Сердце Чернобыльца 13 Полный кирдык 2

      Пещера зигзагами вела в неизвестность. Временами под ботинками хлюпала вода. Но, как и в подземельях лешего, не было запаха затхлости, гнили, да и аномалии не тревожили путешественников.
   – Где-то близёхонько выход, – предположил Памперс, – чуете, сквозит.
   Действительно, потянула струя воздуха, и сталкеры ускорили шаг. Пещера закончилась прозаично: люди просто подошли к выходу. Слабозаметная дорожка спускалась на полянку. Детектор аномалий тяжело ухнул, обнаружив Грави. Аномалия расположилась прямо на тропе. Небольшое облачко пыли суетилось над центром гравитационного завихрения.
   – Здоровый кабаньеро, – восхитился Ширяка, рассматривая границы аномалии на детекторе. – Это сколько ж силы надо забрать у Земли, чтобы таким вырасти.
   – Важнее вопрос: как его обойти, он же закрывает нам выход, – задумчиво произнес Мобила.
   – Можно проползти вот здесь, в углу, – показал на экран детектора Седой, – видите, пустота.
   Он подошел в слабому краю, лёг на живот и попытался ползти, плотно прижимаясь к траве. Казалось, аномалия ждала только этого. Высоко взметнувшиеся вихревые потоки потянули в себя воздух, а с ним ветки, травинки. Сопротивляться нарастающей силе становилось всё труднее. Мобила и Ширяка бросились вытаскивать из этой круговерти лежащего на земле компаньона. В них вцепились Глюк и Памперс. Притяжение становилось непреодолимым. Ещё мгновение, и сталкеры влетят гурьбой в аномалию.
   В ужасе Васька смотрел на происходящее, потом ринулся вперёд, подчиняясь какой-то неведомой силе, выхватил контейнер с Жемчугами, скинул крышку и швырнул его в вихрь.
   Грави выдохнул. Обратной волной воздуха отшвырнуло людей назад. Сухонькое тело Памперса приземлилось на каменный выступ. Ваську закинуло вглубь пещеры. Он кубарем пролетел несколько метров и распластался на дне. Остальные, словно куча-мала, шмякнулись один на другого.
   Грохнул разряд, и аномалия выключилась.
   – Живы все? – прохрипел, приходя в себя Мобила.
   – Не очень, – откликнулся Ширяка, – ещё не знаю, на каком я свете.
   – Пока на белом, – выползая из-под тел компаньонов, сказал Седой.
   – Васька, – позвал Глюк, поднимаясь на ноги.
   – Я здесь…
   – Похоже аномалия направленного действия, – поспешил подняться Мобила, – значит быстро восстановится. Шевелитесь, ребята!
   Отыскав в темноте Ваську, замыкающий подхватил его и побежал к выходу. Поднял с пола трясущегося от страха одиночку, толкнул вперёд. Он видел, что остальные сталкеры уже проскочили опасное расстояние. Невольно взгляд скользнул по левой стороне входа в пещеру… там бездвижно лежало сухонькое тело Памперса.
   В два прыжка сталкер вернулся, подхватил вторую ношу и понёсся через выжженное пространство перед входом. Под ногу что-то попало, пнул со всей силы. Простреленное плечо отказывалось действовать, от этого ослабла рука. Васькино тело тихо соскальзывало в небытие.
   – Держись, Васька, держись! – бил мозг по нервам.
   Парнишка будто услышал Глюка, вывернул тело, схватил спасателя за ремень, подпрыгнул и, встав на землю, дал стрекоча. Сзади раздался треск восстанавливающейся аномалии. Обиженно крутнувшись, Грави лизнул подошвы ботинок Памперса.
   Подхватив раненого, сталкеры отбежали на безопасное расстояние. Подкосились ноги гиганта, и Глюк в изнеможении опустился на каменное крошево. К нему подскочил Васька, обхватил шею и разрыдался:
   – Глюк, миленький, не умирай! Я тебя лечить буду…
   Замыкающий улыбнулся и, опираясь на юношеское плечо, поднялся.
