Азим и Чёрный рубин - Глава 41

«Помимо предсказаний, которые не сбылись, у Расулов было ещё одно общее: все трое в своё время хотели воздвигнуть многогранные купола не всех семи блоках дворца. Однако все трое отказались от столь дорогостоящей идеи. У Расула Первого и его только встававшего на ноги государства не было столько денег, а Расул Второй и Третий выделяли средства казны на строительство Шомабада. Согласно хранителям, служившим им, чертежи куполов спрятаны где-то в покоях, где жили только Расулы».
Хранители знаний: «Истории Зебистана. До изгнания»

Будучи писарем, послом в Ахоруне или премьер-министром это место было его рабочим кабинетом. Здесь он принимал гостей и проводил переговоры. Расим проводил здесь большую часть своего времени и, в основном, в одиночестве, изучая книги и рукописи. Теперь же падишах здесь практически не бывает. По его воле для него подготовили старые покои, в котором когда-то жили Расул Первый, Второй и Третий. Больше ни один другой падишах до Расима не хотел жить в этих покоях. По слухам, бродящим среди придворных слуг, после смерти Расула Третьего оттуда вынесли всё и с тех пор туда не ступала нога человека. Некоторые из слуг даже боятся заходить в этот блок. Говорят, что духи безумных Расулов все ещё бродят в тамошних коридорах. Расим не верил в эту чепуху и заселил несколько своих слуг и служанок в этом блоке.
На пути к своей цели Расим достиг значительного успеха в нескольких своих важных задачах и, в отличие от слуг, беспокойно сновавших по вечерам по коридорам этого блока и окуривавших их хазориспандом, ему хорошо спалось в шелках и на мягких подушках.
Однако этим утром Расим проснулся со странным предчувствием. Оно было волнующим и интригующим одновременно. Должно было произойти нечто важное и даже опасное... Но что?
За ответами Расим невольно пришёл в свой старый рабочий кабинет. Он провёл здесь несколько часов, бесцельно перебирая старые рукописи и перелистывая книги. Он знал всё, что в них было написано, но не знал, что он в них искал.
Странное предчувствие надвигающегося события не давало Расиму покоя и вызывало в нём неопределённость. Что-то должно произойти и уже совсем скоро. Расим чувствовал это по скованности в груди и мелкой дрожи по всему телу.
Вернув бумаги и книги на полки, Расим поднялся на топчан, где стоял его низкий письменный стол. На столе было пусто, как и на душе Расима прямо сейчас. Он обвёл стол взглядом и встал в шаге напротив стены. Он долго простоял, молча глядя на глубокую нишу в стене, и не мог подобрать слова.
– Эту пустоту в моей душе заполнит лишь целый мир у моих ног, – негромко, наконец, заговорил Расим с грустью в глазах. – Ты был для меня целым миром, отец... Но я не помню твоего лица, – Расим виновато опустил взгляд. – Прости меня, ведь прошло столько лет, – проговорил он сквозь ком в горле. – Я пытаюсь вспомнить твою улыбку, но не могу, – Расим вытер горькую слезу с края глаза и протянул правую руку к нише. – Я так хочу взглянуть на тебя, но и этого не могу, – сокрушался он. – То, что позади тебя, до сих пор пугает меня... Скоро я это исправлю, – уверенно сказал он после паузы. – Я набрал достаточно сил. Скоро я соберу огромную армию и отомщу за тебя. Когда он будет повержен мной, – Расим, серьёзно насупившись, согнул руку и сжал кулак, вокруг которого вспыхнуло оранжевое пламя, – я высвобожу твою картину из объятий тьмы и приведу её к свету. Я вспомню твоё лицо и нарисую в твою честь новую картину, в который ты будешь широко улыбаться, а не кричать в ужасе, – Расим потушил пламя, опустил руку и снова посмотрел на нишу. – Ты был великим человеком для меня, а я стану величайшим ради тебя.
Закрыв кабинет на ключ, падишах вернулся в свои новые покои и переоделся в наряд, который сшил для него Зодфар: широкие шёлковые шаровары, короткая туника, широкий зеленовато-золотистый пояс, а поверх лёгкий халат с рукавами до локтей. Этот наряд был насыщенно зелёного цвета и расшит золотым узором. Кроме того, халат и туника были украшены бордовой тесьмой с золотистыми узорами. С чалмой или тюрбаном при своём высоком росте Расим выглядел бы как дерево. Потому он водрузил на голову круглую зелёную тюбетейку с золотой тесьмой, украшенной мелкими изумрудами. Он надел галоши со слегка загнутым носом и направился в аудиенц-зал.
– Вы не голодны, мой бесподобный падишах? – из кухни за ним выбежала Ахдия.
– Я бы не отказался от ещё одного яблочного пирога, – падишах, склонив голову, улыбнулся своей новой главной кухарке во дворце.
– Будет сделано, ваше бесподобие, – Ахдия с улыбкой прижала руку к сердцу, склонила голову и вернулась на кухню.
Будучи премьер-министром в этот день недели он принимал граждан. С тех пор как он объявил себя падишахом, никто не осмеливался приходить на приём – одни всё ещё боялись колдуна, другим запрещали несогласные. Однако этим утром, ещё по пути в старый рабочий кабинет, Одил сообщил ему, что несколько человек просят аудиенции. Когда же Расим держал путь в аудиенц-зал новый старший писарь, то есть Одил сказал, что просителей стало больше.
При правлении бывших падишахов во время аудиенции в зале у каждой колонны стояла стража. Расим же не стал прибегать к их услугам. Он не боялся просителей, прячущих в рукаве нож. И потом, кто осмелится бросить ему вызов, когда все знают, кто он такой и на что способен?
