Рассказ Тяжёлый путь

  Июнь 1921 года. Основной костяк антоновцев был уже разгромлен, но в Тамбовской губернии всё ещё орудовали мелкие банды, которые промышляли разграблением сёл и расправами над местными властями. В основном они скрывались в лесах, откуда их было сложнее всего выманить. Перед красным командованием поставлено трудновыполнимое задание – найти и уничтожить их во что бы то не стало.
  В это время молодого, энергичного, не нюхавшего пороха вчерашнего  выпускника Тамбовской военно – пехотной школы Дмитрия Орлова по кличке «Дымок» (так его прозвали сокурсники за его пристрастие к табаку) по неизвестным ему причинам не отправляли на фронт Гражданской войны. Позже он узнал, что им заинтересовались органы государственной безопасности, и как отличника боевой и политической подготовки его оставили в губернии. Дмитрий не понимал, радоваться ему или нет. Вроде бы с одной стороны он должен радоваться тому, что его не отправляют на фронт, а с другой стороны Орлов обеспокоен, что он находится под колпаком у чекистов.
  Дмитрию обещали хорошую карьеру, если он будет слушаться и выполнять приказы начальства. ГубЧК заметили его и увидели в нём перспективного сотрудника. В конторе его посвятили во все тонкости будущей профессии. Также приняли в РКП(б) и как рядового члена партии направили в часть особого назначения в качестве коммунара. Так как в своей военно – пехотной школе из него фактически уже сделали одиночного бойца, умеющего владеть оружием, то вскоре другие будущие ЧОНовцы должны были перейти к групповому обучению по определённой программе, где они изучат тактику современной полевой и уличной войны. Для этого другим его будущим коллегам из разных уездов нужно было пройти профессиональную подготовку на специальной базе, которая с этого лета находилась в селе Покрово  - Пригородное, которая находилась в шести километров от Тамбова. В связи с опасной обстановкой в Тамбовском уезде, оружие кандидатам выдали ещё в городе, хотя по инструкции положено это сделать в момент начала занятий.
  Возле села их ожидала засада мятежников. Начался обстрел, бойцы заняли круговую оборону. Банда не ожидала такого сопротивления и отошла назад. Особо отличился вновь испечённый командир отделения Орлов, который впервые принял своё боевое крещение. Начальство это заметило, и оценило его первый вклад на благо революции.
  Но на этом Дымок не успокоился, и предложил каким – то способом их вычислить. Командование было удивлено Орловым, так как он своим напором и желанием хотел биться с бандитами до конца. Его вызвали в штаб базы, где он изложил свои догадки по этому поводу. Он хотел подключить в эту операцию не только армию, но и местную милицию, которая «от и до» должна знать ситуацию на вверенном им участке.
  Представители губЧК встретились с сотрудниками милиции и провели с ними беседу на предмет орудования банд на данном участке. Чекисты были удивлены и разозлены на них из - за такого халатного отношения к своим прямым обязанностям. Просто на просто милиционеры расслабились, так как антоновщине пришёл конец, но они не учли того, что в уезде могут оставаться бандиты. Вообще во время допроса пленного мятежника выяснилось, что они были намеренны захватить всё село, контролировать его и сформировать там укрытие и секретный штаб в землянке неподалёку от татарского вала, чтобы можно было скрыться, так как поблизости не было никаких лесов. И тут возникает вопрос  – Почему они не могут скрыться в других местах раз здесь такая открытая местность? Тут дело в том, что этот отряд ещё две недели назад отстал от своих либо их специально оставили для отвлечения внимания, чтобы командование скрылось вместе с проводниками. А дорога им неизвестна. Теперь они как ненавистники большевистской власти вынуждены бороться с новой властью на этом месте. Да ещё в какой. Ведь здесь неподалёку проходит обучение будущих ЧОНовцев. Поэтому любой ценой необходимо ликвидировать эту банду пока они не разнюхали, что здесь находится секретный объект.
  В первую очередь мятежники должны были ликвидировать милиционеров, так что им повезло в том, что не успели добраться до них. Теперь они должны быть благодарны новым бойцам за фактическое спасение жизней. В результате сотрудники милиции были отстранены от занимаемых должностей. И это им ещё повезло, а то дело могло бы дойти до трибунала. Их отправили на фронт, чтобы искупить своей кровью вину перед Родиной.
  Для начала нужно было оцепить район, где находится эта специальная школа. Потом уже искать спрятавшихся мятежников, которые с испугу поменяли своё место постоянной дислокации. Далеко они убежать не могли, ведь они были отрезаны от своих проводников.