   – Ничего, Васька, и не такое видали.
   Пришёл в себя Памперс. Хоть из головы сочилась кровь, но он утверждал, что чувствует себя отменно. Накладывая повязку на голову пострадавшему, Ширяка вдруг расхохотался.
   – Посадил дед репку, – давясь от хохота, кричал сталкер и от хохота складывался пополам, словно складной метр, – представляете: посадил дед репку…
   – Всё хорошо, Ширяка, – медленно пошёл к нему Мобила, многозначительно глядя на Седого и Глюка, – успокойся…
   – Мужики, я в норме, – вытирая слезы, икал тот от смеха, – посадил дед Седой репку под Грави, выросла репка аномально большая. Звать бабку было некогда, не добежала бы. Как мы эту репку Седого тащили… А? Ох, Седой, какая же у тебя репка большая, еле вчетвером вытащили.
   – Уж репка, так репка, – превозмогая боль, скупо рассмеялся Памперс, – одним «вздохом» погасила Грави.
   Мужики истерично хохотали, катаясь по поляне толи от удачной шутки, толи от радости, что остались живы. А аномалия равнодушно взирала на веселящихся представителей рода человеческого. Она накапливала энергию непознанной силы, чтобы в следующий раз уже не отпустить жертву.
   – Всем успокоиться. Развеселились не к добру. Недолго стать ужином у мутанта, – сказал командир, вытирая слёзы. – Кстати, что могло попасть в аномалию, чтобы она так разрядилась? Проверьте оборудование, у кого что пропало.
   Мужики, всхлипывая от хохота, начали проверять снаряжение.
   – Ни разу не слышал, чтобы Грави так себя вёл. Обычно сожмёт, перемелет, выплюнет и выключится, – говорил Седой, проверяя наличие предметов первой необходимости разложенных в карманах военной разгрузки.
   – Я в вихрь бросил Жемчужины, – сжавшись, виновато проговорил Васька. – Я не знал, что он так рванёт. Простите!
   – Какие жемчужины?
   – Из водосброса…
   – Ну, Васька, – тепло проговорил Памперс, – не могу тебе в ноги упасти, головёнка кружится, как глобус. Артефакты в аномалию? Ну, благодарствую тебя и Глюка от всех моих пацанов!
   – Новый вид оружия, – обрадовался Ширяка. – Теперь нам никто не страшен, так, Тормозач?
   Одиночка согласно покивал головой.
   – Самим бы остаться живыми, – буркнул Глюк, вкалывая себе обезболивающее.
   Он обернулся к Седому и, кивнув головой в сторону аномалии, проговорил:
   – Там что-то под ногу попалось серьёзное. Посмотри…
   Пожав плечами, сталкер медленно побрёл в сторону Грави, внимательно рассматривая поляну. И впрямь, за небольшим серым валуном параллельно стояли два диска. Стояли так, словно их кто-то поставил торчком.
   – Пустышка! – криво усмехнулся Седой. – Брать, или ну её.
   – Как ето «ну её», – тихо проскрипел Памперс. – Нам Гравик подарку родил, а мы её мутантику под хвост. Не хошь сам, другому отдай.
   – Сунь в контейнер, – морщась, попросил Глюк, – там разберёмся.
   – Скоро свечереет, – вернул сталкеров на землю Мобила, – мы ещё в зоне влияния тамплиеров. Надо уходить.
   Пришлось идти на запад, по направлению к свалке. На востоке где-то гуляет Звероящер, с юга, возможно, мародёры догоняют.
   Грязное небо уже начало темнеть. Чёрные пятна растекались во все стороны, словно чернила по тряпке. Время от времени детекторы извещали о той или иной аномалии, о неопознанных биологических объектах. На картах ЛДА светились маячки. Жизнь в Зоне не останавливалась ни на минуту, лишь изредка замирала, вспугнутая веером автоматных очередей или клацаньем зубов. Свинцовый ливень прореживал ряды представителей противоборствующих сторон. Зализывая раны, не считая потери, Зона затихала на мгновение, чтобы вздрогнуть в другом конце истерзанной злом отчуждённой и уже чужой для мира земли.
