Казаки буряты

Середина XVIII века стала началом истории, когда из Монголии в земли Российской Империи потянулись длинные вереницы стад и кочевий "джунгар". Несколько неудачных военных операций и геноцид, произошедший во время Третьей ойрато-маньчжурской войны в 1755-1759 годах, привели к изгнанию многих племен, военных вождей которых предпочли договориться с русскими. Именно эти племена появились в границах Сибирского Тракта, созданного благодаря договору графа Саввы Рагузинского в 1727 году. И внезапно предоставилась возможность организовать регулярную охрану юго-восточной границы империи без дополнительных расходов.

На Дальнем Востоке возникла проблема. В течение почти половины века русские пытались улучшить жизнь на пограничных землях, но с ограниченным успехом. Земли рядом с Китаем были безлюдными, и местных жителей, таких как тунгусы и буряты, не очень интересовала военная служба. Принудительное формирование защитных отрядов сразу сказалось на экономике региона, так как некому было платить "ясак" - обязательный "туземный налог".

Когда в 1760 году был сформирован полноценный тунгусский казачий полк, возникла острая потребность в лошадях. Не только "налоговая база" пострадала, но и на пустую казну возложились расходы на покупку лошадей, боеприпасов и выплату жалования.
Столичные чиновники не имеют понимания о роли "кочевых казаков" на границе. Постоянные "караулы" в острожках и станицах не могут обеспечить безопасность по всей протяженности границы. Непонятная ситуация продолжается уже почти полвека, и буряты ощущают себя в состоянии неопределенности. Однако благодаря их преданной службе, восточное Забайкалье становится спокойным и безопасным местом.

В начале 1830-х годов произошло неожиданное явление - примерно 2000 бурят-казаков просили перевести их в "ясачное состояние" по инициативе. Старшина, получившая богатство, жалуется на тяготы пограничной службы, которая отделяет людей от их хозяйств. Этой просьбе было удовлетворено специальной комиссией, которая вернула все бурят-казаков в их прежнее состояние.

Столичная комиссия решила, что кочевников-пограничников можно заменить русскими поселенцами. Это было даже экономически выгоднее. Затраты на обычные казачьи станицы составляли 15 тысяч рублей в год, в то время как "новые ясачные" могли бы увеличить бюджет почти до 60 тысяч. Местная администрация возмутилась этим решением, иркутский губернатор категорически отверг выводы комиссии.

Он наглядно продемонстрировал цифры: содержание русских казаков обходится в два раза дороже, а ясак с бурятами не превышает 27 тысяч рублей. Решение было отменено, уволив лишь 1700 подавших заявление. Но обсуждение "странных казаков" началось и разгорелось в высших канцеляриях. Для решения этого вопроса было выдвинуто несколько проектов от всех генерал-губернаторов Восточной Сибири и статского советника Любимова.

Некоторые полагали, что бурят-казаки бесполезны и могут в любой момент перебраться на территорию Китая. Другие указывали на выгодные сделки с контрабандой (хотя контрабанда была фактически выгодна для России). Генерал-губернатор Руперт уверял, что хитрые буряты могут платить ясак в большом количестве, они научились скрывать большое число платежей. Статский советник Любимов, обладая доступом к дипломатической переписке с Китаем, утверждал, что в Китае их считают очень серьезным военным фактором на границе и сильно беспокоятся.

Буряты являются отличными стрелками и наездниками, они не обременяют казну и полностью очистили огромные пространства границы с Китаем от разбойников. Генерал Толстой был впечатлен их службой и считал, что помимо отмены ясака, им следует еще получать доплату из казны. Поскольку сотни из них возвращались после годового пребывания на границах в ужасном состоянии с большими потерями в людях и лошадях. Он предлагал полную реорганизацию пограничной охраны и построение "опорных линий", где будут служить русские, буряты и тунгусы.

Муравьёв-Амурский, знаковая фигура Дальнего Востока, поддержал проект Толстого. Новый генерал-губернатор Восточной Сибири начал активно заселять безлюдные земли русскими поселенцами, сделав ставку на забайкальских казаков. Было организовано большое Войско для этих мест, состоящее из 6 отделов, включая трех пеших и трех конных. Один из них должен был быть полностью бурятским. Измененный и дополненный проект был подписан Николаем I 17 марта 1851 года, но только в отношении "конных казаков".

Приказ пришел о составлении четырех бурятских полков в "братскую бригаду" численностью 1726 всадников. Летом 1852 года Муравьёв осмотрел казачье Войско и был очень впечатлен бурятами. В своем письме императору он отметил, что "братцы" не уступают лучшим русским казачьим полкам по обученности и искусству.
В результате этого "братская бригада" была признана казачьим сословием и обязана служить наравне с русскими войсками. Однако, несмотря на устав, она сохранила свое прежнее внутреннее устройство полков и систему назначения сотенных командиров, которые выбирались самими бурятами. Впоследствии к бригаде были присоединены пограничные "тунгусские казаки", которые были распределены по 22 караулам и крепостям. С течением времени они также "обурятились" и ассимилировались с русскими поселениями появившимися на их территории.
Вначале революции 1917 года, многие бурятские казаки присоединились к своим национальным кошунам "ясачных тунгусов". Однако почти все из них либо погибли в гражданской войне, либо ушли в Монголию.

