Кто исправит судьбу

                Кто исправит судьбу
В один из очень памятных зимних, хотя и солнечных дней Михаилу Ивановичу, в недавнем прошлом сельскому учителю, не повезло: нёс от скирда вязанку с соломой и как- то нечаянно оступился. И вязанка- то была так себе, не очень тяжёлая, ворочал и заметно побольше. А тут пришлось взвыть по- волчьи! Аж сам своего воя испугался, оглянулся- никого, а то стыдобушка, не поймут. А вокруг не погодка, а щедрый подарок, просто красотища. Но… нога повисла.
На семейном совете с женой постановили- срочно  в больницу, безо всяких рассуждений. Грешно наговаривать на себя- приходилось туда обращаться и не раз. Но наш незадачливый герой уже хорошо знал, чем больше с этим заведением знакомишься, тем меньше туда хочется попасть.
Ночь Михаил Иванович кое- как перекантовал, не сомкнув глаз, скорее не от боли, а от рассуждений: а может, как- нибудь, эта проблема в домашних стенах бы поправилась? Но жену- то не переубедишь. И хоть она сама начиталась медицинских книжек, в этот раз её примочки и припарки его ногу не выпрямили. А ногу жалко, мотается, как довесок какой, а могла б и дальше пользу приносить, да и стонать надоело.
И вот наш новоиспечённый инвалид, спустя всего какой- то час, стоит, словно цапля, возле двери с надписью, говорящей о его беде. Почему стоит? Сесть предложили- через минуту пришлось подняться. Не комфортно, как на ледышку сел. Стульчики железными оказались- наверное, кто- то решил- на холодном боль быстрее проходит.
Но болит нога и сидя, и стоя. И очень хочется от боли мычать, но тут и так мучеников хватает- кто- то горбится, кто- то морщится, не хватало только мычания. Но ведь наш Михаил Иванович мужик- то классный по всем статьям, если не брать во внимание волочащуюся ногу. А уж если и  блестящую макушку, то и не совсем дедок. Да и жена пока отвернулась, можно б глазом скосить. Ведь рядом по коридору, как на параде, снуют туда- сюда молодые, весёлые, полновесные да симпатичные землячки в докторских халатиках, навевая мечтательное настроение. Правда, от их житейских шуток и весёлости ему становится всё грустней, а больная нога заставляет чаще смотреть туда, где медленно продвигается очередь в нужный ему кабинет.
 Конечно, взгляд спешащих молодух направлен не на него и других таких, а потому по- доброму позавидовалось: да, у «белых голубков» всё «о кей»! Что ж им горевать? Ведь от количества таких, как он, «неполноценных», зависит и их работа: чем ими больше забит коридор заведения, тем заметнее денежный бугорок в их кармане. А ему, как начинающему  инвалиду, осталась одна радость: пока у двери они топчатся, от скуки сколотить свой спонтанный горе- коллективчик «у кого что болит». Глядишь, то один знакомый о своей беде расскажет, то другой, и про свою беду маленько забыл, зато от чужих сердце прижало.
Но вот перед Михаилом Ивановичем раскрыта заветная дверь, жена подтолкнула- иди! Ухватившись за косяк, постарался войти аккуратно и молча. За столом доктор- мужчина средних лет и медсестра- женщина в годах. И совсем неожиданно преобразилось настроение Михаила Ивановича, от одной речи доктора. Невольно показалось, за столом сидит человек не с далёкого Кавказа, а чуть ли не его близкий родственник из соседнего села, ну, в крайнем случае, друг- сосед. До того он внимательно выспрашивает о случившемся, аккуратно ощупывая его стариковскую ногу! Так с ним никогда даже жена не разговаривала. Михаилу Ивановичу показалось, что этот доктор- кавказец у него половину боли одним разговором снял. Но вот что с его ногой, и как её поправить, может показать только всевидящий глаз Рентгена. Из кабинета хирурга наш больной выходил наполовину здоровым, с запасом оптимизма для посещения остальных кабинетов.
  Но его оптимизм быстро рассеялся. И не потому, что возле этого кабинета, наполненного аппаратурой- наследием  немецкого учёного человека, была не меньшая очередь из таких же, как он, морщившихся и стонущих, а что она почти не двигалась. Зато продолжали двигаться туда- сюда весёлые и молодые в белом… Только настроения и здоровья его ноге их суета и «воркование о жизни» прибавить не смогли. Оставалось уповать на терпенее.  И вот через час стояния почти настал ожидаемый момент- впереди только одна, правда очень стонущая женщина его лет. Удивительно, но её что- то никто не приглашает. На стене, согласно графика работы кабинета, остаётся всего час приёма. Михаил Иванович, как истый джентльмен, решается помочь малоподвижной даме. Постучал в дверь- тишина. Заглянув осторожно, увидел вдали за мощной перегородкой опять же о чём- то весело воркующих дам. Сдерживая стон, поинтересовался о дальнейшей работе кабинета. Симпатичные дамы ангельского вида без особого интереса глянули в его сторону, и в ответ  наш инвалид услышал только неразборчивое: «Бу- бу- бу…»
В растерянности вышел назад, в коридор- там продолжала стонать незнакомка. Стало совсем не по себе. Симпатичных землячек он, хворый учитель, возможно, не раз встречал ранее не только в стенах этого заведения, а вот сегодня их не заинтересовал, хотя почему- то человек с далёкого Кавказа выделил ему огромную порцию своего душевного тепла. Но наш Михаил Иванович за прожитую жизнь научился многому, тем более, отличать плохое от хорошего. И он возмутился уже более решительно, так, что девушки в белом проигнорировать это не смогли, выпорхнули навстречу из кабинета с вопросом:
-Что Вы хотели?
-У Вас женщина мучается в коридоре, а осталось всего час работы.
Однако, ответ его обезоружил:
-А она из другого района!
-С Кавказа, что- ли?- У Михаила Ивановича пропал даже остаток оптимизма, и пришлось забыть про свою больную ногу. Женщина- доктор в недоумении подняла брови:
-При чём здесь Кавказ?
-Меня только что принял доктор, уроженец Кавказа, но он не спросил, откуда я родом.
Женщина аккуратно обошла Михаила Ивановича, открыла дверь, мелодично произнесла:
-Проходите. Вам помочь?
Будем надеяться, и Михаилу Ивановичу здесь помогли. А ко всему, ему подумалось- надо бы срочно отправить этих медработников на Кавказ, на стажировку. Им бы там очень помогли не только в профессиональном плане.
17. 01. 2023 г. Колесник А. В.