Путь, указанный извне полная версия

               
                Моему другу Владимиру З. посвящается            

                ВМЕСТО ВВЕДЕНИЯ

       Не всем, а людям, интересующимся нашим ментальным устройством и духовной составляющей, известно, что она состоит из двух компонентов или частей. А именно: разума, как логически-следственной машинки, и подсознания. В последнем  есть все, что имеется в окружающем нас мире и вообще во Вселенной. Но вот ведь беда. Закрыто оно для несведущих и закрыто наверняка не просто так. Ибо незрелый индивидуум может натворить немало бед и причинить вред нашему миру неизмеримо больший, нежели спятивший орангутанг в гипермаркете, если сможет работать с подсознанием просто так, запросто, не достигнув определенной духовной и ментальной зрелости. В таком случае он будет опасен, как тот же орангутанг, только еще обвешанный гранатами.
      Однако иногда мы соединяемся с нашим подсознанием и черпаем из него капли информации будущего или даже  воплощения желаний. Эта новелла не будет посвящена разбору и какой-то научной или околонаучной проработке сих явлений. Она публикуется, скорее всего, как дневник событий, которые произошли с автором, благодаря такой вот случившейся у него связки с подсознанием, увидев картину в котором, а впоследствии ее осознав и продумав, он решил  проверить осуществимость увиденного в своей реальной земной жизни.
       Следует сказать,  хотя это до сих пор вопрос спорный, но чаще всего соединение с нашим подсознанием происходит в таком физиологическом состоянии как сон. В определенной фазе его, которая случается и формируется далеко не каждый раз, происходит соединение сонного сознания и подсознательной составляющей. Это впоследствии может именоваться и вещим сном, и прозрением, и предвидением. Однако в таком вот случае Вам просто удается из множества вариантов будущего выбрать тот, который осуществится потом в реальности. Механизм такого взаимодействия неизвестен, и вряд ли будет познан в ближайшем будущем, несмотря на всю мудрость Востока, посвятившего этому массу учений и немного подступившемуся к порогу этого Мира и науке Запада с его технологиями…Но впрочем вернемся к нашим событиям.

         
                БАШНЯ

        Об этом сне я  никогда бы  не вспомнил, если не привиделось мне сегодняшней ночью его продолжение. Ведь, как правило, мы редко помним увиденное в сновидениях, а если что поутру и вспоминаем, то недолго храним это в своей памяти, по крайней мере, не на главных ее полках, а скорее в самых потаенных ее уголках. Но сегодня, находясь в глубокой фазе сна, когда я оказался в этом непонятном помещении, неизвестно где расположенном, я сразу вспомнил, что уже был здесь не так давно, и приключилось со мной в нем вот что:
      Помещение, в котором я находился,  было явно старым, даже скорее древним. Оно не выглядело обветшалым, от него именно веяло стариной и каким-то непонятным для меня предназначением, в нем были коридоры, имеющие форму окружностей, из чего следовало, что расположены они были, скорее всего, в башне, достаточно большого диаметра.
      По этим коридорам и я ходил, осматривая их содержимое, которое представляло собой, скорее всего, Музей. Но музей, не посвященный какой-то конкретной тематике,  это было собрание всего, всего случайного что ли… Вот я прохожу мимо миниатюрных фигурок каких-то рыб, изготовленных весьма искусно, далее идут большие стенды с предметами старины в виде кусочков керамики, сломанных монет различных стран и эпох. Это то, что я запомнил точно, остальное слилось в какую-то цветную размытую массу, без конкретики. Однако ж, в конце одного из этих округлых коридоров я упираюсь в дверь, наглухо запирающую проход. Из таблички на двери следует, что дальнейшее посещение возможно только в водолазном костюме, который следует взять, обратившись к смотрителю зала, поскольку далее помещение будет затоплено водой. Не особенно этому удивившись, я прохожу в каморку смотрителя, который, скучая, кивает мне на стену, где висят различные водолазные костюмы. Отвлекаясь, хочу пояснить, что ранее никогда я не пребывал в подобном одеянии под водой, даже общедоступным дайвингом на курортах не баловался…
     И вот я уже в водолазном облачении шествую по части того же коридора, полностью затопленного водой. Вода не очень чистая и прозрачность ее оставляет желать лучшего. Поэтому эта часть путешествия вызывает у меня скорее раздражение, поскольку практически ничего невозможно разглядеть в этой взвешенной мути. Наконец я понимаю, что куда идти непонятно, что, похоже, я заблудился в этом коридоре, а может уже и лабиринте коридоров. Мутная взвесь в воде становится гуще, практически меня уже окружает темнота, из-за которой приходится двигаться на ощупь. И вот, нащупав какой-то проем в степе, за которую я держался рукой, решаюсь свернуть в него, надеясь, что видимость улучшится. Однако, помещение куда я вошел, было тупиковым, а видимость в нем практически отсутствовала. Я вспоминаю, что на шлемах водолазных костюмов, как правило, должны быть фонари освещения. Протягиваю руку, ощупываю поверхность своего шлема. Действительно в области передней части, имеется утолщение, весьма похожее на фонарь. Также ощупью нахожу  в верхней части что-то типа кнопки, нажав на которую, зажигаю свое подводное освещение. В рассеивающемся луче видно только кружащиеся кусочки толи водорослей, толи какого-то мха. Осмотрев тупичок, в который я попал, разворачиваюсь к выходу. Тут же цепляюсь ногой за что-то на полу и мягко падаю в толщу ила, подняв целое грязевое облако, которое меня окутывает так, что толк от фонаря сводится на ноль. Чтобы подняться, упираюсь руками в пол. Правая рука попадает во что-то мягкое. В водолазной перчатке, да еще и в темноте не могу понять, что это такое. Тяну на себя, оно подается. Зажимаю кусок ткани или иного материала, на свету разберемся, встаю и через несколько шагов оказываюсь в круговом коридоре. Ну вот! С фонарем, да еще без этих летающих перед лицевым иллюминатором частиц ила, совсем другое дело! Смотрю на свою добычу. Это мешок, на вид из плотной кожи, ранее, видимо, туго перетянутый у горловины веревкой, которая сейчас, истлев, бессильно обвисает. Мне достаточно одного движения водолазной перчатки, чтобы она  отпустила свою добычу и мягко опустилась на дно, а вернее сказать, пол. Открываю мешок, он три четверти полон каких-то брусков. Поскольку я нахожусь в воде, то вес их особо не чувствуется. Беру один из них, тру перчаткой, убирая наслоения грязи и ила. В свете фонаря появляется желтый свет. Золотые слитки что ли? Эмоций ( с поправкой, что все происходит во сне) особых не испытываю, но задумываюсь, что мне делать с такой добычей. Идти обратно, значит сдать ее смотрителю, что будет глупо. Ибо где я непонятно. И скорее всего в этом месте мироздания нет российского закона о двадцатипятипроцентном вознаграждении нашедшему клад. Так что вместо истлевшей веревки затягиваю горловину мешка найденным неподалеку куском проволоки. Обратно захожу в тупичок, пробираюсь в самый его дальний угол, там прячу мешок, стараясь утопить его поглубже в толще иловых наслоений…
       Вот собственно и все, что было в том (забытом) сновидении. И, скорее всего, я бы никогда о нем более не вспомнил бы. Ежели бы недавно, также находясь во сне, вдруг не увидел его продолжение…
 
       Опять та же внутренность, той же башни. Я нахожусь в том же коридоре, но уже не один. Со мной мой друг с университетских времен – Владимир. И мы также идем по музейному хранилищу, оглядывая уже виденные мною стенды.
-     Если бы были средства, то из этой разрухи можно было сделать конфетку! Все восстановить, реставрировать и осмотреть подземную часть, которая, как говорят, изобилует лабиринтами, - говорит Владимир, наклоняясь над очередным стендом.
         И тут передо мною возникает картина, виденная ранее.
-        Постой-ка! – говорю я ему. – Нужно кое-что проверить. Иди за мной.
         Володя (не удивляясь, что опять-таки объяснимо пребыванием во сне) идет за мной.     У знакомой двери с предупреждающей надписью мы идем к смотрителю и облачаемся в водолазные костюмы. И вот мы уже на месте моего схрона. Я, ощупью, нахожу мешок. Выхожу в коридор, где меня, посверкивая головным фонарем, ждет Владимир. Общаться мы не можем, но я ему показываю содержимое мешка и жестами поясняю, что это предположительно золото. Володя тщательно обтирает один из брусков, на нем видна маркировка латинскими буквами, причем написание готическое, что навевает на мысль о достаточно древнем происхождении найденного. Жестом вопрошаю своего спутника, что же нам дальше делать. Судя по его предидущему поведению, в этом месте он не впервые. Владимир прячет брусок обратно в мешок. Мы туго перетягиваем горловину тем куском проволоки. Владимир идет дальше по коридору - я за ним. Мешок с сокровищем у меня в руках. Если бы мы были не под водой, такой вес золота наверняка оттянул бы мне руки. Вдруг Володя останавливается и упирается плечом в стену коридора, которая должна быть внешней стороной башни. От его усилия кирпичи мягко осыпаются наружу. Мы вместе расширяем отверстие и шагаем в сделанный нами выход. Последнее, что я запоминаю, перед тем как проснуться, это солнечные лучи. Толи мы вышли на дно освещаемое солнцем, толи покинули водную среду, этого я не разобрал. Сон прерывается…

      Да, наверное, это просто две завлекательные истории, посетившие меня во сне. Да, они связаны логичностью моих действий в обоих эпизодах. Но стоит ли предавать этому значение? После второго эпизода, проснувшись, я наскоро набросал в приложении заметок моего мобильного телефона краткое содержание увиденного, потому как не был уверен, что поутру опять сия информация не вернется куда-нибудь в подсознание, из которого, похоже, она и появилась.
      Уже на следующий день, размышляя об увиденном в двух снах, с учетом того, что проблематикой ментального, как уже писалось выше, я стараюсь заниматься серьезно, решаю поговорить обо всем с Володей. А может быть ему что-либо известно об этом здании, ведь он часто бывает в той части европейского континента, где вполне может находиться эта старинная полузатопленная башня, в которой, чем черт не шутит, лежит спрятанный мною мешок с золотом. Я беру трубку, звоню Владимиру и договариваюсь о встрече.

                ТАМОЖНЯ

-    Ну, вот собственно и все, - заканчиваю я свой рассказ о сонных своих похождениях.
     Володя молчит, переваривая услышанное. Я беру чашку с кофе и убеждаюсь, что остатки его безнадежно остыли. Машу официантке, чтобы продублировать заказ бодрящего напитка.
-    Тебе повторить? – спрашиваю я друга, отвлекая его от раздумий.
-   А? Что? – возвращается он в реальность кафешки, где мы с ним назначили встречу. – Да, конечно. Слушай…все это, конечно, может быть увлекательным твоим сновидением, а может иметь и какую-то неясную пока реальную основу… Но, позволь спросить, прежде чем я сообщу тебе свое мнение?
-   Спрашивай, без проблем!
-       Не помнишь ли ты случайно того, что предшествовало тому первому (забытому) сну? И что было в день перед сном вторым? А в частности, не общались ли мы с тобой в этот день, хотя бы по телефону?
-     По поводу первого эпизода ничего тебе сказать не могу по причине того, что и само содержание сна было забыто. А по поводу второго – абсолютно точно, что мы с тобой накануне не общались. Я и сам продумывал - не нашли ли отражение в этих фантасмагорических видениях впечатления моего прошедшего дня!
-     Ты сам ведь тоже частенько колесишь по Европе, и насколько я знаю, тоже любишь осматривать здания старины, особенно средневековые?
-   Да думал и об этом! Но из похожего у меня лично есть только одно место на территории бывшего Ливонского ордена, сиречь в современной Эстонии. Там разрушенный замок стоит на берегу моря, есть и чудом более-менее сохранившийся бастион округлой формы, который можно принять за башню из сна.
-      Вот как? Отчего же ты решил проговорить это все со мною? Мое ведь притяжение в путешествиях по Европе лежит совсем в противоположной стороне! Тем более, что я совершенно не могу прикинуть тобой увиденное к какому-либо конкретному месту!
-      Видишь ли, если бы второй эпизод случился по подобию первого, то я и беспокоить тебя не стал бы. Но твое появление ясно говорит, если, конечно, увиденному можно как-то доверять, о том, что  в предложенном варианте (полагаю, предложенном через меня нам обоим) ты играешь такую же равную и важную роль, как и второй участник событий, то есть я. Ведь именно ты находишь место выхода. Назовем это порталом.
-   Расскажи кому-нибудь, о чем мы сейчас на полном серьезе беседуем, вывод у слушателя был бы однозначен – Желтый дом по нас плачет, и нам там уже прогулы ставят, - вздохнул Володя.
-     Хм, если бы мне привиделся кто-то другой, а не ты, то и разговора не было бы. Может, я бы и отправился на свой страх и риск в приблизительно подходящее под увиденное место, чтобы убедиться в очередной раз в грубой материальности окружающего нас мира, не найдя ничего в том месте кроме тины Балтийского моря да дерьма случайных туристов. А если в этом оказалось бы что то большее… - я запнулся, - ну, тут уж как Провидение решило бы. Ты же, человек творческий, не зацикленный на парадигме жрать – спать – ср…ть. Поэтому и беседуем мы с тобой сейчас.
-   Да, понятно! – отмахнулся он от моих объяснений. – Ты мне скажи, что именно ты решил делать по этому поводу? Отправиться туда и проверить все на месте, ведь так?
-  Так, - вздохнул я.- Ты знаешь, за эти десятки лет много чего мне снилось. И с ушедшими беседовал, и в местах чудных бывал…Но не было никогда такой вот конкретики. Поэтому, если ты откажешься, не переживай – пойму, тем паче сейчас, когда мир в задницу закатывается, нам всем не до проверок ментальных посланий. Ну, а если…
-   Для начала, - перебил меня Владимир, отпивая вновь поданный нам кофе, - объясни мне про это место, о котором ты упомянул!
-     Хорошо…Нашел я его случайно. В те спокойные годы я мотался из своего городка, от которого, как ты знаешь, всего чуть больше часа до границы частенько в Прибалтику. Редкие выходные я не проводил там, изучая все, что осталось на южном побережье Балтии от былого могущественного Ливонского ордена и сообщества Ганзы. Как-то я свернул  с трассы на Таллинн на примыкающую дорогу, поскольку как следовало из описания в одном из источников там находился один из разрушенных замков достаточной поздней эпохи… Эстония страна небольшая и блудить там в общем-то негде. Но в тот раз навигатор повел себя странно: все тащил и тащил куда-то. Причем по моим прикидкам я давно уже должен был упереться в морской берег, поскольку с трассы видел морской горизонт. Однако море все не появлялось, а дорога достаточно приличного качества все петляла и петляла в густом сосновом лесу. Несколько раз я перезагружал навигатор, потом,  отчаявшись, набрал в его поисковой строке просто «Таллинн», так как понял, что сегодня мне искомого разрушенного замка не видать. На этот раз навигатор, покрутив картинку, показал, что мне нужно развернуться и двигаться в обратном направлении, что впрочем было логично. Я уже собрался было последовать его указаниям, как увидел грунтовую дорогу, уходящую под прямым углом в лес. Этот поворот был снабжен даже витиеватым указателем, на котором что-то было написано либо по-эстонски, либо по-шведски. Интернета в этом месте не было, так что задействовать приложение для перевода я не мог. Я решил обследовать эту дорогу, пообещав себе, что если минут через десять-пятнадцать лесная чаща не закончится, развернусь и поеду себе до столицы, не испытывая судьбы. Но страхи мои оказались напрасными. Правда, не через пятнадцать минут, а через где-то полчаса я выкатился по уже простой деревенской дороге, поросшей посередине густой травой к берегу моря. И действительно на самом берегу стояли развалины замка. По виду очень старые, так что угадывалось лишь общее очертание бывшей постройки Какого-либо жилья или хутора, что нередко в Эстонии даже в отдаленных ее уголках насколько хватало взгляда не наблюдалось. Оставив машину недалеко от замка, на полянке, сплошь поросшей желтым одуванчиком, я пошел обследовать свою находку. Какого-либо человеческого присутствия около развалин я не обнаружил, за исключением остатков рассохшегося, древнего рыболовецкого баркаса. Остатки стен замка покосились, и следовало быть осторожным, приближаясь к ним. Для начала я обошел его кругом на безопасном расстоянии. Оказалось, что со стороны моря берег перед стенами был обрывистым, а глубина моря значительной. Здесь угадывалось по характерным развалинам наличие ранее причала для судов. Вот именно в этом месте и увидел эту, наиболее сохранившуюся округлую башню, немного напоминающую «толстую Марту» замка в Таллинне. После дистанционного осмотра, я, немного осмелев, там, где стены имели, ввиду их разрушения малую высоту, прошел в один из проломов внутрь. Пространство внутри древнего строения сплошь поросло травой. Но ни какого следа человеческого присутствия в виде фантика жвачки или там пробки от бутылки я не нашел. Хотя это можно объяснить и эстонской дотошностью к чистоте. Следует сказать, что информацию об этом месте я получил не с какого-нибудь официального исторического или краеведческого сайта. Информацией об этом месте поделился один из участников археологического форума, весьма приблизительно описав местонахождение. Так вот, двор был пустынен, и только при достаточном воображении и по общим очертаниям можно было предположить назначение внутренних разрушенных сооружений. Башня, о которой я веду речь, была доступна,  я видел даже вход у ее подножия. Но пройти в него я побоялся. Не дай бог, обвалится все это на голову! Под ногой у меня что-то хрустнуло с каким-то характерным металлическим звуком. Я поднял достаточно сильно проржавевшую табличку, на которой по-английски был нанесен  текст. вроде пояснения для туристов. Хотя буквы были с характерными старыми готическими загибами, а местами и вовсе уничтожены коррозией, я с трудом все-таки перевел, что «место сие было крайним восточным постом Великой римской империи». По отдельным сохранившимся кускам написанного удалось понять, что разрушен замок был русскими и шведскими войсками в период Северной войны и собственно с тех пор находится в забвении. Табличку и сфотографировал и положил на место. В тот день больше ничего не осматривал, что-то жутковато мне стало! Вернулся к машине, и, пользуясь указаниями навигатора, только часа через полтора выехал к дороге - практически уже в предместьях Таллинна. Честно говоря, не очень мне это место понравилось, да и одному возвращаться туда не хотелось. С супругой пару раз пытался добраться до него, когда мы приезжали в Эстонию, но замок как сквозь землю провалился! Была мысль прочесать побережье на лодке, начиная от Силамяэ, но потом началась эпидемия, границы закрыли. Теперь… вот новые напасти, так что больше я там не был.
-  Всякие там галлюцинации и прочее изменение восприятия ты, понятное дело, исключаешь? – Володя прищурился.
-    Можно, конечно надышаться какими-либо испарениями в лесу или на том же берегу и увидеть это все в галлюцинациях, но… - я вытащил смартфон и показал Володе снимки неуловимого замка, которые как всякий современный человек, обладающий гаджетом, не преминул сделать.
-     Да, это действительно доказательство материальности места, о котором ты говоришь,- сказал он, внимательно рассматривая с десяток снимков, на которых, конечно, присутствовала и упоминаемая башня.
       Наш разговор длился еще долго, и подробно его пересказывать смысла нет. Он сводился к тому, как нам, учитывая все проблемы с логистикой последнего времени появиться в данном месте и провести поиски, необходимости увязать эту трудную для нас поездку или лучше сказать экспедицию с работой, отпуском и так далее. Необходимо было, учитывая подсказки из снов, запастить аквалангистским оборудованием и так далее. В этот день нам, конечно, ничего решить не удалось. Потом и меня и Владимира закрутила суета повседневных дел, и этот эпизод понемногу затерялся в тысяче обыденных мелочей. Я иногда вспоминал о нашем разговоре и, так сказать, о принятом решении. Но обстоятельства вокруг были сильнее нашего намерения проверить подсказанную мне тайну места. А ведь было до него от нашего Петербурга по большому счету несколько часов езды, при условии, конечно, что это место не будет играть в прятки как в моменты моего появления в этом районе прибрежного леса с женой. Но вдруг, если мы появимся с Владимиром в том районе вдвоем, как было указано во сне, то и само место примет нас по-другому…

