Вернуться за двадцать минут

Часть 1.

Проснулась я в смешанных чувствах. С одной стороны, наконец-то выхожу на работу. С другой стороны, я оттуда уже увольнялась «навсегда». С третьей стороны, жить захочешь – не так раскорячишься.

Дальше всё по плану: умыться, сварить кофе, 20 минут у шкафа, 7 минут на макияж, проверить погоду в интернете, переодеться заново, закрыть окно, проверить утюг и печку и что там ещё делают, когда волнуются в первый рабочий день.

Покончив с первым пунктом программы, я вышла из ванной и включила свет в коридоре. Не поняла, ещё раз включила. Обиделась. Расстроилась. Разозлилась. Света не было. Подошла к окну и выглянула на улицу. Света не было нигде.

И что страннее всего, улица была пустой. Как такое возможно в будний день, когда все спешат устроить пробки?

Тут что-то одно из двух: Землю захватили инопланетяне, а мне об этом почему-то не сообщили или то, о чём думать не хотелось. Что бы сразу отсечь неверный вариант, я взяла в руку телефон, но это совсем не помогло – кто-то от волнения забыл вчера поставить на зарядку. Хитро, но я знаю другой способ, который использую только в крайних случаях. Сейчас объясню.

Большинство людей не умеют читать во сне. Считается, что части нашего мозга, которые обрабатывают речь — область Брока (которая отвечает за речь) и область Вернике (которая помогает нам с грамматикой и синтаксисом, то есть способностью осмысленно соединять слова) — менее активны во время сна.

Следовательно, если я сейчас нахожусь в сновидении, то, как подавляющее большинство людей, не смогу прочитать текст.

В спальне полно книг. Я оглянулась. Протянула руку к прикроватной тумбочке и взяла текущий детектив. Машинально бросила взгляд на будильник и замерла. Стрелки быстро вращались против хода. Циферблат поражал альтернативным зеркальным отображением. Искривлённые, разного размера цифры пугали. Внезапно стрелка будильника сдвинулась с места и, набирая скорость, догнала и перегнала минутную.

Я положила книгу на место. Сомнений больше не осталось. Я сплю. И что гораздо хуже, провалилась в нижний астрал*. Теперь у меня есть всего двадцать минут, что бы найти выход, иначе я застряну здесь навсегда.

Примечание:
* Нижний астрал ( ноосфера или коллективное бессознательное) доступен для исследования. Но только для тех людей, кто может сохранить в себе невозмутимость, здравомыслие и спокойствие. В ком отсутствуют агрессивность, паника и страх, нет обид и желания использовать кого-либо в своих интересах. В случае присутствия указанных качеств, там легко можно подцепить на себя ненужную сущность и получить кучу проблем в своей физической жизни.

Часть 2.

Нужно спешить! Я выбежала на улицу. Белый пушистый снег скрипел под ногами. Тёмное беззвёздное небо давило на нервы.

Чёрно-белый мир – царство рептильного мозга*: бей или беги. Глубоко же меня забросило. Нужно собраться! Время безжалостно утекает. И я побежала.

Пустые улицы, мёртвые провалы окон в многоэтажках. Без сомнения, это мой город, узнаваемый и привычный. Пожалуйста, мне нужен маленький источник энергии, что бы выбраться хотя бы на верхние уровни!

В окне первого этажа мелькнул луч фонарика. Панель домофона призывно мигнула. Удача, богиня моя, не покидай свою преданную почитательницу!

Я бросилась к подъезду и забарабанила в стекло. Мрачный, полный безнадёги голос, отозвался из квартиры:
— Идите к чёрту! Оставьте меня в покое!
— Откройте, полиция! – не сдавалась я: — От ваших соседей поступила жалоба!
— Предъявите ордер!

Я заколотила ногами по железной двери. Домофон мигнул и погас.

— Тупая овца! – выругалась я: — Почему моя жизнь и смерть зависят от трусливых высокомерных идиотов!?

Разумеется, мне никто не ответил. Портал закрылся. Делать нечего, придётся искать другой. И я опять побежала.