Расим уверенно сел на широкий трон-топчан и прислонился на алые подушки (зелёные убрали, чтобы постирать чехлы). Скрещенные ноги он скрыл под подолом халата.
В нескольких газах от возвышения за низким письменным столом на курпаче сидел Фозил. Он исполнял обязанности писаря. Аудиенцию падишаха должен записывать главный писарь, но Одилу Расим поручил стоять у главных ворот и впускать просителей.
– Сколько? – спросил падишах.
– Девять, мой бесподобный падишах, – ответил Фозил. – Все они предприниматели и пришли сюда с одной целью. Они хотят поздравить вас и просить о помощи.
– Давай их выслушаем, – бодро предложил Расим.
Фозил кивнул с рукой у сердца и дал Одилу знак, тот приоткрыл одну дверь и рукой пригласил этих предпринимателей. В сопровождении двух стражников в аудиенц-зал вошли девять мужчин разной масти. Трое из них были светлокожими, у других кожа была коричневой как орех. Семеро из них были из Расулабада, один из Чехры, последний из Джоду. Все они были богатыми и влиятельными людьми и были одеты соответственно.
Стража остановилась в десяти шагах от возвышения, просители сделали ещё три шага. Остановившись, они разом, словно готовились заранее, приставили правую руку к сердцу и склонили головы.
– Приветствуем вас, бесподобный падишах, – сказали они разом и Озар, что стоял посередине, продолжил звучным голосом:
– От лица всех предпринимателей, торговцев и купцов Расулабада, Чехры, – он указал на человека с левого края, – и Джоду, – он указал на правый край, – мы поздравляем вас с новым титулом. Будучи послом и премьер-министром, вы сделали многое для Зебистана в эти тяжёлые для нас времена. Народ благодарен вам за всё и признаёт вас своим падишахом. Пусть солнце всегда сияет над вашей головой.
– Спасибо, – кивнув, сказал Расим и приставил руку к сердцу.
– Бесподобный господин, – продолжил Озар, – мы смиренно пришли к вам за помощью.
– Я рад помочь вам всем, чем смогу, – улыбнулся Расим.
– Все мы предприниматели. Однако всё, чем мы промышляем, до сих пор увядает. Наше дело не приносит нам прибыли. С недавних пор наша торговля с другими государствами и вовсе прекратилась. Никто больше не хочет покупать наши изделия. Караваны купцов перестали приходить в наши города, – в голосе Озара слышался намёк. – Крестьяне негодуют. Лишь половина от посеянного, а то и меньше дало ростки. Люди отказываются покупать и употреблять урожай, выращенный колдунами и ведьмами. Ахорун отказался увеличивать поставки. Более того, он их сократил.
– Почему мне об этом не доложили раньше? – возмутился падишах, бросив взгляд на Одила.
– Простите, бесподобный падишах, – вместо главного писаря заговорил Фозил. – Мы уже несколько недель не получали вестей из Ахоруна. О сокращении поставок вам должен был сообщить визирь торговли, но он уже давно не появлялся во дворце.
Расим вздохнул, угрюмо глядя в сторону.
– Теперь вы видите? – обратился он к просителям в негодовании. – Все отвернулись от нас. Сначала, Бузург ибн Махмуд избавился от падишаха Нодира и его сыновей. Теперь, узнав, что трон всё равно не достанется ему, он решил уморить нас голодом.
– Лавки на базарах пусты, мой бесподобный господин, – поддержал один из просителей в ало-синих одеяниях с серыми разводами и серым поясом и короткой чалмой.
– Люди сильно сократили свой рацион питания, – снова заговорил Озар. – Продовольственные товары из наших собственных земель ещё не скоро появятся на рынках. Чёрная напасть нанесла нам огромный ущерб. Наша экономика будет восстанавливаться очень долго. Люди выжгли свои поля, сады и выкорчевали деревья. Даже скотине нечего есть. Один пастух отвёл своё стадо баранов поститься в Мобаён. Ни он, ни стадо не вернулись.
– Бесподобный господин, – заговорил коренастый человек из Джоду в белых одеяниях с голубым вышитым узором и голубым поясом и белой тюбетейкой с узорами голубых перцев. – Не сочтите за дерзость, но ходят слухи о ваших удивительных способностях, на которые не способны другие колдуны и даже ведьмы. Люди полагают, что вы намного лучше справитесь с...
– Он хочет сказать, что первым делом нужно решить проблему с голодом, бесподобный падишах, – прервал Озар. – Позвольте спросить, есть ли вероятность вырастить быстрый и более съедобный урожай с вашею помощью?
– Это не выход, – Расим едва заметно покачал головой. – Я понимаю вашу обеспокоенность. Я сам когда-то голодал. Однако колдовство не удовлетворит все ваши желания и нужды. Я жил бедно и терпел достаточно долго. Вас же я прошу потерпеть совсем чуть-чуть. Чёрная напасть отступила. Уже давно никто не сообщал о загадочных тенях и о пропаже людей. Чтобы наши земли поскорее восстановились, я предлагаю пока ничего на них не сеять.
– Не сеять? – изумился проситель из Джоду. – На что тогда жить крестьянам? Что должны есть люди? – вознегодовал он.
– Рыбу, – ответил ему предприниматель из Чехры.
– Нас уже тошнит от одного вида рыбы, – огрызнулся проситель из Джоду. – И потом у людей нет денег, чтобы её покупать. Её цена слишком завышена, – объявил он.
Проситель из Чехры в ответ просто пожал плечами.