       Мировые события развивались совсем не в ту сторону, чтобы дать возможность осуществиться нашей экспедиции. И скорее всего, не суждено было нам вернуться снова к этой теме, если бы мозаика нашей жизни не сложилась так, что в один из месяцев этого года мне и Владимиру с семьей не пришлось бы одновременно оказаться в Европе. Оказались мы в практически соседних странах европейского континента и, конечно, не могли не встретиться в одной из них. В разговоре мы снова возвратились к теме посещения тайного местечка в Эстонской республике.
-     Послушай! – Володя сейчас уже покрытый южным загаром, был более энергичен, чем во время первой нашей встречи по теме экспедиции, к чему, видимо располагал имеющийся избыток свободного времени. – Ты как сам-то не загружен делами?
-   Да собственно, наверное, как и ты, в основном нахожусь в режиме отдыха. Но полагаю, что в ближайший месяц вряд ли что изменится, и возникнет необходимость нашего возвращения в  Северную Пальмиру.
-  Самое время в таком случае проверить на деле твое Послание! – Володя пригубил ледяного вина, которым мы наслаждались, спрятавшись от южного зноя на тенистой веранде.
-   Согласен! С учетом получения мною обновленной визы с шенгенскими правами, мы можем отправиться хоть ближайшим рейсом в Таллинн. Арендовать там авто и проследовать в береговую точку! – я тоже поневоле заразился Володькиным энтузиазмом.
-     Ну да! Все необходимое найдем на месте! Ну что, значит, определяемся…
       Оговорив дату нашей встречи в аэропорту, мы отдали должное заказанным напиткам и более к основной теме разговора не возвращались…

-    Да уж, разница с югом по климату более, чем ощутимая. – сказал Володя, наглухо застегивая на молнию свою кожанку, отворачиваясь от злого балтийского ветра.
       Мы находились около здания Таллиннского аэропорта, ожидая, когда нам погонят арендованную по интернету машину.
-    Зато, ощутим наш родной климат, до Петербурга отсюда по прямой триста с чем-то километров! – возразил я, тоже задраивая молнии своей одежды.
        Минут через десять ожидания к нам подкатил наконец-то арендованный «Рено» с неизменной надписью «RentCar» по борту.
 -   Может, все-таки возьмете инструктора? – в очередной раз спросил нас сотрудник центра проката подводного снаряжения, поскольку мы имели неосторожность поинтересоваться приведением оного в действие.
-   Нет-нет, к нам на месте  подъезжать наш фройнд, он есть заниматься дайвинг профессиональ, - старательно изображая баварский акцент, отоврался по-русски Володя, так как, учитывая специфику арендованного оборудования и наше происхождение лучше было в современных международных условиях соблюдать инкогнито.

-      Еще с полчаса езды и будем сворачивать, - внимательно осматривая прилегающую к шоссе местность, произнес я.
-    Ты уверен, что мы разберемся с этой грудой подводного снаряжения? Насколько я помню твой рассказ, интернет в том месте не ловит! – резонно заметил Владимир.
-     Точно! Сейчас остановимся на вон той площадке для отдыха и скачаем инструкцию из Сети в память телефонов! – спохватился я.

         И вот уже змеится между сосен дорога. Та же самая, по которой я уже единожды добирался до заветного места или просто похожая на нее? Надеюсь, если не сегодня, то за время нашего пребывания в прибалтийской республике мы разрешим наш вопрос. А если мы убедимся в том, что там просто старые развалины бывшего замка римской империи, что ж, это будет для обоих еще одним доказательством материальности нашей реальности без ментальных изысков. И это, конечно, будет в какой-то мере доказывать ограниченность и конечность жизни человеческой, что совсем не радостно.
-   Ну что, долго еще?! -  нетерпеливо спрашивает Владимир, жадно вглядываясь в растительность за обочинами дороги.
-    По времени вроде бы лесная дорога должна уже появиться, - отвечаю и сбрасываю скорость, памятуя о том, что указателей о  наличии отворота не будет.
       Но еще десять минут проходит в спокойной езде.
-      Вроде был какой-то просвет! – неуверенно говорит Владимир.
       Я торможу и начинаю плавно сдавать назад. Черт! Действительно, похоже, тот самый отворот! Вон даже табличка на столбе на месте, только покосилась еще больше.
-      Ну, с Богом! – говорим мы оба.
       Я сворачиваю в лес, и мы потихоньку пробираемся к цели нашего путешествия. Замок, как и морское побережье, появились  и в тот раз неожиданно. Как будто лес выстроился в этом месте по прямой линии, пересекая которую, тотчас же въезжаешь на полосу побережья, где на фоне морской синевы горбатятся остатки древнего замка.
-     Надо бы переодеться в походное! – замечает Володя, выгружая из багажника баллоны с сжатым воздухом, ласты, маски и прочие предметы подводного снаряжения.
-     Угу, - отвечаю, - для начала сделаем разведку, может оборудование и не понадобится. Вдруг найдем там обыкновенный каменный тупик, и на этом наше приключение закончится!
-     Тьфу! Тьфу! -  суеверно сплевывает Владимир через левое плечо.
       Облачившись в подобие охотничьих костюмов, подходим к знакомому мне уже  пролому в крепостной стене. Внутри все также, как во время моего первого посещения, даже та табличка, переведенная мною и запечатленная в смартфоне на том же месте. Немного пройдя вперед, указываю другу на вход в башню. Володя кивает. Чувствую, что меня начинает поколачивать, но не от страха, а от какого то предчувствия. Есть у меня внутренняя уверенность, что непросто так сейчас мы в этом странном месте. Подойдя к овальному входу и внимательно осмотрев свод тоннеля, в котором дневным светом освещено буквально пару метров, а дальнейшее пространство теряется в темноте, из-за закругления, поскольку он похоже действительно идет по окружности башни.
-    Так! – говорю я, убедившись в прочности свода тоннельного входа. – Давай я обяжусь веревкой и пойду на разведку. Ты остаешься тут, мало ли…
     Володька, подумав, кивает, соглашаясь. Обязавшись вокруг пояса альпинисткой бечевой, осторожно вхожу в тоннель. Когда через несколько шагов вокруг меня сгущается темнота, включаю мощный фонарь и осторожно продолжаю свой путь вдоль плавно закругляющейся стены. Пока не видно ни музейных стендов, ни иной обстановки, виденной мной во сне. Что-то виднеется в луче света моего фонаря, перегораживающее мне путь. Подхожу ближе. Черт! Действительно дверь! Справа какой-то рычаг, изготовленный, видимо, из сплава бронзы и еще какого-то металла. Наверняка он приводит в действие механизм открытия двери. Но трогать его не решаюсь и спешно возвращаюсь к Владимиру, которому сбивчиво рассказываю находке.
-   Что делать-то будем теперь? – мой друг растерян. – Нажмешь на рычаг, а там пол под тобой провалится или копье из стены насквозь проткнет. Судя по фильмам, древние любили охранять свои секреты!
      Я тем временем немного пришел в себя, уняв бешено стучащее сердце. Подумав, предлагаю:
-   Попробую все-таки, вернувшись, привести рычаг в действие! Если окажется это без толку, тогда мы встаем перед проблемой взлома двери. Во сне этого действа не было и надо крепко подумать, следует ли нам рушить ее!
      Володя, нехотя соглашается с моим планом, и снова занимает свою позицию у входа. Теперь уже знакомой дорогой я достаточно быстро оказываюсь перед железной преградой. Хоть я верующий по всем критериям условно, все-таки крещусь и берусь рукой за рычаг. Ладонь холодит древний металл. Пытаюсь качнуть его в стороны, потом вверх. Нет, видимо, он имеет ход только вниз, как и должно быть по законам механики. Делаю легкое усилие, нажимая рычаг вниз. Он остается недвижим. Усиливаю давление – результат тот же. Наверняка механизм от времени испортился или просто заржавел. Может только сам рычаг из нержавеющего сплава? Упираюсь двумя руками и давлю на рычаг весом своего тела. Он неожиданно легко с какими-то щелчками идет вниз. От неожиданности я отпрыгиваю назад. Сердце вновь взрывается бешеным ритмом. Довожу рычаг до крайнего положения. Жду. Ничего не происходит. Освещаю дверь лучом фонаря. Никакого изменения в ней не замечаю. Собираюсь уже отправляться на выход для организации какого-то совместного мозгового штурма. Резкий звук чего-то падающего заставляет замереть душу и сердце. Неужели обвал?! Нет вроде стены и потолок на месте, шарю по ним лучом. Но что же это было?! Направляю луч на дверь, а он уходит в пустоту. Дверь исчезла! Внимательно осматриваю то место, где она недавно была. Видны следы ее недавнего пребывания. Судя по ним, дверь была полуметровой толщины. Осветив пол, догадываюсь по металлу под ногами, что дверь ушла вниз. Направляю лучи света в темноту открывшегося за дверью пространства. Луч теряется в темноте. Но что это так странно бликует внизу и по стенам? Да это же вода! Так, значит, все-таки не зря мы привезли снаряжение! Взволнованный сверх всякой меры возвращаюсь к другу, который тоже не находит себе места. Оказывается, он тоже услышал усиленный тоннельным рупором грохот падающей двери и до моего появления успел передумать всякого…
      После моего рассказа, чуть ли не бегом возвращаемся к машине, Путаясь в снаряжении, обряжаемся в костюмы, одеваем маски. Кое-как справляемся с регулировкой подачи воздуха, берем специальные фонари для подводного освещения спешно идем для меня уже практически родной дорогой к заветному месту.
      С двумя фонарями и вдвоем с другом в тоннеле явно веселей. Проходим границу, которую отделяла упавшая в паз дверь. Через метров пять видим ступени, уходящие в черную как смоль воду. Осторожно начинаем спуск. Спускаемся из-за ласт боком. Вскоре вода накрывает нас с головой. Против ожидания в темноте наши фонари дают достаточно освещения. Видны камни древней кладки на стенах, полу и потолке. Медленно идем вперед, каждый вдоль своей стены. Практически также, как и тогда во сне, моя рука, опирающаяся на стену, уходит в пустоту. Свечу фонарем, так и есть – тупиковое помещение! Машу Володьке фонарем. Через секунду он присоединяется ко мне. Идем  быстро насколько это возможно в воде к дальним углам. Ощупываем наслоения ила и грязи. Есть, черт побери! Мешок! Осторожно вытаскиваем его в тоннель. Я даже не удивляюсь уже, когда внутри обнаруживаются уже виденные мною темные бруски. Также почти спокойно воспринимаю и появившийся после очистки одного из них желтый цвет. Жестом показываю Володе, что нужно выбираться отсюда. Для сегодняшнего дня событий более, чем достаточно! Спешно идем обратной дорогой, также боком взбираемся по лестнице. Идем на выход. Два луча наших фонарей вдруг упираются в железо двери закрывающей полностью нам путь. Она поднялась обратно! Все-таки прав был Володя, говоря о древних ловушках. Мешок выпадает у меня из рук.
      
        Вот уже минут десять, мы, сняв маски, стоим у клятой железной двери, которая отсекла нас от внешнего мира. В такой ситуации нужна пауза, чтобы мозг начал работать, просчитывать варианты, а пока в крови еще бушует адреналин. Конечно, мы осмотрели в лучах своих фонарей всю поверхность этой стороны двери и не нашли даже малейшего отверстия или выбоины между ней и стенами тоннеля. Какого-либо устройства на манер рычага, расположенного с внешней стороны, здесь не было.
-     Т-а-а-к! – протянул Владимир, тяжело опускаясь на корточки, упираясь спиной в стену тоннеля. – Похоже, мы основательно влипли!
-     Подожди! Надо ситуацию продумать! – я стараюсь взять себя в руки.
      Пинаю в сторону мешок с золотом, от которого проку в такой ситуации никакого. Наверное, именно в схожих случаях человек понимает истинность высказывания об отсутствии у гроба карманов и иной тщетности земных накоплений. 
-   Значит, так, - стараюсь, чтобы голос у меня звучал ровно, - если мы выберем вариант пассивного ожидания помощи извне, то вряд ли нас быстро хватятся. По крайней мере, аренду машины мы  оформили на неделю. И в прокатном бюро раньше этого срока по поводу невозврата авто беспокоиться не станут. В противном случае по GPS датчику они бы установили  местонахождение нашей машины и, может быть, сообщили в полицию о подозрительной пропаже двух клиентов, а то и не только в полицию…Такая же ситуация и с прокатным подводным оборудованием…
-   Ага, если в этом чертовом месте сработает датчик спутникового слежения, - вяло возражает Володя.
-    Если отбросить эти два варианта, - продолжаю я, стараясь не обращать внимания на его мрачный тон, - то, скорее всего, запаникуют наши домашние, когда мы не отзвонимся сегодня. Они будут набирать нас, и не получив ответа, поднимут тревогу. Но ведь мы своим  сообщили, что едем в эстонскую столицу по делам, никак не связанными с нашей действительной целью. Так что, даже если они  что-то предпримут, то где искать нас никто не знает. Разве что, по пеленгу телефонов выйдут опять-таки на машину и опять-таки при условии наличия здесь мобильной сети. Во всех этих случаях нам придется тупо ждать развязки на этом сухом пятачке у двери, испытывая нужду в питье и еде! Так что все перечисленное не годится!
-      Ну и…?- все также безразлично спросил Владимир.
-   Если нельзя идти назад, то надо идти вперед! – уверенно отвечаю я. – Сейчас в костюмах попробуем пройти тоннель, держась внешней его стены. Или найдем выход, или, может быть, есть проломы в башне и мы сможем выбраться из нее в море. То, что здесь на этом уровне есть вода, причем вода соленая, явный признак того, что тоннель сообщается с морем!
-    Точно! – Владимир уже бодро вскакивает на ноги. – Кроме того, если подтвердилась первая часть твоего видения, то должна подтвердиться и вторая, в которой я нахожу проход в стене.
-     Вот-вот! – подхватываю я. – Не такие уж мы с тобой грешники, чтобы тратить столько вселенской энергии на наше уничтожение. Можно было запросто прихлопнуть нас в любое время более простым и экономным способом!
      Одев маски, идем к лестнице. Подумав, возвращаюсь и забираю мешок – все-таки в видении я его не бросал и не терял.
      Не торопясь, чтобы активным дыханием зря не расходовать запасы воздуха, осторожно идем вдоль стены, тщательно освещая ее светом фонарей. Пока все стены выглядят достаточно прочно. Вот уже мы миновали и место хранения мешка с золотом, идем дальше. Тоннель пустынен, кроме слоя ила на полу ничего нет. Ни предметов, ни отвалившихся камней от кладки, полнейшая пустота. Через еще несколько минут мы упираемся в конец тоннеля, здесь нет двери, здесь просто такая же каменная кладка, как на стенах и потолке. Тупик! Черт побери! Я обессиленно опираюсь о стену. Делать нечего, надо возвращаться – показываю знаками Володе. Тот обреченно разворачивается, чтобы идти дальше и вдруг лупит по стене рукой. Похоже, нервы у моего друга все-таки сдали. Я хочу подойти к нему, чтобы успокоить, не дай бог повредит какой-нибудь шланг подачи воздуха! Но дальше происходит не ожидаемое ни им, ни мной, но сразу напоминающее мне концовку второй части видения. Камни в месте Володькиного удара проваливаются наружу, причем не один и не два, они просто падают  лавиной, да так, что мне становится страшно за целостность самой башни. Я предполагал, что тоннель, где мы находимся, соединяется с морем. Но видно это было неверным. Я чувствую, что вместе с падающими камнями из тоннеля  устремляется вода, да с такой силой, что и меня и Володю тащит как щепки в этот расширяющийся на глазах пролом! Я, отчаянно извиваясь, стараюсь ухватиться за что-нибудь. Но вокруг все в движении и нет ничего, за что можно было бы уцепиться. Рядом бьется в таких же бесполезных попытках Владимир. Нас выносит мощным потоком наружу. В глаза бьет яркий свет. Вспоминаю, что и в конце сна тоже было что-то подобное. Сознание отключается…

