Глава 31. Заключительная

- Всё это напоминает старую притчу, услышанную мной у стен Старого Города (Иерусалима) без малого 200 лет назад. – Оскар обвёл собравшихся пристальным, будто изучающим, взглядом. – Легенда гласит, что отстроив заново крепостную стену Иерусалима, Сулейман Великолепный сказал, стоя у Яффских ворот: «Тот, кто въедет в город на белом коне через эти ворота, будет править Иерусалимом». В 1898 году кайзер Вильгельм II решил посетить Иерусалим. Османы были очень заинтересованы в этом визите, но кайзер настоял, чтобы ему позволили въехать в город на белом коне через Яффские ворота. Тогда они решили прорубить пролом в стене рядом с воротами, убедив Вильгельма, что это и есть знаменитые Яффские ворота, через которые он и въехал в Иерусалим на своём белом коне. Так османы сумели угодить кайзеру и избежать пророчества. Глядя на это рукотворное воплощение человеческого тщеславия, один паломник рассказал мне притчу.
«Некий человек, представ перед Создателем, спросил Его.
- Господи! Зачем я жил?
- А почему ты спрашиваешь?
- Я прожил жизнь, а вспомнить нечего! Иногда я спрашивал себя там, внизу: «Стоило ли это родовых мук женщины, меня родившей?». Так зачем всё это было?
- Слушай, попей лучше нектара. Ты такого ещё не пробовал!
- Нет! Я хочу знать!
- Ну хорошо. Помнишь, ты останавливался на постоялом дворе накануне ярмарки? Ты, кажется, тогда торговал дублённой кожей. Во время ужина за соседним столом сидел слепой с поводырём. На их столе не оказалось соли и ты отсыпал им соль из своей солонки. Вот за этим».
Возвращение Чаши в наш мир – событие космогонического масштаба. Каким образом на это может повлиять «единение Артура и Кристины», как предсказала вчера Аснат? Кристина и Артур – яркая, достойная, уникальная пара, но это всего лишь – мужчина и женщина!
Его слова повисли гулким эхом под сводами Кумранской пещеры. СЕМЬЯ вновь собралась вокруг Большого Круглого Стола.
- В пространстве Магии, их единение – энергетическая вспышка. – Задумчиво произнесла Лейла. – Это как горящая спичка. От спички можно зажечь свечу, разжечь костёр или сжечь гектары леса – «событие космогонического масштаба».
- На Кристине заклятие. – Внезапно сказала Эстер.
- Я вчера не заметила! – Удивилась Лейла.
- Ты была поглощена Самсоном. Тем более, что заклятие наложено очень искусным магом, а его цель – помешать им быть вместе.
- Как же мы можем им помочь?
- Собственно с заклятием Артур справится сам – он достаточно сильный и искушённый маг. Но это не всё. Заклятие – лишь часть ВОЗДЕЙСТВИЯ. Чтобы нейтрализовать угрозу и замкнуть круг нам нужно принять Чашу. В терминологии твоих аллегорий – «разжечь костёр».
- Я больше не чувствую связи с Гримуаром. – Вступила в разговор Аснат. – Что-то происходит.
- Гримуар – симметричная замена Чаши в нашем мире. – Ответила Эстер. – Возможно, он уже сыграл свою роль. Нам нужно в Хранилище!

* * *
Артур не притворялся спящим, но подумал, что со стороны это может выглядеть именно так. Он лежал с закрытыми глазами вспоминая события прошедшей ночи.
Над площадью Сакре-Кер вспыхнули огни фейерверков. Кристина зябко повела плечами – ночь становилась прохладной.
- Слушай! – Сказал, заметив это, Артур. – Когда-то давно (то есть, ОЧЕНЬ давно) я намеревался участвовать в открытом диспуте против Нострадамуса, собираясь уличить его в шарлатанстве и искусном манипулировании. Рабби Махараль отговорил меня от этой затеи. Вместо этого я купил участок земли здесь недалеко, на полпути к Сене. Со временем это сделало меня владельцем недвижимости. У меня там квартира. Я думаю, нам лучше продолжить эту ночь в ней.
- А как мы туда попадём? Перенесёмся или окажемся?
- Мы пойдём туда ножками. По ночному Парижу нужно ходить пешком! Тем более, что это в получасе ходьбы отсюда…

