Нетривиальный диагноз. Глава 12

Глава 12

                Наверное, в первый раз с момента обнаружения необыкновенного дара, Иван погрузился во «внутреннее» видение настолько глубоко, что совершенно перестал видеть и слышать все, что происходило вокруг. Молодой человек видел одновременно и тело девушки, покрытое тонкой простыней, и её силуэт, наполненный немыслимым количеством пятен и точек различных оттенков красного цвета. Что самое интересное, многие из разноцветных точек не стояли на месте, а перемещались с различной скоростью внутри полупрозрачного силуэта. Немного поднапрягшись, Иван сообразил, что видит движение крови по сосудам, а вместе с тем работу внутренних органов девушки. Объемная картина выглядела столь необычно, что молодой человек на несколько секунд забыл о своей основной задаче, полностью поглощенный созерцанием необычного зрелища. Но, все же вовремя спохватился и попытался сосредоточиться на областях, казавшихся ему аномальными. И сейчас Дубровский впервые столкнулся с проблемой недостаточного знания анатомии человеческого тела. Ведь до сего момента он видел отклонения в работе организма в значительной мере потому, что эти отклонения отчетливо выделялись на фоне остальных органов.
                Теперь же, охват оказался столь обширным, а погружение столь глубоким, что Дубровский никак не мог сообразить, какие же из пульсирующих пятен являются аномалиями, а какие соответствуют норме. А времени оставалось не так и много, ибо Иван хорошо помнил, что все его предыдущие «включения» имели весьма небольшую продолжительность. Из чего следовало, что необходимо приложить максимум усилий, чтобы успеть найти повреждения в организме пациентки. Сколько он уже сидит и рассматривает разноцветный силуэт, молодой человек не знал, но надеялся, что успеет увидеть то, что должен, то, что обещал девушке с такими необычными глазами.

                Стоило только Ивану подумать об этом, как произошло нечто невероятное – переливающийся мириадами оттенков красного силуэт, словно сам двинулся навстречу, как будто раскрываясь сильнее. Поначалу молодой человек не понял, что происходит, но потом сообразил, что девушка каким-то образом почувствовала его состояние, и попыталась помочь.
                К немалому удивлению Ивана, это действительно помогло, он вдруг начал различать странные, темно-бордовые кляксы, поначалу вовсе неразличимые самодеятельным диагностом. Последнее было и понятно, ибо, действуя в рамках привычного сценария, он пытался отыскать наиболее яркие пятна, обыкновенно свидетельствовавшие о воспалительном процессе или поражении какого-то органа. В данном случае, течение заболевания имело кардинально иной характер, как будто нечто, рассеянное в организме, как бы поглощало его изнутри. Однако по-прежнему оставалось неясным, что же стало изначальной причиной столь необычного заболевания. Иван постарался сосредоточиться сильнее, напрягая все силы, тем более что почувствовал приближающееся головокружение. Похоже, мозг постепенно переставал справляться с чрезмерным напряжением, возникшим в процессе «включения», и теперь давал сбои.
                «Нет, только не сейчас!» – простонал мысленно Иван, изо всех сил стараясь удержать себя в руках.

                Откуда-то издалека до его слуха донесся чей-то голос, но Дубровский только отмахнулся от него, как от назойливой мухи. И наконец, молодой человек почувствовал, что находится на верном пути, рассмотрев-таки странную бордовую линию, протянувшуюся вдоль позвоночника девушки. Но даже не сама линия привлекла наибольшее внимание молодого человека, а черная точка, окруженная не очень ярким красноватым свечением, находящаяся в самом центре бордовой полосы. Черная точка представляла собой некий инородный предмет или, быть может, нечто вроде инфекции, которая и выглядела столь странным образом. Именно черная точка и стала, как с облегчением понял Дубровский, источником неприятностей, навалившихся на девушку по имени Варвара.
                Но, стоило Ивану понять это, как все пространство вокруг него внезапно покачнулось, а в следующее мгновенье голову, словно сжало горячим обручем, а еще спустя секунду силуэт девушки начал быстро таять в воздухе. Прошло еще несколько секунд и двоение пространства одним рывком исчезло, а затем Иван... стал медленно заваливаться на пол, практически не чувствуя ни ног, ни рук.

                – Да, что же за наказание такое?! – с трудом сдерживая негодование, почти прокричал заведующий отделением, хватая молодого человека за плечи. – Доигрались, экстрасенсы хреновы!