На парковке возле супермаркета было подозрительно пустынно. Даже зомби тусовались где-то в другом месте. Темно и одиноко.

Паническая атака подкатила комом к горлу. Что теперь делать? Не уже ли я стану одной из потеряшек и навсегда останусь бродить в мире, где никогда не светит Солнце?

Высокий сутулый мужчина прошёл мимо меня. В руке он нёс авоську с пакетом кефира, нарезным батоном и двумя ярко-оранжевыми апельсинами. Это был знак. Я пошла за ним.

Внезапно он обернулся:
— Простите, вы не знаете, куда все подевались?
— Вы можете говорить? – удивилась я.
— Вы тоже заметили, что местные жители немногословны?
— Они же просто безумны!
— Я это подозревал. Позвольте пригласить вас на чашку чаю. К нам никто не ходит в гости. Моя жена будет очень рада.
— Благодарю! Мне кажется, что мы с вами уже встречались.
— Маловероятно. Я бы запомнил.

Время остановилось. Оно стало тягучим и плотным. Я оказалась там, где надо. Кто этот мужчина? Почему он сохранил разум? Откуда он взял апельсины? Кто его жена? Я сильно подозревала, что мне известны ответы на эти вопросы, но искать их нужно в неокортексе**.

На стене обшарпанной хрущёвки кто-то написал красной краской: Леоне Ковали. Это имя было мне хорошо знакомо. Оно казалось важным. Я узнала бы его из тысячи, даже в этих искорёженных больных буквах.

— Кто это сделал? – спросила я у мужчины.
— Оно тут всегда было. Вы не знаете, что это значит? – вежливо поинтересовался он.
— Это ваше имя. Так вас зовут.

И тут меня накрыло с головой. Я вспомнила, зачем я здесь.

Примечание:
* Рептильный мозг — это наиболее древняя сформировавшаяся в процессе эволюции часть головного мозга человека, которая отвечает за биологическое выживание и телесное функционирование. Он располагается в задней и центральной частях мозга и включает в себя мозговой ствол и мозжечок.
** Неокортекс — это новые области коры головного мозга человека, расположенные в верхнем слое полушарий мозга и отвечающие за высшие нервные функции (сенсорное восприятие, выполнение моторных команд, осознанное мышление, речь).

Часть 3.

Это был знак, но только для меня. Профессор, а теперь я точно его узнала, с дотошностью присущей только настоящим учёным, изучал граффити:
— А вы уверены, что это буквы? Выглядит, как картинка.
— Да, Константин Леонидович, вы абсолютно правы, это такая шарада.
— Вы должны научить меня её разгадывать.
— Обязательно, но только после чая, — я улыбнулась.

Впереди предстояло самое трудное. Я пропустила профессора вперёд и тихо сказала:
— Тайминг!

Рядом со мной появилась полупрозрачная фигура лысеющего мужчины в белом лабораторном халате:
— Ты меня видишь?
— Да.
— Узнаёшь?
— Нет.
— Действуем по протоколу. Назови уровень.
— Рептильный.
— Чёрт! Я тебя немедленно вытаскиваю!
— Исключено! Я нашла профессора. Готовьте эвакуацию.
— Подтверди эвакуацию.
— Эвакуацию подтверждаю. Готовьте три канала.
— Кто третий? – обеспокоился призрак.
— Жена.
— Это невозможно!
— Я проверю. Сколько у меня времени?
— Семь минут. Поторопись. Отбой! – призрак исчез.

Константин Леонидович привёл меня к своему дому. Собственно, начинать поиски следовало именно отсюда. К сожалению, информационный слот об этом месте хранился на уровне нейрокортекса и был для меня недоступен. Тем не менее, я здесь. Удача, богиня моя, ты снова меня выручила!

У подъезда топтались три зомби-потеряшки. Профессор вздрогнул и притормозил. Времени осталось совсем ничего, обучать его методам коммуникации на рептильном уровне бессмысленно.

Я обогнала своего спутника и прямиком пошла к зомби. Они оглянулись и двинулись мне навстречу. Вечно голодные до жизненной энергии твари. Сегодня вам ничего не обломится. Константин Леонидович сделал попытку меня остановить, но безуспешно.