  Это задание поручили начальству тамбовского гарнизона. Руководство губЧК затребовало роту бойцов для выполнения этой операции. В этот район были посланы красноармейцы под командованием Юрия Долгова «Долгорукова». В этот же день к будущим коммунарам прибыло пополнение. Всё бы ничего, но пленному бандиту удалось сбежать из расположения. И тут началась паника. Каждый обвинял в этом кого угодно только не себя. Долгорукий, парнишка лет двадцати пяти, сразу же угомонил это безобразие и сказал, что это общая ответственность и судить кто прав, а кто виноват бессмысленно. Нужно искать беглеца, пока он не добрался до своих и не растрепал, что здесь находится. Трудно сказать, знал или не знал он про секретную школу, но Дымок настаивал на том, чтобы догнать пленного. С ним согласилось начальство, в том числе и Долгов, который получил приказ от чекистов – любой ценой перебить эту шайку. Хотя внешность бандита некоторые запомнили, но для подстраховки с ними отправили Орлова, так как он хорошо запомнил этого мятежника.
  Часть бойцов оцепила район базы. Другая часть преследовала банду. Пленного Дымок узнал сразу. По горячим следам бандит привёл красных в лагерь бандитов, которые разбили его неподалёку от села. Бежать им было некуда. Поэтому они дрались не на жизнь, а насмерть. Красные, конечно, потеряли целое отделение, а вот мятежников настигла погибель.
  Дмитрий заработал очередной «плюсик» для своей биографии. Теперь он стал ещё более матёрым. Ему хотелось как можно скорее закончить подготовку и стать настоящим чекистом. Среди своих ещё недавнего Дымка теперь стали называть опричником, а курсанты были его опричным войском.
  Прошло три месяца. Военная подготовка коммунаров завершилась и теперь этих молодых выпускников разбросает по разным уголкам страны. Многие из них попали на фронт. Кого –то определили на работу в милицию. Ну а Орлова руководство конторы взяло к себе. Его, конечно, хотели оставить в школе в качестве инструктора, но подобные должности достались другим. Например, Кривошееву Захару по кличке «Тёртый». Он был достаточно перспективным бойцом, который ревностно, с большим упором постигал азы военной науки. 
  Других выпускников тоже оставили здесь в качестве охранников базы, которые оставались всё теми же коммунарами. Но чекистом не стал никто. Как бы бойцы не старались. Они проявляли активность и трезвость ума, чтобы их заметили. Ну, теперь как сложилось.
  Дмитрий прошёл все испытания, какие ему встретились на пути к заветной мечте. Он теперь повязан с чекистами навсегда. Вплоть до самой смерти. Ведь эта служба не только секретная, но ещё и опасная. Но, благодаря своей амбициозности он с честью проходил все испытания, которые были на его пути. Ведь на него возлагались огромные надежды, как на будущее руководство конторы. Чекисты знали о нём всё. Они наблюдали за ним ещё со времён поступления в военно – пехотную школу. Дмитрий, сам того не зная, был у них на ниточке.
  В этой школе он научился быть внимательным к каждым мелочам, будь то условная ситуация или же ничем неприметный гражданин. Там с него спрашивали вдвойне, нежели от его товарищей. Потому что из него хотели сделать настоящего и верного своей Родине чекиста. И поэтому Орлов был благодарен судьбе за то что начальство выбрало именно его…
  Дмитрия сразу же, как и обещали, взяли на службу и назначили уполномоченным в отдел по борьбе с бандитизмом. Ни в уезде, а именно в Тамбовскую губернскую губЧК. Он этого заслужил. Ему выдали чёрную кожаную куртку, таким же цветом фуражку с красной звездой и табельный наган вместо старенькой потрёпанной винтовки.
  Он прекрасно ориентировался в работе и в сводках, поступающих в контору. Опричник с самого начала службы зарекомендовал себя как отличного коллегу. По всем показателям он был первым. Да и с алкоголем у него проблем не было. Он совсем не пил. Чекисты это заметили ещё когда его взяли в разработку. А местному руководству (в отличии от центра, но об этом позже) такие ценные кадры были нужны. Ведь у него в биографии был полный порядок. Конторщики даже не смогли нарыть на него компрометирущие материалы. И это их удивляло.
  В основном Дмитрий работал «на земле», постоянно уезжал в другие уезды, где ещё догорали очаги восстания. В кабинете он, как и его коллеги не засиживался. Жалованьем и сухим пайком оставался довольным, ведь туда входили тушёнка, хлеб, чайная заварка и сахар. Жильё ему предоставили в рабочем общежитии. Ему многого и не надо было – крыша над головой и кровать.
  Осенью 1921 года в руководстве произошли некоторые перемены. Из Петрограда на должность заместителя начальника отдела по борьбе с бандитизмом перевели Георгия Тимофеева. Он был вежливым и добрым по отношению к сотрудникам. Сразу же нашёл со всеми общий язык. Но Орлов относился к нему с опаской, будто бы чуял в нём что – то неладное. И эта чуйка его не подвела.
