Непобеждённые

Начинался день неплохо: солнце встало из-за багровых туч над морем, как выглянуло из-за деревьев леса. Утренняя прохлада бодрила, а запаздывающий свет позволил ещё полтора километра преодолеть своими ногами, хоть и согнувшись в три погибели, но не ползком. И когда начало светать, до вражеских позиций оставалось не больше броска гранаты.

Саперы ползали как-то по-крабьи, проделывая проходы в минном поле и прокусывая нижние витки колючей проволоки: боком, вроде бы неспешно, но неумолимо и безостановочно, как автоматы. Вот последний, их командир, проползая мимо Рашида, кивнул, подмигнул и хлопнул ладонью по тактической перчатке, типа, "работайте, братья".

Рашид дождался, пока все они скрылись в воронке в глубоком распадке, со всех сторон засеянном минами, как пасхальный кулич сахарной глазурью, и приподнял свою правую от локтя вертикально вверх. Убедился, что все его Штормы смотрят на взводного, сжал кулак и сразу выбросил три пальца. "Действуем по варианту три". И тут же лег на спину, потянул из-за пазухи зажигалку и трубочку из фольги с кофе: он в предстоящем играл роль кофе. И остальные его бойцы доставали из-за пазухи зажигалки и сигареты или трубочки с кофе, подкуривали или поджигали. Запахи ночью разносятся хорошо, далеко! А враг, третий месяц сидящий в этих приморских окопах, наверняка стосковался и по настоящему кофе, и по хорошему табаку.

Так и вышло: не успели бойцы выкурить и по пол сигареты, как во вражеских окопах было черно от голов и очень громко от разговоров:

— Кофе пахнет! Ты глянь, пустота — а кофе пахнет!

— И табачок! Вирджинский! Пылып, ты помнишь, до войны так пахло Мальборо?

— Та не, то верблюд так пах, кэмел! Ты глянь, якщо б курили, то огонёк чи дымок был бы, а тут ни огонька, ни дымка! Чи то у меня с блиндажа в очах темрява? А пойду посмотрю!

— Стоять! Ты куда поперся, долбак, там же мины! То нас всех тут колбасит без ротации! Глюки то, а не кофе с сигаретами!

— Та не, командир, глюки они у каждого свои, а чтоб у всей роты один глюк — так не бывает!

— О, смотрите! Вон там, со стороны моря! — как всегда нашелся один, который что-то увидел, но, как всегда, совсем не с той стороны, где лежал взвод Рашида.

— Где?

— Что? — враги столпились на противоположной стороне траншеи, открывая Штормам свои спины. И тогда Рашид громко хлопнул в ладони, и во вражеских траншеи полетели гранаты.

Нет, день начинался даже очень неплохо: положить за две минуты боя почти что сотню врагов, не потеряв из своих ни одного бойца, ни убитых, ни раненых! Это — хорошо!

-- Эй, командир! — Рашида разморило на солнечном припёке после бессонной ночи, но если будят, значит пора. Встряхнулся по собачьи и с силой раскрыл глаза, глянул на солнце, чтоб проморгаться, и уже через минуту осматривал горизонт в бинокль. Да, идут, вон пыльные сто;лбы на горизонте. Не простили спаленный бэтр и подбитую вертушку, двинули танки. Сейчас будут по знакомым координатам позиций лупить артой, мы в этих траншеях просто мясом!

— Пацаны, все в укрытие, в распадок! Минёры, ставь на паузу, туда же!

Саперы, снимая смертельные подарки врага, все это время переминировали поле со стороны новой угрозы, бывшего тыла.

— В траншеях наблюдатели и пулемётчики. Пулемётчики в лисьи норы, наблюдатели свои новые позиции знают, я тут!

— Ты бы хоть в блиндаж спрятался! — бестолково побеспокоился командир саперов.

— Ага, чтоб меня по координатам блиндажа там же и в блин раскатало? Не дождетесь!

И под этот разговор раздался резкий, громкий, как будто кто-то хлестнул кнутом, звук танкового выстрела, и где-то в семи-девяти километрах на западе вспух дымок. Рашид поймал угол, глянул на планшет, забубнил в рацию "Гнездо, я оса, дай арту", и тут же раздался взрыв. Легло с недолетом и сильно закосило влево, на юг. Рашид тоскливо уселся на дно окопа и зашарил глазами по чистому утреннему небу. Нет, не свезло, вот он, паршивец: на высоте метров трехсот в лучах яркого солнца поблескивал беспилот противника. Хорошо, что один, то есть глазки, наблюдатель, а не фпв, не камикадзе. Даст Бог, так и не выглядит штормов с саперами в распадке. А обстрел танками разгорался.

