Натан - дарованный

                Часть 1. НАТ –« ДОМУШНИК»

      Нат  сидел на лавочке со старушками, выслушивал местные новости, делился с ними конфетами - сосульками, поддерживал разговор. Пока внуки досыпали последние сны, бабушки уговаривали Ната рассказать анекдоты без купюр, после чего по очереди бегали домой, чтобы хлебнуть водички или сменить трусы, мокрые от безудержного хохота.


      Подходил Георгич, - он же полицай Гоша, он же – мент-в-погонах, он же местный участковый, которого боялись все, кроме старушек. Они знали его с пелёнок и его нынешняя суровость не приводила их в трепет. Зато вся округа знала Гошину злость и непримиримость, подозрительность и грубость. Плюсом было то, что в домах не было домофонов, в подъездах было чисто, местные пьяницы обходили двор стороной, молодёжные тусовки проходили почти мирно. Полицая Гошу побаивались даже собаки.


      Георгич подходил к скамейкам со стариками и начинал строго «допрашивать» их на предмет нарушений. Бабушки делали вид, что ничего не видели, ничего не слышали, но незаметно сливали ему информацию, умело скрывая то, что ему знать не положено.  Удивительно было то, что полицай Гоша здоровался с Натом – домушником за руку и ограничивался вопросом: «Как дела?».Нат всегда отвечал: «Нормально.» -  и на этом их общение заканчивалось. Георгич уходил по своим делам, а Нат ещё с часок балагурил с бабушками и уходил отсыпаться после ночной работы.


       После чего начиналось бурное обсуждение – «и где это его носит по ночам, и чем это он занимается, и почему одинокий, и почему не пьёт, и не курит…» Высказывались разные версии – от грабежа (всё же отсидел три года), до шпиёна – разведчика. Когда все уставали от множества версий, приходили к выводу, что Нат, хоть и домушник, но человек неплохой.


       Несмотря ни на что, Ната уважал весь двор, все четыре пятиэтажки. Было за что уважать. Нат появился в этом дворе неожиданно и очень ярко, на долгие годы загрузив жильцов пищей для  разговоров и легенд.


       Нат, действительно, был вором домушником, хотя в детстве и отрочестве промышлял по форточкам, пока не вытянулся в худого и высокого юношу. В форточки лазить стало неудобно и пришлось ему переквалифицироваться в домушники. Нат ни в какие банды не вступал, а наставником ему был отчим – бывший вор, отошедший от дел по причине инвалидности, полученной на зоне. Ходить отчим мог с большим трудом только по квартире, во двор выезжал на инвалидной коляске, но наставником для будущего домушника Ната был отличным.


       У Ната не было выхода, - надо было помогать матери. Отчим получал мизерную пенсию по инвалидности и денег постоянно не хватало. Первый опыт Нат получил в старом квартале, вытаскивая через форточки пачки папирос и сигарет, оставленные на подоконниках. Торжественно вручал их отчиму и радовался очередной похвале.


       Нат от природы был худым и ловким, но отчим заставлял его делать зарядку, отправлял на пробежку, считая минуты и секунды скорости, отучил от раннего курения, нахлестав по губам и щекам жёсткой рукой. Благодаря такой закалке Нат ни разу не попался на своём занятии, да и уносил из квартир помалу – всем в посёлке жилось бедновато. Те, кто «выходил  в люди», переселялись поближе к новому городу, а то и в центр, где жизнь была побогаче.


       Когда Нат уже не мог лазить в форточки, отчим обучил его по-взрослому - взлому квартир, отдал свои отмычки, рассказал воровские хитрости и обычаи. Постепенно Нат превратился в уважаемого у местной шпаны вора – домушника. Попадался, конечно, не без этого, но спасало малое количество награбленного или быстрые ноги. Попался всерьёз уже после смерти родителей, задохнувшихся от старой печки. Получил условный срок и то потому, что деньги украл для похорон. Пострадавшие простили его прямо во время суда и даже помогли во время облагораживания общей могилы родителей.


       Поселив в доме каких-то бездомных беженцев из соседней страны, Нат начал промышлять уже в городе. Забравшись однажды во вроде бы пустую квартиру, Нат обнаружил на полу окровавленную и еле живую пожилую женщину. Нат вызвал скорую и с трудом перетащил тяжёлую женщину на диван. Скорая приехала быстро и нашла, что у бабушки перелом ноги и содранная кожа на голове. Рану обработали и уехали, объяснив Нату, что надо делать дальше. Надо было бабушку везти в поликлинику на рентген.