      Сколько времени я провел в темноте бессознательности, сказать невозможно. Придя в себя, первым делом обнаруживаю, что я лежу на сухом полу, имеющему темный, ближе к черному цвет, который, кроме того, еще странно поблескивает, как будто имеет вкрапления кварца. Маска и загубник находятся на своих креплениях в области шеи, когда я от них освободился, не помню. Пытаюсь приподняться, упираясь руками в пол. Это мне дается на удивление легко. В теле ничего не болит. Процесс «смыва» из башни прошел, по всей видимости, удачно. Оглядываюсь. Под ногами лежит мешок – причина наших злоключений, проволока на горловине по-прежнему туго перекручена, значит и содержимое на месте. Дьявол! А Володька-то где?! Ф-ф-у! Вот он! Сидит метрах в четырех сзади меня и очумело крутит головой. Бросаюсь к нему:
-     Ты как?   В норме?
-   Да вроде! – отвечает. – Как будто отключило на какое-то время, когда потоком из башни потащило! А где мы, как полагаешь?
-    Непонятно пока, могу сказать, что здесь сухо, куда делась вода непонятно, и что это за помещение тоже неясно. Но воздух без примеси морской тины, что было бы ожидаемо, я бы сказал, - я сделал вдох на всю глубину легких, - что он даже кондиционированный. Помещение явно не природного образования, вон какие ровные линии на стыках пола и стен. А кроме того освещение… Оно как - будто из стен и потолка исходит, а источника света не заметно!
-    Хм, главное понять на том мы или еще на этом свете! Честно говоря, когда в тоннеле камнепад начался, я уж и с жизнью успел попрощаться.
-    Я мыслю, следовательно, существую, - отвечаю словами Рене Декарта, - тело обладает чувствительностью. Действуют все органы – зрение, слух, осязание. Похоже, что мы на свете этом. Вопрос где, пока не ясен. А потом, откуда нам знать, как выглядит тот свет и каковы в нем ощущения?
-   Да, но что-то надо делать! Насколько я вижу помещение, конечно, побольше того пятачка перед запертой дверью, и атмосфера здесь покомфортнее, однако ни окон, ни дверей. Что ж, опять заняться простукиванием стен что ли? Все-таки один раз это помогло!
       Володя поднялся и решительно направился к ближайшей стене. Стены как и пол были одного цвета и по-видимому того же материала. Однако не успел он к ней приблизиться, как перед нами прямо из пола вздулась большая капля. От неожиданности мы шарахнулись от нее, отскочив на пару метров. Капля несколько секунд переливалась кварцевыми блестками и превратилась в подобие высокой стойки, напоминающей или конторку былых времен, или барную стойку времен более нам близких. За ней образовался в стене ромбовидный проем, из которого шагнул в наше помещение совершенно обычный человечек, одетый в мундир наподобие одеяния железнодорожного служащего с ничем непримечательным лицом. Правда, вошедший являлся обладателем пышной огненно-рыжей шевелюры, с какой ранее было принято выступать в разъезжих цирках в ранге коверного, сиречь клоуна. Безучастно посмотрев на нас, он устроился за конторкой и начал раскладывать на ее поверхности какие-то бухгалтерские журналы, потрепанного вида, ручки, карандаши и прочую канцелярскую дребедень. На нас он более не смотрел, а мы в изумлении наблюдали за его вполне земными, чиновничьими манипуляциями. Я подумал, что ежели посетивший нас в «минуты скорби роковые» является действительно человеком, да еще на должности (какой, пока неясно), то мы с Володей, облаченные в  черные, обтягивающие костюмы для дайвинга, наверняка, производим впечатление чертей или бесов, что предполагает наше дальнейшее препровождение в геену огненную, или что тут у них вместо нее идет после сего чистилища.
-      Propostium adventus? – вдруг вопросил рыжий конторщик, обратив на нас взгляд и уже держа в руке перо над раскрытым посередине журналом.
-     Sorry! Don,t understand you! – ошарашенно бормочу ему, переходя на язык туманного Альбиона. – Вов, а он не по латыни глаголет случайно?
-   What is the purpose of your visit? – тут же переходит на инглиш наш собеседник и добавляет по-русски, - Если удобно, можете изъясниться на Вашем втором языке!
-      Э-э-э, видите ли… - растерянно тянет Владимир, - собственно цели прибытия именно сюда у нас не было, здесь мы скорее случайно, нежели с определенной целью. Мы находились в археологической экспедиции и…помимо нашей воли из археологического объекта попали сюда!
-     Не это ли есть цель Вашей экспедиции? – рыжий насмешливо кивает на валяющийся на полу мешок с золотом.
-   Видите ли… Дело в том, что…, -  пытаюсь я объяснить въедливому нашему собеседнику.
        Но он меня прерывает:
-     Бросьте! Не трудитесь объяснять очевидные для меня вещи! – он нетерпеливо машет на меня пером. – Хочу сразу предупредить, здесь не стоит излагать надуманных причин! К тому же для мужей зрелого возраста не к лицу вводить таможенную стражу в заблуждение!
-       Так это таможня? – удивленно спрашивает Владимир, - А таможня между чем и чем?
-      Поскольку, как я погляжу, Вы действительно попали сюда случайно, не предполагая даже приблизительно последствий своих поступков, кое-что я Вам разъясню, - рыжий важно откинулся на спинку сидения, - Видимо, на Лукане в Ваше время совсем утрачены знания, которые были доступны носителям языка, на котором прозвучал мой первый вопрос. Так вот – одному из Вас ( я не обязан в виду именно своего служебного положения знать кому именно) было послано зашифрованное приглашение на посещение миров, которые существуют в Мироздании помимо Луканы. Приглашение может выглядеть разнообразно. Кроме того, оно изменяет форму в зависимости от психотипа приглашенного, его вида сознания, интеллекта и еще многих обстоятельств… Вы вероятно восприняли его как Дар в виде редко встречающегося на Лукане металла и прибыли, дабы завладеть им. А он есть только подтверждение получения приглашения. Кстати, подайте его сюда!
       Я нагнулся, поднял тяжелый мешок и поставил его перед таможенником. Тот двумя руками подтащил его к краю конторки и небрежно спихнул его вниз. Судя по раздавшемуся грохоту, наше золото упало в какой-то открывшийся в полу люк.
-    Так вот, - проводив мешок взглядом, продолжил таможенный чинуша. -  Вы двое - есть лица, приглашенные и подтвердившие документально это приглашение. Так что теперь Вы можете проследовать в любой из миров, доступных юрисдикции нашей таможни, количество которых составляет более сотни. Передвижение в миры далее, возможно путем согласования с таможенными органами соответствующего мира. Перечень миров, доступных для Вашего посещения находится перед Вами.
      В полуметре от нас задрожал голографический список с множеством названий по латыни, который нам, понятное дело, ничего не говорил.
-     Можно мне задать вопрос? – после паузы обратился Володя к рыжему.
      Тот благосклонно кивнул головой.
-      А вот обратно, так сказать, на Лукану мы попасть можем?
-   Процедура реализации приглашения не предусматривает возврата из таможни аборигена в мир его постоянного пребывания без посещения хотя бы одного миров из предложенного Вам списка или транзитом из иного мира, не указанного в списке. Но Вам пока транзит открыть быть не может. Для этого нужно реализовать не менее одного раза Приглашение в списочном мире!
-    То есть во время нашего пребывания, для всех на Лукане наше местонахождение для других будет неизвестно? Но можем мы, хотя бы, оставить сообщение для своих близких?
-    Это не предусмотрено процедурой прохождения Таможни. Кроме того, не пойму, разве на Лукане уже не преподают учение Вашего же сопланетника….- он заглянул в какую-то книжицу, напоминавшую справочник, - э-э-э…Эйнштейна?
-     То есть,  - я вмешиваюсь  в их диалог. - Время нашего пребывания не пойдет в зачет земного, то есть луканского?
-     Ну и термины у Вас! – поморщился таможенник. – Но суть уловили верно! Итак, я жду! Ваш выбор!
        Мы с Володей растерянно посмотрели друг на друга.
-      Собственно, что тут выбирать? – бормочу я, скользя взглядом по списку незнакомых мне названий. – Раз уж Землю они Луканой зовут, вряд ли мы обнаружим здесь что-то знакомое из нашей астрономии…
-      Ну, тогда давай по порядку, что стоит номером первым, то есть в самом начале списка туда и отправимся, - говорит Владимир, указывая на первую строку.
       На ней тем же готическим шрифтом значится «La Grande Isola»
-     Похоже, опять по латыни. Ты же итальянский более-менее знаешь! Можешь пояснить, что хоть приблизительное это означает? – спрашиваю я.
-    Разница между современным итальянским и латынью побольше, чем между нашим русским и старославянским! Одно могу пояснить, что «ла грандэ», это вроде как «большой» или «большое»!
-    Не мучайтесь! – снисходительно вмешивается в наш выбор представитель таможенных органов этого Зазеркалья, - Это просто Большой Остров!
-     А еще что-то можете пояснить? – заискивающе прошу я его, - Что там, каков климат, ну и вообще…
-      Единственное, что я могу Вам сказать, это только то, что все миры списка пригодны для Вашего пребывания без специальных средств, - он кивнул на наше снаряжение, - а в выбор мира посещения мне вмешиваться запрещено!
        Он строго глянул на меня.
-    Сколько ж нам там нужно пробыть? – нервно спрашивает Володя. – Чтобы можно было обрести право на возвращение?
-     Не менее трех Ваших Луканских циклов! То есть суток, - поясняет таможенник. – При условии соблюдения Вами местных установлений. Если не поступит претензий к Вам со стороны местных обитателей и управления, то можете обратиться в тамошнее таможенное отделение с прошением о возращении в таможню Луканы!
-   Так дайте нам хотя бы общее представление о тамошних установлениях! Как мы можем соблюдать то, о чем не имеем представления! –  начинал закипать Володя.
-   Общие установления схожи во всех мирах! Они есть и у Вас, в концентрированном виде в свое время они были доставлены во все миры, где обитатели осознали себя уже не животными. Допустим, у Вас они называются Заповедями!
-     Уже легче! – говорю. – Вроде как мы не склонны к их нарушениям ни здесь, ни тем паче там!
-     Ну, это как сказать! – таможенник опустил взгляд на место, куда недавно отправил наш добытый мешок с золотом.
         Мне пришлось прикусить язык. Действительно, черт побери! « Не кради!». Хотя, конечно, насчет воровства-то можно и поспорить…
 -  Время, отпущенное на проведение таможенной процедуры, истекает! Выбор окончательный?
        Нам ничего не оставалось только, как кивнуть в ответ, соглашаясь.
-       Прошу подойти ко мне! – попросило должностное лицо.
        Он шлепнул на поверхность стойки перед нами пару квадратиков дубленой кожи с каким-то графическим рисунком, пояснив, что это наши документы для мира Большого Острова и попросил проследовать в открывшийся в стене овальный проем. Пройдя через него, мы оказались в помещении не больше кабины обыкновенного лифта. Освещение, как и в помещении таможни, исходило как будто от самих стен и потолка.
-       Надеюсь, в этот раз обойдется без смывания нас водой! – мрачно посетовал Володя.
-    Черт знает их технику перехода! Это у нас в головах стандарт сплошной - ракеты, фотонные двигателя, изменение метрики пространства! У них тут, похоже, какое-то Нуль Перемещение! Разложат нас на молекулы и виде кода запульнут пучком в точку назначения, а там по чертежам соберут, если не перепутают ничего, - также невесело поделился я своими соображениями из читанной фантастики.
-    Не дай Бог! – вздрогнул Владимир, - Что тянут то? Долго нам еще в этом псевдо-лифте ехать!
       Как будто отвечая на его слова, свет в нашем помещении мигнул, и проем открылся. Правда, уже с противоположной стороны. Мы осторожно вышли наружу и стали осматриваться. Помещение таможни Большого Острова было совершенно не похоже на наше земное- луканское. Там чувствовалось какое-то нелепое смешение высоких технологий и земного бюрократизма прошлого века. Здесь же внутренность своими округлыми стенами напоминала то ли помещение в маяке, а может и в водонапорной башне. Никакого незнакомого материала со светящимися кварцевыми вкраплениями, по виду простая каменная кладка. Наличествовал, правда, один предмет схожий с местом нашей отправки – стояла таможенная стойка у противоположной стены. К ней мы и отправились.
-   Мда, по- видимому, о нашем прибытии забыли сюда сообщить! – раздраженно сказал Володя после десяти минут бесполезного ожидания появления кого-либо.
-    Похоже на то! – откликнулся я, ища что-то вроде звонка или колокольчика.
     Еще пять минут мы провели, томясь бездельем, так и не найдя никакого средства коммуникации с внешним миром. И когда мы уже были готовы тарабанить кулаками по столешнице и по стенам, также бесшумно в каменной кладке раскрылся проем, правда, уже округлой формы, на манер большого судового иллюминатора, и в помещение прошествовал такой же как и на Земле-Лукане незатейливый человек в вытертом френче с воротником-стойкой, отчего он мне почему-то напомнил нашего бывшего премьера Керенского. В отличие от  огненно-рыжего отправителя, сей служитель был обладателем гривы курчавых волос, да еще и патриаршей бородищи по грудь. Мельком взглянув на нас, он, не спеша, прошествовал за стойку и шлепнул перед собой гроссбух, который нес под мышкой.
-   Mundus adventus? – строго спросил он, изготовив перо и листая журнал.
-  We are from Lucana, - ответил я, услышав снова латынь, - This are our pasports! Hear you are! Если можно, мы бы хотели говорить на вот этом языке, - добавил я по-русски.
     Мы положили перед ним выданные нам на Земле «документы», которые таможенник стал тут же придирчиво осматривать и что-то стал заносить в свой таможенный журнал.
-  Мгу, первое посещение! – сказал он по-русски таким тоном, что мы тут же почувствовали всю неуместность своего присутствия здесь.
-    Длительность пребывания? –  прозвучал второй вопрос.
-     Минимальная, - быстро ответил Владимир.
-   Так, три цикла, локальное время…  - бормотал таможенник, старательно занося сведения в бумаги.
      Он еще долгих минут десять скрипел пером, заполняя различные формуляры, заставляя нас тоскливо переминаться у его стойки с ноги на ногу. У меня уже начинало чесаться все тело под этим чертовым аквалангистским одеянием. Наконец он захлопнул журнал, вернул нам кожаные паспорта и,  посмотрев на нас, сказал:
-   Ваше прибытие в таможенный пункт не позднее и не ранее трех локальных циклов. В случае опоздания – аннулирование документов со штрафом по тысяче тендов или изоляция в таможенной тюрьме до внесения штрафной суммы! – он не спеша пошел к вновь открывшемуся иллюминатору. Однако ж, прежде чем скрыться, обернулся и сказал:
-    Побережье в часе пути луканского времени!
     Стена приобрела свой прежний вид.
-   Он, наверное, предположил, что мы сюда дайвингом приехали заниматься! – проворчал Владимир, устанавливая время на часах.
-   Хорошо, если  их три цикла равны нашим трем суткам! – заметил я, наблюдая за его манипуляциями с часами.
      Тут же открылся еще один иллюминатор в стене перед нами. Видимо, выводящий на поверхность этого мира Большого Острова.
       Не сидеть же было нам около таможни, боясь пропустить срок пребывания. К тому же, несмотря на все произошедшие с нами происшествия, человеческое любопытство никуда не исчезло, и мы оправились в неведомый нам мир Большого Острова…