— Пошли на х...! – крикнула я и добавила несколько матерных слов.

Зомби разбежались. Профессор удивился:
— Как это работает?
— Долго объяснять. Давайте после чая?
— Конечно. Спасибо!
— Не берите в голову. Больше никто не отнимет вашу еду.
— Да, я, кажется, понял принцип действия.
— Надеюсь, он вам больше не понадобится.

Мужчина удивился и пропустил меня в подъезд. Я с трудом сдерживалась, чтобы не погнать его пинками по лестнице, так медленно он шёл. На третьем этаже профессор остановился возле двери, оббитой чёрным дерматином, отпер замок своим ключом и вошёл первым.

Оп! Неожиданно в квартире оказалось светло. В окна врывалось летнее солнце. Это был кусочек разноцветного мира. Скверно!

В коридор вышла приятная женщина и забрала у мужа авоську.

— Познакомься, Леночка, это, — он смутился, поняв, что не знает моего имени.
— Елена Станиславовна, — представилась я.
— Меня тоже так зовут, — обрадовалась она: — Проходите! Сейчас будет чай.

Я надела предложенные тапочки и прошла в гостиную. В чёрно-белом телевизоре Леонид Ильич Брежнев выступал на Олимпиаде-80. Профессор о чём-то беседовал с женой на кухне.

Без промедления я подошла к окну и распахнула раму. Снаружи меня встретил чёрно-белый мир нижнего астрала. Я оглянулась. В комнате было светло, как днём. Плохо!

Я закрыла окно, присела на старый диван под самовязанным пледом и сделала вид, что смотрю телевизор. Супруги вошли в комнату через несколько секунд и начали сервировать стол к чаю.

Я снова огляделась. Имитация была идеальной. «Жена», чем бы она ни была, черпала сведения о нашем мире прямо из мозга профессора. Очень плохо!

Нужно срочно разобраться и обезвредить, но так, чтобы Константин Леонидович сам увидел её истинный облик. В противном случае, он не согласится на эвакуацию. Можно, конечно, и принудительно, но тогда возникает опасная побочка. Тащить же астрального паразита с собой, а потом разбираться с ним в нашей реальности категорически запрещено протоколом.

Мы расселись вокруг стола. Кружевная скатерть. Костяной фарфор. Серебряные ложечки. И бисквитный торт со взбитыми сливками! Ну, это уже перебор!!!

Беседа текла непринуждённо. Я ждала, когда «жена» расслабится и проколется. Мне повезло, она взяла апельсин и откусила, не снимая кожуры. Длинные, острые, не человеческие зубы легко прокусили фрукт, но сок, вопреки логике, не потёк.

Теперь следовало понять способ подпитки. Я посмотрела на зеркало в перламутровой раме на стене и краем глаза на часть пространства между профессором и паразитом. Едва заметная привязка жгутиком связывала сердечную чакру мужчины и горловую «жены». Хорошо!

Я взяла в руки щипчики для сахара, и они вытянулись, превратившись в садовый секатор. Осознанные сновидения* — полезная штука.

Паразит что-то заметил и протянул верхнюю конечность к профессору, но я была готова к атаке. Секатор клацнул, и энергетический канал оказался разрушен.

— Тайминг! Срочная эвакуация! Два канала!

Внезапно погас свет. «Жена», на глазах оторопевшего профессора, превратилась в мерзкого беса с острыми рожками и внушительным мужским достоинством. Уютная обстановка гостиной «поплыла» и смазалась.

— Что? Что всё это значит!? – придушённо спросил Константин Леонидович.
— Уходим немедленно! Все объяснения позже!

Яркая вспышка поглотила профессора. Я швырнула в обалдевшего от неожиданности беса секатор и прыгнула в портал.

Примечание:
*Осознанный сон (lucid dream, ОС) — тип сна, в котором человек понимает, что находится в сновидении и может управлять происходящим: своими действиями, поведением окружающих и законами, которым подчиняется мир внутри сна. При этом у человека сохраняются воспоминания о реальной жизни и характеристики личности.

Часть 4.