   – Надо бы найти убежище, отдохнуть, – плаксиво тянул Тормозач. – Уже вечер, скоро совсем темно станет.
   – До вечера как до Луны пешком, – наступал ему на пятки Ширяка, – протрясёшься, может, ума прибавится.
   – Дожжичок хочет нас помочить, – буркнул Памперс, посматривая на наползающие тучи. – Мобила, нет ли здесь схрона какого у тебя.
   – Попросись к лешему на отдых, – мрачно кинул ему командир.
   – Я пешком постою. Может, транвай догонит.

   Странно, в нём нет желания уничтожить, разрушить систему. Чем ближе подходит, тем больше отдаляется…
   Искра пролетела в многочисленных схемах Чернобыльца.

   Дорога стала более пологой. До самого горизонта тянулась холмистая равнина. Чахлые кривые деревца перемежались с чёрными кустами. Громадные свечки сосен с обломанными ветвями с высоты макушек наблюдали копошащийся мир у своих корявых корней. Пучки буро-зеленых хвоинок вздрагивали не то от ветра, не то от грохочущих вдалеке автоматных очередей. Сорокаметровые колоссы растительного мира от безысходности, радиации и окружающей злобы роняли отжившие до срока иглоподобные листья на потрескавшуюся землю. Тощие травинки у подножья гигантов не в силах были прикрыть собой страдающую плоть планеты.
   Уже на равнине отряд на несколько минут остановился, чтобы посоветоваться о дальнейшем пути.
   – Можно пойти на север, через бар, – сказал командир.
   – Если на наш след не вышли черносотенцы, – тревожно поглядывая на тропу, подал реплику Седой.
   – В бар не сунутся, а нам передохнуть не помешает, может, там и пацана пристроим, – подмигнул Ваське Ширяка.
   – Я с вами, – упрямо наклонил голову парнишка. – Сами говорили, что от меня польза большая.
   – Больше проблем, – нервно обернулся Седой, передёрнув плечами. – Мобила, такое ощущение, что кто-то мне в спину смотрит.
   – А я об чём, – встрепенулся Памперс, – уж полдня вам трындычу, чё кто-то по спине шарит глазами.
   – Погодите со своими глазами, – отмахнулся от них командир, рассматривая карту ЛДА. – Прямо перед нами человек пять. Давайте в укрытие. Сейчас прощупаю, кто это может быть.
   В стороне от тропы были навалены деревья: толи их повалило ветром, толи кто сложил специально. Толстые стволы хаотично переплетались между собой. Этим дубам, похоже, было лет по сто. Они ещё Октябрьскую революцию и гражданскую видели, вторую мировую пережили, а вот, поди-ты, взрыв на Чернобыльской АЭС оборвал их век.
   Под кучей оказалась довольно широкая пещерка, куда и забрались сталкеры. Дернув бородёнкой, Памперс сморщился, потрогав разбитую голову. Зло сплюнул на землю и медленно забрался на верх кучи. За ним полез Мобила.
   – Вам что, делать нечего? – ухмыльнулся пренебрежительно Седой. – Скорее всего, идут сталкеры.
   – Вот и сиди в норе, когда страшно тебе стало, – буркнул Глюк, небрежно подвинул бывшего военного и тоже пополз вверх.
   – Васька, – устраиваясь, сказал Седой, – ну-ка, глянь, не пиндосы ли?
   – Вроде, нет. Идут, как связанные, будто их нет.
   – Все смолкли, – шепнул сверху Мобила, – тамплиеры.
   На тропу вышли пять человек с автоматами наготове. На рукавах и груди серых комбезов нашиты белые эмблемы с красными восьмиконечными крестами. Тамплиеры шли как на параде, не глядя по сторонам. Миновали бурелом и начали подниматься в гору.
   Сталкеры облегчённо вздохнули. Решили ещё немного переждать. Тормозач сидел под кучей стволов, скукожившись, и глядел в одну точку. Зашевелились кусты и оттуда высунулись две козлиные морды. Потом выступил двухголовый козёл. Он деловито осмотрел сталкеров, мекнул.