                – Ладно, ладно, держу его, – откуда-то сбоку вдруг появился Костя, хотя Ивану казалось, что приятель остался в холле, – куда его?

                – Сразу в операционную, чтобы голову отрезать! – не скрывая своего раздражения, скривил лицо врач. – Давай пока на соседнюю кровать, пациентка все равно придет не скоро!

                – Я видел, я видел! – задыхаясь от нехватки воздуха, горячечным шепотом произнес Иван, хватая доктора за руку. – Я должен сказать, должен...

                – Что еще такое?! – не скрывая недовольства, повернул голову заведующий отделением. – Что ты должен?!

                – В центре спины, там какое-то инородное включение, я видел... – Борясь с все возрастающей слабостью и головокружением, едва ворочая языком, пробормотал Иван, стараясь отыскать взглядом девушку, но никак не мог сфокусировать внимание. – Слышите, проверьте позвоночник в середине спины, там что-то есть!

                – Хорошо, Ваня, хорошо, я напомню, – участливым, успокаивающим тоном проговорил Костя, а потом, оглянувшись куда-то, понял стремление товарища и помог Ивану поменять положение, – все в порядке, посмотри на неё.

                Девушка действительно оставалась на своем месте, с ней ничего не произошло, разве что на лице теперь появилось выражение надежды и затаенного страха. Но страх этот не имел к самой Варваре никакого отношения, это понял Иван, это понял и Костя, поняла и Мария Михайловна, с тревогой смотревшая на суетившихся вокруг её соседа врачей. Это был страх за молодого человека, который так стремился помочь ей и, в конце концов, сделавший это.
                Иван попробовал улыбнуться, и спустя несколько секунд у него это получилось, но в следующее мгновенье он провалился в темную, надвигающуюся с пугающей быстротой, бездну.

***
 
                И вновь он летел в бесконечном коридоре с серыми стенами и серым потолком, где он уже побывал некоторое время назад, что изрядно удивило Ивана. Но, тогда подобные ощущения вызвала операция, а почему они возникли сейчас, оставалось совершенно непонятным.
                «Может, я снова оказался на операционном столе?» – мелькнула мысль в глубине сознания молодого человека, но он тотчас же отмел её.
                Вряд ли его отправили на срочную операцию без каких-либо дополнительных обследований и подготовки. Скорее, Дубровский просто находится в бессознательном состоянии, и все его ощущения являются следствием слишком длительного и необычайно глубокого погружения во «внутреннее» видение.

                Однако спустя некоторое время Иван почувствовал, что на этот раз пространство бесконечного серого коридора выглядит несколько иначе. Теперь проем коридора казался заметно просторнее, словно увеличился и в ширину, и в высоту. И если в прошлый раз пространство наполнялось беспрерывным, хаотическим шорохом, то сейчас в коридоре царила мертвая тишина, лишь изредка нарушаемая странным гулом, словно некто с равной периодичностью ударял где-то на удалении в большой бубен. Некоторое время Иван с удивлением прислушивался к этим странным звукам, пока не сообразил, что слышит удары собственного сердца.
                А затем где-то в конце серого коридора появилось странное изображение, напоминающее сплетение быстрых, текучих дымных струй. Молодой человек напряг зрение, чтобы разглядеть, что же это такое, и с удивлением обнаружил, что дымные струи складываются в чей-то портрет. А спустя несколько мгновений сообразил, что видит перед собой изображение лица той девушки, Варвары, с которой общался совсем недавно в больничной палате.

                «Я, наверное, все еще в больнице», – мелькнула мысль в голове Дубровского, а спустя несколько мгновений услышал чьи-то голоса, доносившиеся, как показалось поначалу, откуда-то издалека, но спустя некоторое время стали слышаться все ближе и ближе.
                А затем... как будто свежий ветер обдал лицо Ивана, а в глаза неожиданно ударил яркий свет.

                – Ну, наконец-то, – с облегчением проговорил знакомый голос, – я уж думал, ты совсем не придешь в себя.

                – Костя? – Иван попытался открыть глаза, но тотчас прикрыл их, защищаясь от яркого света, льющегося с потолка. – Я еще в больнице?

                – Ну, а где же еще? – с укоризной покачал головой Аверьянов, появляясь в поле зрения. – Уже три часа в отключке лежишь, на своем старом месте, кстати говоря.

                – Маме уже сообщили? – тихо спросил Иван, прикрыв на несколько секунд глаза, а потом снова взглянул на товарища.

