Магния в красном

В отделе подарков магазина «Stefel”, в центре Вены, стояла миниатюрная азиатка лет 25-30, впрочем, как определить возраст восточной женщины?  Все азиатки в глазах Дигидона выглядят примерно одинаково: молодые и пожилые. Молодой даме может быть восемнадцать, а, возможно, и все тридцать!  Девушка за прилавком посмотрела Дигидону в глаза и одарила улыбкой вежливости:

– Вам помочь? 
– Помогите мне, спасите меня! – пошутил Дигидон

 Банальный прием, но почти всегда работает при первом знакомстве.  Но не тут-то было. Девушка, продолжая приветливо улыбаться, спросила:

– Вы хотите выбрать подарок для женщины? На какую сумму?
– Мне важно найти то, что мне понравится, а потом я определюсь с суммой.

Девушка понимающе кивнула:

– Могу предложить дамскую вечернюю сумочку нашей фирмы, – она сняла с полки миниатюрное красное чудо. У Дигидона ёкнуло сердце:
– Красивая! Не могли бы вы её примерить себе, пожалуйста?
Девушка открыла сумку, вытащила из неё длинную белую ручку с бахромой и элегантно набросило на плечо. Все её движение были естественны и органичны, словно всю жизнь она носила эту сумочку. «Вышколенная, – подумал Дигидон, – на автомате всё делает», – а вслух спросил:
–  Как вас зовут?
–  Хам!

«Вот те на! Не иначе как кореянка из Средней Азии», – подумал Дигидон и озадачено посмотрел на продавщицу.

Та, продолжая улыбаться, показала рукой на фирменную табличку с именем, закрепленной у неё на белой кофточке и добавила, – Kham
Sithixay.

Дигидон выдохнул с облегчением:
 
– Можно я буду обращаться к вам по имени Хама?

Девушка сделала полупоклон в знак согласия. Восточные женщины, даже не соглашаясь с мужчиной, делают это так грациозно, что не каждый европеец способен разгадать, истинное желание дамы.

– А вот ещё очень красивый подарок. Надеюсь, вашей жене понравится. Это – французский платок ручной работы, – Хама указала на края платка, обшитые тонким петельным швом.

– У моей бывшей жены появился новый друг, мужчина моложе на десять лет. Я хочу, чтоб она выглядела элегантно.

В центре платка цветовой круг на бежевом поле – несколько разноцветных сегментов.   Хама подробно объяснила значение каждого цвета, и подвела итог:

– Красный цвет – цвет любви.

Платок он купил для бывшей супруги, а вот красную сумочку приобрёл только потому, что очень понравилась. Он часто так делал: покупал красивые женские подарки на всякий случай. Дарить женщинам подарки – его слабость.

  Дигидон шёл из магазина гостиницу, а из мыслей, никак, не уходила маленькая лаосская женщина, со странным именем Хам. Обаятельная, стройная, с искристыми глазами, по-восточному утонченная. На следующий день он улетел на Аляску. Шёлковый платочек, модный у дам для ношения на шее с вечернем платьем, послал в Москву бывшей супруге Илоне. А вот красную сумочку отправил с нарочным Хаме, предварительно разузнав её домашний адрес через Бернарда, давнего друга.  Просто так отправил, безо всяких задних мыслей, препроводив посылку новогодней открыткой, благо, до Нового года оставалась меньше месяца. 

…Миниатюрная женщина в красном платье кружилась в комнате с большим зеркалом во всю стену и напевала: «Диги-диги-диги-дон…  Диги-диги-диги-дон!». «Ух, какая красавица!» – подумал Дигидон. Но тут же спохватился, – что же это такое? Она ведь по слогам напевает его имя.  Хотя почему нет? Есть какая-то дурацкая эстрадная группа c таким же названием, поют на сцене всякую чушь под весёлые ритмы… Случайно в интернете наткнулся на видео. Возможно, она поклонница их музыки? Но тут же засомневался, – ведь явно она не из России. Он не раз попадал на землячек в австрийских магазинах. Поймал себя на том, что и сам напевает вслед за ней. Женщина-то красавица! Такую взял бы на руки и с ней кружился бы и кружился...

А танцовщица вдруг остановилась, подняла руки вверх и затрепетала всем телом, платье свалилось на пол, переступив через него, дама продолжала кружиться вокруг красного комочка на паркетном полу. Сердце Дигидона учащено забилось, все члены его тела напряглись, словно одеревенели… Да они сталью налились! Брюки затрещали по швам от выпирающей силы! «Ужас-ужас! Вдруг люди увидят», – мелькнуло в голове у Дигидона, и он, смахнул с головы белую шляпу, прикрыл разошедшийся шов. Но терпеть не было сил!  И как тут терпеть-то?! Стройная, гибкая до невероятности дама стала выделывать такие пируэты, что хоть как держись, не удержишься. Совершенно не стесняясь своей наготы, она наклонялась всем телом, доставая макушкой головы пола, и всё сзади обнажалось! Впрочем, ей, видимо, стыд не ведом был, словно кошке грациозной или лани горной… Разве звери стыдятся своей наготы? Вот и миниатюрная красавица не стыдилась, и старалась показать себя во всей своей безупречной красоте. И как гармонично смотрелся черный букетик ниже живота, гармонируя с гладкой причёской на голове.  «Азиатка, – подумалось Дигидону, – в интернете было, что азиатки не удаляют волоса на интимном месте». И вдруг его осенило: «Так это же Хама из венского бутика! Точно она», – он даже подпрыгнул от этой догадки и, уронив шляпу, кинулся к даме… Грохнулся на пол, ударившись головой о паркетный пол. Было больно и обидно. Сон, это! Сон! За окном завывал ветер, бил снегом о стекло. В дверь тихонько постучали, потом ключ звякнул. Дигидон вскочил с пола как ошпаренный…   Но было уже поздно, в комнату заглянула Мэри, горничная из службы сервиса гостиницы: «Oh, sorry sir!», – улыбнулась чернокожая девушка и неспешно закрыла дверь. А сэр остался стоять у кровати в разорванных трусах, словно на него и на все его члены столбняк напал.

