Югра - страна Айпина... Эссе

Весна в этом году затяжная, снежная, холодная. Уже конец мая, а деревья стоят голые, трепещут на ветрах тонкими ветками. Снег то и дело пролетает пушистыми хлопьями, сыпет крупой. Небо затянуто серой дымчатой пеленой. Земля ещё не оттаяла, веет от неё холодом, нет ни одной травинки! Не растут у нас на севере вишни и нет хороших садов, которые радовали бы душу своим цветением! И только неугомонная северная красавица-черёмуха упрямо верит в весну. Несмотря ни на что, потихоньку, спокойно и настойчиво разворачивает свои резные нежно-зелёные листочки из набухших шоколадных почек. И чтобы ни случилось, уже на днях она развернёт свои рубчатые пахнущие миндалём листья, очарует нас буйным неповторимым ароматом цветков.  Пока цветёт черёмуха, никакое другое дерево не может похвастаться таким белоснежным нарядом в Югре. Считается, что если на черёмухе раскрылись почки - значит весна вошла в полную силу, окончательно проснулась и потеплела земля; а когда на черёмухе распускаются пышные кисти цветков - пришел конец глухариному току, вот тогда-то и появляются первые комары.  Цветущая черёмуха — веха, отделяющая нас от холодной зимы. Аромат цветущей черёмухи поднимает настроение, дает жизнерадостность и доброе отношение к окружающему миру.  Она всегда улыбается, а весною, когда пахучие белые цветы сплошь покрывают всё дерево, улыбаться начинает любой человек, увидевший это чудо. Любуясь на цветущую черемуху, понимаешь, как прекрасна жизнь! Но красота, которая необычайно привлекательна…также необычайно быстро заканчивается. Словно метель кружат черёмуховые лепестки, тихо кружась на ветру. А на фоне белой кипени цветов резко выделяется почти чёрный ствол черёмухи. Черёмуха — единственное дерево в наших северных краях, имеющее такую смуглую кору. В глубокой древности жило-было в языке исчезнувшее сейчас слово «черма», которое в переводе на современный язык означает «смуглый»… Смуглые ханты и манси из гибких стволиков и прутьев делают дуги для внутреннего каркаса хлебной печки, черемуховые обручи вставляют в горловины берестяной утвари, черёмуховые прутья используют для плетения корневатиков.
Как ни странно, черёмуха всегда напоминает мне этого человека. То ли своей «черёмуховой» верой в силы природы, то ли своей нужностью для обыденной жизни человека, а может своими, когда-то смуглыми буйными кудрями, побелевшими с годами, словно укутала его голову белоснежная хозяйка весны, черёмуха-смуглянка, своей метелью… Почему жизнь сталкивает меня с этим удивительным человеком? Я думаю, чтобы поучиться у него умению жить, работать, писать, любить…Это человек, который всю свою жизнь ищет «Истину о своём народе». Истину, которую должен найти каждый из рода Бобра.
В далекие восьмидесятые годы впервые я увидела его... Писать портрет этого человека — трудно. Он, внешне, весь в словах, в делах, в движении. Он прост и прям, как все, что говорилось им когда- либо. О нём и его творчестве довольно много писали, пишут и будут писать. Я приехала в Ханты – Мансийск из дворцового, столичного, интеллигентнейшего Ленинграда. Столица округа встретила меня солнцем, пыльной зеленью деревьев и комарами. Я шла медленно, переспрашивала прохожих и измучила себя этим городом, палящим солнцем, неопределённостью, ожиданием встречи с настоящим писателем. Ханты-Мансийск 80-х был слишком непросто сложен, чтобы не замечать этого. Каждая его улица, была путанной, требовала разгадки и угнетала непохожестью на город. Старинные здания, населённые современной обыденной жизнью, казались мне необитаемыми, и, запрокинув голову к их деревянным фасадам, я испытывала какое-то беспокойство в ожидании встречи. Тот, к кому я спешила, любил этот город, я пыталась понять, как живётся ему здесь, за что он любит этот город. Герой моего воспоминания работал тогда в окружном научно-методическом Центре культурно-просветительной работы и народного творчества. Председатель приёмной комиссии в ВУЗы страны, куда я была командирована, посоветовал найти его там.
Так и произошло. Он был очень занят, но внимательно выслушал меня и помог молоденькой студентке.  Невысокий, длинные волнистые волосы, целая копна смоляных кудрей.  Внимательный неторопливый цепкий взгляд. Голос тихий, говор размеренный, спокойный и певучий. Передо мной был Еремей Данилович Айпин. Да-да, настоящий писатель, народный депутат СССР, активный общественный деятель. В разговоре не было никакого пренебрежения, какой-то ленинский прищур глаз, и очень внимательное отношение к произносимым словам. Встретившись спустя годы, уже в 21, я бы не сказала, что Еремей Данилович изменился. Только волосы припорошило черёмуховой метелью.
Я много раз перечитывала произведения Айпина, со многим согласна, порой мне даже кажется, что многие строки в произведениях Еремея Даниловича пророческие, философские… Для меня проза Айпина чиста и трагична, глубока и трогательна, потому что рождена целебным огнем священных преданий древней цивилизации и этнокультуры ханты.
Прочитав впервые роман «Ханты или Звезда Утренней Зари», у меня было ощущение радости, словно твои мысли где-то подслушаны и мудро записаны. Всё дело в том, что сквозь строки произведений Айпина, как рентгеновские лучи, беспрепятственно проступал жгучий свет правды, вселявший в наши оболганные души лелеемую надежду на лучший исход жизни. И писатель стал для меня неким связующим звеном между прошлым и будущим, мифом и реальностью, древним и обыденным. И я вдруг осознала, что жизнь этого Человека Югры - это яркий образец верного служения родной земле. Мой дед, Игнатенко Пётр Петрович, работал с учёным Р. Штильмарком, когда создавался в далёкие 30-е годы 20 века Кондо - Сосьвинский заповедник. Дед именно служил этой земле, тайге. И вдруг я в 21 веке читаю у Р.Штильмарка в статье «Уникальный талант» о Еремее Даниловиче: «… выросший среди своего малого народа, любящий его до глубин душевных, знающий его боль, радость…». Странные переплетения судьбы… Связующие нити из далёкого прошлого пронизывают мою реальность, вновь соединяя с Айпиным. Дед тоже всегда считал, что деревья, птицы, и даже травы живые, а люди – должны научиться слушать и слышать этот разговор. И Еремей Данилович учит читателя слышать деревья и Звезды, Солнце и белочку, лося, медведя, бобра … слышать и любить эту Землю.
Человек создан для того, чтобы мыслить. Я перечитываю Айпина вновь и вновь, пытаюсь постигнуть все грани его бесконечной философской глубины. Добро и зло, жизнь и смерть, любовь, красота – вечные вопросы, которые писатель затрагивал в своём творчестве.
Мы – путники в страну Айпина, и хотя это путь нашего разума, нашей нравственности, географически он приводит нас в Югру: где же быть Айпину, как не здесь, в краю, где словно метель кружат черёмуховые лепестки, тихо кружась на ветру?