                – Уж извини, брат, мне пришлось это сделать, – сочувственно кивнув головой, развел руками Костя, – скоро они с твоей сестрой будут здесь.

                – А что с Варварой? – Иван немного помедлил, а затем задал, наконец, наиболее интересующий его вопрос.

                – А что с ней может быть? – пожал плечами Костя. – За тебя сильно переживает, да готовиться к обследованию.

                – К обследованию? – Иван даже слегка приподнялся в кровати, вперив в лицо товарища пристальный взгляд.

                – Ну так, эта твоя соседка, божий одуванчик, Мария Михайловна, оказалась, будь здоров какой настырной старушкой, – усмехнулся Аверьянов, бросив взгляд в сторону двери, – когда тебя перенесли сюда, она в буквальном смысле пробила всем голову, настояв на том, чтобы её племянницу обследовали еще раз, с учетом того диагноза, который ты ей поставил.

                – И заведующий согласился? – Иван с удивлением покачал головой, а затем вновь откинулся на подушку.

                – Да, по-моему, его так ошеломила необычная ситуация, что он был готов на что угодно, лишь бы от него отстали, – с иронией глядя на товарища, улыбнулся Костя.

                – А что со мной собираются делать? – немного осмыслив сложившуюся ситуацию, спросил после короткого молчания Иван.

                – Именно то, чего ты так хотел, будут проводить повторное обследование по всей форме, кстати, на МРТ тебя уже успели свозить, заведующему очень хотелось взглянуть на состояние твоей черепной коробки, тем более, сразу после приступа... – Аверьянов искоса посмотрел в сторону входной двери, а потом прислушался к чему-то и добавил. – А вот, кажется, и мама твоя на подходе.

                Иван зажмурился, не представляя, что скажет матери, поскольку чувствовал себя бесконечно виноватым. Хотя, с другой стороны, поступить как-то иначе он все равно не мог, и очень надеялся, что ему все-таки удастся объяснить это своим близким. Каково же было удивление молодого человека, когда вместе с мамой и сестрой в палате появилась целая делегация. Конечно же, не преминула заглянуть к своему соседу и Мария Михайловна. Но вместе с ней пришла еще одна женщина, с необычайно усталым, совершенно изможденным, но в то же время симпатичным, неуловимо похожим на кого-то, лицом.

                Стоило всей женской компании оказаться на пороге, как Костя немедленно встал со своего места и отошел к окну, не желая мешать. Иван почему-то немедленно почувствовал себя присутствующим на очень важном экзамене, к коему он, по стечению обстоятельств, оказался совершенно не готов. Молодому человеку казалось, что мама припомнит ему все обещания сына, и будет в этом смысле абсолютно права. Но, вышло все совсем не так, как ожидалось. Видимо перед этим у мамы в коридоре уже произошел серьезный разговор с кем-то еще, поскольку, войдя в палату и увидев лежащего сына, она некоторое время молчала и пристально смотрела на него. Иван даже попробовал сесть, чтобы показать, что с ним все в порядке, но получилось это плоховато, все-таки сил у него оставалось немного.

                – Лежи, чего уж там, – каким-то странным тоном произнесла мама, присаживаясь на край кровати и продолжая смотреть сыну в глаза.

                – Ты прости меня, – после небольшой паузы произнес Иван, чувствуя себя человеком, разрушившим жизнь близких людей, – я не должен был так поступать, но просто не мог поступить иначе.

                – Да...а, – речь мамы прервалась прерывистым вздохом, а затем она мельком взглянула на женщину с уставшим лицом, – я так долго ждала, когда мой сын найдет себе девушку, с которой пойдет рука об руку по жизни, а когда это, похоже, произошло, оказалось, что таковое решение очень непросто принять.

                – Ты уже видела Варю? – не скрывая своего удивления, спросил Иван, переводя взгляд с мамы на сестру, а затем на Марию Михайловну.

                – И не только видела, но и познакомилась, как я понимаю, с твоей будущей тещей, – на лице мамы появилась грустная улыбка.

                – С будущей тещей? – Иван с изумлением посмотрел на маму, а потом перевел взгляд на стоявшую чуть поодаль женщину с уставшим лицом.

                И только сейчас молодой человек неожиданно понял, кого же она ему так напоминает – женщина была мамой Варвары.

                – Ну, не знаю, каковы твои планы, а вот девушка, лежащая в соседней палате, однозначно считает, что нашла свою половину, хотя и увидела тебя сегодня всего лишь третий раз в жизни, – мама глубоко вздохнула и покачала головой.