– Не волнуйтесь, друзья мои, – вмешался падишах. – Для всех ваших проблем у меня есть одно решение и скоро вы узнаете об этом. Ступайте и будьте уверены, всё будет хорошо.
Просители приняли обещание падишаха. Они поклонились ему с рукой у сердца и покинули аудиенц-зал в сопровождении стражи.
Расим опустил писарей, велев Фозилу больше не беспокоить его. Расим хотел остаться наедине с собой и в тишине, да в покое усвоить урок, данный Акобиром. Согласно его переводу, чтобы подчинить разум других людей, сначала нужно овладеть своим. Для этого он поудобнее сел на своём троне и положил руки на колени ладонями верх.
Первым делом необходимо сосредоточиться на своём разуме. Почувствовать волны, которые издаёт твой мозг, и взять их под контроль. Затем нужно научиться чувствовать чужие волны, тоже взять их под контроль и передавать им свою волю.
Рядом с этим текстом было примечание, написанное в виде ромба. Его автор отметил, что не знал никого на своём веку, кому бы удалось овладеть своим, либо чужим разумом. На словах это звучит легко. Однако, если не обладать истинной силой, силой далёких предков, то никогда не получится овладеть чьим-либо разумом.
Расим сидел, полностью расслабившись. У него было умеренное дыхание. Закрыв глаза, он вообразил пламя в своей голове и сосредоточил все свои мысли на нём. Он ощущал, как это пламя пульсирует и издаёт короткие волны. Он раскрыл пальцы и мысленно захотел объять это пламя, но его концентрацию сбил неожиданный шум.
В трёх нишах на стене за спиной Расима, в которых бывшие падишахи держали павлинов, теснились птенцы Акобира. Эти создания успели вырасти в три раза больше взрослого павлина и едва помещались в этих нишах. Сам Расим по дороге в аудиенц-зал посетил и велел забраться в ниши по тоннелям в их саду. Они простояли среди этих узких и низких стен около часа и уже начинали издавать жалобные звуки.
– Тихо! – негромко, но требовательно сказал Расим, и птенцы сразу замерли. – В следующий раз будете стоять подле меня. Возвращайтесь в сад.
Расим был сбит с толку и больше не хотел сосредотачиваться. Он повторит попытку позже. Сейчас его ждали другие дела. Одно из них заключалось в обеде. Испекла ли Ахдия пирог?
Падишах открыл глаза и увидел Фозила, стоявшего в трёх шагах от возвышения с опущенной головой.
– Чего тебе? – спросил Расим.
– Мой бесподобный падишах, ещё один человек просит аудиенции с вами, – ответил помощник.
– Кто он и чего просит? – Расим придвинулся к краю и свесил ноги с трона-топчана.
– Воевода копейщиков, Латиф ибн Маъруф, – ответил Фозил.
– Что?! – возмутился Расим.
– Он ждёт в аванзале четверть часа, – пояснил Фозил.
– Так пусть войдёт! – угрюмо потребовал Расим.
Фозил поклонился и направился в аванзал. Вскоре оттуда в аудиенц-зал вошёл Латиф. Он прошёл, не спеша, и встал нескольких газах в стороне от возвышения. Сложив руки за спиной, он серьёзно посмотрел на Расима. Однако его глаза выдавали взволнованность.
– Даже не поклонишься? – не дождавшись, упрекнул Расим.
Латиф неохотно приставил руку к сердцу и молча склонил голову.
– Ты так скоро вернулся... С благими вестями? – Расим подозрительно покосился на него. То тревожное чувство снова вернулось и засело в груди падишаха. – «Что это значит?» – задумался он.
– В сожжении целого города нет ничего благого, – смело упрекнул Латиф.
– Ты не выполнил мой приказ? – нахмурился Расим, сохраняя спокойствие.
– Нет! – с вызовом ответил Латиф.
– Ты вновь ослушался меня, – разочарованно проговорил падишах. – Ты, что, отлизал ослице? Поэтому у тебя такой дерзкий вид? – Расим рассерженно спустился с трона и подошёл к краю возвышения. – Объяснись! – потребовал он, сжав кулак.
Латиф попятился на шаг назад, но больше никак не проявил своего страха. Он сложил руки за спиной, хотя мог бы взяться за кинжал, скрытый под бежевым поясом, повязанным поверх чёрной туники с короткими рукавами. В таком случае он бы ещё больше разгневал Расима. Пока рано прибегать к кинжалу. Стража, зная, что он доверенное лицо падишаха, не стала обыскивать его на предмет оружия.
С другой стороны, Латиф знал, на что он шёл. Он рассказал всем копейщикам про приказ падишаха, и его подопечные единогласно согласились с его решением. Никто из них не хотел проливать братскую кровь. Латиф обратился за помощью к другим единомышленникам в надежде, что те поддержат его. И сейчас он стоял перед могущественным колдуном-падишахом, который в миг может испепелить его. Ну и пусть! Латиф отдаст свою жизнь, но не станет развязывать войну своими руками.
– Если бы султан Ахоруна жаждал власти, он не выдал бы свою единственную дочь за кусок Чёрного рубина, который вы назвали никчёмной безделушкой. Люди не верят вашим обвинениям, и мои копейщики не станут воевать с соседями без веских причин, – взгляд и тон Латифа были категоричными.
Воевода держался мужественно, подавляя в себе сомнения, что в одиночку не сможет справиться с Расимом. Его руки оставались за спиной, но он был готов выхватить кинжал.
Пока рано.
