Дорога из дома-дорога домой

     Нас девять молодых, крепких, только что вырвавшихся, наконец-то, из «пулемётной школы», на свободу, пышущих здоровьем и, мечтающих служить Родине, офицеров. Прибыли для «дальнейшего прохождения службы» в лётное училище. Благословенные семидесятые! Тогда нам было море по колено и любые трудности по плечу. Молодость!

     Мы вылетели из родного гнезда, как птенцы, на простор, в неизвестность, но, веря в светлое будущее, в коммунизм, были  полны надежд на счастливую жизнь, которая ждёт нас впереди. Пуповина обрезана и накрепко завязана. Мы теперь сами с усами, взрослые и самостоятельные. Думали мы по своей наивности.

     Нет, лётчиков среди нас не было. В душе — да! А по факту: один из нас — после военно-медицинской академии, второй — после Рижского высшего военного авиационного инженерного училища, оставшиеся , - семь, - технари различных специальностей из разных военных училищ нашей необъятной страны. От Калининграда до Перми на Урале и ещё дальше — Ачинска, что в Красноярском крае.

     Первые двое отпочковались сразу. Мы, как-то, и не претендовали на их дружбу. Да, и командование нас разделило на «белых» и «чёрных». Белым и общага и отношение… А остальным:
-Пока не стемнело, пройдитесь поищите жильё.
- А если не найдём?- поинтересовались мы.
- Да, найдёте! - успокаивал нас дежурный офицер. - Если — нет, - можно пока на вокзале или в казарме,- старшина найдёт койку. Если есть деньги - можете в гостинице.

 «И пошли они солнцем палимы, повторяя, - суди его Бог». Дежурный офицер был прав: нашли, и довольно быстро. Позже, когда немного пообвыкли - разъехались, поближе к службе, но на первое время было где перекантоваться.  И насчёт «гостей» хозяйка претензий не имела.

   Говорят, - Иваново город невест. Те, кто так говорит, не были  в этом городе. Я был приятно ошарашен, когда, тем же вечером, увидел девчонок, шагающих рядами, по центральной улице, как в фильмах о прежних временах. Как выпускницы. Это очень воодушевляло. Значит - скучно не будет.

    И правда, в ближайшие выходные, на территории части, на плацу, устраивались танцы. Пускали только в форме. В то время, в голубых петличках кителя крепились «птички», которые немного различались друг от друга. Летные, были без звёздочки,  а технические, соответственно со звёздочками. Не все девушки об этом знали. Ярмарка женихов была в полном разгаре.

    Одна из претенденток, во время танца, завела разговор, о том что они с подругами постоянно видят, как мы пролетаем над их посёлком. Я был крайне смущён и не нашёлся сразу, что ответить:  постеснялся признаться ей, что я не летаю, я не лётчик, я техник, который готовит самолёт, чтобы он летал. Я, наверное, больше всего боялся услышать расхожую шутку: - думала — летает, пришла на аэродром, а он подметает.

    Но, справившись с первым смущением, спросил, как называется её посёлок. Оказывается — село «Круглое». И тут, я очень здорово, как мне показалось, пошутил:
    - Я не знаю такого, нам сверху не видно, круглое оно или квадратное.
Она звонко рассмеялась. Я не разобрал, был ли смех искренним, но я её больше не приглашал. И, вообще старался держаться подальше. А ещё через пару танцев нас всех, как-то - оптом, сгребла компания девушек и увели с танцев. Чему я был очень рад.

     Позже я узнал, что при полётах «по кругам», третий разворот делали над тем самым селом - Круглое и, будь я лётчиком, я не мог этого не знать. Тогда, эта девочка, раскрыла мне глаза: я понял — девчонки любят лётчиков, а мы, так, — по остаточному принципу: лётчиков на всех не хватает.

      Но, как поётся в известной старой песне:-«Первым делом, первым делом — самолёты, ну, а девушки, а девушки — потом». Мне предстояло пережить ещё одно неприятное открытие.  Мы, почему-то, не задумывались о карьере, о перспективе роста. Тогда это считалось ниже нашего достоинства, нездоровым карьеризмом: просто на любом посту, куда бы тебя не послала Родина, надо честно выполнять свой долг.

      Конечно, этих высокопарных мыслей тогда и в помине не было. Вчерашний курсант, теперь ходил в офицерских погонах и этого было вполне  достаточно, чтобы чувствовать себя совершенно счастливым.

      И вот однажды, на полковом построении торжественно объявили, что пришёл приказ о демобилизации заслуженного офицера, отдавшего Родине двадцать пять лет безупречной службе, техника самолёта, старшего лейтенанта Некишина Евгения Александровича и по этому случаю он награждается почётной грамотой Министра обороны.

     Из строя вышел в парадной форме, при орденах и медалях, убелённый сединами, с небольшим возрастным животиком, но ещё стройный, высокий офицер с обветренным загорелым лицом, красно-коричневого цвета. Было заметно, что он не привык к такому вниманию. Поэтому, стеснительно опустив голову, вышел на середину плаца и смущённо улыбаясь, принимал поздравления от командира полка — полковника.

     На какое-то мгновение воцарилась неловкая тишина, когда командир, сильно моложе, и тоже с заметным смущением жал руку ветерану и вручал... грамоту и ценный подарок.

     Меня это на столько поразило, что заставило задуматься, об, этом самом, нездоровом карьеризме. Я знал точно, что никогда  не хотел бы оказаться на месте этого офицера. И ещё, это событие навеяло много тягостных мыслей о взаимообразности любви к Родине. Да, она платила нам хорошее жалование, одевала, обувала, даже кормила. Но ведь и мы, за это, шли безропотно, туда куда она нас посылала и добросовестно несли свою нелёгкую службу.