Теоретически. И практически. Я должна была проснуться, открыть глаза и получить свою первую чашку чая с поздравлениями. Но что-то пошло не так.
Меня окружала плотная липкая тьма, и как бы я не старалась, проснуться не удавалось.

— Константин Леонидович!
— Я здесь, — подтвердил робкий дрожащий голос.
— Вы меня видите?
— Да. Я стою у вас за спиной.

Я обернулась и облегчённо вздохнула:
— Стойте на месте. Не шевелитесь. Это может быть опасно.
— Где мы?
— В слепом пятне.
— Вы здесь раньше бывали?
— Нет. Сюда редко попадают.
— Кто-нибудь выбирался живым?
— Мы будем первыми.
— Мне нравится ваш оптимизм, — кисло заметил он.
— Мне нужно доложить начальству и запросить помощи. Не пугайтесь, если увидите призрака.

Он кивнул и опустил глаза. Я повернулась к нему спиной и сказала:
— Тайминг, — ничего не произошло: — Тайминг! – повторила уже громче.
— Я здесь. Ты меня не видишь? – отозвалась пустота.
— Нет.
— Действуем по протоколу. Назови уровень.
— Слепое пятно.
— Это невозможно!
— Ага.
— Профессор с тобой?
— Да, я здесь. Извините, что вмешиваюсь, когда вы нас отсюда вытащите?
— Хм, — задумался голос: — Если вы найдёте источник энергии, что бы мы могли вас запеленговать…
— Не отнимай моё время! – разозлилась я: — Где я тебе найду источник энергии? Сколько осталось?
— Две минуты. Извини, я, правда, ничем не могу помочь.
— Я постараюсь найти выход. Оставайся на связи.
— Простите, а почему произошёл сбой? – влез мой спутник.
— Вы забрали с предыдущего уровня какой-то артефакт. В портале он дал искажение и вас забросило в слепое пятно, — доходчиво объяснил голос.
— Мы ничего не брали! Проверь настройки! – возразила я.
— Простите, это был я, — голос профессора звучал виновато.

Я вновь оглянулась и увидела у него в руке чайную ложку. Удача, богиня моя, почему ты отвернулась от меня?

— Всё произошло так быстро, а я держал её в руке, и я же совсем не знал, — лепетал он какой-то бред.
— Вы ни в чём не виноваты. Это просто роковое стечение обстоятельств, — я фальшиво попыталась его утешить.

В конце концов, что это меняет? Пусть хотя бы умрёт с чистой совестью.

— Остаюсь на линии. Отбой! – отрапортовал голос и заткнулся.

Константин Леонидович всхлипнул:
— Это какой-то кошмар. Почему здесь так темно?
— Здесь не темно. Функции мозга ограничены. Когда он сталкивается с информацией, которую ему не с чем сравнить, то просто её блокирует. Когнитивный диссонанс*.
— Вы хотите сказать, что мы столкнулись с принципиально другим уровнем мировосприятия и наш мозг отключился?
— Частично отключился. Нас окружает пространство, которое мы не можем распознать как опасное или наоборот. За пределами слепоты может находиться множество источников энергии, способных нас спасти, но беда в том, что мы не имеем о них ни малейшего представления, следовательно, не можем ими воспользоваться.
— Две минуты уже прошли?
— Нет. Здесь время не линейно.
— Может быть, есть какой-то выход?
— Чисто теоретически? Да. Кто-то из нас должен пожертвовать своей жизнью.
— И как это поможет?
— В момент перехода высвобождается гигантский поток энергии, который аппаратура может запеленговать.

Профессор удивлённо посмотрел мне в глаза, как-будто пытался понять, не шучу ли я:
— В гостиной вы превратили щипцы для сахара в секатор. Теоретически, можно аннигилировать** ложку.
— Я этого не умею.
— Но мы можем попробовать. У вас есть бумага и карандаш. Мне необходимо сделать расчеты.

Бездонная тоска сковала моё сердце. Выход был очевиден. Жизнь учёного важнее жизни сталкера. Я могу спасти только одного, а он — всех. Даже если не сразу. Во второй, третий, десятый раз он найдёт выход. В трагедии нашего мира виновных нет, но всё зашло слишком далеко, почти безнадёжно. В противном случае, кто бы стал вытаскивать талантливые души из коллективного бессознательного?

