DSBM

    Если аббревиатура названия темы данного очерка не знакома читателю и встречается впервые, то ничего зловещего из себя не представляет. И даже если читатель немного знаком с данным "музыкальным" (околомузыкальным) явлением, то так же может не вызывать негативных трепетных эмоций. С какой стати? Чушь какая-то. Однако у этой чуши есть слушатели и даже поклонники, а часть исполнителей последовали собственным... пусть будет условно творческим советам. Собственным советам... для себя ненавистных.
    Чем дальше в лес, тем толще партизаны. Вот так выражение. Пришло на ум, что ж теперь. Разум имеет свойство защищаться от нежелательных эмоций, порой предлагая саркастически решить задачу противодействия паническим атакам, депрессии и прочему.
    Почему "чем дальше в лес"? Прежде чем ответить на этот вопрос, наверное, следует упомянуть о паре жанров, которые легли в основу инструментального воплощения DSBM (depressive s. black metal) или по-русски ДСЧМ (депрессивно-с-ный чёрный металл). ДСБМ как будто подражает атмосферному черному металлу и фаталистической или пессимистической жанровой форме "тяжёлого металла", сочетаемым с эмбиентом. Но считается, что данный стиль придуман небезызвестным ненавистником христианства, норвежцем Викернесом, в достаточной степени асоциальным индивидом. Надо заметить, что опус его раннего творчества под названием Hvis lyset tar oss ("Если свет заберёт нас") принято считать прообразом одновременно двух этих поджанров "чёрного металла". Но в первую очередь атмосферной или эпической версии. Хотя вокальные партии нарушают это впечатление своей пронзительностью, похожей на полную отчаяния и злобы при том, что песни немногословны и непритязательны, многозначительны в своём выражении, сокращённом до антихристианской идеи самим автором в пояснениях.
    Всё так плохо? Возможно. Разумеется, в ДСЧМ. Но не всегда. Сборники песен и отдельные песни могут быть иногда посвящены ощущению грусти на фоне пейзажной лирики или вымышленных сюжетных воспоминаний. ДСЧМ часто звучит принципиально неприятно в силу контрастности между размеренностью аккомпанемента и дисгармоничностью вокала, который может быть совершенно немузыкальным и не являться песней или пением, представляя собой стонущие подобия речитативов с намёками на распев. А также эффект болезненности достигается нарочитой небрежностью звучания, свойством "лоу-фай", низким качеством.
    Чтобы предложить какие-либо примеры, придётся обратиться к поздним образцам "чёрного металла", которые хочется назвать скорее спекуляциями на идее жанра в сторону выражения музыкальным или околомузыкальным путём представлений о негативных эмоциях. В том числе с позиции нежелания жить вместо воли к жизни и естественного желания бороться за лучшее в хорошем смысле. Наподобие желания побороть болезнь. А в противном случае - желание деструкции себя или условий жизнедеятельности.
    Одним из таких примеров является выпущенный в 2001 году альбом шведской группы Silencer (Глушитель) - Death - pierce me (Смерть, пронзи меня), и прежде всего одноимённая песня, которая как раз и является средоточием идеи стиля. В то время как всё остальное наполнено намёками на жуткие явления, желания и деяния, будучи лишённым прямого выражения. А ведь последнее свойственно не только данному стилю. Подобное можно встретить в более благозвучных образцах "атмосферного чёрного металла" и совершенно других жанров или поджанров. Намёки делает более явными вокал, состоящий из характерного "хныкания" и присущего вообще экстремальному металлу гроула (рычания, горлового пения). "Песенные" аллегории не лишены пренебрежения к тривиальной эстетике, вытесненной идеей альбома и не чуждой провокационной, эпатажной пародийности. Присутствующий в настоящее время в социальных сетях видеоролик с композицией "Стерильные ногти и громоздкие кишки" демонстрирует разные болезненные состояния людей, сопровождающих сумасшествие или его подобия. Можно считать, что вокальное хныкание прежде всего символизирует иную болезненность, нежели депрессию. Шизоидное сумасшествие, при котором человек не может отдавать себе отчёт в совершаемых с собой или другими действиях.
    Вышедшая в том же году демо-запись проекта Xasthur (Хастур) с наименованием A Gate through bloodstained mirrors ("Врата сквозь окровавленные зеркала") американского музыканта С. Коннера предлагает повествование об извращённых ритуалах, маниакальности и вымышленных мистических явлениях, перекликающихся с теорией христианства. Само название проекта имеет несколько значений сугубо вымышленного, творческого плана, изначально с позитивным смыслом, а далее с чуждым человечеству враждебным значением, относящимся к мифам о Ктулху, потустороннем древнем чудовище. Депрессивный характер не прослеживается. Зато следующий релиз данной формации можно определить как "традиционно" (свойство раннего периода блэк-метала, конца 1980-х - начала 1990-х годов) сатанинский. И это определённо тот самый ДСЧМ по звучанию. Даже более чем. Но нечто сатанинское, нежели душещипательно депрессивное. Звучит отвратительно в соответствии со смысловой нагрузкой.
