Одноклассница

Из нашего класса нас осталось только двое. Так сложилась жизнь. В школе я её терпеть не мог. Она отвечала мне тем же. 

Наш класс был очень дружный, и мы в течение жизни время от времени устраивали встречи: сначала часто, потом всё реже, потом раз в десятилетие.

После школы на встречах класса мы никогда не садились с ней рядом, ни о чём не разговаривали и не задавали друг другу никаких вопросов. Наша взаимная неприязнь продолжалась. Ещё позже я стал задавать ей каверзные вопросы, не доверяя тому, чем она временами хвалилась. Она держалась очень независимо, будто не замечала моего недоверия, частенько поддевала меня, ловила меня на слове, а я устраивал ей ответные словесные экзекуции. Никто не понимал природы наших битв. Некоторые думали, что это особая форма взаимного влечения…

А теперь вот никого из одноклассников не осталось. Только я и она. И вы знаете? Мы созвонились, как всегда, в августе, и решили встретиться вдвоём. Просто потому что так было годами. Последняя встреча состоялась лет десять назад. А тут дата – шестьдесят пять лет со дня окончания школы.
 
Мы решили встретиться перед нашей школой там, где раньше был сквер. Теперь там спортивная площадка и несколько трибун для болельщиков. Она пришла раньше. Я издалека увидел её лиловый берет. Она уже много лет приходила на встречи одноклассников в этом берете. Несмотря на то, что в августе ещё не холодно. Она сидела на первом ряду, устремив взгляд к воротам, в которые как раз вошёл я. Я выпрямился, насколько мог, старался идти легко, но, по-моему, у меня это плохо получалось. Я не продумал заранее, о чём я буду говорить с ней, с женщиной, которая всю мою жизнь была для меня не просто непривлекательной, а совсем отвратительной и большим раздражителем. Пока шёл, вдруг понял, что у меня не осталось ни грамма нелюбви, нисколько нервозности, ни желчи, ни даже придирчивости к этой женщине. Я был обескуражен этим обстоятельством и не знал, что делать, как повести себя.

Она долго не узнавала меня, несмотря на очки с сильными линзами. Только когда я был уже в шаге от неё, она буквально вскочила… и замерла. Я тоже остановился. Так мы стоили друг перед другом и вдруг… будто какая-то невидимая пружина сработала – мы, не договариваясь, бросились друг другу в объятья. Она что-то запричитала, обнимая меня, я заохал, потом она грузно села на скамью, указав рукой на место рядом, сняла очки и, вынув носовой платок, стала усердно тереть глаза.

Мы сидели на неудобной скамейке спортивной трибуны, вспоминали школьные годы. попеременно рассказывая друг другу то особенное и смешное, что мы годами вспоминали на наших классных встречах. Она покраснела от возбуждения, сняла очки и убрала их в очечник. Я же пытался разглядеть её и потому очки не снимал. Мы, как последние могикане, потерявшие своих братьев, не могли наговориться, находя друг в друге следы ушедших одноклассников. Я говорил громко и сбивчиво, она то и дело хватала и сжимала мою руку.  Обходили только одну тему: нашу многолетнюю антипатию, которой, кстати сказать, я теперь не могу найти объяснения.

Прошло много времени. Стало физически невозможно сидеть, потому что заныла спина и затекли ноги. Шутка ли сказать: 82 года! Я как джентльмен решил первым предложить сменить положение, по крайней мере, встать.

– Мы ещё пройдёмся вместе? – спросила она и в её голосе прозвучала надежда.
– Конечно, ты же где-то недалеко здесь живёшь? Пойдём, я провожу тебя, а потом пойду домой.
– Да, да, – поспешила ответить она. – Очень мило с твоей стороны.

Потом через паузу спросила:

– Откуда ты знаешь, что я живу недалеко от школы? Ты никогда не был у меня дома. Мы же…

Она не стала продолжать. Было и так ясно: мы не дружили никогда.

– Я узнал твой адрес, – хмыкнул я, – давно уже.

Она вспыхнула. Я почувствовал это, хотя не видел её лица, потому что смотрел под ноги, боясь поскользнуться, наступив на камень.

Через пару кварталов, она остановилась и сказала, что дальше пойдёт одна. Она неопределённо махнула рукой в сторону арки, а я стал неуклюже раскланиваться.
 
Когда она скрылась под аркой, я побрёл к автобусной остановке, беззастенчиво опираясь на палку, без которой я не хожу уже полтора десятка лет. Потом дома долго переживал эту встречу с юностью. А как здорово я придумал насчёт её адреса! Наверное, она обрадовалась. На самом деле я никогда не знал и не интересовался, где она живёт. А ей приятно было услышать, что она не всегда была отвергнута мною, что у меня был интерес к ней...

Позже из разговора с дочерью я узнал, что моя бывшая одноклассница последние пятнадцать лет живёт в доме престарелых, а раньше жила за городом. Но это было давно. Многое забылось. Шутка ли сказать: прошло шестьдесят пять лет!