— Послушайте, если вы считаете мою идею глупой…
— Это всё очень интересно, но у нас нет времени, — перебила я его академический запал: — Сейчас вы переместитесь в безопасное место и изложите все свои идеи компетентным лицам.
— А что будет с вами?
— Я выполню свой долг.
— Но это же я виноват, это я с ложкой напортачил. Лучше я! Убейте меня!
— Я не затем потратила столько сил и времени, что бы потерять вас на финише. Понимаете? Вы нужны нам. Нужны человечеству. Ваш талант может всех спасти!
— А если у меня не получится? Если я не смогу? А вы сможете ещё найти другого, кто точно всех спасёт? Вот у вас сейчас какой год?
— 2024.
— А у меня 1986! У вас же везде компьютеры! А я в них ничего не понимаю!
— Не ерундите, профессор! Главное – это идеи! Вы думайте, а кому в компьютер загружать, не ваша забота!
— Но чисто статистически…
— Хотите поговорить о статистике? Пожалуйста. Какова вероятность встретить инопланетянина в своей спальне?
— Что?
— Правильный ответ – пятьдесят на пятьдесят. Либо встретишь, либо нет. Я своего уже встретила, а дважды снаряд в одну воронку не падает.
— С этим можно поспорить.
— Можно, но мы не будем.

Я отвернулась. Не хотела, что бы он видел, как мне страшно:
— Тайминг! Приготовиться к эвакуации! Один канал.
— Подтверди эвакуацию, — потребовал голос.
— Эвакуацию подтверждаю. Прощай. Мне было приятно с тобой работать.
— Так нельзя! – воскликнул Константин Леонидович и сделал шаг назад, в темноту: — Я обязательно найду источник энергии, и вам не придётся из-за меня умирать! Нет! Сначала моя жена, а теперь и вы! Я не могу нести такой груз!
— Стойте! Ни с места! Это смертельно опасно! Вы нужны нам живым!
— Мы вернёмся вместе. Я уверен! – крикнул он, сделал последний шаг и внезапно взорвался изнутри.
— Пеленг зафиксирован. Эвакуация началась, — доложил голос.

Пространство вокруг меня закрутилось, свернулось в сингулярность***, ярко вспыхнуло и закружило до тошноты. На одном из последних витков что-то липкое и мерзкое впилось мне в лодыжку, но слишком поздно, остановить процесс было уже невозможно. Я возвращалась домой.

Примечание:
* Когнитивный диссонанс — состояние психического дискомфорта индивида, вызванное столкновением в его сознании конфликтующих представлений: идей, верований, ценностей или эмоциональных реакций.
** Аннигиляция – это один из видов взаимопревращений элементарных частиц, в котором частица и соответствующая ей античастица превращаются в электромагнитное излучение.
*** Космологическая сингулярность — это предполагаемое состояние Вселенной в начальный момент Большого взрыва, характеризующееся бесконечно большой плотностью и температурой вещества.

Часть 5.

Это был провал. Полный и грандиозный. Кто-то скажет: «Со всеми случается». А кто-то возразит: «Возможно, это был наш последний шанс».

Я лежала на собственной кровати, лицом к стене. Разговаривать не хотелось. Нужно было навестить детей, но сил не было, и что бы я им сказала? Простите, ваша мама облажалась?

Петрович только сочувственно вздыхал. Я знала, что он меня не осуждает, но голодная тоска терзала мятущуюся душу.

— Это синдром выжившего*! – авторитетно заявил мой начальник, изображавший из себя призрака на задании: — Все через это проходят. Нет гарантии, что именно он смог бы нам помочь.
— Мы никогда об этом не узнаем.
— Ещё есть немного времени.
— Не утешай меня. Я этого не заслуживаю.
— Ни ты первая, ни ты последняя.

Сегодня я покинула лабораторию и медленно бродила по пустым коридорам института. Пара встречных сталкеров сочувственно кивнули. Уже все знают! Какой позор! Куратор из архива поджала губы и отвернулась. Осуждает. Стерва. Сама бы попробовала! Диванный эксперт!