   – Тудыт кудрит, – прошептал сверху из засады Памперс, – опять четырёхрогий.
   – А-а-а-а! – взревел Тормозач. – Хозяин, рога…
   Врезав сучком по голове Ширяке и вытолкнув из пещерки Седого, одиночка схватил лежащий на земле АКМ и открыл огонь по двухголовому. Тот от неожиданности высоко подпрыгнул и понёсся обратно в кусты. Тормозач за ним.
   Всё произошло так быстро, что никто не успел ничего понять.
   – Вы там чё, – опять послышалось сверху, – перебесились. Тампики возвращаются.
   – Попробую договориться, – сказал Седой и стал обходить бурелом, чтобы выйти на тропу.
   – Дядя Седой, – позвал его Васька, – не ходи, они никого не слышат. Они деревянные.
   – Ребёнок, – рыкнул на него Седой, – сиди тихо. Дядя Седой пошёл договариваться.
   Он поднял руку с автоматом над головой, помахал приближавшимся тамплиерам. Бросил АКМ на землю и крикнул:
   – Мы простые стал…
   Автоматные очереди прервали неначатые переговоры. Седой быстро нырнул за бревно, веткой подтянул к себе ремень АКМа. И уже с автоматом наготове вскарабкался наверх кучи.
   – Не пыли, – придержал его ярость Глюк, – их всего пятеро.
   – Верно, – кивнул Мобила. – Памперс, твой правый, мой – рядом. Глюк, бери левого. А уж из оставшихся, Седой, ты сам выбери, который твой. По команде… Пли!
   Четыре сухих щелчка оборвали четыре жизни. Пятый, оставшийся в живых, шёл, словно заведённая кукла, и палил из автомата в направлении сталкеров.
   – Зомби хренов, – выругался Мобила и прицелился, чтобы прервать ещё одну жизнь.
   Тамплиер вдруг опустил автомат и остановился. Ему навстречу из-за бурелома вышел Васька. Он положил человеку руку на грудь.
   – Губошлёпам тапочки, – изумился очухавшийся наконец Ширяка.
   Он тихо обошёл Ваську, взялся за автомат тамплиера, потянул к себе. Тамплиер разжал руку и отпустил оружие. Его глаза были где-то далеко. Не среагировал и на то, что Ширяка вытащил у него из кобуры пистолет, из разгрузки – запасные рожки к автомату.
   Человек сел на землю и закрыл глаза.
   – Лихорадка, раздери болотницу, – выругался в бешенстве Седой, подходя к Ваське, поднял автомат на уровень груди мальчишки, – так ты паренёк – ведьмак. А я думаю, что это у тебя всё так гладко. Шёл с Тормозачем, тот свихнулся. Малыш с ребятами на том свете. Мы не успеваем от лешего к звероящеру скакать. Куда ты, падла, нас ведёшь и зачем?
   Васька побелел от страха. Он тряс головой и повторял: «Я только с Кэпом хотел поговорить…».
   – Я тебе башку разнесу, ведьмак хренов, – орал Седой, передёрнув затвор.
   Сильный удар в живот сбил Седого с ног. Инстинктивно бывший военный сжал руку и указательным пальцем надавил на спусковой крючок. Очередь веером прочертила свинцовое небо. Вскочив на ноги, сталкер увидел, что напротив, оскалив зубы, стоит Памперс с ножом в руках. Повязка на голове слетела, и из раны сочится кровь, маслянистыми каплями падая на ткань комбинезона.
   – Придурок, это ведьмак, – прохрипел Седой, поднимая автомат. – Он нам только кажется пацаном. Он нас всех взял под контроль.
   – Чё же ты тогда мыслями разбрасываешься? Чё не станешь как етот тампик?
   Подоспели Мобила и Глюк, встали между враждующими.
   – Не время антимонии разводить, – медленно сказал Мобила, – Седой, опусти пушку. С пацаном разберёмся потом. Уходить надо, здесь земля тамплиеров.