                – Извините, Иван, что так вышло, Варвара иногда принимает такие спонтанные, скоропалительные решения, – приблизилась к постели Дубровского, как теперь стало понятно, Варина мама, – но в Вашем случае, мне кажется, она нисколько не ошиблась с выбором.

                – Спасибо, – озадаченно пробормотал Иван, чувствуя, что смущается и оглянулся на Костю, стоявшего позади, однако Аверьянов только подмигнул товарищу и улыбнулся, – а что же с диагнозом Вари?

                – Завтра будут проводить детальное обследование, – вступила в разговор Мария Михайловна, – мы уже и забыли об этом, а получается, вся загвоздка в старой травме.

                – В старой травме? – Иван внимательно посмотрел на маму Варвары.

                – Да, иногда случается так, что старые травмы неожиданно дают о себе знать спустя длительный промежуток времени. – Тяжело вздохнув, ответила женщина. – Несколько лет назад Варя ездила с подругами в этнографический поход, и там упала во время обследования какого-то древнего кургана. Тогда ей показалось, что что-то сильно укололо в спину, но поскольку квалифицированной медицинской помощи поблизости не нашлось, рану просто дезинфицировали и оставили, как есть. Потом, по возвращению домой, никаких негативных проявлений не возникло, поэтому о том случае все забыли. А он вот как, оказывается – проявился спустя почти четыре года, причем совсем не в том месте, которое было травмировано.

                – Выходит, есть надежда, что Варвару вылечат? – Дубровский с надеждой посмотрел на женщин, стоявших возле его кровати.

                – Пока трудно говорить что-то определенное, – покачала головой мать Вари, – но теперь у нас хотя бы появилась надежда, возможно, это даст какой-никакой шанс на излечение, ведь до сих пор мы словно блуждали в потемках.

                – Я думаю, все у Вари будет хорошо, – негромким, но необычайно твердым голосом произнес Иван, снова приподнимаясь и, наконец, усаживаясь в постели, – а если что-то не получится, я всегда будут рядом, – и немного смутившись, бросил украдкой взгляд на свою маму, а потом на маму Варвары.

                – Наверное, ты действительно встретил свою судьбу, – мама взглянула на сына каким-то странным, необыкновенно внимательным взглядом.

                – Ты не очень сердишься на меня? – немного помолчав, спросил Иван.

                – Да теперь уже поздно сердится, – на лице матери появилась грустная усмешка, – ты все равно сделал все по-своему, но возможно, в чем-то и оказался прав.

                – Да? – молодой человек осторожно посмотрел на маму, потом на сестру, а затем перевел взгляд на Костю. – В чем же я оказался прав?

                – Полагаю в том, что проявил настойчивость на пути достижения своей цели, – негромко проговорил Аверьянов, подходя ближе и кладя руку на плечо товарища, – ведь до сих пор мы не видели в тебе такой настойчивости, разве что кроме работы, но наша жизнь состоит не только из профессии.

                – А знаете, Иван, конечно, мы с Вами пока малознакомы, но мне кажется, будет совсем неплохо, если рядом с моей дочерью окажется такой человек, как Вы, – на лице матери Варвары появилась слабая улыбка, – мне думается, вы очень подходите друг другу.

                – Что же, будем надеяться, что хотя бы в этом судьба окажется благосклонна, – с грустью покачала головой мама Ивана.

                – Да что же у всех такой упаднический тон?! – прерывая наступившее молчание, воскликнула Мария Михайловна, выступая вперед, и в голосе пожилой женщины отчетливо слышалась твердая убежденность. – Такое впечатление, что уже вынесен приговор, и никакой альтернативы нет?! А ведь мы теперь знаем причину болезненного состояния Вари, да и стопроцентной уверенности в негативных последствиях у Ивана тоже нет!

                – А вот это верно, – кивнул головой Аверьянов, подмигнув своему приятелю. – Конечно, свое суждение доктора выносили по результатам обследования, но вспомним – к чему привели все эти обследования у Варвары? Мне кажется, ничто не мешает провести еще одну серию тестов, пригласить других специалистов, а потом уже решать – есть ли смысл готовиться к худшему или нет!

                – А потом, иногда некоторые вещи могут меняться со временем, – вступила в разговор молчавшая до сих пор Светлана, – быть может, если у Вани будет спокойная жизнь, а рядом с ним окажется любящая женщина, никакого развития болезни и вовсе не произойдет.