       Баба Надя упала, запнувшись за ковёр, сломала ногу и ударилась головой об угол табуретки. В таком состоянии провалялась сутки, пока Нат не вскрыл дверь. Естественно, была она в безобразном состоянии и её надо было помыть и переодеть. Она ни о чём не просила неожиданного гостя, только причитала во время процедур: «Ой, боженька, помоги…».


       Нат не был брезгливым человеком и сделал всё, что требовалось в таком случае. Баба Надя, - так она представилась Нату, стеснялась и плакала, но принимала его осторожную помощь. Нат вызвал ещё раз скорую и даже прикрикнул на них, когда они не хотели забирать бабу Надю в больницу. Он быстро сориентировался в квартире, нашёл документы и заметил, что баба Надя живёт бедновато.


       Нат с водителем скорой донёс бабушку до машины и сопроводил её до больницы, где сделали рентгеновский снимок, загипсовали сломанную ногу и зашили рану на голове. Нат умудрился взять в аренду инвалидное кресло и привёз бабу Надю домой.


       Баба Надя жила одна, - дети разъехались и забыли про неё. Сын сгинул где-то на северах, а дочь меняла мужей за дальними границами. Надя когда-то работала контролёром на транспорте и была грозой местных «зайцев» и нарушителей порядка. Роста немалого, мощная женщина могла за шиворот вытащить пьяного из вагона на платформу, разнять драку, отбить нож. Местные хулиганы опасались попадать ей на глаза. Даже злые собаки отбегали подальше.


       Та же баба (тогда ещё тётя) Надя, зная местных, могла провезти «зайцем» безденежного парня, опаздывающего на работу. Могла заступиться за женщину, спасти ребёнка. Могла увести к себе женщину с детьми от мужа алкоголика и, когда тот начинал ломиться к ней в квартиру, открывала дверь и отправляла дебошира в нокаут. Милицию она не вызывала, справлялась сама.


       Немудрено, что мужики её побаивались и, разведясь с мужем, она так и осталась одинокой. Сплетницы поговаривали, что она скорее мужик, чем баба. Если бы не рождённые ею дети, репутация полубабы, полумужика была бы ей обеспечена. Во дворе её недолюбливали за прямоту и правдивость, но многие женщины втихую бегали к ней погадать на картах. Баба Надя не столько гадала, сколько давала советы, довольно точно описывая ситуацию.


       В двухкомнатной квартире было достаточно места и Нат остался приглядывать за бабулей. Делал ей перевязки, возил в поликлинику, ходил в магазин, готовил еду, убирался в квартире. Строго выговаривал соседям, если они шумели по ночам. Подружился с бабушками на скамеечках, расспросил их о бабе Наде, назвался её дальним родственником, чтобы было поменьше разговоров.  Поздно вечером говорил бабе Наде, что уходит на работу и к утру тихохонько возвращался. Деньги у него всегда водились и она сэкономила свою пенсию, чтобы съездить в санаторий на реабилитацию.

 
       Нат вывозил бабу Надю на коляске, а потом выводил во двор, где она отводила душу с бабульками и нахвалиться не могла «сынком» Натом. Старушки выслушивали её и тихо завидовали, хотя делали ей намёки на его неизвестность. Баба Надя и Нат давно уже откровенничали друг с другом и Нат даже признался ей, что он вор – домушник, довольно удачливый, но не злостный. Бабуля очень удивилась, что её добрый и обходительный «сынок» оказался вором,повозмущалась для порядка и на этом тему закрыли. Но баба Надя, провожая его «на работу», говорила: «Будь осторожен!» и крестила в спину.


       Через полгода, когда баба Надя уже вернулась из санатория, случилась неприятность – Нат попался прямо на месте преступления. Потом был суд и Нат отправился на зону на три года. Хотя весь двор захлёбывался такой новостью и разговорами, суждениями и обсуждениями, баба Надя не отказалась от «сыночка». Ездила к нему на свидания, отвозила передачки, даже совершила два незабываемых во дворе подвига. Первое – уговорила полицая Гошу(!) свозить её к Нату и он целых три(!) раза возил её туда. Второе – добилась через суд и усыновила Ната, предложив ему свою фамилию. Нат, после двух лет раздумий, принял предложение и заменил документы. Естественно, баба Надя привезла его к себе домой после отсидки.


       В такой ситуации никто особенно не удивился, когда баба Надя отписала свою квартиру  Нату. Он после возвращения подрабатывал тем, что ухаживал за больными и старыми, так как воровать больше не хотел, а работать навыков никаких не имел, а, может, и не хотел. Но ухаживать за немощными людьми ему нравилось и его всерьёз нанимали, хоть и побаивались репутации Ната – домушника.