  Однажды в губЧК доставили инструктора секретной школы -  давнего товарища опричника - Кривошеева. Этому они оба сильно обрадовались, ведь многое вместе прошли, да и Орлову будет сподручнее. Его заселили в ту же комнату, там где ночевал опричник. Так они стали не только коллегами, но и соседями.
  Они иногда устраивали чаепитие. Порой, Тёртый, между делом угощал Дмитрия и других оперативников свежими баранками. Где он их доставал – секрет. Кабинет у чекистов был рассчитан на четыре человека. Третьим трудился Иван Горшков – зрелый опытный сотрудник, работавший в губЧК с самого её основания. Он всегда бескорыстно помогал своим младшим товарищам по службе. Никогда ни в чём им не оказывал. А жизненных историй Горшков знал достаточно много. И чувство юмора у него было отменным. В общем – не товарищ, а просто подарок судьбы.
  Ну а четвёртым в кабинет определили нового заместителя отдела. В отличие от своих коллег он чаще всех проводил время в кабинете. Руководящая должность всё – таки обязывает. Со временем он стал вести себя ещё более подозрительным. Постоянно расспрашивал обо всех у начальника отдела. Под предлогом лучше изучить ситуацию в губернии засиживался в архиве губЧК. Бродил по городу, заходил в разные учреждения, но зачем ему это было нужно. Об этом Орлов только может догадываться.
  В один момент опричник рассказал обо всём об этом своему надёжному товарищу Тёртому. На что тот махнул рукой. Ему было не до этого. У него итак дел хватало и не хотел вдаваться в подробности. Больше своими соображениями он ни с кем не делился. Даже с Горшковым он не обсуждал этот вопрос. А зря, ведь у него тоже были мысли и догадки по поводу этого «товарища».   
  Декабрь 1921 года. Обстановка в губЧК накалилась до предела. Из центрального аппарата ВЧК поступила информация о том, что в скором времени будет смещено руководство губЧК. Это в первую очередь казалось председателя, его заместителей и начальников отделов. Что теперь будет? Как теперь дальше будет функционировать родная контора? И кто теперь будет замещать «опустошённые» места? На эти вопросы ответов пока что не было.
  Это коснулось и рядового сотрудника Орлова, который постоянно косо  смотрел на прибывшего Тимофеева. Может быть, всё обошлось бы, если Дмитрий бы не делился своим мнением о нем с Тёртым. Не объясняя никаких причин, новое начальство уволило со службы нашего героя. Но перед тем как переступить порог губЧК он случайно подслушал разговор  Георгия – нового второго заместителя председателя и Кривошеева, оказывается, внедрённого в контору поближе к Орлову (Тимофеев каким – то образом узнал, что они были близкими товарищами по школе подготовки коммунаров).
  Расслабленные «товарищи» за бутылкой коньяка праздновали свою большую победу. Тимофеев похвалил его за хорошую работу. Он, как и обещал, продвинет Захара по службе за то, что тот докладывал об каждом шаге Орлова. Например, что он думал о новом сотруднике из Петрограда, о прошлом и о настоящем, в общем, он постукивал по каждому поводу.
  Горшков был в ярости от того, что такие нелюди копали под авторитетного опричника. Об этом он узнал из переписки Георгия и шишкой из столицы. Дело в том, что такой опытный чекист на радостях по пьяному делу забыл убрать в сейф эти документы.
  В них говорилось, что чекист Орлов начал набирать обороты, и что в скором времени он может достигнуть высокой должности. Это всё не понравилось Москве. Они не хотели, чтобы Дмитрий, человек без компромата с чистой биографией в будущем занял тёпленькое местечко в руководстве местной губчека, ведь в центральном аппарате с опаской относились к таким гражданам, так как у них на каждого должно быть открытое досье, благодаря которому всех сотрудников из центра могли дёргать за ниточки. 
  Помимо этого, как уже говорилось, начальство сменило всё руководство губчека, которое было некомпетентным и халатным по отношению к своим обязанностям. И всё это произошло «благодаря» Тимофееву, который постоянно что – то вынюхивал, копал, переворачивал вверх дном документацию и ложно искажал информацию о своих коллегах. Неужели из – за одного «прыща» испортилось всё «лицо»? Видимо, так это и случилось и с этим теперь ничего не поделаешь.   
  В качестве протеста со службы уволился тот самый матёрый чекист Иван. Он никогда не простит этого безобразия со стороны начальства из центра и прочих копателей на Дымка. Новое руководство сразу же одобрила его рапорт об увольнении, ведь свято место пусто не бывает, и на его должность тут же через два дня нашли своего человечка.
  Отчаянные товарищи теперь не знали куда им податься, ведь кроме того как защищать Родину они ничего не умели. Они, можно сказать, всю жизнь собирались заниматься этим делом. Тем более Отечество сейчас находилось в опасности.