История бурятского казачества может похвастаться 150-летним периодом честной службы. Большинство исследователей утверждали, что их нельзя отличить от основной массы "ясачного народа". Они носили одинаковую одежду и украшения, жили в тех же типичных юртах из войлока или дерева. Они также исповедовали буддийскую религию и посещали общие дацаны.

Это представляло очень необычную картину для русских путешественников и чиновников, так как казаки всегда стремятся отличаться от "своего народа", подчеркивая исключительность своего воинского сословия. Буряты иногда не понимали этой разницы. Есть два интересных эпизода, демонстрирующих такое отношение.

С 1728 года Мензинский караул состоял из родов "хоринских бурят". В 1796 году их главный тайша Ринцеев просил иркутского губернатора освободить его единоплеменников от службы в карауле. Заявление было отклонено, но через 7 лет пересмотрено. Оказалось, что "хоринским" было очень трудно содержать две сотни пограничников в этих местах. Русский военный губернатор приказал освободить хоринцев от службы, переселив их сотни верст от их кочевий и назначив на караул других бурят-казаков. Однако тайша отказался, сказав: "Для других это будет еще дальше и дороже, мы остаемся". Тронутый благородством старейшины, русский чиновник отправил две тысячи рублей компенсации из своих личных средств, а позже переселил в Мензинский караул переселенцев из Польши. Пока полноценные воинские отряды не были сформированы, буряты остались на службе и поддерживали караул.

Другой показательный эпизод произошел во время Дунганского восстания 1871 года, когда на границу с Китаем проникли многочисленные банды. Казачий урядник прибыл в кочевье рода цонголов с приказом привлечь казаков-бурят из резерва "второй очереди". По спискам их было меньше двадцати. Однако к удивлению всех, перед юртой тайши утром ожидало почти трехсот вооруженных и готовых к бою бурят. Старейшины в ответ на удивленные вопросы казака пожали плечами и сказали: "Война, вот почему".

С первого дня своего существования бурятские казачьи полки столкнулись с крайним недоверием и подозрениями русской администрации. Им был запрещен доступ к огнестрельному оружию и пороху. Однако очень скоро многие казаки-буряты смогли приобрести оружие за свой счет. Как правило, кавалерийский карабин на монголо-китайской границе стоил 20 рублей, в то время как лук с комплектом стрел - вдвое дороже. Но казаки-буряты выходили на службу с тем и другим.

С середины XIX века буряты начали проходить регулярную воинскую подготовку и появляться на общих казачьих смотре. Муравьев-Амурский создал цепочку пограничных поселений, где разместились отставные казаки для охраны границы. Буряты стали первыми поселенцами в этих острой, хотя они были недостаточно признаны в земледелии и скотоводстве.

Во время Забайкальского казачьего Войска многие служащие буряты были непрерывно перебрасываны в другие отделы и полки. Основная задача для них была борьба с ворьем на границе. Как сопровождающие и следопыты, они были незаменимыми при сопровождении научных и дипломатических миссий в Китай.

Николай Пржевальский был в восторге от казаков-бурят, которые сопровождали его в походах в Монголию и Тибет.
Новоиспеченные казаки, которые присоединились к нам во время нашего долгого путешествия, оказались самыми преданными и трудолюбивыми людьми всех времен. Мы очень быстро стали близкими друзьями с этими замечательными людьми, и их преданность и отвага сыграли важную роль в успехе нашей экспедиции. Я никогда не забуду своих спутников, которые своим безграничным мужеством и преданностью к делу определили наш полный успех.

Буряты признаны заметными во время Крымской войны, когда англичане пытались захватить Петропавловск. В 1900-1901 годах они участвовали в подавлении «восстания боксеров» в Китае и были в освобожденном от повстанцев Пекине. Однако самым серьезным испытанием для забайкальских казаков стала русско-японская война 1905 года. Казачье войско мобилизовало девять конных полков, три пехотных батальона и четыре конных артиллерийских батареи. Половина под командованием есаула Канцевича являлась единственной кавалерийской группой в Порт-Артуре и треть состояла из бурят.

Забайкальские казаки также отличились в Первую мировую войну, особенно в 1915-1916 годах. Первая Забайкальская казачья дивизия вначале кроваво расправилась с немецкой кавалерией на поле битвы в Польше во время «Великого отступления». Затем они взяли реванш во время знаменитой Брусиловской артиллерийской атаки. Австрийский Генеральный Штаб получил подробное сообщение о бурятах из 2-го Верхнеудинского казачьего полка:

«В войсках снова возник страх перед дикими монгольскими казаками, это было наследие их первых бессмысленных боевых подвигов…».

Во время Гражданской войны бурятские казаки, как и вся страна, раскололись. Некоторые присоединились к коммунистам и Красной Армии, другие присоединились к нескольким атаманам "зеленых" отрядов, а некоторые стали основой формирования барона Унгерна и атамана Семенова. Многие переселились в Монголию, где вступили в последнее казачье формирование - Урянхайское казачье войско. Они также создали свои селения в Маньчжурии (Трёхречье). Судьба этих казаков была разной - некоторые вернулись домой после поражения Семенова и Унгерна, некоторые до сих пор живут в Монголии и Китае.