                THE BIG ISLAND

      Ступив на землю нового мира, именуемого почему-то Большим Островом, мы к некоторому своему разочарованию не заметили большой разницы между ним и нашей Землей. Только приглядевшись можно было увидеть, что синева неба здесь гораздо гуще. Это, видимо, объясняется большей плотностью атмосферы или различием ее здешнего состава с земным. Но на дыхании это никак не сказывается. Хотя, оказавшись снаружи, мы сначала с осторожностью вдыхали местный воздух. Но воздух был как воздух, правда, в нем ощущались небольшие оттенки запаха полыни, что опять-таки наверняка свидетельствовало об отличии химического состава здешней атмосферы.
-    Ну, похоже,  земной таможенный чинуша не обманул нас, жить здесь можно, - наконец подытожил Володя. – Сила тяжести тоже сносная, по крайней мере, я лично разницы не чувствую.
-    Да, жарковато только здесь! – отвечаю я, глядя в небо, где светит непривычное для нас большого размера местное светило. – Думаю, что скоро мы взопреем в наших черных костюмах! Да и обувь нормальная не помешала бы! Вообще я надеюсь, что религиозные представления местных аборигенов отличны от земных, и нас в этой «бесовской одежке» не примут за чертей!
       Следует сказать, что когда мы отправились на поиски выхода, то мы находились в специальной резиновой обувке, на которую сменили  ласты, найдя мешок и вернувшись к входной двери. Хорошо, что они были в комплекте. Передвигаться в ластах было бы невозможно, а босиком некомфортно, да и опасно. Мало ли какие ядовитые колючки могут попасться под ноги. 
-   Пойдем, Володь, по этой тропинке что ли? – предложил я, указывая на какое-то подобие проселка, который змеясь, уходил вдаль. – Похоже, про эту дорожку к побережью говорил тот хрен бородатый!
-    Да, пожалуй! Тем паче там какая-то растительность наблюдается, - согласился мой товарищ. – На побережье будет явно повеселей. Тут же явно какая-то степь по нашим понятиям.
       Мы направились к  видневшимся в полукилометре то ли деревьям, то ли кустарникам. А по истечении минут двадцати пути мы разглядели и небольшое строение, прятавшееся в их тени. Строение напоминало небольшой земной одноэтажный дом с плоской крышей и без всякого признака окон.
-   Любопытный сарайчик! – заметил Володя, когда мы приблизились к нему. – Наверняка нежилой. Хотя, смотри! Наверное, это вывеска!
     Действительно на боковой стене, на уровне глаз красовались надписи на нескольких неизвестных нам языках. Но в этом столбце письма мы различили и знакомые готические очертания латинских букв.
-   «Taberna», - прочел он вслух, - таверна что ль? Единственное сравнение, что приходит мне в голову. Однако, ты не задумался, отчего земные надписи у них по латыни, но тем не менее таможенники знают русский и английский?
-   Скорее всего, - подумав, ответил я, - латынь, по их мнению, основной, официальный наш язык. Ведь согласно той табличке замок был изначально римский, сиречь обитатели его говорили на латыни! Видимо тогда и был установлен какой-то контакт между римлянами и таможенной стражей портала. Соответственно был какой-то обмен информацией, вот они и в курсе, что языков на Земле множество, какие-то они взяли для изучения.
-  Ну тогда бы, страж таможенный и первый, и второй выражались бы на каком-будь языке вятичей или иных славянских племен, а не на современном русском, - резонно возразил Владимир.
-  Ежели, им подвластна техника межпространственного перехода, не думаю, что получение земной информации, представляет для них большой труд. В земной сети есть все!
-   Ну да, - согласился Владимир, - значит, давным-давно они наблюдают за нами и изучают!
-    То, что мы одиноки во Вселенной выдумали обыкновенные эгоцентристы, которые представляют себя венцом творения. По их теорийкам кроме нас во Вселенной могли существовать лишь всякие там «чужие», коих естественно следовало истреблять, как каких-нибудь клопов или тараканов! А мы, скорее всего вполне заурядная общность, ползающая на одной из миллионов таких же планет, причем общность не самая лучшая, поскольку присланные установления в виде Заповедей нарушаем сплошь и повсеместно!
-    Ладно, посмотрим, как у них здесь с нравственностью и любовью к тем же Заповедям! – проворчал Владимир. – Ну что двинем дальше, сарай не подает признаков жизни, или, может, в теньке отдохнем? Местное солнце действительно хорошо припекает нашу подводную шкуру!
     Я согласно кивнул. Но только мы собрались двинуться в тень растущих здесь растений, по виду напоминающих гигантские земные лопухи, как стена того, что мы приняли за сарайчик, раскрылась той же иллюминаторной окружностью, как и в помещении таможни, и нам навстречу вышел обитатель постройки. Тоже вполне себе земной мужик, одетый на наш взгляд  немного чудаковато, в просторные, наподобие восточных шальвар штаны и что-то типа нашей жилетки.
«  Хотя, нам ли судить о странностях в одежде!» - подумал я, вспомнив,  как мы смотримся со стороны в нашем снаряжении.
-     Салутон! Ми повас пропони бонас продуктон! – улыбаясь, произнес он.
-     Sorry! Can you speak english or russian? – ничего не поняв, спросил я.
-   О, падону ! Секву мин! - он приглашающе  указал рукой в сторону двери-иллюминатора.
-   Зайдем что ли? К тому же может хоть воды даст, пить уже хочется по этой жаре, - повернулся ко мне Володя.
-    Пойдем! Надеюсь, он не будет иметь к нам претензий, о чем предупреждал бородатый страж. В местной каталажке сидеть вовсе не хочется. Да и залог со штрафом внести некому, - мрачно отшутился я.
      Мы прошли мимо продолжающего улыбаться аборигена в стенной проем. Внутри царила приятная прохлада. Осмотревшись, мы поняли, что то вовсе на сарайчик или жилище, а что-то вроде местной торговой лавки. На стенах были развешана одежда, как схожая с одеждой нашего хозяина, так и совершенно иных, более причудливых покроев и масса другого имущества, назначение которого понять было трудно.
     Хозяин прошел за прилавок, по крайне мере, мы приняли это сооружение на прилавок, поскольку он совершенно не отличался от земного. Немного порывшись под ним, он достал небольшой предмет, схожий с нашим портсигаром, раскрыл его и поставил в раскрытом виде на ребро. После он произнес скороговоркой несколько фраз на своем языке и жестом попросил нас сделать тоже самое.
-  Видимо, это электронный переводчик! – догадался я. – Нужно дать образцы нашей речи!
     Я нагнулся ближе к раскрытым створкам «портсигара»:
-   Здравствуйте! Мы прибыли с Луканы! Хотели бы приобрести немного пищи и воды!
     Приборчик через несколько секунд выдал механическим голосом, но на нормальном русском языке:
-   Долгих Вам циклов! Я Линц, владелец этого приграничного магазина.
     Потом прибор перешел на местное наречие, по всей видимости, переводя мою просьбу.
     Линц, выслушав все внимательно, улыбнулся, кивнул головой и поставил на прилавок несколько контейнеров с жидкостью, и несколько иных в более плотной упаковке.
-    Это вода и пища? – спросил Володя.
-   Да. Вот вода, - Линц указал на прозрачные контейнеры, - это пищевая смесь. Все годное к употреблению.
-   Извините, но у нас нет местных денег! - решил вмешаться я. – Вернее сказать, у нас вообще нет никаких денег! Мы попали сюда случайно в результате происшествия. И нам нужно пробыть здесь три цикла, чтобы попасть обратно на нашу таможню.
     Линц внимательно выслушал мои невеселые пояснения. Потом улыбнулся и сказал:
-   Это имеет мало значения. Есть такая торговая операция – обмен. Вы можете мне предложить что-либо на такую операцию?
     Я обратился к Владимиру:
-   Давай поменяем это чертового наше снаряжение на местные шмотки и обувь, а то долго мы не протянем в здешнем климате! Заодно поторгуемся, может, и жрачку за нее же возьмем?
     Торговые операции подобного рода оказались похожими до мельчайших подробностей и в мире Большого Острова. Линц долго осматривал наши костюмы, небольшие резервуары для воздуха, прочие наши причиндалы и остался вполне доволен. А когда мы пояснили, для чего они предназначены, пришел в совершеннейший восторг. В результате мы получили по шальварам. Мне достались ярко зеленые, Володе ярко синие. От жилеток мы отказались, обнаружив в наличии просторные рубахи без пуговиц, что-то типа русских национальных рубах, ворот которых затягивался тесемками. На ноги тоже нашлись замечательные  полу-сапоги с множеством дырочек, вероятно для вентиляции. С едой-питьем тоже разобрались, причем Линц дал попробовать и воду, совершенно, не отличающуюся от нашей, и пищевую массу, которая была похожа наши йогурты, но была гораздо питательней.
-    Ну, вроде все? – довольно спросил Володя.
-    Подожди- ка, - остановил его я. – Линц, а можно нам вот этот переводчик еще?
     Я указал на раскрытый портсигар.
 -   Это дорого, - ответил тот, - нужно что-то добавить к обмену!
     Я достал из водонепроницаемого кармана своего подводного костюма простенький смартфон, который взял для связи на всякий случай во время своего первого входа в тоннель замка.
-    На хрена ему телефон? – удивленно спросил Владимир. – У них тут связь явно иная.
-   Телефон? – переспросил Линц. – Что это за устройство?
     Я сделал фотографию Линца и показал ему его изображение на экране. Потом сделал видеозапись и тоже ее продемонстрировал. Похоже, для мира Большого Острова это было в новинку. Обмен на переводчика произошел мгновенно.
     Напившись и немного перекусив йогуртом, с разрешения любезного хозяина, который пригласил нас расположиться за большим прямоугольным столом на задах своего домика в импровизированном саду в тени гигантских лопухов, мы спросили, как нам пройти в какой-нибудь населенный пункт,  где бы мы могли остановиться на пару-тройку дней. Линц охотно пояснил, что если двигаться по тому же проселку, вскоре мы выйдем к небольшому прибрежному городку, где можем обратиться к его родственнику Унэшу, который живет один,  он охотно приютит нас без всякой платы, поскольку  обожает новых интересных гостей, а мы, судя по нашему языку и месту, из которого прибыли, должны быть для него очень интересны.
      Дружески простившись с Линцем, мы в своих ярких одеяниях, уже в гораздо более бодром настроении  зашагали к инопланетному городку.

       Веранда дома Унэша была не очень отлична от подобных ей земных домовых построек. Особенностью  ее была разве что форма в виде полукружья и абсолютно плоская крыша. Хотя мы с Володей заметили, что в этом городке, куда мы прибыли примерно часа через полтора земного времени после расставания с Линцем, абсолютно все крыши на домах и иных постройках были плоские. На мой взгляд, это свидетельствовало об отсутствии на Большом Острове осадков, по крайней мере, очень малом их количестве. Против наших опасений Унэш, после того как мы представились протеже его родственника, оказался очень гостеприимен и  не ограничил нас каким-либо конкретным сроком пребывания у него в доме. Сейчас мы втроем находились на веранде его дома, и благодаря обменянному на китайский телефон портсигару - переводчику, наслаждались беседой. В отличие от Унэша, который не раз принимал у себя представителей иных миров, для нас эта встреча и общение были изначально очень волнительны. Ведь столько мы читали и смотрели фильмов об этом самом «первом контакте» с кем-то извне Земли, но никогда и представить себе не могли, что он может пройти вот так – начавшись с вполне знакомой бюрократической рутины двух таможен и вот такого простого общения с представителем внеземного разума на обыкновенных посиделках. Но постепенно мы попривыкли, тем паче, в начавшемся общении не было ни капли какой-то официальщины или иной хоть малой детали какого-либо протокола.
-   То есть, Вы Унэш, здесь на должности управителя города, что –то типа нашего старосты? – спросил я, пробуя предложенный нам напиток, разлитый  по глиняным высоким стаканам и напоминающий  по вкусу тыквенное пиво.
-     Скорее Координатор, - выслушав перевод, отвечал тот. – Староста в моем понимании все-таки имеет какие-то властные полномочия.
-      А Координатору они не нужны? – спросил в свою очередь Володя, также наслаждаясь местным напитком.
-     Хм, все дело в том, для чего в той или иной формации устанавливается эта самая власть. Ведь ее надо понимать как обязательность требования одного индивидуума для другого, не так ли? А если необходимости кого-либо обязывать к чему-либо не имеется, то и  функции такой не надобно.
-     То есть Ваши установления исполняются всеми жителями добровольно?
-  В процессе воспитания до всех особей доводится необходимость исполнения установлений. Ведь их всего десять! И кто же, узнав о том, что  имеется десять табуированных моделей поведения, будет действовать им вопреки? Нельзя – это нельзя.
-     Ну, хорошо! – не успокаивался Владимир. – А кто установил сами эти модели, кто их автор, творец?
-     Они имеются во всех мирах! – удивленно посмотрел на него Унэш. – И в Вашем тоже! А если нет, то, как же вы прошли таможню?
-     Конечно, в нашем мире они есть! – поспешил ответить Володя, так как Унэш после его вопроса заметно встревожился. – Но, вот в нашем мире, большая часть добровольно исполняет эти модели поведения, а другая иногда нарушает их. Некоторые в силу случайности, а некоторые и намеренно! Поэтому у нас  существует группа людей, обязанных следить за исполнением этих десяти установлений, а другая группа наказывает за их нарушение!
-     Какие же причины у этой малой части Ваших соплеменников нарушать установления? Ведь они созданы не обитателями миров, а Высшей силой, познание которой и составляет смысл жизненное пути существа, не руководствующегося уже только программой животных инстинктов.
-    Ну…- немного смешался Владимир. – Мы называем это мотивом, то есть причиной, побудившей индивидуума поступить вопреки. Мотивация бывает разной – корысть, алчность, ревность, зависть…
-    То есть их мотивация как раз-таки и запрещена установлениями! – недоуменно пожал плечами Унэш. – Зачем же они поступают вопреки? Может в их случае есть ошибки в воспитательном процессе? А поскольку Вы говорите, что случаи такие не единичны, то ошибка в процессе системная! А как же можно не обнаружить и не устранить ошибку системную? Неужели Ваше сообщество не в силах выстроить систему воспитания так, чтобы потом с помощью больших групп соплеменников не исправлять, да еще наказывать за ошибки. А в чем, кстати, заключается у Вас наказание таковых?
-  Э-э-э, - Володя сделал хороший глоток напитка. – Оно дифференцировано в зависимости от вреда, который индивидуум причинил сообществу и может заключаться в изъятии имущества виновного, его изоляции от сообщества, вплоть до окончания его биологического существования, если совершенное им нарушение очень тяжкое по последствиям.
-    А приведите пример такого поведения, за каковое Вы можете держать в изоляции индивидуума до конца его биологического бытия?
-     Например, если один нарочно лишил жизни другого по одной из тех причин, что я приводил ранее – из корысти, зависти, мести или иной…
-     Если таковое возможно, то мне удивительно, как Ваша Лукана попала в список миров, разрешенных к посещению…- Унэш , мне показалось, со страхом взглянул на нас.
      Володя смешался и замолчал. Я тоже почувствовал некоторую неловкость за такое положение дел на Земле и решился вступить в разговор, поменяв его вектор:
-     Истоки проблем, о которых сейчас говорил мой друг, на мой взгляд, лежат несколько в ином…- я посмотрел на Унэша, все еще пребывающего в недоумении. – Вот скажите мне, Унэш, Ваша сообщность распространена на всю поверхность Вашего мира или занимает какую-то его часть?
-    Наша сообщность невелика по численности, поскольку практически вся поверхность нашего небесного тела покрыта водами Океана, а мы с Вами находимся на небольшом по площади участке суши, отчего и возникло название нашего мира.
-     Видите ли, - я решил обратиться к разности условий формирования сапиенса, - у нас  большая часть мира также покрыта Океаном, но участков суши, им разделенных, во много крат больше. И на этих участках самостоятельно формировались сообщества отличные друг от друга. Они создавали свои модели поведения, определенные именно их средой обитания. Поэтому изначально возникло множество различных систем поведения в сообществах, в которых благо и неблаго зачастую были противоположны. Когда в наш мир с его уже сформировавшимся разнообразием были привнесены эти десять установлений, то им пришлось вступить в борьбу с иными системами. Причем это противостояние в той или иной форме продолжается до сих пор!
-    То есть были системы, которые почитали за благо, поведение, которое противоречит этими табу? За благо принималось отнять жизнь, имущество и прочее?- глаза Унэша расширились от удивления.
-    Да были и такие…- пришлось ответить мне. – Эх, да что там! По большому счету они еще и сейччас продолжают существовать, оправдывая нарушения десяти табу различными искусственными причинами!
-   Но ведь цель привнесения Десяти установлений, это благо для живущих! Как это можно не понимать или оспаривать! – удивлению Унэша не было границ.
-     У нас как-то повелось считать, что человек, то есть индивидуум обитающий на Лукане изначально существо, склонное к соблазну нарушить Заповеди ( так мы называем) установления. Этому дано понятие греха, но, еще одной ошибкой я полагаю существующее у нас положение об искуплении этого греха последующим наказанием за него и дальнейшим поведением, полностью подчиненным установлениям.
-    Трудно мне это вот так сразу понять! – после долгой паузы произнес Унэш. – Я рад, что принял у себя хранителей Установлений, не знаю, как бы я вел себя с иными представителями Вашего  сообщества, которые как Вы выразились,  подвержены греху! Однако, на некоторое время я Вас оставлю. Прошу прощения, встреча с обитателями по вопросам хозяйства нашего поселения. Если задержусь, Вы отдыхайте в том помещении, что я показывал вам.
      Унэш поднялся и , как мне показалось, излишне поспешно покинул веранду.
-   Черт! Тебе не кажется, что ему стало противно с нами сидеть за одним так сказать столом? – Вова откинулся на спинку своего кресла и задумчиво стал смотреть на горизонт Океана, на который с веранды открывался великолепный вид.
-     Да уж! Я тоже себя чувствую так, как будто только что громко испортил здесь воздух! Но что делать?! Врать, что мы такие же, как они ангелочки? Что есть, то есть!  Я попытался начать объяснять, как наш мир формировался, и отчего сие так вот получилось! Так он, видишь ли, сбежал, придумав какие-то дела!
-     Ох, тебе после этапа формирования нашего мира пришлось бы еще порассказать ему о современности, и как он, этот наш мир, продолжает закатываться в задницу…- вздохнул Володя.
       Я не нашелся, что ему ответить и тоже стал глядеть в бесконечность водного пространства.

