Вдохновение кота Баюна
Вот он гуляет по цепи, горделиво выгнув спину. Глаза блестят, чуть даже не горят внутренним всёсжигающим пламенем. Голос звучен, выразителен. Уши навострены. Хвост колышется в такт выпеваемой им песне, восходящей к Старшей Эдде. А думает он в этот момент о припрятанной в ветвях утиной ножке, да еще о том, что третьего дня Кощей пообещал выплатить наградные ко дню своего тезоименитства не в двойном, а в тройном размере.
А, может быть, напротив — все земные думы покинули крупную башку лукоморского песнопевца, и его неугомонный дух блуждает меж диких фьордов, созерцая великие битвы древности.
В общем, вы не определите. Но Кощей может. И я после долговременного общения с волшебным котом тоже научилась. В минуты истинного витийства Баюн слепнет и глохнет. В буквальном смысле слепнет и глохнет. Так что, если вы видите, что чуткие уши поворачиваются к источнику постороннего шума, значит он просто отрабатывает жалование. А вот когда кот, ничуть не сомневаясь, ступает с очередного золотого звена прямо в воздух, зависает на мгновение и падает вниз, встает, громоздится на цепь и продолжает при этом, не прерываясь, какую-нибудь старину или эпос — это значит, что сказочник в ударе. Не оторвет его тогда от любимого дела ни утиная ножка, ни наградные, ни даже сам властелин тридесятого.
Не раз наблюдала я, как бессмертный старик треплет возглашающего очередные вирши Баюна за холку, а тот, вдохновенно размахивая хвостом, не обращает на своего господина и благодателя никакого внимания.
Впрочем, русалки считают, что и тут кот придуряется. Они показывают песнопевцу языки, кидают в него сухими желудями и даже иногда пытаются залезть верхом на покрытую наполовину шёлковой, наполовину серебряной щерстью спину. И вот я не могу понять: то ли сущеглупые девицы опять все путают и только зря издеваются над Баюном, то ли они проявляют ту самую загадочную женскую интуицию, которая всегда права и от которой ничто не скроется.
Свидетельство о публикации №224021001615