– Без причин?! – Расим скорчил гримасу. Спустившись с возвышения, падишах сделал три шага к копейщику. – Я привёл вам все доводы, а вы снова ослушались меня, – Расим вперил на Латифа долгий палящий взгляд и неодобряюще повёл головой. – На этот раз пощади не будет.
Расим был готов метнуть огненный шар в Латифа, но знакомый и не приятный ему голос остановил его. Латифу же наоборот было приятно услышать этот голос. Он с толикой облегчения положил руку на рукоять кинжала и принял выжидающее положение.
– Это уже слишком, Расим! – в аудиенц-зал вошёл Орзу с пятью гвардейцами из городской стражи.
Фозил пытался помешать им, но один из гвардейцев оттолкнул его словно соломенную подушку.
– Они пригрозили смертью вашей страже, и те пропустили их, – растеряно сообщил Фозил. – Я пытался остановить их, но...
– Молчать! – рявкнул на него Орзу.
Возмущённо насупившись, Орзу направился к падишаху. Стража, готовая обнажить мечи, шла за ним.
– Что всё это значит? – недоумевал Расим. Его глаза бегали по вооружённой страже, Орзу и Латифу.
– Ты переступил черту, Расим, – Орзу остановился в нескольких шагах от него. – Народ был готов смириться с тем, что ты провозгласил себя падишахом. Но они не смирятся с тем, что ты навязываешь им войну, – эти слова удивили Фозила и он спрятался за колонну. – Они лучше склонятся перед Бузургом ибн Махмудом и признают его падишахом, если он предъявит свои права. Но они ни за что не поднимут оружие на своих братьев и друзей.
– Этот трон никогда не достанется Бузургу, – Расим огрел Латифа пронзительным взглядом и перевёл его сверху вниз на Орзу. В его тихом голосе звучала угроза.
– У этого трона есть законный наследник, – Орзу выстоял испытующий взгляд Расима.
Падишах закатил глаза и сардонически расхохотался.
– Законный наследник трона? – он иронически усмехнулся. – Ты можешь всем рассказывать басни, – Расим подошёл к Орзу и негромко продолжил, – но я прекрасно знаю, чей это ублюдок и какие у него права на трон.
– Это сын малики Мехри и падишаха Нодира! – натянуто возразил Орзу, отшагнув назад. В его голосе слышались нотки оправдания и растерянности. – У него есть все права...
– У него есть право подтереть себе зад, – злобно процедил Расим. – Ну и тебе... если я позволю тебе дожить до этого момента, – договорил он после паузы, сверля взглядом Орзу.
– Ты мне угрожаешь?
Расим усмехнулся, заметив, что Орзу взялся за рукоять меча, висевшего на его алом поясе.
– Я даю тебе шанс уйти, осёл, – снисходительно ответил падишах.
– Ты переоцениваешь свои силы, Расим, – коротким движением рукояти меча Орзу дал жест гвардейцам, и те встали полумесяцем в паре шагов позади него.
Латиф тоже приготовился. Он стоял слева от Расима.
– Ты долгое время был послом в Ахоруне, – продолжал Орзу. – Возможно, ты лучше знаешь султана. Если твои обвинения правдивы, мы призовём его к ответу. Но война – это не выход. И как смеешь ты обвинять нас в заговоре с ним?
– О-о-о, простите, – язвительно протянул Расим. – Вы же состояли в заговоре с потаскухой Мехри.
– Замолчи! – рявкнул Орзу и, выждав паузу, успокоился. – Народ любит тебя, Расим. Но они не пойдут за тобой на войну. Уступи трон малике Мехри, сдайся и мы дадим тебе выбор – провести остатки дней в темнице, либо в изгнании, – Орзу выжидательно посмотрел на Расима. Он был уверен, что в случае отказа, он сможет справиться с колдуном, ведь он заручился поддержкой.
– И кто же, позволь спросить, отправит меня в темницу или в изгнание? Ты? – Расим с презрением указал на Орзу левой, пылающей огнём, рукой.
– Я! – громко заявил уверенный женский голос.
В аудиенц-зал без сопротивления вошли Нигора в сопровождении двух подопечных ведьм. Она была в чёрном атласе с жёлто-белым зигзагообразным узором по бокам. На макушке головы, как всегда, сплетено кольцо из чёрных шелковистых волос. Кольца также свисали с затылка и с боков головы. Вид у неё был решительным, а глаза сверкали готовностью разорвать Расима в клочья. Такой же взгляд вперемешку с надменностью и презрением был и у её подопечных. Одна из них была на пол головы ниже Нигоры. У неё была бронзовая кожа и большие миндалевидные карие глаза. Спущенные пряди скрывали окружность её лица. У неё были длинные тёмно-коричневые волосы. Однако колец, сплетённых из волос немного и все размером со сливу. Столько же колец было и у другой подопечной Нигоры, что стояла справа от неё. Эта молодая особа была посветлее. У неё были чёрные глаза и каштановые волосы. Спущенные пряди лишь утончали овал её привлекательного лица. Обе были одеты в белые платья с чёрными и лиловыми ромбами.
С приходом ведьм Орзу и его люди приободрились. Их глаза загорелись уверенностью, а руки все ближе потянулись к мечам.
– Ты зашёл слишком далеко, Расим, – осмелевшим тоном заговорил Орзу. – Пора положить этому конец, – он встал напротив Расима и крепко взялся за рукоять меча.
– Я вижу, вы все сговорились против меня, – Расим сардонически ухмыльнулся. – Решили свергнуть меня?! – он опустил пылающий взгляд на Орзу.