   – А с этим что? – спросил Ширяка. – Может, пристрелить?
   – Тебе что, боезаряд девать некуда? – глянул на него командир. – Видишь, он не в себе. Бинтовать Памперса, обезболивающее ему вколите, а то не дойдёт.
   Отряд, подобрав оружие и патроны убитых, быстрым шагом направился в сторону бара.

   Немного ссутулившись, Васька шёл вслед за медленно бредущим Памперсом, с испугом поглядывая на Седого. Сталкер то и дело оглядывался на пацана. Обстановка была так накалена, что Мобила чувствовал, как у него горят подмётки. «Чёртов пацан, – думал командир, – может, действительно – ведьмак. Но Памперс прав, почему мы можем думать, оценивать ситуацию. Наверное, ведьмак, вон как он звероящера на тамплиеров вывел».
   Стало страшно от воспоминаний о мутанте. Передёрнул плечами. «Седой тоже прав, все кто с Васькой шёл, всех перекорёжило. Тормозач сошёл с ума, на козла бросился. Малыш с ребятами погибли. Нас колбасит вторые сутки, уж чёрте-что казаться начало. Твою «Душу» Зоны. Что делать?» Снова передёрнул плечами. Мотнул головой, и тут померещилось, что из-за дерева за ним наблюдают. Посмотрел по ЛДА – чисто. Детекторы аномалий молчат, словно воды в рот набрали. «Тьфу ты, чертовщина!».
   Он не видел, как от дерева отделилась и поползла в кусты чёрная тень.
   На горизонте показались очертания бара сталкеров. Группа приободрилась. Седой перестал оглядываться. Памперс не так сильно сжимать винторез.
   – Навстречу группа сталкеров, – предупредил Ширяка. – обойдём или потолкуем?
   – Сейчас гляну, кто идёт, – отозвался командир.
   – Бонбовоз со своими, – махнул рукой Памперс, – чё, по стати не видишь? Ево только бонбы возить заставлять.
   – Нормальный сталкер, может, что про пацанов слышал.

   Бомбовоз славился богатырской силой. Да и ребят в группу подбирал себе под стать. Близко они не стали подходить.
   – Мир вам, сталкеры, – приветствовал их Мобила.
   – И вам мир, – ответил Бомбовоз, – на карте пять маяков, а вас шестеро. Как это понять?
   – Пацана в Зоне нашли, ведём с собой. Не бросить же его.
   Группы сталкеров сблизились. Бомбовоз, пригнувшись, рассматривал Ваську.
   – Сопляк совсем. Чего в Зону понесло?
   – Мы на экскурсию приехали, – начал было Васька, но хохот группы Бомбовоза заглушил его слова.
   – Ну даёшь, парень! – вытирая глаза тыльной стороной ладони, хохотал сталкер. – В Зону на экскурсию? А вы, значит, экскурсоводы?
   – Нет, друг, экскурсоводов хотелось бы найти, – глухо сказал Мобила. – Они ещё нескольких ребят сюда забросили. Не слыхал?
   – Я думал, прикол у вас такой, – посерьёзнел сталкер. – О пацанах ничего не слышал. Но кого-то по всей Зоне тампоны ищут. Может, его? А зачем он им?
   – Да хрен их знает. Мы думаем, ничего доброго для пацана у них не светит.
   – Суки, превратили Зону в барахолку. Вот уже и детей на продажу. Ладно, сталкеры, Зона вам в помощь. А от нас, если что надо, говорите.
   – Спасибо, Бомбовоз, пока сами управляемся.
   – Удачи!
   Мобила ещё некоторое время смотрел в спины сталкеров, вздохнул и махнул рукой команде.
   – Двигаем в бар, отдохнём, разберёмся.
   – Нельзя туда, – робко произнес Васька, – там пиндосы.
   – Достал со своими пиндосами, – вскинулся Седой, – из-за тебя всё задание провалено…
   – Какое задание у тебя провалено? – встал перед ним Глюк.