       Довольно долго Нат с бабой Надей жили хорошо и дружно, пока она окончательно не упала на ноги, - сказалось её детство в поражённой радиацией местности. Никакое лечение не помогало и, одним прекрасным утром, баба Надя попрощалась с Натом и уснула навечно.


       Весь двор всполошился и удивился такой лёгкой смерти, - бабу Надю считали грешницей. Нат без стеснения рыдал во время похорон, аккуратно провёл все положенные обряды и обеды для дворовых бабушек и дедушек. Потом разыскал бабы Надину дочку, сообщил ей о смерти матери и о переданной ему квартире.  Любезная доча написала, чтобы её больше не беспокоили подобными вопросами и Нат разочарованно оставил её в покое. Через год после похорон Нат вручил ключи от квартиры соседям (там были цветы) и исчез довольно надолго.


       Прошло около полутора лет, когда Нат появился во дворе – загорелый, возмужавший, с бородой, с большим белым котом на плечах. Как ни в чём ни бывало, подсел к старикам на скамейку, спросил о новостях. Выслушивал их долго, но о себе ничего не рассказал.


       Потом всё вошло в свою колею. Нат сбрил бороду, похорошел и на него стали заглядываться девчонки и молодые женщины. Никто так и не узнал, есть ли у него девушка, почему он не женится, и, вообще, не пора ли ему иметь своих детей.


       К детям Нат относился ровно, никого не выделял, а дети считали его мудрым и часто обращались к нему по разным вопросам. Нату приходилось много читать и купить компьютер. Он неплохо управлялся с электроникой, понимал интернет и на этой почве подружился с дворовыми мальчишками.


       У Ната так и осталась кличка «домушник», но он не обижался на этот факт своей биографии. Это давало ему право на вопросы мальчишек отвечать: «На подвиги потянуло??? Иди в спасатели!» Ну, или в пожарники!..


       Тем не менее, никто не знал, где Нат работает, чем занимается. Вечером он выходил из дома и исчезал до утра. Некоторые начали подозревать, уж не вернулся ли он к прежнему ремеслу вора.  Раньше Нат уходил на работу в джинсовке и с чемоданчиком – кейсом, теперь уходит в камуфляжке с рюкзаком, из которого временами торчали то армейская лопатка, то какие-то антенны. Весь двор был заинтригован, спрашивали даже у полицая Гоши, но тот отвечал коротко: «НЕ ворует!».


       Иногда Нат исчезал на несколько дней, возвращался усталый и довольный. Когда народу стало совсем невмоготу, он потребовал от Георгича ответа. Георгич не стал упираться и ответил, что на Урале Нат изучал пещеры, добывал полезные камни, а теперь работает диггером. Ох уж, этот полицай, - окончательно всех запутал….  Вездесущие мальчишки быстренько выяснили, что диггеры исследуют и чистят подземные городские коммуникации. Народ почти успокоился: «Ааааа, сантехник….», - работает, получает законную зарплату. Одно непонятно, почему ночью?


       Бабушки и соседи стали замечать, что и кот-то у Ната какой-то странный. Во двор на прогулку выезжал верхом на плече Ната. Если учесть, что Нат принёс его почти котёнком, то за полгода котяра вырос с добрую собаку. На скамейке занимал место рядом с Натом и слушал разговоры, иногда подмуркивал что-то. Пробовали его гладить, но встретившись с ним взглядом, оставляли эту попытку. Глаза у Маркуса (так называл его Нат) были большими и разноцветными – голубой и зелёный. Окраса он был белого с несколькими чёрными пятнами. Вроде обычный кот.


       Собаки его тоже не трогали, - Маркус отпугивал их своим необычным взглядом. Когда глупый молодой и большущий ротвейлер сунулся к нему с разборками, кот молча отхлестал его по морде. Пёс бросился к хозяйке и несколько минут жалобно скулил. Хозяйка громко возмущалась, но связываться с Натом и пенсионерами не стала. После этого ротвейлер обходил стороной скамейки, где собиралась компания стариков.


       С Маркусом могли договориться только дети, особенно малыши в колясках. Ребёнок что-то лепетал на своём языке, Маркус отвечал коротким «мур», но это было всегда с разной интонацией, а то и с чувством. «Собеседники» вели разговор, понимали друг друга и даже выражали эмоции. Дети очень внимательно слушали Маркуса, похоже было, что понимали больше, чем было высказано.