       Океанская волна лениво наползала на берег. Делала она это совершенно бесшумно, может, потому что берег был песчаный. Песок на побережье был мелкий и чистый. Привычных на Земле чаек с их резкими криками здесь не было, поэтому прогулка в этом безмолвии по побережью была достаточно непривычной для нас с Владимиром, привыкшим или  к ветреному буйству родной Балтики, или к кричаще-яркой колоритности южных морей. Наши вчерашние опасения о том, что Унэш после услышанного не захочет продолжить с нами общение, а может и вообще откажет в крыше над головой, оказались напрасными. Видимо, он все-таки хотел понять особенности иных миров, а точнее нашего. Который, похоже, отличался от других, описанной нами дикостью нравов. Об этом мы сейчас и беседовали, не спеша втроем прогуливаясь, по прибрежной полосе в окрестностях городка.
-      Если бы все миры были схожи, однотипны, это ограничивало бы бесконечность всего, что является основным свойством Вселенной, - философствовал я, оседлав любимого конька, - ведь она стремится к равновесию, через разность потенциалов, что порождает различные виды энергии, в том числе и духовной. Поэтому, полагаю, что во Вселенной есть миры подобные Большому Острову, обитатели которого строго соблюдают установления. Но вполне резонно предположить, что есть миры и подобные нашей Лукане, есть миры  на стадии дикости, где нарушение установлений сплошь и рядом. Главное, на мой взгляд, чтобы сообщность того или иного мира стремилась к гармонии межличностного поведения, подобного Вашему, Унэш. Вам повезло в том плане, что цивилизация образовалась в одном месте, у нее не было конкурентов в завоевании  территории для проживания, борьбы с ними же за источники пищи и воды. Я полагаю, что именно этими факторами объясняется такое мирное и гармоничное развитие Большого Острова!
-    Да, в твоих словах, Робэ, есть много резона, наша жизнь тиха и провинциальна, мы ограждены от потрясений, сотрясающих, как видно, множество других миров. И, зная это, для путешествий или отдыха к нам прибывают обитатели из схожих мест Вселенной. Наверное, в этом наша ограниченность и узость познания.
-  Познание ведь возможно не только через противоречия, разрешаемые силовыми методами через конфликты с себе подобными, - вступил в беседу Владимир. – Дорог в познании Смысла Жизни много, и мы не знаем, которая из них самая короткая и эффективная. Да, когда жизнь наполнена борьбой, конкуренцией – это стимулирует прогресс технический, потому что каждый старается опередить конкурента, создав более современные и прогрессивные технологии. Вроде есть в этом смысл. Но с другой стороны эта борьба отнимает много сил, времени, отвлекает ищущих смыслы Жизни на вещи другие, совершенно с Поиском не связанные, а направленные на увеличение степени комфорта своего жизненного пространства или соревнование теми же конкурентами. А ведь такая борьбы зачастую принимает и крайние формы, когда ее участники для достижения результата идут на прямое нарушение Заповедей, то есть установлений или, как у нас говорится, норм изначальной морали!
-   Поэтому такие противоречия в этой борьбе за торжество изначальных моральных ценностей и заставляет нас пока держать такие неэффективные институты как государство с неизменным государственным аппаратом, который следит за правильностью поведения проживающих на подчиненной ему территории индивидуумов, - добавил я.- Для того, чтобы пресечь нарушения установлений, мы пока вынуждены и пресекать намерение нарушить табуирование поведение, и создавать массу дополнений и разъяснений как их выполнять, вводить наказание за нарушение таковых, и исполнять это наказание. Только в таком случае в наших условиях общая масса населения осознает необходимость правильного морального поведения среди себе подобных. Многие делают это, потому что согласны с правильностью моральных установлений, иные из страха перед тем же наказанием. Пока мы только на тернистом пути к гармонии мира. Которая у нас является целью, хотя может и недостижимой, поскольку уже несколько раз мы стояли на пороге общепланетарного взаимного уничтожения.
-    Вот как! Даже всеобщая гибель всех вместе с планетарным биологическим домом не заставляет всех членов Ваших сообществ признать правильность и обязательность исполнения установлений?!
-      К сожалению пока это так! – ответил Унэшу Владимир, и мы оба понурили головы.
      Что и говорить хвастаться положением вещей на Земле в иных мирах пока не приходится.
      До нас донеслись какие-то тревожные крики, заставившие всех троих обернуться в сторону, откуда они раздавались.
      К нам очень споро направлялась группа из нескольких десятков человек обоего пола, практически чуть ли не бегом. Мы остановились. Вскоре они оказались рядом с нами. Сказать, что они были взволнованы, это ничего не сказать. Они были в ужасе.
-   Что произошло?! – не на шутку встревожился Унэш.
     Один мужчина средних лет, выделявшийся наголо обритой головой, отдышавшись,  начал сбивчиво пояснять. Я развернул переводчик в его сторону. Бритый, несмотря на сбитое бегом дыхание, говорил быстро. Переводчик тоже перешел на скороговорку. Однако суть мы с Владимиром успевали улавливать.
-   Вот она, - бритый указал на женщину, одетую в подобие индийского сари, - Муна, только, что нашла свою дочь мертвой на окраине города. Голова у девушки пробита в нескольких местах. Это не похоже на случайное падение и смерть! Муна собрала нас и мы стали Вас разыскивать!
      Унэш, выслушав говорящего, которого звали Багом, тут же, чуть ли бегом направился к месту ему указанному. Все остальные, включая и нас с Володей, последовали за ними.
-     Надеюсь, им не придет в голову связать наше прибытие с таким ЧП в их городке, как убийство! – сказал я Володе, благоразумно, закрыв перед этим переводчик.
-     Этого еще не хватало! Унэш, по крайней мере, наше алиби подтвердит! Если, конечно, убийство не произошло в то время, когда ушел вчера по делам!
       Мы еле поспевали за легконогими аборигенами. Быстрому передвижению мешала непривычная обувь и широта шальвар. Наконец мы прибыли на инопланетное место происшествия. Действительно молодая девчонка лежала в луже крови. Голова была явно проломлена, что можно было увидеть и без пальпации  черепа. Камень со следами крови, валялся неподалеку. По-видимому, он и послужил орудием убийства.
-    Включи переводчик! – попросил Владимир. – Унэш! Надо, чтобы всех отошли от этого места подальше. У Вас нет опыта в таких ситуациях, а я и мой друг, учились находить виновников таких и подобных действий пять луканских лет в специальном заведении, а потом еще и служили по этой части в специальной организации!
      Его слова привели Унэша в чувство. До этого он просто стоял и смотрел на труп девушки, не произнося ни слова. Он потребовал, чтобы все отошли. Причем мать девушки пришлось уводить насильно, она все рвалась к бездыханному телу. Вполне земные эмоции в подобных случаях.
 «   Хотя земная мать не побежала бы с толпой разыскивать Координатора, а осталась бы здесь!» - тут же подумал я.
-   Похоже, убили этим каменюкой! Надо бы, конечно осмотреть и труп и место…Но полиции тут не водится, не говоря уже об экспертах! – сказал я, подходя к Володе.
-     Унэш! Как у Вас поступают в подобных ситуациях? – спросил Владимир.
-   А?! – Унэш вышел из забытья. – У нас такого зверства на моей памяти не было! Конечно, смерти случаются, но только в результате естественных причин или случайного стечения обстоятельств! Поэтому, что делать я не знаю. Наверное. придеться сейчас заняться организацией погребения дочери Муны…
-    Но нужно же найти убийцу! – не выдержал я. – Неужели Вы не понимаете, что его нужно изобличить! Ведь он может повторить подобное! Нужно установить, как и почему это произошло! У нас именно такая процедура на Лукане!
       Глаза Унэша приобрели наконец осмысленное выражение:
-    Владэ, Робэ! Я вас очень прошу, займитесь выявлением виновного в смерти! Ведь вы знаете, как это сделать! Я понимаю, что Ваше пребывание здесь краткое, но очень прошу помочь! Если Вам удастся найти его или ее, то мы попросим изолировать убийцу в таможенную тюрьму для нарушителей пограничного режима. А сами созовем Совет Острова и будем думать, и решать как вести себя в свете такого нового явления! Может, и вы дадите Совету рекомендации на основании Вашего опыта! Не сомневайтесь, Ваши услуги будут щедро оплачены. Наше универсальное средство обмена принимается во всех мирах! Мы можем и просить таможенную стражу продлить Ваше пребывание здесь!
-     Э-э-э! Видите ли…- начал я и обернулся к другу – Ну что с ним делать?
-     Ничего не попишешь, видимо придется тряхнуть стариной, - пожал плечами Владимир в ответ. – Пошли! Не забыл еще как осмотр трупа и места происшествия производить?
-   Забудешь это, как же! Это как на велосипеде ездить! – проворчал я, направляясь к неподвижному телу. – Унэш, надо бы нам бумаги и пишущие устройства. Все ж фиксировать придется. На память не получится! Эх, блин смартфона-то нет! Сгодился бы для фиксации следов!
      Унэш обернулся к глазеющей на нас толпе, количество присутствующих в ней за время нашего диалога изрядно увеличилось, и кого-то подозвал к себе….

-    Ну что ж, - резюмировали мы, осмотрев труп, для чего пришлось, конечно, его перевернуть со спины на живот. – Трупное окоченение выражено слабо, трупные пятна восстанавливаются полностью через двадцать секунд земного времени после нажатия. Ударов по голове камнем было как минимум два, причем с обильным разбрызгиваем крови, наверняка, при втором ударе, когда уже черепная коробка была проломлена. Стало быть, имеем шанс получить улику в виде брызг крови на одежде подозреваемого.
-    А сказанное Вами про…окоченение и пятна, о чем свидетельствует, и как это может повлиять на поиски? – напряженно выслушав наши криминалистические умозаключения, спросил Унэш.
       Только ему было разрешено остаться при осмотре. Володя для памяти заносил все нами установленное на кусок материала в виде папируса прибором, напоминающим земной фломастер. Я увидел, что, тем не менее, вверху он обозначил сей документ, как « Протокол осмотра места происшествия» с указанием времени его проведения по местным суткам, которые составляли 22 лага – один лаг чуть больше нашего часа по продолжительности.
-    Слабо выраженное трупное окоченение, и достаточно быстрое восстановление окраски крупного пятна, свидетельствует о недавнем времени наступления смерти, - пояснил я. – Анатомия у нас схожа, поэтому думаю, что положения криминалистики об этом у нас аналогичны.
       Я напрягся, вспоминая таблицу, по которой можно было приблизительно установить время наступления смерти в зависимости от восстановления цвета трупного пятна. Конечно, подробности ее в памяти уже стерлись. Но явно, что убийство произошло в течении нескольких последних часов.
      Володя, закончив писать, подошел к нам. Прочитал сухие фразы, какие обычно фигурируют в подобных ситуациях наших земных осмотров мест происшествия, после чего попросил Унэша засвидетельствовать правильность составленного документа. Тот приложил к нему свой перстень, который у них, видимо, служил вместо нашей подписи.
-    Я пойду, побеседую наедине с Муной, - шепнул я Владимиру. – Думаю, здесь особых различий с нашей практикой нет. Как обычно восемьдесят пять процентов убийств совершают люди знакомые, либо родственники. Предполагаю, что мотив здесь, наверняка, личный, ведь о корысти в виде ограбления говорить не приходится.
      Володя согласно кивнул, и они с Унэшем попытались углубиться в беседу, где последний узнавал от моего друга основы следствия и криминалистики. Но в связи с тем, что я забрал с собой единственное средство коммуникации для производства допроса Муны, вынуждены были ее прекратить и ожидать моего возвращения.

-    Фалея была хорошей дочерью, - говорила мне Муна, когда мы с ней уединились от толпы, все еще продолжавшей глазеть на наши действия на месте невиданного в здешних местах злодейства, - в этом году наступил срок для ее замужества и двое из мужчин нашего города выразили желание создать с ней семью.
-    Кто же это? – сразу заинтересовался я.
-   Ленок и Харун, - отвечала допрашиваемая. – Оба достойные жители города. И оба они понравились Муне. Но она никак не могла определиться. А срок для согласия или отказа через несколько периодов уже истекал.
-    Скажите, Муна, этот Ленок и Харун сейчас здесь?
-    Нет, сегодня я их не видела.
-    Дочь ушла из дома при Вас?
-  Когда я ушла, по своим делам она была дома. Вернувшись, я ее дома не застала. Прождав несколько лагов, я пошла ее искать. Было у меня какое-то дурное предчувствие. И вот, за городом я обнаружила тело дочери! – Муна, не выдержав, снова разрыдалась.
     Я подождал, когда она успокоится и задал следующий вопрос:
-    Кого Вы встретили по дороге во время поисков Фалеи?
     Ее ответ с указанием имен местных жителей я старательно записал на местный папирус.
     Вернувшись к ожидавшим меня Володе и Унэшу, я поделился с ними новыми данными.
-  Унэш! – сказал мой друг, выслушав данные допроса матери. – Нам необходимо помещение с несколькими изолированными частями, чтобы те, кого мы будет допрашивать, не могли ни общаться, ни слышать друг друга! Вас бы я попросил вести запись наших бесед, ведь мы не владеем Вашим языком. По окончании бесед, допрошенный должен засвидетельствовать зафиксированные факты, таким же образом как Вы засвидетельствовали протокол осмотра места убийства. Да! Этот протокол, нужно еще перевести на Ваш язык и зафиксировать на отдельном носителе!
      Унэш согласно кивнул, и мы направились в город, распорядившись доставить туда же мертвое тело.

 -   Вы прочитали Ваши показания? Они верные? – строжась, спрашивал я Ленока, который только что закончил рассказывать, как он провел сегодняшний день.
       Тот согласно кивал головой, до сих пор ошарашенный и своим приводом в дом, который нам выделили под расследование, и всей процедурой допроса. После того как он поставил оттиск своего перстня под записью, которую провел Унэш, я его отвел в отдельную комнату, где запер. Последний был настолько шокирован всем происшедшим, что не выразил ни малейшего протеста против своего заточения, что по местным установлениям, наверняка было запрещено.
      Таковая же процедура была произведена и с доставленным Харуном, с зафиксированных слов которого, также выходило, что на момент убийства у него имеется алиби. Тем не менее, мы его тоже изолировали до подтверждения изложенных им фактов его непричастности к происшедшему.
      Весь оставшийся день был потрачен на допросы людей из круга знакомых погибшей, а также знакомых обоих подозреваемых. Алиби их было подтверждено. Ничего указывающего на наличие мотива убийства установить не удалось. Единственное, что промелькнула в показаниях некая Вильма, с которой у Харуна были какие-то «отношения». Это если перевести на земной язык общение особей мужского и женского пола в период, когда местное установление обязывает их к созданию семьи.
-   Что теперь? – обреченно спросил Унэш. – Нам так и не удалось найти убийцу! Ваши возможности исчерпаны?
-     Нет, конечно! – отвечал я. – Сейчас пойдем осматривать жилища подозреваемых!
      Уже начинало темнеть, когда наша доблестная следственная «двойка» с приданным ей переводчиком и писарем в одном лице, закончила осмотры домов обоих подозреваемых, которые продолжали оставаться взаперти. Осмотры не дали улик против задержанных, и мы шли их  освобождать. Унэш совсем пал духом. Мы с Володей мечтали об ужине и восьмичасовом сне.
-   Послушай, Вов! Давай дом этой Вильмы осмотрим? Для очистки совести уж! – предложил я, внезапно вспомнив об этой персоне.
       Все-таки у нее мог быть мотив. Ревность, отвергнутая любовь. Соперница в виде покойной Фалеи.
       Владимир с неохотой согласился. Все-таки выглядеть совсем облажавшимися перед местным населением нам не хотелось.