    Для более полной картины не стоит игнорировать такой экземпляр, как Woods of desolation ("Леса отчаяния"), про который можно написать достаточно много. Например, что название ансамбля довольно многозначительное, образное, с переносным значением, относимое однозначно к негативным эмоциям, опустошённости, апатии, меланхолии. Автор музыки не стремится эпатировать слушателя. Это исключительно попытки выражения тоскливых эмоций, горечи (за редким исключением). Преобладает именно тоска, соседствующая то со страхом, то с невыносимым сожалением и экзистенциальной отрешённостью. Каждый альбом не повторяет предыдущий и в большинстве случаев звучит грубо и грязно. Но тематика всегда сохраняется, различаясь по сложности стихосложения. В Sorh словесный стан прост, акцент делается на череде переживаний, сравниваемой с дождливой погодой. А в Torn beyond reason ("Разорванный без причины") примерно то же самое приобретает уже более мрачную форму момента. Тут снова не передаётся некое нежелание жить, но сохраняется тематичность, повествующая о потере смысла жизни, полной потерянности и ожидании смерти наподобие предсмертной фрустрации. Немаловажно, что никоим образом не предлагается отрицание ценности жизни. И неотъемлемо обращение к памяти, источнику мучительности восприятия реальности. Вниманию слушателя представляется, каким невесёлым является предвкушение смерти. В последнем же альбоме The Falling tide присутствует описание желания начать жизнь заново при всей возросшей грубости исполнения с увеличением сходства с post-black metal, характерным и достаточно популярным представителем которого является Harakiri for the sky, так же эмоционально мрачный, посвященный смерти и душевному опустошению, формально совсем не DSBM, а фактически приближённый в интонациях к депрессивно неприятным. В отличие, например, от исполнителя post-black metal под названием Calea dreaming.
    Таким образом, однозначно о рассматриваемом в этом очерке жанре нельзя выразиться, что это гадкая пропаганда с-цида. Но можно достаточно точно утверждать, что сама по себе специфика жанра является неоднородной, вариативной и спекулятивной в том плане, что не исключает пропаганду с-цида или деструктивного образа жизни, как и многие другие стили музыки вообще, обладая лишь выразительной особенностью, представляющей собой вокальные стоны, имеющие место ещё в funeral doom metal, следовательно, относясь даже не обязательно к конкретному жанру, являясь самостоятельным нюансом. Возможно, попытка формирования DSBM как самостоятельного жанра или поджанра призвана лишь эпатировать слушателя, будучи разновидностью кича и больше ничем иным. Кроме того, что есть и более неприятные темы творчества. Например, посвященные агрессии, маниакальности, описанию обстоятельств смерти и шовинистскому смакованию насилия над людьми. Не считая легкомысленных предложений употребления наркотиков и спиртного.
    Грубость звучания как относительная характеристика, свойственная конкретным композициям или попыткам пения, также не следует считать характеристикой жанра, иначе получится, что витиеватое описание тенденций жизнедеятельности уже с предложением образа привлекательности смерти в Can Bardd - The Last rain ("Последний дождь") нельзя отнести к проявлениям депрессивности и пропаганды с-цида, потому что это не DSBM при том, что качество звучания находится на высоком уровне.
    Существуют совершенно откровенные спекуляции на тему депрессии в условно музыкальных произведениях, характеризующихся неритмичностью и плохо различимыми звуками голоса, не являющегося поющим. Что особенно интересно, такие спекуляции обладают попытками активного продвижения в социальных сетях даже с достаточно большим количеством одобрительных реакций пользователей, которые могут быть ботами, что удручает. Но и радует, что такие поползновения, косвенно дезориентирующие слушателей и обывателей, могут ненавязчиво подавляться на фоне всё-таки наличия перспектив разностороннего развития современной культуры в её проявлениях. И все мы хотя быть немного за это ответственны.
    Следует заметить, что особую привлекательность в сущности звуковой бестолковщине придают обстоятельства нахождения и представления околомузыкальных депрессивных материалов. Может показаться, что благодаря специфике подобное является чем-то уникальным. Но снова на помощь задаче здравого восприятия предмета внимания придёт рассудительность, способность обратиться к сущности предмета внимания. Если такая способность у интересующихся есть. Она ведь складывается из разнообразных знаний, жизненного опыта. Как и музыкальный вкус или предпочтения.