Выпей отвары трав, гл. 14 Незапланированное

Маша чувствовала себя всё хуже и хуже. В горле постоянно словно ком стоял, еда выглядела омерзительно. Всё вокруг казалось безрадостным, чужим, пугающим. Немецкий язык раздражал невероятно. Зачем вообще нужно так гавкать?

 Хенни вела себя в последнее время странно – выходила к завтраку измученная, с заплаканными глазами. В голову Маши стали лезть нехорошие мысли: а вдруг свекровь надумала её, Машу, отравить? А что, если она ревнует к сыну, хочет владеть им безраздельно?
Всё-таки эта женщина – явно ведьма. И как только такие экземпляры сохранились после костров Средневековья?

   Машу всё тошнило и тошнило, и она, невзирая на жару, пошла в соседнюю деревню за советом к Кире. Позвонила в дверной звонок. Стеклянная   дверь была вся измазана цветными отпечатками маленьких ладошек.

– Кирочка, – спросила Маша с порога, – как ты думаешь, вдруг Хенни меня отравить задумала? Или сглазить? Она колдунья! Я так плохо себя чувствую, мне так плохо ещё никогда в жизни не было!

Та усмехнулась по-доброму, пропуская гостью в дом:

– Машутка, а ты тест на беременность-то делала?

– Ой, –  пробормотала Маша, – как это?
Вроде взрослый человек, а про такую очевидную причину плохого самочувствия даже не подумала. Ей всё казалось, что забеременеть можно только через несколько лет семейной жизни. Это что-то не про неё, для настоящих взрослых людей. А она пока что выросла только снаружи...

– Ты скажи: с луны ты свалилась, али с дубу рухнула? – пошутила Кира, увлекая  новую подругу за собой на кухню. 

  Полезла в аптечку, покопалась, выворотив пости всё содержимое на стол. Выдала Маше тест и одарила ту немного кривой, но жутко лукавой улыбкой.

  Рядом скакала Штефани – то забегала на кухню, то вновь уносилась в глубь дома. Ушки на макушке: пыталась подслушать, о чём говорят взрослые. Понимала не очень много, так как беседа велась на русском. Да и мала была пока что...

Сели пить чай, Машу снова замутило при виде еды.

– Знаешь, – сказала Кира, – я тоже не верила, что у меня может быть ребёнок. Я с отцом Штефани вообще один раз в жизни ночь провела. Да и то не целую ночь – можно сказать, несколько часов. Но случайный, незапланированный ребёнок  – это так здорово, как оказалось! Это всю мою жизнь изменило. Как знать, может, была бы сейчас оперной дивой...Ой, нет, не хочу! Не хочу даже вспоминать!

   – А кто это – нипанированый ребёнок? — выкрикнула Штефани,  внезапно вбегая на кухню. По пятам за ней гналась Кристин – белокурая пятнадцатилетняя няня.

– Это ты, радость моя, — сказала Кира, – ты мой незапланированный ребёнок, я тебя обожаю!