  С горя они ушли в запой, пропивали оставшуюся часть своего жалованья. Больше делать им было нечего. Орлову и Горшкову жить было негде, поэтому они ночевали прямо в трактире, где они и проводили большую часть своего времени. Утром товарищи мыли полы, а по вечерам им наливали, чтобы они могли наполнить свою душу алкоголем.
  И тут им повернулась удача. Их увидел тот самый Юрий Долгов - командир роты красноармейцев, которая стояла в оцеплении вокруг той самой секретной базы, где подготавливали ЧОНовцев. Он был в ярости от того, что ему поведали товарищи. Долгорукий не желал оставлять такое безобразие.
  Конечно, против командования губчека Юрий пойти не смог бы. Но внести свою лепту в восторжествование справедливости было в его силах. У него были свои соображения на этот счёт. Он пообещал помочь не только опричнику, но и Ивану – старому проверенному чекисту.
  Долгов узнал от своих товарищей, что же это за такое новое командование губчека. По счастливой случайности у Долгорукова были связи в нынешнем начальстве. Дело в том, что новым первым замом председателя губЧК был старый добрый друг Долгова – Руслан Старичков, с которым они воевали вместе на Западном фронте Гражданской войны.
  Начало января 1922 года. Юрий вышел на контакт со своим старым знакомым и попросил помочь двум его товарищам. На эту просьбу он откликнулся не сразу. Всё – таки сам только недавно вступил в новую должность. Так сказать ещё толком не освоился, а тут уже приходится в наглую своим служебным положением. Но кочевряжился Старичков недолго, и он предложил следующий вариант.
  В Моршанске не хватает надёжных и опытных кадров, чтобы ликвидировать новую бандитскую шайку, орудовавшую в уезде. По оперативной информации помимо этого из местной тюрьмы сбежал особо опасный преступник по кличке «Шустряк», который промышлял грабежами и убийствами в сёлах. Власти предполагают, что это звенья одной цепи. Перед органами была поставлена задача – найти и ликвидировать главаря и его банду.
  Наши товарищи прибыли в город. Их встретили хорошо, ведь пополнение никому не должно помешать. Орлова назначили следователем в Моршанском уездном политическом бюро (так в то время называли уездные ЧК), а вот Горшкову досталось место в уголовном розыске, где работал оперативным сотрудником парень лет двадцати Вениамин Квочкин «Веня». Ребят ввели в курс дела, и они тут же были включены в следственно – оперативную группу.
  Также в этой операции была задействована местная милиция, где служил один такой весёленький, позитивный и неунывающий старший брат Вени – Артемий Квочкин «Тёмыч», ранее воевавший на Восточном фронте. Отслужил там шесть месяцев, но из за болезни его эвакуировали в тыл. На вопрос – «Что у тебя за болезнь?», он со смехом отшучивался мол «плоскостопие». Он был помощником начальника Моршанской уездной милиции. Этот путь за столь короткий промежуток времени он прошёл от младшего пешего милиционера. Именно Тёмыч был куратором этой операции.
  Её выполнение следственно – оперативная группа начала с жёстких допросов тех, кто ранее был в банде Шустрого. По началу от них не было никакого толку. Но один из них, Витёк, под страхом расстрела всё - таки сознался и согласился сотрудничать с органами. Он поведал сотрудникам о том, что побег Шустрый спланировал давно и собирался вытащить своих через администрацию тюрьмы, но выполнять эту задачу он не торопился.
  И тут же «карась попался на крючок», как сказал Горшков, и Шустрый вышел на связь с одним из тех, кого собирался «освободить». Администрация тюрьмы и следственно – оперативная группа «не помешала устроить ему побег». Теперь же этот освобождённый Витёк должен был привести оперативников в логово к зверю.
  Всё сложилось плачевно. Шустрый не только каким – то образом догадался об этой махинации, но и узнал от своего Витька состав группы. Главарь лично застрелил Витька за предательство. Через своих агентов ночью незаметно он оставил письмо возле двери милиции, где говорилось о том, что Шустрому вместе с его остававшимися бандитами со всем награбленным в сёлах уезда имуществом необходимо обеспечить беспрепятственный проход через границу губернии иначе все мирные заложники будут расстреляны.
  Как же теперь быть? Ведь на кону стоит ни в чём неповинный народ. Следственно – оперативная группа пришла к такому общему мнению. Чтобы людей отпустили необходимо не воспрепятствовать бандитам переступить черту Тамбовщины. Как только органы убедятся, что народ будет в безопасности, то в ход должны вступить заранее осведомлённые коллеги из соседней губернии.
  Всё сложилось благополучно. Банда ликвидирована, мирный сельский народ отправлен по домам, имущество и пожитки были возвращены им назад.
  И что же полезного можно извлечь из этой истории? А то, что не место красит человека, а человек место.