Арта проснулась, когда от траншей до танков оставалось меньше километра, гады лупили уже прямой наводкой. Правда пулеметчик с позывным Шварц сумел свалить глазки противника, но тут же и по нему прилетело. Жаль пацана, всего пару недель во взводе, толком и отличиться не успел. Помню, что имя Арнольд, потому и позывной Шварц, а больше пока ничего. Личное дело смотреть надо.

Так думал Рашид, выползая из обваленного окопа, вытряхивая землю из ушей, глаз, отплевываясь и промаргиваясь. И с удовольствием наблюдая результаты работы наших РСЗО: девять танков! Девять! И не меньше полутора десятков БТР и БМП — все это пустил враг против его взвода. И все это теперь горит, чадит, "пораскинуло железными потрохами" на поле перед траншеей. Вон, последние выжившие укропы где ползком, где бегом удирают обратно.

— Не стрелять! Патроны беречь! Вы думаете, они нас в покое оставят? Готовьтесь снова гостей встречать!

А у нас уже первые потери...

Командир, выстрелы к РПГ всё! И ВОГи заканчиваются!

Рашид тут же свалился в остатки траншеи и успел-таки свалить посыльного за ногу рядом. Над головой затеяли свистопляску вертушки, полосуя землю то длинными очередями, то смрадно вскипающими шарами разрывов НАРов. А с поля накатывала уже пятая атака легкобронированной с пехтурой врага.

— Ну где же наши летуны, где арта? Или опять опоздают, как всегда? — заорал и в отчаянии хлопнул рукой по земле.

И будто послушались: завыло, загрохотало, РСЗО уже меньше, больше 122, два истребителя как грязной тряпкой смахнули с неба четыре вертушки укров, а вслед на ними два крокодила и два восьмых мишки продолжили наводить на земле порядок.

— Слава Богу! Нет, ну ведь вправду слава Богу! — твердил раненный в плечо посыльный, глядя на опускающиеся из вертолета четыре укупорки, судя по всему, с бэка. А Рашид спешил его перебинтовать, пока боец не истёк кровью.

К вечеру потемнело, но от того, что собирался дождь, или от того, что поле боя плотно затянуло чадом подбитой техники, разбираться было недосуг. Да и не особо было кому: из отделения саперов, взвода шторма и троих рэбовцев пятнадцать человек лежали трехсотыми в блиндаже, на который так удачно вполз, но не проломил, укропский танк, десятеро ещё пытались отбиваться от наконец-то налетевших беспилотов, остальные десять -- двести. Двухсотых просто сложили в той самой воронке в распадке, где сначала прятались живые, и операторы бпла врага раз за разом ошибались, разряжали своих птиц-камикадзе по павшим. И, тем самым, мертвые берегли жизнь живым.

Вот, наконец, долгожданное:

— Командир, есть британская птица! Точно-точно, новая, незнакомая, и все параметры её! Сканирую, снимаю характеристики!

И Рашид, не дожидаясь подтверждения от второго рэбовца, тут же вышел на связь:

— Гнездо, я оса! Докладываю. Новая британская птица есть, параметры снимают. Если здесь одна, значит, здесь и вся дюжина! То есть они распаковали свой долгохран и бросили сюда! Десант на Одессу эту новую гадость не встретит!

И счастливо улыбнулся , прижал обломок гарнитуры плечом здоровой руки, а второй, раненой, потянулся в карман:

— Эй, пацаны, а закурить ни у кого не осталось?

— Командир, ты же не куришь!

— Простите, тащмайор, всё ещё тогда с утра выкурили...

— Так точно! Есть отчёты сканирования передать в три адреса и сохранить у каждого из бойцов! Есть готовиться к эвакуации, только... Тащ полковник, у нас же раненые, мы же их не донесём, а сюда вертушку нельзя, тут беспилоты?

— А! Я понял! Так точно, не раньше, чем через полчаса после отправки результатов сканирования! Я понял, будет работать фронтовая РЭБ. Есть передать бойцам всю электронику с себя снять, а аппаратуру обесточить!

И, уже отбив связь:

— Пацаны, живём! За нами вертушки пришлют, сразу несколько штук!

— Тащмайор, а десант?

— Десант на Одессу начнет высадку с минуты на минуту! Мы свою задачу выполнили, силы на себя оттянули! Ура, пацаны!

— Ур-р-раааа!!!

Вот пусть внуки с правнуками поколения победителей так и запомнят их, сидящих в отвоеванном блиндаже под подбитым вражеским танком, победителями на своей земле, одесситами, добровольцами, кричащими "ура" и передающими параметры новой смертельной гадости. За несколько секунд до того, когда и этот танк, и этот блиндаж, и их всех, непобежденных, спалит ещё одна, ещё более новая гадость: лазерное оружие спутникового базирования, "космос-земля", "звёздные войны"...