Кешью

   Более всех других, она любила орехи Кешью.  Ей нравился их терпкий вкус, лёгкий, едва-едва отдающий морским бризом запах, и форму. Форму настолько идеальную, что могла вместить в себя ассоциации абсолютно с чем угодно.

  Орех мерещился ей то эмбрионом, то фаллосом, то серпом луны, тающим в чёрном до изнеможения небе, то астеническим обмороком ещё не вылупившейся бабочки, он напоминал ей всё и сразу, что только могло прийти на ум, включая совершенно неуместных по своей эстетической ценности в этом гастрономическом наслаждении - опарышей, однако, заставляя успокоиться моментально той мыслью, что раз уж
всё сразу помещается в такой незатейливой природной форме, идеально пригодной для пищи тела и ума, то и напрягаться особенно не стоит.

  Довольно созерцать, как всё образы вселенной, которая как-то неловко притаилась с той стороны окна за плотными парчовыми  занавесками, из изящной пиалы двойной обливной керамики, штучно и выборочно попадают на глаза, а следом на зуб.
Она жмурилась от удовольствия, под конец пиршества и вовсе закрывая глаза, выуживала проворными пальцами последние осколки выпукло-изогнутого лакомства.

  На темном фоне внутренней стороны собственных век она различала причудливые всполохи светящихся пятен, образующих фигуры и лица, иногда начинавшие говорить о чем-то своем, никак с нею не связанным, их очертания расплывались, веселя своей природной нестабильностью, и таяли в светлом отражении чего-то далекого и влекущего, что разом перекрывало темноту импровизированного экрана, возникавшего, стоило ей только закрыть глаза.

  Пальцы тем временем методично проверяли пиалу на полную опустошенность, убедившись в коей, отряхивались от маслянистых крошек, подобно птичке, стряхивающей с перьев дождевые капли.
Пора было открывать глаза, раздвигать портьеры , за которыми назойливо начинал звучать чужой мир.
Пора было приниматься за ремонт.

                Продолжение следует …

Но, очевидно, что не здесь))))