      Дома у этой Вильмы приняли нас с откровенной неприязнью. Помимо девушки в доме были ее родители и пара братьев, которые сначала было воспротивились обыску и согласились на него только после длительной беседы с Унэшем. Я пошел осматривать дом, открывать все, что было похоже на земные шкафы, ящики и прочие хранилища вещей. Я чувствовал, как мою спину прожигают взгляды всей этой семьи. Но напустил на себя бесчувственно-казенный вид. Ведь дело надо было довести до конца. Володя тем временем использовал наш переводчик и снимал показания с Вильмы о том, как она провела сегодняшний день. Закончив с внутренностью дома, я подошел к двери, ведущей во внутренний двор. Она оказалась запертой. Я настолько устал, что решил покончить с осмотром. Собственно задача-то уже выполнена, сам-то дом обыскан. Тут ко мне подошел Володя и шепнул на ухо:
-    Слушай, когда ты дернулся в запертую дверь, то  Вильма как-то нехорошо напряглась! Давай-ка посмотрим, что там!
       Мы потребовали открыть дверь и прошли внутрь двора. Здесь находились непохожие на земные, но какие-то все равно близкие по форме и функциональному назначению строения, типа сараев, загонов для домашних животных, коих к слову я пока здесь на Острове не видел. Дверь в один из таких «сараев» была полуоткрыта, и мы проследовали в него. Внутри были складированы различные предметы, именуемые у нас хламом. Мы собирались уже было пойти прочь, как мой взгляд упал на свежую землю углу. Я немедленно прошел туда и убедился, что в этом месте действительно не так давно копали.
-     Унэш! Попросите хозяев дать нам инструмент для раскопки почвы! – сразу поняв ход моих мыслей, попросил Володя.
        Мне вручили нечто похожее на нашу лопату с причудливо изогнутым черенком из какого-то материала, напоминавшего пластмассу. Режущая поверхность у него, однако, было достаточно острой, и дело пошло быстро. Через минуту мы вытащили из выкопанной ямки комок ткани, оказавшийся женской одеждой, а развернув его, даже при скудном свете этого подсобного помещения в районе груди (собственно, где и следовало им быть) обнаружили множество бурых пятен малого размера, весьма похожего на засохшую кровь. Оформив с помощью Унэша изъятие данного вещественного доказательства, которое скрепили своими оттисками перстней помимо его, все члены семьи Вильмы, включая и ее саму, мы отправились, захватив ее, конечно, в наш «следственный дом».
     Собственно «расколоть» инопланетную девчонку на признание в убийстве по мотиву ревности к сопернице, каковой оказалась Фалея, не составило нам с Владимиром большого труда, и не заняло много времени. Все было занесено на пергамент и скреплено оттисками. Освободив Ленока и Харуна, на их место мы поместили Вильму, уже как лицо виновное в смерти Фалеи.
    А потом после ужина, на котором мы выпили «с устатку» довольно большое количество напитка с эффектом, напоминающим наш алкоголь, на который Унэш, обрадованный таким исходом дела, не скупился, я и Володя замертво завалились спать…

      Сейчас мы сидим с ним, привалившись спинами к зданию таможни Большого Острова, которая через некоторое время, как пояснил только что ушедший и простившийся с нами Унэш, откроется, и мы сможем вернуться домой. На нас одеты купленные в большом магазине Острова походные костюмы на манер земных туристических и крепкие ботинки. Ведь возвращаться нам в совершенно другой климат.
-    Может нам следовало бы выкупить подводное снаряжение? – спрашивает Володя.- Кинет нас обратно в Балтику, а на выходе морская вода. Что будем делать? До сих пор непонятно, как мы тогда в земную таможню попали.
-    Расспросим таможенника. Думаю, он должен иметь информацию, куда ведет его выход из таможни. Меня вот другой вопрос больше занимает! Одна ли такая таможня на Земле? Я вот думаю, что таможня то одна, а входов в нее несколько, не только из заброшенного замка. «Наша», похоже, римлянам принадлежала, а есть наверняка и другие! И английский язык им известен, и русский… Как думаешь сможем мы еще раз совершить подобное путешествие в иные миры через нее? У нас ведь теперь «виза открыта», да и валюта вселенская имеется!
       Унэш сдержал слово, и нам были вручены небольшие треугольники цвета красной меди (аналог наших банковских карт) со ста тысячами местных тендов на каждого.
-     Да черт его знает! Вроде бы можем, - неуверенно отвечает Владимир.
-    Слушай, старый! – говорю я. – Давай еще куда-нибудь смотаемся! Ведь сам знаешь, мы в Питере-то в Эрмитаж порою выбраться не можем, уж на что он рядом. Засосет рутина. Будем собираться, да откладывать! Ведь на Земле время для нас остановилось. Когда вернемся, уверен, пройдет там всего час или несколько часов с момента нашего отсутствия!
-   А, давай! – вдруг резко соглашается мой друг. – Другим о таком только в книгах читать, да в ящике глядеть в разделе ненаучной фантастики! Там на Земле наверно миллионы о таком только мечтать могут! А куда?
-    Выберем, что-нибудь потехнологичнее патриархального Большого Острова, список-то большой, переводчик есть!
       Следует сказать, что за время нашего пребывания мы освоили все функции этой машинки, которая переводила не только с голоса, но и письменную речь, стоило только мазнуть определенным образом пальцем  по ней, как по экрану нашего смартфона.
      После принятия решения нам обоим как-то стало легче. Видимо моего друга, как и меня собственно этот вопрос мучил внутренне постоянно. Через мгновение бесшумно раскрылся знакомый нам входной иллюминатор, и мы, уже уверенно в отличие от прошлого раза, прошли внутрь…

                АЛЬТЕРНАТИВА

         Курчаво-бородатый представитель таможенной стражи на этой раз был сама любезность. Наверняка он был проинформирован о наших подвигах на ниве расследования убийства местной девушки. Поэтому наше желание изменить маршрут и побывать еще в одном или нескольких мирах, находящихся под юрисдикцией космической таможни, не вызвало у него возражений.
-    То ли последовать принципу очередности и телепортироваться в следующий по списку мир, то ли ткнуть наугад, - задумчиво говорил Владимир, изучая через оптику нашего переводчика уже виденный нами список.
-     М-да, проблемка! – я тоже был озадачен. – Не хотелось бы полагаться на случай. А вот этот раздел миров мне кажется странным, почему-то он вынесен в отдельный столбец, да еще с аббревиатурой « Параллель».
-   Простите! – обратился я служителю. – Поясните, пожалуйста, новичкам смысл вот этого обозначения, и почему эти миры идут отдельным списком?
-   Эти миры, уважаемый путешественник, являются мирами параллельными тем, что находятся в нашей реальности. Они же существуют в реальности параллельной.
-   То есть это миры схожие с существующими в нашей реальности, но в которых историческое развитие пошло иначе из-за какого-то внешнего или иного фактора? – уточнил я, вспомнив как эта тематика объяснялась земной фантастикой.
-   Да, до определенного момента события во множестве миров, включая  основной, развиваются идентично. На этом этапе миры еще не являются параллельными, они являются зеркальными, то есть просто отражениями во Вселенной мира основного, подчиняясь закону бесконечности и разнообразности Вселенной. Но однажды на определенном временном отрезке события в зеркальном мире происходят не так, как в основном или приводят к иному результату, и тогда  он становится параллельным, поскольку его развитие происходит уже по другому пути, нежели в основном мире. Такой параллельный мир образует уже иную реальность. Поэтому он вынесен в особый список. Если взять мир Вашего отправления – Лукану, то у него есть пятнадцать параллелей. Так что можете проследовать туда и увидеть иной исторический вариант пути Вашей планеты! – любезно пояснил таможенник.
-  А наши платежные средства будут там действовать? – задал вопрос Володя,  внимательно слушавший ответ таможенного стража.
-   Получить локальное платежное средство можно в отделении таможни, обналичив Ваши счета платежных кристаллов, - он кивнул на наши треугольники .
-    По-моему мысль не плохая, увидеть землю в иной исторической ипостаси! – обернулся я к Владимиру. – Всегда представлял себе как у нас могло бы быть, если бы что-то пошло не так, или не было бы того или иного исторического персонажа!
-    М-да, забавно! Ну что ж, пожалуй, смотаемся в альтернативную реальность Земли, то есть Луканы, ну допустим, вот Лукана-1! Судя по порядковому номеру, именно в этом мире первом что-то пошло не так, как у нас на Земле!
-     Ага! Может там не родился Бонапарт, Адольфик или Ильич Первый! – подхватил я, но все же решил уточнить у таможни некоторое смущавшее меня обстоятельство – Скажите! А  можно в этом параллельном мире встретить себя самого?
-   Только в случае, если отклонение от развития Вашего мира в мире параллельном произошло после Вашего рождения, и Вы остались жить!
-      Остались жить? – удивленно переспросил Володя.
-    Ну да, ведь в том, другом мире, другой Вы могли погибнуть в войне, катастрофе или при ином неблагоприятном стечении обстоятельств!
-    А-а-а… - тут у меня мелькнула вполне уместная в данном разъяснении мысль. - Из параллельных миров их жители также могут путешествовать по планетам, которые для них уже являются параллельными?
-    Конечно! – пожал плечами таможенник. – Ведь никаких оснований, чтобы жители параллельных миров были дискриминированы по этому признаку, не имеется. Такая же форма жизни, просто еще одна грань бесконечности структуры Вселенной. Но могу Вас успокоить, пока встреч «двойников» не зафиксировано. Почему-то не было желающих посмотреть на себя со стороны в другом мире, тем паче побеседовать с «параллельным» самим собой. Вы же не знаете, успешны ли Вы в том, другом обществе. Там Вы можете оказать кем угодно…
-    Ну да, - вздохнул я, - неприятно увидеть себя  в параллельном мире неудачником, а то и не дай Боже преступником или каким-либо извращенцем…
-     Ну что ж, тогда на Лукану- 1! – подытожил Владимир.
-    Хорошо! – ответствовал страж, заполняя неизбежные формуляры. – Теперь Ваш лимит с учетом совершения первого перехода,  отменен. То есть время нахождения в избранном Вами мире Вы выбираете сами,  в любой момент можете вернуться в таможню и переместиться в Ваш мир или любой иной!
      Подождав окончания неизбежной бюрократии, мы прошли в раскрывшееся помещение камеры перехода и стали ждать прибытия на Землю, которая, как нам предстоит узнать чем-то отличается от нашей.
         Выждав в помещении лифта – телепорта необходимое время, которое, как и в прошлый раз составило около минут пяти-десяти, после уже ожидаемого краткого отключения света в кабине, мы вышли в помещение, также оказавшееся пустым с неизбежной официальной стойкой у стены.
-     Видимо таможенный космический кодекс или ритуал предписывает паузу в появлении чиновника, - заметил Володя, доставая переводчика.
-     Ну, почему? – возразил я. – Может незаметно для нас происходит дезинфекция и нас, и нашей одежды, а заодно и сканируются наши личности на предмет розыска за то или иное деяние. Во Вселенной многие процессы и атрибуты с нашей земной жизнью схожи!
       Как раз после этих слов в помещение зашел совершенно типичный земной пограничный страж в сером мундире, с фуражкой на голове   без оригинальности и излишеств волосяного покрова, свойственного двум предидущим его коллегам.
      Приветствуя нас, он наклонил голову, прошел за стойку и раскрыв неизбежный журнал, спросил :
-    Nationality?
-    Russians! – отвечаем мы хором.
-  Можете выключить межпланетный декодер, - любезно говорит он на чистейшем русском.
     Владимир закрывает «портсигар», а таможенник тем временем приступает к официальной части разговора:
-    Прибытие?
-    Отправление произошло с Луканы, а сейчас мы с Большого Осторова.
-  Лукана 0! – уточняет он.- Из Ваших документов следует, что Вы впервые в мире, параллельном Вашему, поэтому для Вас будет несколько обязательных рекомендаций!
-     Готовы их исполнить, - соглашаемся мы.
-   Наши миры хоть и схожи, но во многом сейчас различны. Поэтому Вам нужно, заплатив сейчас за трансфер десять солидов, проследовать на таможенном транспорте до «шлюзовой гостиницы», где Вы уже на месте, оплатив проживание, изучите нашу обстановку и примите решение оставаться на Лукане-1, которую здесь также называют Землей, или вернуться в таможенный терминал.
-    Ну что же достаточно мудро! – похвалил я. – Действительно мало ли что здесь могло пойти не так!
      Таможенник повел нашими треугольничками по прибору, являющемуся, видимо, аналогом нашего банковского терминала, списывая сумму трансфера. И, покорпев еще некоторое время над своими записями, вернул нам документы, пояснив, что в гостинице мы можем получить местную валюту как в виде наличных солидов, так и средства безналичной оплаты.
-   Ни долларов, ни рублей, ни евро стало быть здесь нет, - заключил Володя, когда мы направились по указанному нам коридору на выход.
-   Нет, но деньги еще в этом мире остались, хоть и со странным названием «солиды». Однако ж, это свидетельствует о том, что эпохи коммунизма здесь тоже не достигли! – отвечаю я.
      В конце коридора пройдя через автоматически открывшуюся дверь матового стекла, мы вышли на залитую вполне знакомым солнечным светом парковку, где стоял вполне земной микроавтобус, правда, с логотипом неизвестного нам производителя.
      Ехали недолго, таможенная гостиница, оказалась в полукилометре от места нашего прибытия. Портье быстро нас оформил по нашим кожаным квадратикам-паспортам и треугольникам-платежкам, выдал вполне обыденные пластиковые карты-ключи от номера и любезно указал расположение лифта. Беседовал с нами он также на русском языке, уже не на таком чистом как таможенник, но вполне сносно, так что портсигар не покинул вновь Вовиного кармана. Портье заикнулся было о багаже, но мы заверили его, что путешествуем налегке. Приобретая все, что нам нужно на месте. Он после этого посоветовал нам неплохой по его словам супермаркет рядом с гостиницей, где мы найдем все что нам нужно. Аппараты для обналички валюты Большого Острова находились тут же в  лобби гостиницы.

-      Ну что же, вполне сносная келья! – сказал я растягиваясь на мягкой кровати.
-   Ага. Жить можно, - согласился Володя, изучая содержимое мини-бара. – Пивка хочешь?
-   Давай, попробуем, все-таки пиво параллельное! – отвечал я, принимая холодную банку. -    Ну что ж вполне! Вкусы в этом параллельном мире, похоже, такие же!
     После водных процедур мы наведались в гостиничный ресторан, где нас накормили вполне сносным обедом. Правда, с официантом пришлось изъясняться уже по-английски.
-  Ты не понял, что за язык у нашего официанта? – спросил я друга, когда мы возвращались в номер. – И вообще, в какую часть этой Земли-1 нас выбросило? Хотелось бы знать!
-   Я сначала подумал польский, но нет, слишком мало шипящих!- отвечал Володя.
     В номере я достал переводчик и, настроив его на перевод текстов, направил на журнал с перечнем имеющихся в гостинице сервисов, который был исполнен на латинице, но язык был нам явно не известен. Дав на экран перевод, прибор было собрался текст озвучить на нашем великом и могучем. Но я кликнул в меню на значок определения языка. Прибор тут же высветил по-русски : «Лукана, Литва».
-   Эге, это что нас в Прибалтику занесло?! Теперь понятно, что язык показался знакомым! Уж в Литве то частенько бывать приходилось! – сказал я.
    Теперь нам следовало разобраться, что пошло не так по сравнению с нашей Землей на этой Земле-1. Для этого у каждого из нас на  прикроватной тумбочке лежало по два планшета, с немного непривычным меню, в которых помимо всяких приложений и программ ярким и большим значком светилось « History of our World».
    Переваривая обед, мы залегли на кровати, погрузившись в изучение истории этого мира. Во введении сразу авторы предупреждали, что зона таможни, где мы находимся известна ограниченному количеству туземцев, как, в общем-то, и во всех мирах Земли. История для путешественников между мирами была двух видов – в виде брошюрки, типа Википедии. И в виде более солидного многостраничного труда. Настроив текст на русский язык, я приступил к изучению. Через минут десять чтива я дошел до точки «расхождения» или «перекрестка параллельной истории», как я его окрестил для себя. Собственно, пока история была схожа с нашей, я просто пролистывал электронные страницы. А вот с 90-х годов, которые мы в своем мире с трудом, но прошли, здесь дела после развала Совка и Восточного европейского блока закрутились совсем иначе. Федерация не смогла удержать все территории и уменьшилась до практически прежних древних границ, без азиатской своей части, где изначально образовались самостоятельные республики на территориях Сибири и Дальнего Востока, вошедшие потом в конфедерацию с Китаем и Японией соответственно. Сильно «похудевшая» наша Федерация, утратив естественно это свое устройство, поскольку национальные образования в этом хаосе быстро навострили лыжи к самостоятельности и теперь пребывали в  конфедеративной связи с бывшей метрополией. Государства Прибалтики и Восточного блока образовали вместе с остатками бывшей Федерации Восточный Европейский Союз, который тоже предпочел конфедеративное устройство, поскольку не захотел рвать сложившиеся связи. Сейчас же ситуация была совсем не радостная. Оставшись без должного надзора и попечения двух бывших сверхдержав, исламский мир также объединился в Союз правоверных государств и теперь, располагаясь по территории Азии вплоть до Китая и в Северной Африке, граничил с ВЕС  по Кавказу, который стал неопределенной нейтральной зоной, через которую и контактировало новое конфедеративное образование с миром пророка Мухаммеда. Западная Европа использовала ВЕС как своеобразный буфер, помогая экономически и финансово, чтобы последний поддерживал военную мощь на должном уровне. А к моменту нашего прибытия отношения внезапно обострились из-за извечных территориальных претензий ВЕС и СПГ друг к другу, что выразилось в ряде пограничных конфликтов и стягивании вооруженных формирований к линии разграничения. Так что место нашей высадки в Литве было с учетом напряженной обстановки как нельзя кстати.