Кристина встала с широкой, под балдахином, кровати, набросила на голое тело его рубашку и примостилась в плетённое кресло у окна, поджав ноги так, что левое колено упёрлось в подбородок, а сгибом правой ноги обхватила левую ступню. Протянув руку, она взяла сигареты со стеклянной столешницы журнального столика, но не закурила, а лишь обхватив губами фильтр, ощутила его упругую правильную округлость. Артур притворялся спящим. Это было забавно и очень своевременно – ей были просто необходимы эти несколько минут «личного пространства», чтобы вспомнить, а может быть ещё раз пережить, события минувшей ночи.
«Квартира» оказалась пентхаусом в одном из исторических зданий центра. Оказавшись внутри, Кристина вдруг, неожиданно для самой себя, заплакала. Громко, навзрыд, с каждым новым выдохом словно освобождаясь от тяжести сковывавших её эти годы непосильных, за гранью разумного, откровений. Артур обхватил ладонями её лицо, большими пальцами вытирая, а точнее – размазывая по щекам, слёзы. Она наконец улыбнулась – ещё сквозь слёзы, ещё содрогаемая рыданиями. Он начал медленно нежно покрывать её лицо поцелуями, одновременно снимая с неё одежду. Это было приятно. Нагота отозвалась томительным наваждением ласки. По коже пробежала колючая на ощупь обжигающая волна восторга, как пылающей лавой, заполняя тело, каждый миллиметр этого пространства – до кончиков пальцев, до корней волос… Ночь была долгой …

Сломав в пепельнице так и не зажжённую сигарету, она выскользнула из кресла, вновь нырнула под одеяло, прижавшись к нему всем телом и упиваясь возвращаемым этим прикосновением ощущением наготы, стала покрывать поцелуями его смеющееся лицо…

* * *
Мастер Николас встал на страже у входа в пещеру. На этот раз его целью была не охрана Хранилища, а охрана окружающего мира от того, что может оказаться внутри. Остальные спустились в подземелье. В центре, на том месте где находился высеченный из камня постамент с Гримуаром, «флуктуировал» всеми оттенками грязно-серого «мутный» кокон – ТЬМА.
- Артур и Кристина вместе – Чаша там. – Лейла указала взглядом на кокон.
- Дело за малым. – Улыбнулась Эстер.
Эстер и Лейла уже намеревались пересечь нестабильную границу кокона когда под сводами крипты раздался властный голос Анжелики.
- Стойте! То, что вы собираетесь сделать не только бессмысленно, но и опасно. Нельзя победить Тьму изнутри, не став её частью. А это значит, что даже победив, вы не сможете жить с этим ни в мире Света, ни в мире Сумрака. Нам предстоит открытое, как и сказано в древних пророчествах, противостояние – 12 против ТЬМЫ.
- Западный ветер. – Бесстрастно произнёс Ли. – Тяжесть прошлого. Смиритесь со своим чувством вины, каким бы глубоким и чем бы оно ни было вызвано. Только приняв себя таким, как есть Воин сможет использовать для победы всё, даже свою слабость. Помните:
«Возможность победы заключена в противнике. Непобедимость заключена в себе самом». Сунь-цзы. Искусство войны. Боевая форма.
Взявшись за руки, они окружили кокон, образовав Магический Круг – ЭГРЕГОР СИЛЫ. Кокон в ответ содрогнулся волной какой-то фиолетовой глубины, отразившейся на их лицах СТРАХОМ. Чувство было таким же острым, пронзительным как и пугающе-нежданным. В каком-то смысле оно было сильнее страха смерти – липкий парализующий страх «несоответствия». Того НЕСООТВЕТСТВИЯ, ощущения ПОЗОРНОЙ нелепости, что в социуме монолитно-правильных «остальных» угадывается как клеймо, как язвы прокажённого. Страх поглощал их, словно обретая объём, меняющий видимые детали в реальность иных декораций. Гулкое пространство крипты стало СУМРАЧНЫМ МЕСТОМ, угадываемо открытым, но наполненным странным ТУМАНОМ, лишающим его перспективы. И только побелевшие костяшки пальцев в сцеплении рук, сохраняли спасительную целостность круга. Постепенно туман в центре круга «материализовался» двумя силуэтами, ведущими очевидно давний нескончаемый диалог.
- Понимаешь, Глобальное Зло – ГУЛАГ, газовые камеры – это ведь уже идеология, то есть вещь вторичная. А начинается всё со СТРАХА. Страха, как естественного состояния обычного «маленького» человека. Кого-то для этого нужно ударить кулаком в лицо, кому-то – ощутить холодок дула в затылок, но большинству достаточно письма об увольнении.
- Зачем ты это делаешь?!
- Потому что умею. СТРАХ чувство такое же фундаментальное, как ЛЮБОВЬ. В НАШЕМ с тобой мире и то и другое – это как горящая спичка. От спички можно зажечь свечу, разжечь костёр или сжечь гектары леса. Ты довольствуешься «вспышками любви», а я греюсь у костров инквизиции. Это мой выбор, но не моя вина. Да, я «раздул огонь», но не я «зажёг спичку». «Все говорят: нет правды на земле. Но правды нет и выше» . За какие заслуги, по каким критериям Он наделяет ТАЛАНТОМ одних, обрекая других на унизительное, разъедающее душу как кислота, чувство ущербности?! Компенсировать его они могут только заставив остальных БОЯТЬСЯ! Значит, Зависть и Страх, так же как Сострадание и Любовь, порождены логикой Его Творения! Чем же моё умение хуже твоего?
- Ты сам знаешь ответ. Я без твоего «умения» могу обойтись, а ты без моего – нет. Ты питаешься энергией РАЗРУШЕНИЯ, но нельзя разрушить руины. Значит ты разрушаешь то, что создано, создано ТАЛАНТОМ других. Ты – ПАРАЗИТ! Причём, паразитируешь ты именно на том, что так ненавидишь – на чужом таланте. Специфика твоей демагогии предопределяет специфику примкнувших к тебе людей: их привлекает безнаказанность делать то, что они умеют лучше всего – обжираться и гадить. Причём, обжираться именно тогда, когда другим голодно – это даёт им чувство ИЗБРАННОСТИ, как даёт чувство избранности ТАЛАНТ. Проблема же в том, что они с тобой, пока ты их кормишь и одеваешь. Но ведь одеваются они не в рубище и обжираются не похлёбкой! Сама твоя демагогия им скучна и мало понятна. Деформированный примитивностью их мыслительных способностей, опыт говорит, что ИМЕТЬ можно только ОТНЯВ (а не СОЗДАВ), а ОТНЯТЬ они могут только пока с тобой. Их ограниченность не даёт увидеть очевидное: им давно уже ПОЗВОЛЯЮТ иметь то, что они имеют – лишь бы не мешали. Осознав унизительность такого положения, они уходят. Даже они! Потому что тебе больше нечего им дать! И это было предсказуемо: когда-то давно они позволили Диктатору отправить в ГУЛАГ своих жён, но НЕ позволили ликвидировать кремлёвский распределитель. Это уродство и как всякое уродство – уникально: адептов у тебя всё меньше, да и сам ты, со своей «идеологией», всё чаще вызываешь не страх, а брезгливое безразличие.
- Так ты пришёл меня судить?! И привёл сюда этих 12, как 12 присяжных?! Судилище незаконно – я не участвовал в их отборе!
- Ну что ты? Приговор тебе давно вынесен! А они не присяжные – они «судебные исполнители». 40 лет понадобилось толпе рабов, выведенных Им из Египта, чтобы «выдавить из себя раба по капле», пока Он кормил их Манном. 40 веков понадобилось этой цивилизации, чтобы достичь того же «эффекта», пока Чаша с Манном покоилась в Авалоне. Пришло время вернуть Её в этот мир. Отдай то, что принадлежит им по праву!
- А если – нет?!
- Ты знаешь правила…
- Значит у меня нет выбора?
- Вопрос риторический.
- Ну чтож, ДА БУДЕТ ТАК! Но ведь ты понимаешь, что это не конец?!
- Понимаю. ДА БУДЕТ ТАК!