– Ты не имеешь права на этот трон. У тебя не было полномочий объявлять себя падишахом. Не усложняй себе жизнь, колдун. Сдайся по-хорошему! – сурово потребовал Орзу.
– Не то что? – с вызовом спросил Расим. – Твои ведьмочки испепелят мой язык? – Расим насмешливо покривлялся, провоцируя подопечных Нигоры. – В вашем заговоре есть один недостаток, – Расим с испытующим взглядом встал вплотную к Орзу, – из-за чего он обречён на провал, – Расим с презрением ткнул Орзу в грудь. – Чтобы свергнуть меня, нужно было привести больше ведьм, – он исподлобья бросил взгляд на Нигору с её подопечными мимо Орзу.
– Ты всё пустословишь и бахвалишься, – с вызовом упрекнула Нигора. – Я больше не потерплю твоих оскорблений, – с нотой угрозы заявила она.
Она и её подопечные встали посередине аудиенц-зала. Расим же широко улыбнулся и прошёл к ним, толкнув Орзу плечом.
– Хотел бы сказать, что я рад видеть тебя, – Расим сделал несколько шагов и остановился: между ним и Нигорой было не меньше двадцати газов, – но причина, по которой ты здесь, печалит меня, – Расим разочарованно скосил взгляд.
– В кого ты превратился, Расим? – Нигора сделала шаг навстречу. Её подопечные сделали несколько шагов в сторону. – Придя ко мне, ты был испуганным мальчиком, который жаждал знаний, – продолжала Нигора. – А теперь ты жаждешь власти и не можешь остановиться на достигнутом.
Когда Нигора говорила, Расим восхищался движениями её губ и не обращал внимания на её порицательный тон. Её фигура в виде изящных песочных часов искушала его, особенно в этом облегающем платье.
– Когда я впервые увидел тебя, я захотел тебя всей своей плотью, – негромко пропел Расим. – Я по уши влюбился в тебя, но ты пренебрегала мной, – упрекнул Расим.
– Ты был ребёнком, – парировала Нигора.
– Что значит ребёнок для той, кто живёт вечно?
Слова Расима ранили чувства Нигоры. Бессчётные годы она тщетно мечтает зачать ребёнка, и этот упрёк Расима был для неё ударом ниже пояса. Она не знала, что ответить.
– Ты права, – сказал Расим, сделав пару шагов к ней. – Я не останавливаюсь на достигнутом. С нашего последнего занятия прошло больше двадцати лет, но ты всё также прекрасна и молода, – искренне произнёс Расим. – Я же повзрослел и в сто крат увеличил свои силы, – Расим поднял перед собой кулак и вызвал вокруг него оранжевое пламя.
Таким образом он спровоцировал подопечных Нигоры принять боевую стойку. От этого Расим лишь звучно усмехнулся.
– Ты уделяла больше внимания своим ученицам, – Расим с ревностью смерил взглядом подопечных Нигоры, – и не увидела во мне скрытый талант, – между пальцами Расима заиграли оранжевые язычки пламени. – Хочешь увидеть мою силу на практике? – Расим бросил на Нигору испытующий взгляд исподлобья и резко сжал руку в кулак.
В этот самый момент, решив, что Расим нападёт на Нигору, её подопечные хотели метнуть в него оглушающий импульс. Однако они почувствовали внезапную тяжесть в руках и нестерпимый жар. Все их органы в одночасье превратились в раскалённый уголь. Не успев и визгнуть, они сгорели изнутри, превратились в пепел и посыпались на пол.
Нигора была ошеломлена. Недоумение отразилось в её глазах. Она явно недооценила Расима и теперь просто замерла на месте в растерянности, как и остальные заговорщики. В особое замешательство пришёл Орзу, который ожидал совсем другого исхода. В полном изумлении и даже страхе Нигора с раскрытым ртом смотрела на кучки праха с обеих своих сторон.
– «Неужели он освоил силу огня?»
Эта мысль убавляла в ней уверенности, и по её виду уверенность теряли и гвардейцы, а Латиф начинал сожалеть, что связался с ними.
– Тебе стоило привести ведьм, равных по силе с тобой, – Расим со снисходительным видом сделал ещё пару шагов к Нигоре. – Может, тогда хотя бы у одной из вас был бы шанс уйти живой. Тебе, любовь моя, – Расим сделал ещё шаг к Нигоре, – я дарю этот шанс. Склонись предо мной, и мы будем править миром, – Расим протянул руку вперёд и жестом указал Нигоре встать на колени.
Нигора потупилась, окончательно обезнадёжив гвардейцев и Латифа. Её глаза бегали справа налево. Она в гневе стиснула зубы и сжала кулаки. Расим хладнокровно убил её любимых учениц и теперь просит встать на колени? Ну уж нет.
– Я никогда не желала править миром, – процедила Нигора. – И ты не будешь.
Нигора раскрыла правый кулак и резко выпустила из ладони бесцветный импульс, но Расим приподнял вытянутую руку и спокойно поглотил этот импульс в своей ладони. Нигора удивилась, но быстро вернула самообладание. Она метнула в Расима новый импульс... ещё и ещё...
Расим поглощал, либо отражал импульсы ведьмы. Один из отражённых ударов попал в гвардейца рядом с Латифом. Бедолагу схватил мгновенный паралич и его сердце остановилось. Бездыханное тело гвардейца в бледно серых одеяниях и кожаных латах плашмя рухнуло вниз, но Расим и Нигора не обратили на грохот внимание – они продолжали бой.
Нигора метила то в голову, то в ноги, то в корпус, чтобы усложнить задачу Расиму, но её импульсы не достигали своей цели и не причиняли никакого вреда. Расим с той же лёгкостью поглощал, либо отражал удары. Это его даже забавляло.