Что-то скреблось на грани сознания, но никак не получалось ухватить мысль. Я возвращалась из столовой. Путь мой скорбный пролегал через крыло регенеративной** лаборатории. Спешить было некуда. Никто нигде меня не ждал. Почему бы и не зайти?

Все столпились у колпака 3D-принтера и что-то обсуждали. Петрович оглянулся и махнул мне рукой:
— Иди сюда! Посмотри!

Под прозрачным пластиком лежало тело некрасивой девушки. Глаза закрыты. Ноздри нервно подрагивают.

— Готово к имплантации, — воодушевлённо прошептал Петрович и расстегнул верхнюю пуговицу на белом халате.

Рабочий момент. Если удастся совместить информационную матрицу с выращенным биологическим организмом, и отторжения не произойдёт, одним человеком станет больше. Я как-то даже не обрадовалась. Повезло кому-то.

— Она такая красивая, — смахнула слезу Светлана Ивановна – автор методики молекулярного восстановления.

Да уж! Красота неземная!

— Ты обратила внимание на цвет кожи? – Петрович был просто невыносим.
— Нет, — я присмотрелась: — Почему она синяя?
— Это космический загар! – торжествовал мой непосредственный начальник: — Нам сказочно повезло вытащить счастливый билет. Наконец-то, попалась матрица новейшего образца. Это тебе не старпёры из эпохи социализма!
— Рада за тебя, — сухо поздравила я.
— А чего так? Не напрасно смоталась. Радуйся!
— Кто не напрасно смотался? – удивилась я и посмотрела на него, как на буйно помешанного.
— Ты! – подтвердила Светлана Ивановна: — Ох и намучался Петрович отдирая её от тебя. Ты ничего не помнишь?
— Чего я не помню? – ощущение полного сюра грозило моему слабому разуму.
— Рука на твоей лодыжке, — напомнил Петрович.
— Какая рука?
— Женская. Оторванная кисть с сохранившейся матрицей, — как первокласснице объяснила Светлана Ивановна.
— Я притащила подселенца? – ужаснулась я.
— Это не совсем подселенец. Скорее, фрагмент тела. Ты захватила его из слепого пятна. К счастью, удалось выделить неповреждённый участок и вырастить из него носитель. Нетерпится с ней пообщаться! – нервно потёр руки Вадик, лаборант Светланы Ивановны.
— На что ты надеешься? Если от её тела осталась только кисть, какова вероятность, что разум не повреждён болевым шоком7 – попыталась я остудить горячие головы.
— Не каркай! – оборвал меня Петрович.

Загудел насос, нагнетая кислород в капсулу. Совмещение с последующей имплантацией началось. Можно было возвращаться домой, но Петрович медлил. До завершения операции оставалось четырнадцать часов. Не собирается же он ждать здесь?

Похоже, собирается. Мой начальник сходил за стулом и уселся прямо напротив колпака. Ясно, понятно. Будет дежурить. Удачи ему, а мне тут делать нечего.

Сигнал тревоги сработал неожиданно. Петрович подскочил на месте, замахал руками и завопил:
— Все сюда! Она очнулась!
— Это невозможно, — возмутился Вадик.
— Откуда ты знаешь? – возразила Светлана Ивановна.

Экспериментальный образец девушки из слепого пятна открыл глаза и попытался что-то сказать.

Примечание:
* Форма посттравматического стрессового расстройства, при котором пострадавшего человека преследует сильное чувство вины, поскольку он пережил экстремальное событие, тогда как другие люди погибли в результате или во время этого события. Решающим фактором для постановки диагноза является чувство вины пациента за то, что он намеренно или нечаянно выжил, пока другие люди умирали.
** Регенерация (восстановление) — способность живых организмов со временем восстанавливать повреждённые ткани, а иногда и целые потерянные органы. Регенерацией также называется восстановление целого организма из его искусственно отделённого фрагмента (например, восстановление гидры из небольшого фрагмента тела или диссоциированных клеток).

Часть 6.