Туман рассеялся, обнажая пространство крипты с высеченным из камня постаментом в центре, на котором покоилась, переливаясь гранями драгоценных камней, Чаша, Святой Грааль, впитавшая пассионарность 40 веков цивилизации, Чаша с Манном…
- Мы победили… – Почти шёпотом произнесла Эстер.
- Да. – Устало произнёс Борис, смахнув со лба капли холодного пота. – Но ведь мы понимаем, что это не конец! Это только начало…
- Только начало! – Эхом ответили ему остальные.
- «Сто раз сразиться и сто раз победить – это не лучшее из лучшего; лучшее из лучшего — победить, не сражаясь». Сунь-цзы. Искусство войны. Планирование нападения. – По-прежнему бесстрастно ответил им Ли.

Но это уже совсем другая история.

Эпилог.
«Абстрактно-глубокомысленный» трёп Артура, изысканность «декораций», динамика «кипения» воды в фонтане – все вместе вдруг показалось Вадиму нарочито театрализованным действом, не имеющим к действительности никакого отношения. Действом, в котором он участвовал со спасительной отстраненностью зрителя.
- Как ты здесь оказался?
- Дед Арье и бабушка Кристина каждый год приезжают сюда «на воды». Не столько лечиться, сколько «сменить обстановку». Я был недалеко, на театральном фестивале. Решил проведать.
- Арье постарел?
- Да. Он любит повторять, что самая большая удача в его жизни – возможность состариться с такой женщиной, как Кристина. Знаешь, я им завидую.
- Кажется, тебя назвали в его честь?
- Да. Может прозвучать сентиментально-старомодно, но я реально чувствую, что это обязывает. Зайдёшь «поздороваться»?
- Не в этот раз. В одном из павильонов Института готовится «Книжная Ярмарка». Мне ещё много надо успеть сделать. Они поймут. Передавай привет. Искренний! Скоро увидимся…