-   Пока кроме политического устройства иных различий с нашей реальностью не замечаю, - заметил Владимир, прихлебывая темное пиво из большой кружки в одном из маленьких уютных баров Вильнюса, куда мы зашли во время нашей первой вылазки после изучения «исторического минимума» Земли-1.
-    Да в плане условий существования в европейской части континента все более-менее прилично, - подтвердил я, также отдавая должное пенному напитку.- Только вот не ожидал, что Вильнюс станет столицей Восточно-европейского союза. Но параллельность есть параллельность. Меня больше пугает, то, что выданные нам «паспорта» имеют хождение только в зоне юрисдикции межпланетной таможни.
-   М-да, какая-то несправедливость в отношении Земли и ее пятнадцати ипостасей в параллельных измерениях! Выдали нам какие ID карты временного пребывания, но будет ли от них толк в критической ситуации! - задумчиво заметил Володя.
     Дело в том, что вместо паспортов, имеющих хождение на нашей Земле-прародительнице, здесь, по крайней мере, в Восточном Евросоюзе граждане использовали в качестве идентификатора именно такие карты. Временно въезжающие снабжались временными картами, которые выдали и нам. При условии правомерного поведения их предъявление ничем нам не грозило. Но если допустить, хотя бы теоретически, ситуацию конфликта с законом, мы оба как квалифицированные юристы понимали, что при установлении личности, наши пояснения о жизни на Земле-0 и путешествии между мирами, да еще и параллельными, вряд ли вызовет доверие  представителей закона. Ведь для подавляющего большинства населения этого мира, как впрочем, и нашего, существование межпланетной сети таможен было тайной. И нам может светить, по меньшей мере, местный «желтый дом» или что-нибудь покруче в зависимости от степени критичности теоретически предполагаемой ситуации. Нам, правда, выдали и номера телефонов, по которым следовало связываться в таких случаях, и своеобразные «тревожные кнопки» в виде брелков. Но и то, и другое может оказаться бесполезным.  Пока обстановка вокруг была исключительно мирной, несмотря на фактически военное положение на южных границах.
-   Собственно, не знаю, чем нам заниматься здесь, - продолжил Владимир, - разве что денек-другой погулять по городу с посещением достопримечательностей, которые, впрочем, наверняка такие же, как и у нас на Земле нулевой, да и двинем дальше, где изменения произошли раньше и обстановка более отлична от нашей.
-    Ну, что ж! Давай так и сделаем! – легко согласился я.
     Через час мы уже находились у известной башни Гедеминаса, с которой как я помнил по жизни на «нашей» Земле открывался великолепный вид на эту часть Вильнюса. В этой части города было полно туристов, в толпе которых мы с легкостью затерялись. Как знать, может здесь были и такие, как и мы, прибывшие из иных параллелей или прочих глубин Вселенной?
-  Что-то много групп туристов с явно арабской внешностью! - заметил я.- С учетом имеющейся военной напряженности у нас туризм наверняка прикрыли бы!
-    Ну, видимо, здесь не мешают мух с котлетами, сиречь политику с туризмом! - ответил Владимир. – Кроме того, может быть здесь, также, как и в свое время у нас была сильная эмиграция в Западную часть Европы представителей арабского мира. И теперь они организованными группами посещают восточную часть континента…
     Договорить он не успел, потому что он сильного взрыва нам заложило уши. Не в силах от неожиданности прийти сразу в себя, мы смотрели, как внешний видовой лифт, ведущий к башне Гедеминаса, как в замедленной съемке оседает, разваливаясь на куски, а из шахты падают на землю орущие люди.
-    Давай быстро в укрытие! – скомандовал Володя, быстрее пришедший в себя.
     Мы, не сговариваясь, рванули за другую часть холма, где пользуясь навыками полученными еще во времена начальной военной подготовки и военной кафедры университета, залегли в небольшую ложбинку, использовав ее как окопную ячейку.
-    Вот бл…ь! Спокойная обстановка! Да еще в столице! – переводя дух, выругался я.
-    Не говори! Похоже диверсионная операция этого гребанного СПГ!
     Осторожно выглядывая из своего укрытия, мы оценили обстановку для нас как критическую. Все группы так называемых «туристов», достав, спрятанное под одеждой оружие и действуя явно скоординировано, по плану, методично расстреливали мирных жителей, волею случая оказавшихся здесь  в центре, а также многочисленных туристов. Использовали они, как я заметил, короткоствольные автоматы, наподобие израильских «Узи», которые легко прятались в складках восточных одежд. Десятки трупов валялись по всей площади, многие в панике разбегались. Но ублюдки стреляли им спины. Через несколько минут с «зачисткой» площади было покончено. Группы «туристов»- боевиков стали рассредоточиваться. Похоже, каждая имела свою конкретную цель.
      Резанул по ушам вой полицейских сирен. Две машины с мигалками и надписью «POLICIA» на бортах одновременно подкатили к площади. Но это были обыкновенные стражи общественного порядка, не приученные к ведению боевых действий. Их сразу же накрыли автоматных огнем. А один ублюдок, находящийся ближе всех к полицейским авто, швырнул под одну из машин ручную гранату. Взрыв пришелся в днище автомобиля, пробив бензобак, отчего машина сразу окуталась черным жирным дымом, а потом полыхнула многометровой огненной свечой. Второй машине удалось избежать последствий взрыва гранаты, она юркнула за угол бетонного здания. Оттуда почти сразу же раздались пистолетные выстрелы по нападавшим. Скорее всего полицейские покинули авто и вступили в бой с террористами.
-    Черт! Они не видят, что эти козлы обходят их! – крикнул Володя.
     Обернувшись в ту сторону, куда он смотрел, я тоже заметил несколько бандитов, которые, прикрываясь холмом, обходили здание, из-за которого полиция вела огонь.
-    Твою же м…ть! Что делать-то?! –  я в бешенстве сжал  кулаки.
-    Давай за ними! – скомандовал Владимир. – Похоже, остальные отвлечены стрельбой!
     Мы, пригибаясь, насколько можно быстро проследовали к углу здания, за которым только что скрылись четверо бандюков. Завернув за него, мы чуть не наткнулись на одного из них, который сидел на корточках и держался руками за лодыжку. Наверное, подвернул во время бега.
     Раздумывать было некогда, и я с силой впечатал подошву «островитянского» ботинка в затылок сидящему. Он тут же ввинтился головой в асфальт, будто намереваясь посмотреть, что делается в метро.
     Володя поднял короткоствольный автомат, что лежал рядом с бесчувственным телом. Я же резко перевернул тело на спину, и, стараясь не смотреть на мешанину разбитых лицевых костей и носа, снял с разгрузки покойного пару ручных гранат. Одну засунул в карман, вторую оставил в руке. Смертельный боеприпас лег как влитой своими ребристыми гранями в зажатую ладонь. Мы побежали дальше, держась вдоль стены. Можно было уже не тихариться, так бой  шел вовсю. В трескотню автоматных очередей вклинивались одиночные пистолетные выстрелы. Стало быть, парни еще живы. Подобравшись поближе, прикрываясь выступом ротонды на стене дома, мы, осторожно выглянув, поняли, что полицейский заметили, что трое бандитов зашли с тыла и теперь, вели бой на два фронта. Бандитам пришлось залечь, в качестве укрытия они использовали бетонный парапет ограждения парка. Владимир стал прицеливаться в них из автомата, но я ткнул его в бок. Он непонимающе посмотрел на меня:
-    Ты что?! Парней сейчас совсем зажмут и положат автоматами!
-    Еще посмотрим! – сквозь зубы сказал я и передал ему одну из гранат.
      Как по команде мы одновременно сорвали проволочные кольца и швырнули гранаты за спины нашим врагам. После этого мы сразу уткнулись лицами в асфальт, прикрыв, как положено, головы руками.
     Взрывы раздались, как и следует,  через четыре секунды. Осторожно осмотревшись, мы увидели, что все  три тела недвижимы. Володя хотел двигаться дальше к полицейским, но я удержал его за руку:
-  Ты что?! Поймаем по литовской пуле! В этой неразберихе, да еще увидев одного с автоматом, они нас точно прихлопнут!
    Володя хотел было тут же избавиться от оружия, но подумав, оставил его при себе. Мало ли что еще нас ждет прямо в центре городского боя. Не сговариваясь, мы рванули прочь от стрельбы в проулки, где попетляв, остановились отдышаться. Стрельба отсюда уже доносилась приглушенно. Воздух постепенно наполнялся воем полицейских сирен. Послышался рвущий воздух шум лопастей вертолета.
-    Вов! Не наша это война! Давай к таможне как-то пробиваться! – сказал я.
-    Надо бы! Но как?! Постой-ка!
     Володя подбежал к одной из запаркованных неподалеку машин, рванул в дверцу. Она была не заперта. Рука его нырнула под противосолнечный козырек. Другой он махнул мне, зовя к себе.
-    Неужели ключи на месте как у амеров?
-   Ага! Сам удивляюсь! – отвечал Володя, заводя авто и передавая мне автомат. – Все-таки мир параллельный! Может, тут повально теряют все ключи, а может, угонов нет!
     Пришлось дать крюка, огибая центр, отчего навигатор, практически по меню не отличающийся от «земного», периодически сбивался, то и дело, перестраивая маршрут. Но минут через тридцать мы все-таки выбрались на окраину. И вот уже  показался заборчик, огораживающий территорию межпланетной таможни, замаскированной под частное владение. На входе мы увидели несколько машин с людьми, явно направляющимися туда же, куда и мы. То ли путешественники, то ли местные «посвященные». Вот такой группой в количестве человек восьми мы спешно проследовали в таможенный терминал. Очень обеспокоенный знакомый таможенный чин стоял уже за стойкой. Видимо, о событиях в городе он уже был проинформирован.
-  Так! Прошу без паники! В порядке очереди походите ко мне! С учетом, что по инструкции в случае возникновении чрезвычайного положения таможня блокируется, все отправиться не успеют, поскольку отправка может состояться только одна!
-    Сейчас начнется, черт знает что! – шепнул мне Володя. – Готовься к драке за место в лифте!
     Пока все ошарашенно молчали, переваривая услышанное, у меня мелькнула мысль, могущая помочь всем оказавшимся здесь:
-    Давайте все отправимся в один мир! Камера перемещения восемь человек выдержит?
-    В принципе, это возможно, - отвечает таможенник.
-    Но куда? В какой мир, вдруг и там тоже самое! – загалдели все вокруг.
-   Я же пояснил, в таких случаях таможня блокируется! – раздраженно разъяснил страж.- Называйте мир, документы мне на стол! У кого документов нет, вставайте в сторону, будете размещены в таможенном бункере с защитным полем!
     Документы оказались у всех. Миром прибытия была выбрана Лукана-7, из-за ассоциации со счастливым числом. Мы с Володей пробовали настоять на Большом Острове, но кроме нас никто там не был. Пришлось подчиниться большинству. И вот мы в помещении кабины. Дверь закрывается. Лица у всех напряжены. Мы ждем, пока привычно погаснет свет, что будет означать прибытие в седьмую ипостась Земли…

                РОДНЫЕ БЕРЕГА

      Вывалив нашей шумной компанией в помещение таможни Земли-7, она же Лукана-7, мы еще находились в некотором адреналиновом возбуждении после происшедшего. К нашему удивлению таможенник уже стоял за стойкой. Лицо его невыразительное, как и у всех представителей этой службы во всех мирах, которые могли поразить нас в прошлые разы лишь оригинальностью волосяного покрова на голове, было достаточно напряженным.
-    Прошу вас  подойти ко мне! –  попросил он.
     Мы вразнобой выстроились у его рабочего места, образовав небольшую очередь.
     Посмотрев на первый из предъявленных кем-то документов, он спросил:
-    Я так понимаю, что и все остальные тоже прибыли с Луканы-1? – спросил он.
-    Ну да… Все оттуда, а что? – растерянно ответил кто-то.
-   В связи с событиями в нескольких параллельных мирах Луканы, было принято решение о временной блокировке всех таможенных постов параллельных миров этой планеты. Мы  вовремя заметили, что задействован портал таможни Луканы-1 и едва успели отменить блокировку!
-   То есть Вы хотите сказать, что мы могли все погибнуть из-за чьей-то ошибки, по чьему-то недосмотру?! – возмутился тот же пассажир.
-   Но ведь, все обошлось…- промямлил таможенник. – Просто случай такой впервые на моей памяти, по крайней мере. Практически одновременно аналогичные события начались на Лукане-1 и здесь на Лукане-7, а по некоторым сообщениям даже практически во всех.
-    Вот спрашивали же этого козла на таможне, а вдруг и здесь такое же! – возмущенно загалдело еще несколько человек.
-  Похоже, только в силу счастливой случайности, мы не затерялись в каком-либо межпространственном коридоре, а то вовсе не распались на элементарные частицы! – шепнул я на ухо Володе, чувствуя, как по спине поползли мурашки.
     Владимир согласно кивнул головой и обратился к представителю местной таможенной власти:
-     А что за аналогичные события произошли у Вас?
      Тот нервно дернул шеей  и после паузы произнес:
-    Вы все узнаете после таможенного оформления! Какое-то время ввиду блокировки вам всем придется провести в отеле таможенного терминала. Выход на территорию Луканы- семь запрещен вплоть до  нормализации обстановки!
     После таможенной процедуры нас отправили в отель, как две капли воды, похожий на тот, в котором мы останавливались накануне.
-   М-да, ситуация не из приятных! Черт знает, насколько мы тут застрянем! – произнес я, заваливаясь на кровать в отведенном нам номере.- Ладно, посыпать голову пеплом мы еще успеем. Давай-ка изучим, куда нас занесла нелегкая в этот раз, да и сводку новостей последних неплохо было бы посмотреть. Вон планшеты на тумбочках лежат!
     Володя, однако ж, сказал, что никакие вселенские потрясения не отобьют у него привычки к водным процедурам и отправился в душ.
     Я, используя прошлый опыт, сразу открыл на местном девайсе раздел истории местного варианта Земли. К моему удивлению, здесь все тоже развивалось по аналогичному сценарию, как на нашей основной планете, так и на ее первом параллельном варианте. Точкой или развилкой для иного исторического развития послужили те же 90-е годы прошлого столетия. И опять – таки, здесь одна из сверхдержав гражданами которой являлись мы с Володей, не удержалась в своем мощном территориальном воплощении и посыпалась по частям. Однако  ж, здесь пошло все по еще более жесткому варианту. Не было образовано никаких конфедеративных союзов. В бывших регионах то ли по западному сценарию, то ли по собственной инициативе одновременно прошли референдумы об образовании независимых государственных образований. В результате чего все бывшие области и всякие там автономии обрели самостоятельность, после чего пару десятков лет жили мирно, используя всякую экономическую помощь – кто с Запада, кто с Востока. В результате наш родной с другом Санкт-Петербург здесь являлся столицей вновь образованного государства Ингрии, которое включило в себя весь Северо-Запад бывшей Федерации, уступив исторические земли Карелии и части псковщины нынешним соседям по Балтии – финнам и эстам. Теперь государства, окружающие Балтийское море, собирались объединиться в Балтийский союз, чтобы противостоять экономически союзу европейскому. И все бы было хорошо. Но рухнувшая в одночасье Федерация, утратив стержневой административный центр, каким исторически была Москва, понемногу приходила в движение по мотиву своего возрождения, но в новой для себя ипостаси. И новая ее форма была не очень радостной для меня, прожившего большую часть своей жизни в двух формах самого большого государства основной Земли. Детонатором, как часто бывало, и в нашей истории послужил Кавказ. Освободившись от центрального давления и практически заперев в своих сильно уменьшившихся границах Грузию и Армению, которые отличались от остальных по вероисповеданию, исламские республики объединились под началом Азербайджана и Татарстана, создав собственные вооруженные силы, ядром которых послужила армия Ичкерии. После этого внезапным броском они подмяли под себя историческую столицу бывшей Федерации - Москву, сделав ее вторым центром новоявленного каганата или новой Орды. Как в свое время князь Владимир принес на эти просторы христианство, так и теперь оставшееся и не сумевшее укрыться на Северо-Западе население, спешно перекрашивалось под новые религиозные нормы и обычаи. Случаи неповиновения карались жестко. Какое-то время вновь образованный каганат копил силы и занимался внутренними делами на присоединенных землях. И вот буквально вчера, т.е. когда мы попали в заварушку в центре Вильнюса, каганат начал боевые действия против Ингрии, которая, конечно, готовилась к такому варианту развития событий, но все же рассчитывала на достигнутые и закрепленные политические договоренности. В отличие от вчерашних событий в Прибалтике Земли-1, которые можно было характеризовать все-таки  как диверсию или террористический акт, здесь развернулись полноценные боевые действия.
-   Что ж нам здесь сидеть до конца этой параллельной заварухи? – с тоской вопросил Владимир, выслушав мой неутешительный пересказ прочитанного.
-     Если бы это было на несколько дней, то можно было бы и подождать, - вздохнул я. – А если перейдет в затяжную фазу, то… Чего далеко ходить, примеров-то таких конфликтов масса. Остается долбить таможню, чтобы использовать первую же возможность для возврата либо к себе, либо хоть на Остров! Теперь то уж ни за что не рискнем бросаться, очертя голову, в неизведанное!

