О Тадеуше Нивиньском. Начало

22:04-22:14

Мы работали по ночам. Всё издательство было в нашем распоряжении. В смысле все его пространства. Комнаты, то есть, коридор, кухня. Так оно повелось сразу, с июля 1993-го. А то был, наверное, февраль 1995-го. Издательство переехало на Лётниско. Теперь у Юрека, хозяина, было ещё и радио - Радио Бельско. Издательство, мы, на первом этаже, а радио - на втором.
Я в ту ночь работал один. Азат ещё, наверное, отсыпался после очередного, системного его запоя-лайт. Внизу только я, а наверху... как же его звали? Может, Войтек? Наверху - это значит, в радио. Он ведущим был. Ночным. И он там был один на весь этаж, на второй, и я тут один на весь этаж, на первый. И у нас всё время работало радио - именно Радио Бельско. Интересно так было - висит себе на стене приёмник, в нём типовое вроде звучит радио, а это радио, которое прямо тут же "делается", в том же здании, где и я сижу.

А когда у Войтка был перерыв, он ко мне спускался - поболтать. Ну, кофе там. Я с удовольствием отвлекался от работы моей, довольно для меня утомительной - особенно по причине моей слабой, очень, как я теперь понимаю, слабой, квалификации. Ну, компьютеры только-только входили в жизнь. Интернета даже ещё не было толком.

Вот Войтек посидит, посидит у меня, пока там, по радио, идёт надолго музыка - ну, минут на десять, наверное, и и снова к себе наверх - и вот уже в радио я слышу его голос. У него , как правило, очередной гость.

На этот раз гостем и был как раз Тадеуш Нивиньский.
Никак сейчас вспомнить не могу, то ли на тот момент, я уже читал его книжку "Я", то ли обнаружил её в книжном как раз после той передачи с ним.
А надо сказать, что я мимо того книжного спокойно пройти никогда не мог. Я всегда очень хорошо ощущал, сколько именно у меня в кошельке таких денег, которые я могу спустить на книги. Причём, книги исключительно из отдела психологии-философии. Моей особой зависимостью были успехологические книжки. Я бы скупил их все и читал бы, читал бы. Но приходилось выбирать. Зачитывал я их до ветхости, до вылетающих страниц и мохрящихся краёв. Никакую другую литературу я, однако, в жизни своей, так не елозил, как эти книжонки. Это потом шквал всего такого нагрянул на восточно-европейскую цивилизацию, а тогда мне каждая такая новинка была лучом, так сказать, света в этом самом царстве. Я и не знал, в каком заточении жил-не-тужил до тех 90-х.

Итак, вот гость у Войтка, имени-фамилии я его тогда, конечно, сразу не запомнил, не уразумел. Его слова, его интонации - вот, что меня зацепило. Так и чувствую тот момент, когда выше и сзади-справа от меня вещает то радио тем его голосом. Тот момент и те его слова - это было для меня, конечно, пунктом поворотным.