– Прошу... перестань, – со снисходительной улыбкой протянул Расим.
В тоне Расима ведьма услышала усмешку, словно она была ребёнком, которого мило просят перестать баловаться. Это разозлило её ещё больше, и она решила применить силу драгоценных камней на своих кольцах.
Новый импульс, усиленный сапфиром и принявший прозрачно фиолетовый оттенок, заставил Расима слегка отшагнуть при приёме удара. Нигора тут же последовательно метнула в него два импульса обеими руками – один фиолетовый, нацеленный в голову, другой янтарно-желтый, направленный в ноги. Расим не поглощал усиленные импульсы ведьмы. Он перенаправлял их в разные стороны без особой на то радости. Перенаправленные им импульсы попадали в стены, в пол, а Расим не хотел портить свой зал. Как на зло, один импульс отразился на колонну, другой на балку, которую она подпирала – на местах попадания появились тёмные пятна, а с попаданием самих импульсов послышался громкий треск.
Расим с досадой посмотрел в ту сторону и покачал головой. Это было неизбежно, как только Нигора атаковала его. Расим сардонически улыбнулся и протянул руку к ведьме. По его воле кольца на пальцах Нигоры начали нагреваться. Боль от жара колец не позволяла больше ведьме вызывать импульсы. Она не стерпела и махнула руками – кольца, расширившись от жара, слетели с её пальцев.
– Так гораздо лучше, правда? – заметил Расим, когда ожоги на пальцах Нигоры зажили после массажа, который ведьма сделала своими руками. – Зачем? – Расим с недоумением склонил голову набок. В его глазах и тоне присутствовало разочарование. – Зачем ты им помогаешь? В конце концов, они обманут тебя так же, как и Бузург, – Расим сделал круг, стоя на месте, и обвёл предателей пальцем.
Взглядом он дал им знак не рыпаться, а также заметил, что в аудиенц-зал вошли Одил и Ахдия. Один был в недоумении с вытаращенными глазами, другая пребывала в страхе, держа в руках поднос с яблочным пирогом.
– Где твоя гордость, Нигора? Лев отверг тебя, и ты потеряла себе цену? – Расим с осуждением посмотрел на ведьму сверху вниз. – Эта крыса, – он кивнул назад, указывая на Орзу, – не даст тебе то, чего ты хочешь. А вот я... всё, что пожелаешь, – Расим протянул к ведьме руку дружбы.
Нигору разозлили слова Расима про Бузурга. Их отношения с Бузургом начались спонтанно и были тайной от всех. Их страсть полыхала огнём, но погасала так внезапно и несправедливо. Она не обсуждала свой разрыв с султаном даже со своими любимыми ученицами, ибо это было больной темой для неё. Расим не раз упрекал её за это, но откуда он узнал об этом? Вряд ли от самого Бузурга.
Ответ не волновал Нигору. Она согласилась свергнуть злонамеренного колдуна и готовилась нанести новый удар. Она согнула руки в локтях и подвела напряжённые ладони к животу (внутренней стороной друг к другу).
Заметив это, Расим с досадой вздохнул и опустил руку.
– Прошу тебя, не используй свою силу, – он косо посмотрел на ведьму. – Она тебя уродует, – тихо проговорил Расим. – Я не хочу видеть морщины на твоём очаровательном лице.
Хоть Расим и не хотел сражаться с Нигорой, чтобы не причинить ей боль, в его голосе звучала провокация, на которую и поддалась ведьма. Она нахмурилась, напрягла руки у живота и изо всех сил между ладонями создала слегка прозрачный, серо-молочный шар, размером с большую айву. Этот шар начал всё быстрее и быстрее вращаться, и Нигора силой направила его на Расима так, что у неё сорвался крик из уст.
Расим с надменной ухмылкой выжидал удара ведьмы. Когда же шар, превратившийся в непрерывный поток импульса, полетел в его сторону, падишах бесстрастно отвернул лицо и поднял перед собой руку. Он вызвал огонь перед своей рукой, который словно щит принял на себя удар.
Непрерывный поток импульса напирал с огромным давлением на Расима, заставив его отступить на пару шагов. Это приободрило Нигору, и она сделала два шага в сторону колдуна, напряжённо продавив руки вперёд. Ей казалось, что она в состоянии сделать ещё шаг вперёд и усилить импульс.
Этот её очередной шаг вынудил Расима отступить ещё на, пусть и небольших, но два шага. Неужели это был шаг к победе над зазнавшимся колдуном?
– Хватит! – раздражённо потребовал Расим. – Посмотри на себя!
Ведьмы живут долго в силу продления своей молодости. Однако, по мере использования своих сил, они начинают выглядеть на свой настоящий возраст, и этот вид просто безобразен, если ведьме больше ста лет. Нигоре же было гораздо больше. В этот самый момент она использовала чуть ли не всю свою ведьмовскую силу, из-за чего сильно сутулилась. Она превратилась в согбенную, исполосованную морщинами, дряблую старуху, которой уже давно пора в могилу.
Поток импульса продолжал давить на Расима. Это его злило и начинало выводить из себя. Если он потеряет самообладание, из этого зала никто не выйдет живым, кроме него.
– Хватит!!! – потребовал он. – Я не хочу тебя убивать!
Нигора не желала слушать колдуна. Она была разозлена тем, что ни Орзу, ни Латиф или кто-либо другой не поддерживали её. Они договаривались, что, если Расим окажется слишком силён для ведьм, Орзу, Латиф и гвардейцы нападут на колдуна мечами. В итоге те замерли в замешательстве и в страхе, а Нигора из последних сил усилила импульс. Её крик не прекращался, хотя уже и был не таким громким как в начале.