      Потянулись однообразные дни ожидания. Не сказать, чтобы наше заточение было схоже с тюремным. Оно было комфортабельным, даже наши счета оставались неприкосновенными. По межпланетному законодательству в чрезвычайных ситуациях затворники вроде нас не должны были тратить личных средств на питание и крышу над головой.
-    И все-таки мне кажется, что между мирами параллельными есть связь. Смотри второй мир нашей основной Земли, хоть и под номером семь, а имеет развилку в те же девяностые. И конфликты и здесь, и на первой Земле начались одновременно, не удивлюсь, что и во всех параллелях произошло что-то подобное, на что намекал тот таможенный козел! – рассуждал я во время нашей ежедневной прогулки по периметру  территории нашего заключения.
-   Да, наверное. А вот не думаешь ли ты, что эти события отголоски того, что случилось на основной, нашей Земле в наше же отсутствие?! – вдруг спросил меня Владимир.
-    Черт! Мне и в голову такое не приходило! А ведь действительно, почему нужно верить тому рыжему таможеннику, который нас уверил, что время на Земле за период нашего путешествия не изменится! Он ведь говорил о теории относительности Эйнштейна, а она предполагает не остановку времени, а его разное течение в зависимости от скорости относительно друг друга различных систем координат! И что там у нас могло произойти остается только догадываться. Но судя по всему ничего хорошего!
-   Дьявол их всех дери! Нужно что-то делать! – Володя остановился и стал глядеть через сетку забора на видневшийся вдали городской пейзаж.
     Кстати, следует сказать, что географически мы находились в районе Новгорода Великого, второго по значению города Ингрии.
-   Что мы можем? Только долбить этого чертова таможенника, а он будет ссылаться на циркуляры и приказы начальства. Так что вариантов у нас немного! – раздумывал я  вслух.- Бегство невозможно, так что…
      Тут я обратил внимание, что периметр, ограждающий территорию нашего терминала – лагеря, имеет под своим основанием довольной большую канаву, весьма чистую, в которую достаточно легко может протиснуться взрослый человек и, таким образом, оказаться на «свободе».
     Володя тоже задумчиво смотрел на данное углубление в земле, которое возникло, наверняка из-за сильной непогоды, сопровождавшееся бурным потоком воды по имеющейся ранее здесь небольшой канавке.
 -   Думаешь, администрация таможни не в курсе этого прохода? – наконец спросил он.
-    Наверняка! Я, по крайней мере, не видел, чтобы наш силовой барьер, замаскированный под сетку-рабицу, имел где-нибудь хотя бы сантиметр интервала с поверхностью земли!
-    Ну, а собственно, там- то что нам делать? – резонно заметил Владимир.
-   Да хоть часок-другой в городе погуляем! Посидим где-нибудь. Так уж тут обрыдло все!
     Следует сказать, что после регистрации нашего прибытия на таможне, мы успели ( на всякий случай) обналичить часть своих счетов на местную валюту, поскольку тогда еще не знали, что будем пребывать в заточении, да еще и бесплатно.
-    А и верно! Давай! Меня уже воротит от местной столовки и мини-бара!
      Мы поочередно пролезли по дну канавы, и, оказавшись по другую сторону забора, стали настороженно прислушиваться – не раздастся ли какой-нибудь сигнал тревоги или еще что-то похлеще, типа электронной оплеухи или парализатора. Но все было спокойно. Для гарантии мы выждали минут пятнадцать и зашагали в сторону недалекой городской окраины.
-  Как думаешь, ежели мы спалимся, какое у них предусмотрено наказание за самовольный уход с терминала? – озадачился Володя вопросом, когда мы уже подходили к первым городским зданиям.
-      Ну, уж точно не будут головы рубить, может, выпорют для острастки! – отшутился я.- А скорее всего, просто запрут в номере или какие-нибудь следящие браслеты прицепят!

       Уже примерно с полчаса мы сидели в уютном ресторанчике Новгорода, задекорированного под старину, и наслаждались настойкой, изготовленной по местным рецептам и поданной только что рыбой в особом соусе.
-    Точно, ради этого стоило свалить из нашего узилища, - с набитым ртом проговорил Владимир.
-     Хм, если канаву не прикопают, может, сделаем вылазки регулярными! – подтвердил я.

      Как писалось в одном из романов еще советской эпохи : «Воздух свободы сыграл  с профессором злую шутку»… Мы, вероятно, довольно громко обменивались впечатлениями, несмотря на то, что в ресторанчике были еще и другие посетители…
-  Прошу предъявить документы! – стандартная фраза, ввела нас в ступор, как и появившийся возле нашего стола военный патруль.
-      Видите ли, с собой у нас нет документов, а собственно в чем дело? – как можно мягче спросил я, в глубине души надеясь, как-то уладить конфликт с представителями военных властей.
-   Тогда Вам придется проследовать с нами! – безапелляционно заявил старший по наряду, судя по погонам  с окантовкой на плечах. – Рассчитайтесь и следуйте на выход!
        Совершенно подавленные таким окончанием нашей вылазки, мы оставив на столе несколько купюр, двинулись к выходу. На улице стоял фургон с тонированными окнами и надписью «военная полиция» по борту. Нас не очень вежливо подтолкнули в спину при посадке в оный и, велев, во время движения молчать, куда-то повезли. В отличие от Земли-1 на этот раз у нас не было ни номеров телефонов, по которым следовало звонить в таковых ситуациях, ни «тревожных» брелков.
       Поездка заняла минут двадцать, после чего нас выгрузили возле здания с вывеской «Военная комендатура», провели какими-то мрачными коридорами и заперли в камере с маленьким зарешеченным окошком под самым потолком.
-    Ну, добегались, б..я! – выругался Владимир.
-  М-да, какую то часть своей жизни мы с тобой сами запирали различных злодеев в подобные места, потом помогали им покинуть их, а вот теперь на своей шкуре будем испытывать все прелести тюремной «романтики»! Эти идиоты еще и заперли нас в одной камере, не разделили. Сразу видно, что вояки, понятия о следствии не имеющие.
-   Думаю, что они также не имеют понятия о гуманных методах получения информации от задержанных. Явно нас примут за шпионов. С учетом того, что коренное населении Московии теперь под новыми властителями, наверняка, многие подались в шпионы. А таковых по законам военного времени не жалуют! – грустно констатировал Володя.
-   Нашей правде точно не поверят! Придется идти и показывать эту чертову канаву! Может, вступятся таможенные власти за нас?
-      Я бы на это не рассчитывал! – мрачно ответствовал мой друг.
       Мы погрузились в молчание, каждый внутренне корил себя за ту легкомысленность, из-за которой комфортабельное заключение мы променяли на заключение с явно непредсказуемыми последствиями.

                ИНАЧЕ

      После двух часов томительного ожидания дверь нашего узилища открылась с полагающимся грохотом железного запора, конструкция которого наверняка не менялась со времен, когда еще мы сами после окончания юридического факультета трудились на ниве уголовного правосудия.
-    На выход! – скомандовал дежурный солдатик.
      Мы поднялись и вышли в коридор.
-    Сразу видно, что все-таки военная комендатура! – сказал я Володе.- Даже не приказали руки за спиной держать!
-  Разговорчики! Во время следования говорить запрещено! – тут же одернул меня конвоир.
      В молчании мы опять проследовали лабиринтом мрачных коридоров, однако привели нас не на выход, а в какой-то достаточно просторный кабинет, в котором находился, как положено письменный стол, пара привинченных к полу стульев да железный сейф грязно коричневого цвета.
     За столом находился военный явно в офицерском звании, однако ж, чинов местных мы пока еще различать не научились.
-   Присаживайтесь! – достаточно любезно пригласил нас хозяин кабинета. – С вами тут побеседовать хотят!
     После этих слов он быстро покинул кабинет, оставив нас с Володей наедине. Я вопросительно посмотрел на друга, он в ответ только пожал плечами, мол, сейчас нам сами все объяснят.
     Ждать долго нас не заставили, в кабинет вошел мужчина в черном костюме-тройке, изящно сидевшем на его ладной фигуре. Он быстро нас оглядел, произнеся:
-    Сейчас мы вместе проследуем в таможенный терминал. Там побеседуем! Пойдемте!
     Мы с облегчением выдохнули, все-таки муторных допросов, выяснения личности и всякого иного разбирательства с военными властями Ингрии нам удалось избежать. Конечно, сейчас будет тоже разбирательство и наверняка по поводу нашего самовольного ухода с таможенной территории. Но это все же совершенно другое дело. Там известно кто мы и откуда. Может быть, нам даже запретят  дальнейшем путешествия между мирами и аннулируют наши документы. А может быть ограничатся более мягкими мерами. Все- таки мы не злостные нарушители вселенских таможенных правил.
     Добравшись на том же военно-полицейском транспорте до границ таможенного терминала, мы втроем с нашим освободителем проследовали не в гостиницу, а в таможенный пост, в это время пустовавший, а из него в какое-то служебное помещение, обставленное со спартанским изяществом, но все же имеющим мягкие кресла и небольшой столик, на котором расположилась батарея всяких напитков в бутылках различной формы со стаканами по числу присутствующих.
    Мы с Володей заняли места в креслах и перво-наперво попросили у хозяина утолить жажду. В тюрьме нам жидкости не давали, а употребленный в ресторанчике алкоголь уже давал знать о себе сухостью во рту.
   Обладатель черной костюмной тройки терпеливо ждал, пока мы выпили по паре бокалов какой-то газировки и изготовились внимать ему.
-   Вы, наверное, думаете, что сейчас будет какое-то расследование относительно Вашего побега с территории терминала? – совсем неофициальным тоном спросил он и продолжил. - Спешу Вас заверить, что тема нашей беседы будет совершенно иной и гораздо серьезней, чем Вам наверняка кажется!
-   Вот как? – откликнулся я, испытывая к нему благодарность после насыщения влагой, ибо ко времени нашего прибытия в таможню язык мой уже высох и царапался во рту как рашпиль.
-    Да. Я полагаю, что Ваше попадание в таможенный пост Луканы Вы лично считаете случайным стечением обстоятельств, навеянным Вашим же, - он посмотрел на меня, - спонтанным сновидением, которое Вы взялись проверить?
-    Ну да…- протянул я.- Так оно, в общем-то, и случилось. Было странное сновидение, а поскольку в последнее время в своих творческих изысках я часто обращаюсь к тематике влияния на жизнь человека сознательного и бессознательного, то со своим товарищем я решил проверить истинность увиденного. Он, как личность творческая и не зацикленная в бытовом круге, дал согласие на это. Ну, а остальное Вы, наверняка, знаете…
-    Да, знаю, - он в знак согласия наклонил голову. – Я хочу Вам сообщить, что Ваш сон был не сновидением в обычном понимании этого явления, а наведенной информацией. А дальше с нашей стороны производилось наблюдение за Вашей и Вашей,- он посмотрел на Владимира,- реакцией. Ваше поведение отличалось от стандартного, поэтому Вы сейчас здесь.
-    Стандартным было бы забыть увиденное и продолжить свои обычные земные заботы? - спросил Владимир.
-  Девяносто девять процентов жителей Вашего мира так и поступают, - подтвердил незнакомец.- Для начала я представлюсь, так как Ваши имена мне известны. Мое имя Ор. Название моего мира ничего Вам не скажет, и скорее он миром в земном Вашем понимании не является.
-    То есть, Вы не планетарный житель? – уточнил Владимир.
-     Да, мы не привязаны к определенному небесному телу этой реальности. Наша среда обитания само пространство, хотя мы можем, как Вы видите посещать небесные тела, контактировать с их обитателями и даже принимать привычный Вам облик.
-     То есть это не Ваше настоящее тело? – уточнил Володя. – Как же Вы выглядите на самом деле?
-    Как? – переспросил Ор. – Ну, вряд ли созерцание моего истинного облика доставит Вам удовольствие, хотя я не ящер и не какое-то страшное существо, которыми изобилуют Ваши фантастические фильмы. Наверное, облик мой можно сравнить со сгустком энергии, закрученной в спираль. Но вряд ли Вы его увидите своим человеческим зрением. Вы же никогда не видели воочию, допустим, душу человеческую или фотонные частицы. Так что не вижу смысла менять этот облик, по крайней мере, на время нашего разговора.
-   Да. Все-таки хотелось понять, что от нас нужно Вам или Вашим соотечественникам, уж не знаю, как правильнее выразиться, - вступил я в беседу.
-   Не то, чтобы мы нуждались в Вас, - он сделал паузу, потом продолжил, - Вам надо объяснить некоторые законы Мироздания… Вы на своем опыте убедились, что во Вселенной имеется множество миров, в том числе и параллельных. Вселенная бесконечна и многообразна, постижение этой бесконечности и многообразия мира вокруг нас и составляет настоящий смыл краткого человеческого существования. Та земная жизнь на Лукане, на Большом Острове и собственно в других мирах на уровне биологии является сравнимой с детским садом или школой, где личность приобретает первоначальные навыки и начинает формироваться. Некоторые зацикливаются в нехитрой планетарной жизни, обретая немудреные смыслы бытия в выстраивании карьеры, обеспечении своей «достойной» старости, совершенствованию своего планетарного жилища и во многих других искусственных и тупиковых векторах. Небольшая часть от планетарного населения уходит от этого, в какой-то период своего бытия, вставая на путь Познания Вселенной, Бога, Абсолюта – суть не в названии . Причем данные субъекты знают, что наверняка до конца они не познают все, ибо тогда сам Путь утрачивает всякий смысл, но они идут, влекомые  внутренней силой, начинают многое понимать в самом себе и в окружающем их мире. Дороги познания могут быть разные, от  самосовершенствования самого себя и до научного поиска. Особенно много таких личностей, которые ушли в сферу творчества, и, как правило, творчества не конформистского. Им уже не свернуть с Пути, ибо все другое их не привлекает, делает ненужным своей обыденностью и однообразием. Вот такой небольшой части разумных матриц во всех мирах и поступают предложения, подобные поступившему Вам.
-     А дальше? – не выдержав, спросил я.
-  А дальше  следует беседа, подобная нашей, суть которой в переходе в иное энергетическое состояние и иное более высокое и совершенное существование, где духовно-информационные матрицы, или как Вы их называете души, продолжают свой дорогу на Пути познания в новом качестве.
-    А что, что это за новое качество, что это за другое существование? –теперь не вытерпел Владимир.
-   Это очень трудно объяснить в рамках Ваших луканских категорий и понятий, - вздохнул наш собеседник, - ну, например, вспомните свои сны, не полные житейской чепухи или спровоцированные гормональным избытком. Вспомните те, в которых Вы действовали по своей воле, когда Вы могли перемещаться куда угодно и сколь угодно быстро… Как Ваши стремления или желания тут воплощались. Наверное, это самое приближенное описание новой формы существования. Более точно объяснить трудно. Поймите это не продолжение жизни по-другому, это жизнь ИНАЧЕ…
-    Но ведь, у нас на Земле, то есть на Лукане семьи, масса еще не исполненных земных обязательств  и так далее, - недоумевал я, - как же можно уйти от всего этого…
-    Ну во-первых, Вы не идете насильно в иное существование. Это строго добровольный процесс. Кроме того, можете хоть ежесуточно быть на своей Лукане, в своем теперяшнем облике, чтобы заниматься мелочами, которые Вы сейчас считаете важными. Но могу Вам сказать, что те, кто ушли в пространство, сделав несколько визитов к прежнему месту своей жизни, очень редко потом возвращались. Ну, посудите сами, часто ли у Вас возникает желание пойти в детский сад и возиться с детьми. Они и Вы - разные ипостаси разумного существа. Если Вы не исполняете профессиональную обязанность по воспитанию младенцев, общаться с детским контингентом Вам вряд ли будет интересно…
Так же происходит и в новой Вашей форме существования. Когда после обязательного адаптационного периода Вы испытаете даже незначительную часть новых своих способностей и возможностей, возвращаться к луканской рутине, поверьте, не возникнет никакого желания. Причем заботиться о своих родных, потомстве Вы сможете гораздо эффективней, чем сейчас. Но, опять-таки по опыту скажу, что это будет с каждым разом вызывать все большую скуку. В конце концом Вы или материализуете какой-то свой уход или поставите дубля вместо себя, полностью отвечающему Вашему теперешнему состоянию, или сотрете память о себе. Тут каждый уже сам решает. как поступить. Точно также исчезнут Ваши желания изменить тот луканский мир к лучшему, обратить его к «свету», обустроить жизнь оставшихся. Это вряд ли для Вас будет уже целью или смыслом.
-    А как все это произойдет, если мы дадим согласие? – спросил Володя.
-  Происходит это все уже иначе, без всяких таможенных терминалов, документов и прочей примитивной чепухи. После нашей беседы Вы в течении семи земных суток можете раздумывать, какое же решение Вам предпринять, а потом, если решитесь, просто уйдите в безлюдное место, посмотрите в небо и просто подумайте об этом. Дальше все произойдет само. Это не будет похожим на описанные у Вас на Лукане посмертные путешествия души, которые хотя и примитивно, но в общей форме верно описывают уход духовной матрицы из пришедшей в негодность материальной оболочки. Но это удел тех, кто закольцевался в планетарном существовании. У них другие пути, в основном новый планетарный путь в одном из миров с чистого листа, а о пройденном они изредка будут получать случайную информацию в тех же снах…
      Он помолчал, потом еще раз посмотрел каждому из нас в глаза:
-    Моя миссия окончена, решение за Вами! Желаю принять верное решение!
      Контур его растаял у нас  на глазах, как будто и не было его вовсе. Более того, подернулись рябью стены кабинета, в глазах у меня потемнело…

       Мы сидим и смотрим друг на друга за столом все той же кафешки, где я впервые рассказал Владимиру о том «вещем сне». Мы молчим. Я лично не знаю, стоит ли мне говорить о том, что со мной и Володей произошло. А вдруг я немного спятил, а если не немного?
      По глазам вижу, что друга моего мучают те мысли. Решаюсь:
-     Думаю, что это было на самом деле!
      Он вздрагивает:
-    Было! Может, и было, а может, и гадости нам насыпали в кофе. Вон число на телефоне то же самое, как и когда мы встретились после твоего звонка!
-     Ну да, а это что?! – я разжимаю кулак, и на столешницу падают кусочек дубленой кожи, заменявший мне паспорт в межпланетных переходах и треугольный кристалл платежного средства.
      Володя молча глядит на них. Я тоже молчу. Да и что говорить, теперь каждый должен принять Решение. А приняв предложение того сверхсущества из пространства, кто знает как сложится наша дальнейшая жизнь вне Земли-Луканы. Мы молча встаем, идем к выходу. Также молча пожимаем руки и расходимся в разные стороны. У нас есть семь дней. Не знаю, будем ли мы в это время созваниваться и обсуждать выбор, может будем, а может кто-то из нас уже сегодня, уйдя от всех этих бестолково суетящихся людей, посмотрит в небо…