Северные этюды. Часть 3. Разве это не сказка?

     Все, кто проживал, и сейчас живет или посещал населенные пункты Крайнего Севера, подтвердят, что северяне - народ гостеприимный, умеют жить в гармонии с природой и ценит человеческую жизнь, всегда старается помочь, чем могут.  «Заезжими» - так местные жители называли командировочных и всех людей, которые были проездом из "центра" или "материка". Северяне проявят к Вам уважение и протянут руку помощи только при одном условии, если Вы с ними честны. Они любят поговорить о жизни, хотят узнать новости, высказать свое мнение, рассказать про себя и похвастать своими «героическими подвигами» и необычными событиями.

     Не удивительно, что поселок Арка манит художников своими живописными мотивами, здесь компактно соединяются ближние и панорамные планы и дома из лиственницы удачно вписываются в сохранившуюся окружающую природу. Конечно, самые красивые места находятся около воды, на реке Охота, в месте впадения речки Агатькан («сирота»). Украшением поселка является высокая гора Анмай, которая вечером на закате смотрится удивительными красками, мягким розово-охристым цветом. Лес здешний значительно отличается от дальневосточной тайги, преобладает лиственница и немного хвойных деревьев, и нет переплетающегося кустарника, все прозрачно.

     Когда приезжаешь на новое, в незнакомое место, всегда хочется быстрее познакомиться, рассмотреть природные особенности, условия проживания людей. И первое впечатление, когда «кожей», каким-то нутром чувствуешь, «твое» это место или «не твое». В этом охотском поселке сразу понимаешь, осознаешь, что здесь какая-то добрая, не агрессивная, позитивная энергетика. Несмотря на стандартные деревянные постройки, поселок показался сказочным, как будто здесь живут сказочные герои и происходят волшебные события. Под ногами мягкий мох, посыпанный желто-оранжевыми, опавшими иголками лиственницы, и как на ковре разбросаны бордово-красные ягоды брусники, а грибов столько, хоть косой коси и даже красуются огромные, как в книгах рисуют, красно-бело пятнистые мухоморы, и на деревьях блестит паутина, по стволу и с веток тоже свисают гирлянды какого-то мха.

     Мы случайно, стороной обошли поселок и по тропинке вышли к реке, которая еще издалека нас привлекала звонким, ярко синим цветом. Речка – не большая, но шумная, местами переливается через камни-валуны, а в тихих заводях вода такая чистая и прозрачная, что на дне видны цветные камешки, сверкающие серебряным блеском от проникающих солнечных лучей. Солнце светило нам в глаза, поэтому деревья на том берегу воспринимались контурным ажуром и  отражались в воде кружевами темно изумрудного цвета.

      О, боже, присмотревшись, заметили, что в воде было много-много больших рыб. Я никогда даже представить не могла, что в маленькой речке может быть такое количество рыбы, как будто они стоят в очередь, чтобы преодолеть каменистые перекаты, и даже видела как перепрыгивают через мокрые валуны. У берега рыбы  не дигаются, не плывут, они «стоят», слегка двигая хвостами. Заметно, по темным спинкам, что рыбы держатся парами, и я даже «за переживала», что одной, и еще некоторым, наверное, самкам, не хватает пары (пошутила): «Эй, ты, рыбина-мужик, плыви сюда, здесь тебя ждут рыбки-красавицы!». Разве это не сказка?

     С прекрасным настроением мы писали этюды, но мужская душа Евгения Ивановича, не выдержала и он задумал поймать рыбину, наверное, проснулся древний инстинкт добытчика.  Сломав длинную ветку, обстругал ее ножом, где-то нашел и привязал к палке гвоздь. Нужно было видеть эту сцену, как будто на первобытных наскальных рисунках, мужчина с палкой-копьем в руке бегает по берегу, добывает добычу. Он заходил в воду, гвоздил рыбу ко дну, но затем приподнимая её, она соскальзывала и уплывала. Несколько таких неудачных попыток, охладили желания этого "неудачного" рыбака.

      И в очередной раз, когда Евгений Иванович стал подходит к кромке воды, вдруг нас охватило чувство опасности. На противоположной стороне реки, возможно, от звуков хрустнувшей ветки, мы увидели убегающего медведя, так мягко и пластично переваливаясь, он был такого темного, почти черного цвета. С запозданием до сознания доходит, что это зрелище не в цирке или в зоопарке, что это настоящий мед-мед-ведь! Долго стояли молча, прислушиваясь и всматривались в разные стороны, как бы ожидая, с какой стороны еще может появиться медведь. Может быть, этот хозяин здешних мест давно наблюдал за нами, непрошеными гостями… Разве это не сказка, вот  и герой всех сказок появился!