   – У нас у всех задание, – опомнился Седой. – Жемчуги нам заказывали.
   – Ты разве мало их набрал?
   – Тут озвереешь с этими пиндосами.
   – Вот и зверей себе в тряпочку.
   – Не ссорьтесь, – Васька взял за руку Глюка. – Давайте я пойду в бар, если там меня ждут. И у вас всё будет хорошо.
   – Кто тебя ждёт там? – подскочил Седой. – Пойдёшь, сольёшь нас…
   – Дурак ты, Седой, и у тебя в заднице черви подгорают, – отодвинул его Ширяка. – Что ты до пацана цепляешься? Слабого нашёл, силу свою показываешь? Так сильнее тебя найдутся…
   – Всем стоять, – не выдержал Мобила, – я за два дня глотку с вами сорвал. У вас что, мозги губошлёп выпил. Васька, говори толком, что ты чуешь в баре?
   – Там пиндосы, и они злые. Я могу идти, вы нет – убьют. У них внутри красное с чёрным плещется.
   – Молчи, – остановил парнишку командир. – Всем выключить ЛДА. Ширяка, можешь тихо посмотреть на посетителей бара?
   – Запросто.

   Пристроившись в кустарнике, группа ждала возвращения посланца. Основным прибором жизнеобеспечения оставался сканер КПК Глюка. Но он был спокоен. Движущаяся точка достигла бара и замерла. Ещё несколько точек переместились в пространстве.
   – Всё спокойно в священном Багдаде, – усмехнулся Седой, – уже бы в баре сидели. Ширяка-то уже поди угощается за стойкой, с места теперь не сдвинется.
   – Паразит с задницы звероящера, – ругнулся командир, – забыл про нас, увидев жратву. Хоть бы ЛДА включил, чтоб мы знали, что всё чисто.
   – Приятно, что вы такого мнения обо мне, – вынырнул откуда-то Ширяка. – Пацан прав. В баре полно тампонов, и косят они под сталкеров. Если с ними схлестнуться, нас на две минуты не хватит.
   Положение было аховое. Близко ни одного схрона, ни одного убежища, которое бы знал Мобила, а день неуклонно шёл к финалу. Не в поле же ночевать с двумя ранеными. Надо возвращаться в лес, устраивать гнёзда на ветвях.
   – Твою «Душу» Зоне, – ругнулся командир. – Есть два варианта, оба херовые. Возвращаемся на территорию тамплиеров, в лесу переночуем.
   – А второй?
   Командир обреченно посмотрел на свой отряд и коротко выдохнул: «Магистр».
   От этого слова Седого передернуло так, будто его укусила змея. Остальные сталкеры тоже повесили головы.
   – Добровольно в лапы самому могущественному ведьмаку… – наконец смог говорить Седой.
   – Выхода другого нет. Дом Магистра самый близкий.
   – Хороший вариант, – поддержал командира Глюк. – Чем вам Магистр не угодил?
   – Он ведьмак!
   – Ведьмак, Седой, не обязательно тупой убийца и людоед.
   – Тихо, – оборвал спор Мобила, – попытаюсь связаться с Магистром. Может, он ещё не пустит нас на порог.
   Пока командир колдовал над ожившим ЛДА, команда занялась своими насущными делами. Васька проверял повязки у Памперса и Глюка. Седой нервно курил, поглядывая в темнеющее небо. Ширяка с явным удовольствием уплетал кусок колбасы.
   – Не знаю, хорошо это или плохо, – сказал, оторвавшись от ЛДА, Мобила, – Магистр приглашает в гости.
   – Ни хрена себе, – отреагировал Ширяка. – Не помню, чтобы кто-то бывал у Магистра в гостях.
   – Сталкеры говорят, что у него дом на костях стоит, – хмуро сказал Седой.
   – У каждого есть выбор: идти или остаться, – закинул рюкзак за спину Мобила. – Кто со мной?
   Сталкеры поднялись.
   – А ты хоть знаешь, куда идти? – криво ухмыльнулся Седой.
   – Ноги сами приведут.



Рисунок Александра Новикова