С этого дня пребывание на Аляске стало для Дигидона не в радость. Не обращал внимание на призывные взгляды и улыбки горничной. Отказался от полёта в горы на двухместном самолёте, от охоты на лося отказался, хотя это была его давняя мечта встретиться с опасным зверем один на один. 

«Красный цвет – цвет любви», – помнится, сказала Хама, рекламируя шёлковый платочек. «И страсти…», добавил тогда мысленно Дигидон.  Магия в красном? Возможно, в её словах был скрытый код или послание? Иначе откуда этот сон, в котором молодая лаоска сбрасывает красное платье и в эротическом танце доводит Дигидона почти до предела напряжения? Что первично? Любовь или страсть? Или и то, и другое вместе?

И вот он в Вене. Не прошло и двух недель как миниатюрная лаоска его покорила и завладела им. А если это не так? Если он сам себе придумал всё на пустом месте? Влюбился? Да, лаоска красивая. Сексуальная? Да сексуальная, впрочем, ласковая женщина всегда притягивает мужчину. А если она ещё и хорошенькая?  Если женщина просто красавица как Хама? Такая не то, что в сон ворвётся, она и в душу заберётся! Да что говорить!  Такая взглядом поманит и сорвёт с семейного поводка любого мужика. Особенно, если мужчина полгода без женского догляда. Вот он: с женой развёлся, а новую подружку не завёл! Но Илона!  Поди же ты! –  сориентировалась быстро. Прислала письмо с фотографией здорового качка восточной наружности. На таджика похож. И где только она его нашла? Хотя чему удивляться?  Москву заполнили гости из Средней Азии, Закавказья, даже китайцев полным-полно. На десяток людей славянской национальности в метро встретишь не меньше 2-3 человек азиатской наружности. А в Вене разве не так? Коренных австрийцев меньше, чем приезжих из других стран! Пока Дигидон добирался из аэропорта до гостиницы хоровод мыслей в голове не покидал его. Он ничего не знает о лаоске. Возможно, она замужем и у неё семья? Нет-нет, такого быть не может. Так совпало, что Бернард, знает подругу Хамы, австрийку. Нет у неё в Вене никого. Но, может быть, муж и куча детей остались в Лаосе. С бедных азиатских стран многие женщины ринулись на Запад, зарабатывают деньги и посылают на родину своим семьям.

Такси остановилось у гостиницы «Бристоль». Знакомый по прежним приездам в Вену портье подхватил чемодан. В вестибюле его ждал Бернард, сверкая своей голливудской улыбкой:

–  С приездом, Александр! Извини, не смог встретить в аэропорту. Как ты? Держишь слово? Всё ещё Дигидоном зовёшься?

Обнялись. Посмеялись над шуткой Бернарда. Год назад Александр проспорил ему пари, проигравший должен был двенадцать месяцев отзываться на имя Дигидон. 

–  Недолго уже осталось, после Нового года обретаю своё исконное имя.
–  Ладно. Я освобождаю тебя от Дигидона с этой минуты. Почему так быстро вернулся? Не из-за Хам?
–  Да. Из-за неё. Как думаешь, Бернгард, у меня есть шанс? Как она? Не знаешь?
– Почему же? Знаю, конечно, ведь она подруга моей Катерины!
– Как? И ты мне ничего не говорил!!! – чуть не задохнулся от негодования и удивления Александр.
– И не Хам она, а Анет, актриса из Австралии. Готовится к роли продавщицы в новом мюзикле. А в бутике проходила недельную стажировку.
–  Вау! Чудеса. А как мюзикл называется?
–  «Магия в красном». Кстати, ты ходил на мюзикл “Cats” в Ронахер?
–  Нет, не успел. Собирался пойти после пандемии.
–  Так вот, Анет играет в этом спектакле.
–   Какую роль?
–   Ну, Александр! Я не знаю. Это Катерина любительница мюзиклов. Спрошу у неё. Может быть, Анет тебе сама скажет? Она очень была рада твоему подарку – красной сумочке. Кстати, у меня сюрприз для тебя. Анет через Катерину передала, – с этими словами Бернард вручил ему маленький пакетик.

В пакете оказался подарок – брелок красного цвета для ключей, в виде сердечка и маленького ключика к нему. И ещё записка с благодарностью за сумку: «Алекс, это было очень неожиданно, но так мило с вашей стороны. Примите в подарок брелок и приглашение на спектакль «Кошки». Счастливого нового года». И подпись: Kham Sitihihay (Anet).

Как после этого не верить в чудеса, в магию красного цвета?

30.12.20, Вена