                – Это ты для того говоришь, чтобы успокоить меня? – мама покачала головой, обратив на дочь снисходительный взгляд.

                Иван хотел было сказать, что сестра может оказаться права, но в этот момент входная дверь отворилась, и на пороге появился заведующий отделением. Увидев столь представительную делегацию, посетившую упрямого пациента, доктор остановился, и некоторое время разглядывал присутствующих.

                – Я так понимаю, доктор, у Вас уже имеются результаты последнего исследования? – кашлянув, чтобы привлечь к себе внимание, решился прервать молчание Аверьянов.

                – К-хм, ну, в общем-то, да... – Немного помедлив, ответил врач, еще раз оглядев присутствующих в палате женщин. – Простите, Вы, кажется, мама той девушки, Варвары?

                – Да, это я, – просто ответила женщина, – прошу прощения, но не смогла не зайти к молодому человеку, который рискуя здоровьем, решил помочь моей дочери.

                – Да, поступок очень сильный, – мельком взглянув сначала на Костю, а затем, переведя взгляд на Ивана, ответил заведующий, – кажется, я недооценил этого молодого человека, а он оказался прав.

                – В каком смысле? – заметно напрягся Иван, подавшись вперед.

                – Пока это, конечно, только предварительный результат, но похоже, у Вашей дамы сердца действительно имеются признаки инфекционного некроза в районе грудного отдела позвоночника. – Как будто с некоторым удивлением ответил медик, озадаченно потерев подбородок. – Разумеется, предстоит сделать немалое число анализов, но, по крайней мере, путь, по которому следует идти, нам теперь ясен.

                – Выходит, мое «внутреннее» видение может пригодиться в некоторых случаях? – заметно повеселел Иван. – А Вы сомневались в этом, доктор, а ведь я мог бы помочь многим людям!

                – Хм, а вот в этом-то и появляется некоторая загвоздка... – Замялся заведующий, стараясь не смотреть пациенту в глаза. – Дело в том, что на последних снимках, полученных на МРТ, те измененные области мозга, которые, как мы полагали, ответственны за аномальные явления, теперь выглядят почти нормально, мы и обнаружили остаточные изменения лишь потому, что знали, где искать.

                На несколько минут в палате воцарилась тишина, все смотрели на Ивана такими взглядами, словно он вот-вот должен превратиться в некоего персонажа волшебной сказки. Да и сам молодой человек оказался немало ошарашен таким заявлением доктора. Он уже начал привыкать к своему необычному дару, и потерять таковой Ивану совсем не хотелось, хотя в случае новой операции это неминуемо произошло бы. Однако теперь, насколько можно было понять, вторая операция оказывалась под большим вопросом.

                – Хм, похоже, последнее «включение» необычной возможности Ивана, как-то изменило структуру его мозга? – озадаченно потирая щеку, Константин вопросительно посмотрел на заведующего.

                – Ничего не могу сказать, – в голосе доктора слышалась откровенная растерянность, – сам пока ничего не понимаю, конечно, будем обследовать Ивана и дальше, но... – Медик пожал плечами. – Если это так, то феномен просто поразительный.

                – Да уж, феномен, – задумчивым тоном произнес Иван, а затем решительным движением сбросил ноги с кровати и, повернув голову к товарищу, деловито произнес, – помоги-ка мне добраться до палаты номер четыре.

                – До палаты номер четыре?! – заведующий с изумлением посмотрел на пациента, твердо стоявшего на ногах.

                – Да, там моя невеста, – просто ответил Дубровский и протянул руку Косте, но затем убрал её, – впрочем, мне кажется, я вполне могу дойти и сам.

                И подмигнув присутствующим, смотревшим на него с несколько обалдевшим видом, молодой человек вполне уверенной походкой вышел из палаты. Все, кто всего несколько минут назад видели его лежащим в постели, растерянно переглянулись, и только Аверьянов улыбнулся и с многозначительным видом покачал головой:

                – Феномен мозга, самый что ни на есть феномен!

                А Иван в это время стоял в дверях палаты номер четыре и смотрел в глаза самой прекрасной девушки на свете, носившей имя Варвара. Около минуты между молодыми людьми происходил молчаливый разговор, причем они понимали друг друга без слов, а затем Иван сделал шаг вперед и закрыл за собой дверь.
                Пространство вокруг него внезапно наполнилось едва видимыми радужными кругами и овалами, но никакого головокружения молодой человек больше не ощущал.