      Потом Евгений Иванович сказал, что медведь сейчас - сытый, приходил половить и поесть рыбы, поэтому мы для него интереса не представляем, но чувство страха меня не покидало, и я доверчиво смотрела на Евгения Ивановича, как на спасителя. Конечно, оставаться в этом месте уже не хотелось, сложив этюдники, пошли вдоль речки, ближе к поселку. У меня возникла совершенно глупая, но придающая уверенность, идея, понести этюдник стороной с вытащенными острыми металлическими ножками, если что…, так буду защищаться этюдником. Смешно сейчас вспоминать.

     Другое место для этюдов мы выбрали тоже у реки, но ближе к посёлку, расположились около камней, где явно разводили костер. Но видение медведя не погасило стремление у Евгения Ивановича поймать рыбу.  К сожалению, рыбалка не удалась, обидно было.
«Ну и ладно, нет рыбы, будем грибы жаренные есть» - сказал Евгений Иванович. Составив два этюдника как один стол, перекусили килькой в томатном соусе из консервных банок, которые вчера купили в автолавке. Там почти все полки пустые, но много в ряд стояли большие банки болгарских маринованных томатов, но мы посчитали, что нам это не надо, хотя удивительно, зачем нужно было так далеко везти заморские помидоры?

     Сходили в поселок, в крайнем доме у мужчины попросили сковородку, растительное масло и несколько клубней картофеля, но хозяин деньги не взял, только удивился и поинтересовался нами, кто мы такие и откуда? Набрали грибов, нажарили в сковородке на костре, запекли картошку, вскипятили чай с брусникой в котелке Евгения Ивановича, который всегда был с ним. Вот и обед на этюдниках был готов!

      Волшебство продолжилось и дальше. К вечеру, когда на закате, самое живописное состояние для этюдов, нас нашел тот мужчина, которому мы обещали вернуть сковородку, и принес нам еды, полный тазик жаренной, свежей красной рыбы, с зелёным луком, хлебом, и даже две тарелки с вилками. Я подумала, может быть, этот мужчина видел, как городские «неумехи» пытались рыбу поймать, а может быть, просто так, принято у северных жителей - накормить "заезжих". Мы рассказали про медведя, оказывается жители в поселке знают, что несколько хищников за рыбой приходят, объедаются. Но предупредил нас, чтобы мы особо по тайге не шастали, не отходили далеко от поселка. Евгений Иванович поинтересовался, есть ли в поселке художник. Узнали, что с семьей проживает парень, во Владивостоке на художника учился. Немного с нами поговорив, он поспешил домой, поясняя, что сейчас дел много, к зиме надо готовиться.

      На следующий день мы посетили Правление Сельсовета, представились, показали наши документы, рассказали о цели нашего приезда, попросили помочь с проживанием. Женщина сказала, что уже все в поселке про нас знают, и как рыбу ловили, и про медведя. Нам дали ключи и проводили к небольшому домику в центре поселка под названием «КБО», сказали, что можем пожить здесь сколько нам нужно, платить ничего не надо. Этот дом относился к Охотскому комбинату бытового обслуживания, и редко использовался, когда приезжал из Охотска парикмахер или портниха-закройщица, или какие другие заезжие остановятся.

     Скоро в поселке мы стали своими, ходили по поселку, писали этюды. Удивительно, но горные, галечные речки, то пустеют, а после дождя быстро наполняются водой. И природа становится такой четкой и яркой, как будто ее только что помыли. Иногда на этюды вместе с нами ходил художник, который с какой-то грустью и сожалением говорил: «…что давно не брал кисти в руки, семья и домашние дела требуют времени, охота и рыбалка важнее, и никому не нужны нарисованные картинки, разве только себе, да и жене нравятся». Евгений Иванович посмотрел работы этого молодого художника, и отозвался очень хорошо о его рисунках.
 
      К нашей дружной компании пристроились дети разных возрастов, а пацанам почему-то нравилось с гордостью носить наши этюдники, но особенно им нравилось раскручивать ножки и раскрывать, рассматривая содержимое. Смешные, они даже спорили: «Нет, дай мне открыть, ты уже долго нес…». Мы немного учили детей рисовать, показывали, какие цвета получаются, если смешивать разные краски.
 
     А нам нравилось дружной компанией сидеть на камнях у речки, в костре запекать картошку, варить уху и за большим столом, составленным из трех этюдников, пить горячий брусничный чай из котелка и слушать рассказы кто и как рыбачил, ходил на охоту…  Разве это не сказка?

    фТамара Давидова, 2021.
    (Продолжение следует)