Почувствовав, что импульс усилился, Расим раздосадовано вздохнул и закатил глаза. Через мгновение он твёрдо посмотрел вперёд. Ему было отвратно видеть дряхлую старуху, тщетно пытавшуюся убить его. Импульс продолжал давить всё сильней, но Расим, протянув руку, шагнул вперёд. Казалось, будто Расим идёт против сильного ветра, который вот-вот сдует его, если он ослабит свой огненный щит. Однако колдун крепко держался на ногах и уверенно шёл вперёд.
Нигора никогда не использовала свою силу в такой степени. Она изрядно устала. У неё больше не было сил поддерживать импульс. Расим подошёл к ней вплотную и, когда импульс иссяк, толчком руки направил на неё прозрачно-оранжевый импульс, который обезвредил ведьму. Нигора начала падать направо, но Расим быстро наклонился и поймал её. Он прижал ведьму к себе и вдохнул сладкий аромат её тела и волос. Он с искушением смерил её взглядом. Морщины стали разглаживаться, и она снова стала прекрасна. Расим хотел погладить её за лицо, коснуться части её упругой груди, видной из выреза платья, но не позволил себе этой доступной роскоши.
– Так ты выглядишь намного лучше, – ласково прошептал он, когда Нигора тяжело посмотрела ему в глаза.
– Отпусти меня, – с трудом проговорила она.
– Ох, – разочарованно вздохнул Расим. – Не в мои объятия ты мечтаешь попасть... Не так ли? – он посмотрел в её чёрные глаза и так хотел вцепиться ей в губы.
Нигора не сможет сопротивляться, она была парализована импульсом. Тем не менее Расим воздержался.
– Ты мечтаешь, чтобы тобой владел Бузург, – Расим провёл рукой над её лицом и шеей, не касаясь гладкой кожи, – а я мечтаю владеть тобой, – нежно прошептал он. – Когда весь Рахшонзамин падёт предо мной на колени, ты будешь моей.
Расим щёлкнул пальцами у её затылка и Нигора потеряла сознание. Он осторожно положил её на пол и в этот момент на него сзади напал Орзу...
Предатели Расима были полны решимости, когда ведьмы вошли в аудиенц-зал. Орзу собирался следовать оговорённому плану. Однако гвардейцы растерялись, когда две ведьмы вдруг превратились в пепел. Они засомневались, что Нигора в одиночку сможет справиться с падишахом, и убрали руки с мечей. Хотя Орзу со своим пылающим взглядом настаивал на обратном. Гвардейцы не решались снова схватиться за мечи, но после того, как один из импульсов попал в их соратника, у остальных пропало всякое желание вступать в бой и попасть под раздачу. Они убрали руки за спину и отошли на несколько шагов, чтобы и в них не попал отражённый импульс. Никто из гвардейцев не осмелился подойти к сражённому соратнику. Это сделал стоявший рядом Латиф, но тому уже было не помочь.
Орзу жестами, гневными взглядами и негромкими командами пытался призвать гвардейцев взяться за оружие, но они были непоколебимы. В их бесстрастных глазах отражался вывод, который они сделали для себя: им не победить.
Орзу тихо выругался и решил действовать самому. Он осторожно снял ножны и положил свой меч на пол. Тихо вытащив кинжал, он с украдкой пошёл к Расиму, отражавшему непрерывный импульс. Орзу выжидал, чтобы колдун сделал ещё пару шагов назад, и тогда он сможет ударить его в спину. Однако, Расим пошёл в наступление на ведьму, и Орзу пришлось тихо последовать за ним.
Выждав нужный момент, Орзу подкрался вплотную к Расиму и резким ударом вонзил кинжал ему под почку. Вместо крика и хруста костей Орзу услышал странное шипение и почуял запах палёного дерева. Опустив глаза на кинжал, его злорадная гримаса сменилась изумлением. Удар пришёлся на небольшой огненный щит, и весь клинок расплавился и огненными каплями упал на пол, опалив древесину.
Расим раздосадовано вздохнул и, встав с места, дёрнул рукой назад. От возникшего едва заметного импульса Орзу отлетел на несколько газов.
– В спину, исподтишка бьют только трусы, – с раздражением и укором в голосе сказал Расим, оборачиваясь. – Чего вы ожидали от труса и вероломной малики, которая делила с ним ложе? – смерив гвардейцев обвиняющим взглядом, Расим с презрением указал на Орзу.
Визирь внутренних дел тщетно пытался встать. От удара импульсом и об пол у него сломались насколько рёбер и разбились локоть с коленом. Он харкнул кровью и снова упал.
– Я дам вам выбор, – заявил Расим. Сделав несколько шагов в сторону предателей, он испытующим взглядом снова смерил ошеломлённых гвардейцев и Латифа. – Вы можете остаться на стороне этой подлой крысы, которая предала в своё время падишаха Нодира, а теперь и меня, либо...
Расим смолк, выждал паузу и холодным взглядом пальцем указал вниз, чтобы они склонились перед ним.
Гвардейцы переглянулись в замешательстве. Все, кто сподвиг их на предательство, сами были и сражены. Хвалённая ведьма лежит на полу без сознания, Орзу плюётся кровью в тщетных попытках встать и поднять меч, ну или хотя бы доползти до него, а Латиф и вовсе превратился в тупое изваяние, которое иногда моргает.