       По земле Маркус почти не ходил, с разбега прыгал Нату на плечо и ездил на нём. Если Нат уходил на несколько дней, Маркус буквально жил на подоконнике, много спал, поглядывал на прохожих своими огромными глазищами. Задолго до появления Ната во дворе, Маркус начинал потягиваться и взбирался на форточку, если она была открыта. Дворовые сердобольные пытались подкормить кота, но соседка говорила, что еды и воды всегда достаточно.


       Поговаривали, что у Ната не один кот, - несколько человек готовы были побожиться, что видели на подоконнике чисто белого кота (или кошку?). Один полуночник даже утверждал, что видел в окне силуэт женщины, но на него прицыкнули: «Пить надо больше, ещё не то увидишь!…».


      Нат продолжал жить одиноко до тех пор, пока к нему не заехали гости, такие же обросшие и с тяжёлыми рюкзаками, как и Нат после возвращения. Разговаривали громко в квартире, иногда даже спорили. Особо любопытные рассказывали во дворе, что люди с Урала, привезли какие-то камни, что надобно показать их каким-то спецам, но никак не могли определиться, кому именно.


      Однажды утром во двор въехали сразу две крутые машины и увезли Ната и гостей с рюкзаками. Народ во дворе взволновался, особенно за Ната. Кот на окне спокойно спал.  Ну и когда вечером Нат с гостями вошли во двор, их не отпустили домой. Немедленно из-за столов во дворе прогнали доминошников и картёжников. На столиках появилось угощение – пирожки, булочки, чай, компоты…. Никто из гостей не стал отказываться от еды (небось не кормили их там…).


       Один из гостей, седой крепыш весело рассказал высокому собранию о приключениях Ната на Урале. О том, как он нанялся в артель собирать в старых штольнях и забоях камушки необычной формы и цвета. Попадался, в основном, несортовой материал, но и за это можно было выручить кой-какие деньги.
Нат был поудачливее других, а, может, повнимательнее, такие камни иногда находил, что диву давались – мимо ходили и не замечали. К тому же, Нат остался на зимовку, когда другие разъезжались по домам. Не всем хотелось зимовать, но место нельзя было оставлять пустым, другие артели могли занять его. Зимой особого спроса на камни не было. Иногда наезжали учёные гости, пытались по камням определить чуть ли не происхождение вселенной.


       Однажды Нат по просьбе учёного отправился за каким-то камнем в штольни один, что категорически делать нельзя было…. Там и сгинул. Поискали, потом погоревали.


       Через год Нат вышел из той же штольни, с камнем, за которым ходил… с маленьким белым котёнком на плече. Не похудевший, не обросший, в той же, но чистой одежде. На все вопросы отвечал, но кое-что вспомнить не мог, особенно какие-то глаза.


       Камень-то нужный Нат быстро нашёл, но впереди вроде как фонарик загорелся и Нат решил, что кто-то из своих пришёл за ним. Двинулся следом, но оступился, подвернул ногу, громко вскрикнул. Огонь впереди погас. Нат развернулся назад и похромал со своим фонариком. Когда решил, что заблудился, вдруг увидел кусты. Раздвинул их и вышел прямиком в деревню. Удивились местные, как это он на них вышел через горы, но приняли и долго лечили ногу. Ничем особым люди не отличались - самые что ни на есть уральские деревенские. Только говор их был больше как бы старославянский. Нат подумал, что староверы в глуши поселились.


       Пока целители залечивали ногу, прошло около месяца. Нат беспокоился, что его потеряли и будут искать, но местные уверяли, что сообщат и его потом проводят к своим. Проводили, конечно, на прощание котёнка белого подарили, пошутив, чтобы в пещеры его с собой брал, - дескать выведет.



       Вышел через год к своим, рассказал обо всём. Никто не мог понять, почему пара месяцев превратилась в целый год. Появилось у Ната подозрение, что далеко не всё он вспомнил, что там видел, особенно глаза… Поудивлялись сотоварищи, выдали ему зарплату и отправили домой, наказав показать кое-какие камни учёным, что Нат и сделал по приезду. Появилась у Ната уверенность, что в темноте под землёй увидит те глаза… Нашёл ребят, которые ходили под землю и пристроился к ним.


       До полуночи разговор длился, пока из форточки не послышался сердитый мяв. Это Маркус звал всех домой. Через пару дней гости уехали и всё вошло в прежнее русло – Нат уходил или уезжал на работу, а Маркус ждал его на подоконнике. Зимой, когда окошко замерзало, кот продыхал проталинку во льду и смотрел на улицу. Зимой дворовые собрания прекращались, ходили друг к другу в гости и пищи для разговоров было по-прежнему много.

                Конец первой части. Дальше будет ещё интереснее.