попал сюда?

   Человек молчал. Более того, он отошел в дальний угол камеры и сел на корточки возле стены, положив расслабленные кисти на колени, демонстрируя отрешенность и полное нежелание общаться. Это было нехорошо. Это было оскорбительно для окружающих. Джек прищурился и сжал губы. Максим сплюнул себе под ноги. Хью усмехнулся и отвернулся в сторону. Глеб, казалось, был сосредоточен только на своём. Впрочем, говорят, у парня была  любовь, точнее, сильная привязанность: о любви говорили только в среде элиты.

-2-

   Утром давали питательную смесь PF12. Как всегда. Транспортер доставил пять пластиковых пакетов со всем необходимым. Все, кроме Глеба и Новенького уже умылись у тонкой струи, беспрерывно текущей из металлического крана, вмонтированного прямо в стену. Когда они шутили накануне, кто-то заметил, что это — замкнутая система. Вода проходит через мощный обеззараживающий фильтр и снова поступает в камеру. То есть, это был и водопровод и канализация в одном. Но, никого это не радовало. Экологические службы были одним из источников тревоги по поводу роста населения.

   Ребята втроём сочинили зарядку и размяли тело. Глеб всё ещё лежал на кушетке лицом к стене. Новенький сидел  в той же позе, что и вчера, только голова была опущена неестественно низко: наверное, он спал.
- Хью, как ты думаешь, не проучить ли его? Видно, из «медиокритов». Папаша разорился или не дал денег на модерн в целях воспитания. Бывает и такое, я в газете читал. Наркомания. Лечат, а они опять, гады… Вот бы нам их проблемы!
- Оставь его, Джек. Он, по крайней мере, не так глуп, если не торопится вступать в нашу болтовню. Еще разговорится, подожди.
Максим бросил на Хью холодный взгляд и, поднявшись с места, подошел к новенькому. Своей грубой рабочей рукой он резко сорвал с его лица капюшон и остолбенел.
    Сидевшие увидели огромную запекшуюся рану на виске, в глубине которой поблескивал металл: незнакомец имел отношение к хай-хьюм технологии. Он был не из серединных. Он был из элиты.


** ** **

   В следующее мгновение лицо Максима исказила животная злоба и он изо всей силы ударил незнакомца прямо по ране. Хью бросился к Максиму и обхватил его, напрягая все свои жалкие силы. Максим освободился резким движением и в следующее мгновение досталось уже Хью. Вдруг раздался голос Глеба:
- Остановитесь, прошу вас, мы же, все-таки, люди…
Слова мало отрезвили Максима, но он встряхнул головой и отошел к столу.
Джек помог Хью подняться.


   Незнакомец не издал ни звука при ударе, а тело его послушно накренилось на бок; похоже, он даже не спал, а был в «отключке».
После осмотра пострадавшего, Хью объяснил узникам, что причиной такого состояния  незнакомца было отключение информационного фильтра. Вообще-то отключать его не имели право, т.к. без шунтирования основного блока памяти человек, по идее, должен был сойти с ума. Только тот, кто мог контролировать потоки своих воспоминаний, а этому учились единицы из избранных в спецшколах для менеджеров Системы, смог бы выжить. Обычный человек не справился бы с обилием той информации, которая мощным валом врывается в сознание из неконтролируемого Чипа. Возможно, его хотели уничтожить.
В подтверждение сказанному в камеру спустился дежурный санитар. Он  подошел к незнакомцу и мельком взглянул в его лицо. Подняв голову, крикнул напарнику:

- Готов. Давай сюда лифт.

Хью осторожно подошел сзади и тихо произнес:

- Кажется, он жив.
- Не думаю.
- Почему вы не осмотрели его как надо, ведь необходимо…
- Не думаю, что он жив. Да и что вы печетесь? Знали бы кто это, недоумки! Для вас же стараемся, чтоб тесно не было. Да и если он выжил, то теперь – идиот полнейший. Смотрите-ка, непромокаемый, система поддержания температуры, контроль цвета – когда выйдете, можете выручить за него все 100!
- Не трогайте его. Он живой. Оставьте.
- Нет уж, забирайте его отсюда!
- Подождите, парни. Пусть полежит немного еще. Не берите грех на душу…
- Ладно, уговорили. Только тогда плащ нам.
- Да уж будьте уверены. Нам его тряпки не нужны, как и он сам!
- И без драк. Лечить вас тут не собираемся. У нас цивилизованная тюрьма. Четырехразовое питание. Завтра будет осмотр.

    Когда санитары ушли, Хью попробовал вернуть незнакомца к жизни с помощью точечного массажа. Результат был плачевный: тот лишь пытался открыть глаза, но у него ничего не выходило: мозг был занят обработкой огромного массива ненужной информации, а на такую простую операцию, его возможностей уже не хватало.
-Джек, надо достать это из него. Иного выхода нет.
-Как ты себе это представляешь? Мы же внесем заразу или вывернем его с мозгами!
-Туда ему дорога!
- Не нужно ничего доставать. Нужен разряд на пластину. Я знаю как.  Несите бритву.
***
Через некоторое время незнакомец уже смог открыть глаза. Но видел он иной мир: сознание еще хранило образы виртуальной реальности, долгое время сжимавшей его мертвым кольцом.
- Дайте воды, это поможет.
- Оставьте его, мы и так достаточно ему помогли.
- Максим, не надо, он не виноват, что другой.
- Другой? Он теперь такой же, как и мы. Но он был другим и за это я его ненавижу!
- Тише, камера может прослушиваться.
- Ну и пусть.
- За других не надо отвечать, я лично против, чтобы нам срок удвоили.
***
Вдруг все услышали речь незнакомца, напоминающую детский лепет: слова не слушались, выходили из гортани своевольными, как игрушки, так, что, казалось, в них не было смысла. Но Глеб склонился к незнакомцу и внимательно прислушался. Затем попросил лист бумаги и записал:

***

 «код доверия 1 7 5 9 4 8 9 2 вход в систему налево... беги от... ».

***

- Да кто он такой, чтобы мы тут крутились вокруг него?
- Он теперь – наш… Он уже – никто…

***

(продолжение следует… :) ;)


© автор


(текст задуман и начат ранее 2014)