Гвардейцам до сих пор не верилось, что клинок просто растаял. Они никогда не видели ничего подобного. Этот падишах оказался намного могущественнее, чем уверяла Нигора.
Глупая ведьма.
Она не смогла справиться с колдуном, как обещала. И что теперь им делать?
Страх помог гвардейцам с выбором. Потупив взгляды, они подвели руку к сердцу и опустились на одно колено. Склонились даже Одил, чтобы не вызвать гнев падишаха, и Фозил, убежавший к служебной двери. Ахдия же покинула аудиенц-зала ещё до того, как была повержена Нигора.
Латиф же остался на двух ногах и верен себе, несмотря на дрожь в спине. Он был готов принять смерть.
Глядя на гвардейцев, Расим коротко улыбнулся и одобрительно кивнул.
– Закуйте ведьму в серебряные кандалы и отведите в мою темницу, – велел падишах двух гвардейцам, что были справа от него. – Одил покажет вам дорогу.
Те кивнули и подошли к всё ещё лежавшей без сознания ведьме.
– Будьте нежны и учтивы с ней, она мне дорога, – мягко потребовал падишах.
Гвардейцы ещё раз кивнул, осторожно подняли Нигору и, следуя за Одилом, вынесли её из аудиенц-зала.
– Помогите ему подняться, – приказал Расим двум другим гвардейцам, не сводя глаз с Орзу, который всё пытался дотянуться до меча. – Этот меч тебе не поможет, – холодно заявил Расим. – Тебе больше никто не поможет, – иронично добавил он.
Двое гвардейцев схватили Орзу за подмышки и бесцеремонно поставили его на ноги.
– Сдаётся мне, вы давно спланировали всё это с Мехри, – падишах развёл руками, медленно подходя к Орзу. – Признаюсь, план был хорош, – Расим язвительно улыбнулся. – Убить падишаха Нодира с наследниками и посадить на его место вашего ублюдка.
– Не смей... – Орзу хотел возразить, но вместо этого откашлялся кровью.
Расим схватил Орзу за шиворот и с презрением посмотрел ему в глаза.
– Ты можешь кому угодно твердить, что отпрыск Мехри – это третий сын Нодира, но я-то прекрасно знаю, что это твой ублюдок, – негромко процедил Расим. – О-да, – протянул он в ответ на удивлённый взгляд Орзу. – Я знаю всё о вашей интрижке с Мехри. Женившись на ней, Нодир разлучил её с её любовью из Чехры. Тогда она нашла утешение в тебе. Падишах Нодир любил её и из-за уважения к её дяде всё прощал. По вечерам, когда Мехри нежилась и грелась в твоих объятиях, Нодир напивался и изливал мне душу. Он говорил, что это временное влечение и что скоро она забудет свою любовь и осознает ошибку. Хм... Глупец. Знаешь, что мучило его больше, помимо того, что его лучший друг спал с его женой?
Расим выжидательно посмотрел в глаза Орзу и сам же ответил:
– Он не был уверен, что Носир и Мунир были его сыновьями, ведь чем больше они росли, тем меньше становились похожими на него. Признай, у Носира были твои губы и подбородок, а у Мунира были твои круглые глаза и короткие брови. Лишь слепой не заметил бы сходства между вами. Я не мог видеть, как падишах страдает, и избавил его от мук, – тихо сказал Расим, и плевать, что эти двое гвардейцев слышали его. – Вскоре я избавился и от его детей, – Расим злорадно улыбнулся и, приблизившись к уху Орзу, добавил, а точнее поправил, – твоих детей. Скоро я доберусь и до твоего третьего ублюдка, – шепнул он в ухо Орзу и посмотрел в его потрясённые глаза.
Визирь предатель пытался вырваться, но Расим парализовал его коротким импульсом.
– Сначала, я избавлюсь от тебя, – с презрением процедил Расим.
Приставив кончики пальцев левой руки к виску Орзу, Расим призвал тонкие струи огня, которые словно мелкие искры молнии вошли в голову Орзу. Тот издал свой последний, короткий вздох. Голова Орзу обуглилась изнутри. Глаза на мгновение превратились в раскалённые камни и тут же остыли. Расим слегка толкнул предателя и тот упал спиной на пол. От удара голова Орзу разбилась на головешки.
Расим опустил глаза и хладнокровно смотрел, как из шеи вытекала кровь и тушила тлеющие осколки головы. Когда потух последний кусок, Расим исподлобья скосил взгляд на Латифа.
– Ты, – протянул он сквозь зубы, – остаёшься непоколебим? – Расим повернулся и сделал несколько шагов в сторону воеводы. – То же самое я могу сделать с тобой. Одного из них я поставлю на твоё место, – падишах головой указал на двух гвардейцев, которые в ужасе отошли от тела Орзу. – Увидев, что сейчас с тобой произойдёт, они уж точно приведут мой приказ в исполнение, – Расим с угрожающим видом надвигался на Латифа. – И тогда твои копейщики пойдут на Арруж. В этот раз они подчинятся мне. Вопрос только в том, сделают они это по своей воле... или по моей? – сдвинув брови, Расим выжидательно посмотрел в глаза Латифу.
Воевода был потрясён, разочарован и напуган. Даже после смерти Орзу он не хотел подчиняться Расиму, но его собственная смерть не облегчит жизнь его копейщикам. Колдун всё равно отправит их на войну.
Ни ведьма, ни клинок Орзу не смогли сразить колдуна. Так как же его одолеть? Хитростью?
В надежде, что решение найдётся в Арруже, Латиф потупил взгляд, приставил правую руку к сердцу и опустился на правое колено.
– По своей воле, – сказал он, склонив голову.