     Для меня было непонятно, как можно человека, отдавшего столько лет жизни, этой не простой службе, выпроваживать в звании молодого офицера. Что он внукам скажет? Дед, ты ,наверное, плохо служил. Родина! - это твой позор. Как тебе не стыдно? Могла бы к пенсии и капитана присвоить, за безупречную службу. Но мне это послужило хорошим стимулом — надо учиться дальше. И я начал, потихоньку, обдумывать план действий.

     Стажировку мы проходили в ТЭЧи (технико-эксплуатационная часть), а выпускника Рижского училища, о котором я упоминал вначале, назначили заместителем начальника ТЭЧ. (между прочим - майорская должность) Так, что у меня появилась возможность познакомиться с ним поближе. Меня интересовало всё, что было связано с поступлением. Расспрашивал об училище. Он с удовольствием рассказывал о том, что есть факультет, по моей специальности, где учатся офицеры.
 
      Рассказывал о том, какие надо готовить предметы для поступления. Ещё поведал о том, что это учебное заведение образовалось, как филиал московской академии им. Жуковского. Все учебника и часть преподавателей - оттуда. Посоветовал, что лучше, конечно, добыть программку для поступления.

     После Калининграда, мне, в этом захолустном, грязном, пыльном городишке, заплёванным шелухой семечек и с манерой разговаривать матом везде, не зависимо от окружения, было, мягко говоря, не очень уютно. А тот факт, что здесь можно «дослужиться» до старшего лейтенанта за двадцать пять лет безупречной службы, вызывал у меня просто отвращение ко всему меня окружающему.

     Хорошо, что в армии нет закона, принуждающего служить год после последнего отпуска. Можно взять один отпуск в декабре, а следующий в январе.  Еле дождался января. Рапорт, командир подписал с радостью. На лето претендентов будет меньше, хотя летом, во время самой наибольшей интенсивности вывоза курсантов, никто и не пустил бы.

      Итак — домой! Получил отпускные и проездные документы в купейном вагоне. Но ехать через Москву, я посчитал, получалось дольше. Да и билетов на ближайшие числа не было. А о том, что — спокойней - это меня мало волновало. Нетерпение подгоняло меня. И я поехал прямиком, через Смоленск. Вернее - не через, а — до Смоленска. Доехали быстро, по расписанию.

      Правда, поезд не скорый. Как говорится - «кланялся каждому столбу» и полустанку. Поэтому в проходе теснились какие-то люди, неопрятно одетые, с баулами и мешками. Хорошо ещё, что коз и бычков не было, потому что куры были, в каких-то клетушках.

      А вот и славный древний город - Смоленск. А это значит, что я уже на полпути к дому. Подхожу к транзитной кассе, мама дорогая, а там толпа. К окошку не пробиться.  Но всё-таки протиснулся. Оказывается, что билеты будут продавать только за пять минут до прибытия поезда. А прибывает он через два часа. Занял очередь и пошёл прогуляться.

      Подождём, делать нечего. Поздний вечер, лёгкий морозец, приятно поскрипывает снег под ногами. Неподалёку от вокзальной площади - большая церковь. Вся в огнях, и всё устелено еловыми лапами. Рождество. Оттуда исходило тепло и характерный запах восковых свечей и ладана.

      Билетов мне не досталось: из поезда вышло народа меньше, чем было желающих ехать. Кому не досталось билетов, как и мне, потянулись на автовокзал, и я за ними. Ближайший автобус был до Вильнюса. Моя душа летела впереди меня. Я истосковался по Родине, по моей маленькой Родине. Только бы приблизиться хоть на чуть-чуть к ней. Ждать до вечера автобус на Калининград не было сил.

    Остаток ночи, проспав, кое-как в икарусе, я утром  оказался в Вильнюсе. Автобус в Калининград ушёл только что и следующий будет не скоро. Здесь же, на привокзальной площади, тёрлись таксисты и частники - бомбилы. Но в Калининград никто не ехал. Максимум предлагали довезти до Каунаса. «Ещё на сто километров ближе к дому»-подумал я, и согласился. Таксист уговорил ещё двоих и мы на ГАЗ-21 (Волга) помчались по трассе Вильнюс — Каунас.

      На тот момент — это была одна из лучших автострад страны. Ограничение скорости — 100 км\ч! Протяжённось трассы около ста километров. Промчались быстро. Но на этом мои приключения не закончились. Из Каунаса на Калининград автобуса, в ближайшие часы, тоже не было. Зато был - до пограничного городка — Кибартай.
 
    Измученный, я перешёл, со своим курсантским чемоданчиком, условную границу с Литвой и оказался в небольшом приграничном посёлке — Чернышевское.
А часов в пять утра, уже просил водителя остановиться на Литовском Валу. Я покидал автобус с чувством, переполняющей меня радости от предстоящей встречи. Снега на улицах не было совсем, лишь чёрный асфальт поблёскивал, в свете фонарей, кристалликами льда от ночного заморозка.

     Чуть живой, я стоял, покачиваясь, от усталости и жадно вдыхал родной воздух полной грудью и никак не мог надышаться. Наконец-то, я добрался, я дома, в своём любимом городе! Как я по нему соскучился. Родители, друзья, девушка, которая обещала ждать. Я умилённо улыбался и слёзы счастья тихо текли по моим щекам. Оказалось, что эта "пуповина" никогда не оборвётся!

07.02.2024 года               
                Васильково.