Пациентка огляделась по сторонам и, казалось, успокоилась. Не знаю, что она надеялась увидеть, но интерьер лаборатории с её сложными приборами и мертвенным бледным светом девушку не испугал и паники не вызвал. Хорошо. Значит, есть надежда на контакт.

Она постучала пальцами по колпаку, стараясь привлечь наше внимание. Все оглянулись и выжидательно уставились на меня.

— Что?
— Ты единственная умеешь с ними разговаривать, — беспомощно сказал Петрович.
— Да, давай уже сама как-нибудь, — смутилась Светлана Ивановна.

Вадик ничего не сказал, но демонстративно отвернулся и сцепил руки за спиной. Учёные – специалисты кручёные. Проблемы у них, видите ли, с коммуникацией.

Я подошла ближе и нажала кнопку связи:
— Здравствуйте! Меня зовут Елена Станиславовна. Ваша эвакуация прошла успешно. Как вы себя чувствуете?
— Нормально. Спасибо!
— Как вас зовут?
— Зинаида Филатова. Какой сейчас год?
— 2024.

Зинаида заволновалась и попыталась выбраться из капсулы:
— Я должна срочно поговорить с вашим правительством! Вы в опасности!
— Я полномочный представить правительства. Можете поговорить со мной, — я улыбнулась.

Учёные вздохнули с облегчением. Я нажала кнопку на панели управления:
— Можете говорить. Ваше сообщение записывается. По медицинским показаниям вы пока не можете покинуть палату.

Девушка прикрыла глаза и собралась с духом:
— Через триста лет произойдёт катастрофа, и Земля будет уничтожена. Я младший офицер с научно-исследовательского судна «ДСМ-947», и мы нашли планету, пригодную для жизни.
— Вам известны её координаты? — уточнила я.
— Да. Нужно срочно начать приготовления к эвакуации! Времени почти не осталось! – настаивала девушка.

Как-будто мы не знаем! Учёные переглянулись. Девушка перешла на крик:

— Чего вы ждёте? Поторопитесь! 2024! Спасайте свои жизни!
— Успокойтесь! Ситуация под контролем! Мы благодарны за ваше предупреждение, — я старалась сохранять спокойствие изо всех сил.

Не так всё и плохо. С новыми координатами у человечества появилась надежда на спасение. Придётся поработать сверхурочно, но тогда, к моменту высадки, колония увеличится до необходимого минимума популяции*. Мои дети будут жить! Мы всё начнём сначала. Мы справимся.

— Я не понимаю, почему вы ещё здесь? – Зинаида уже сердилась не на шутку.
— Всё в порядке. – вмешался полезный идиот Вадик: — Катастрофа уже произошла две тысячи двадцать четыре года назад.

Девушка лишилась дара речи. Петрович схватился за сердце. Светлана Ивановна присела на стул.

Удача, богиня моя, почему все мне мешают?

Примечание:
* Минимальное число людей для того, чтобы популяция не вымерла от недостаточного генетического разнообразия и как следствие неизбежного вырождения из-за инбриндинга (междуродственного скрещивания и накопления генетических ошибок), разные учёные считают разным. Но в основном многие сходятся лишь на том, что ~10 тысяч людей хватит, хотя и это уже на пределе (т.е. в итоге качество генофонда пострадает, но популяция выживет).

Часть 7.

Ощущение неминуемой катастрофы поглотило моё сознание. Боль и пустота в душе. Безысходность от невозможности изменить прошлое. Как бы мы не старались, вернуться домой, открыть дверь своим ключом, поставить чайник на плиту, достать из холодильника вчерашний борщ нельзя. Что имеем не храним – потерявши, плачем.

Тревожный звук аварийной сирены вырвал меня из воспоминаний и напомнил о делах насущных. Нельзя сдаваться! Нужно продолжать бороться и тогда, тогда обязательно победишь. Если, разумеется, выживешь. Нужно только открыть глаза. Преодолеть свою слабость. Прожить ещё один день.

***

Щекой я чувствовала мокрую подушку. Сирена продолжала надрываться. Внезапно наступила тишина.

— Мама, ты что не слышишь будильник? – возмутился ребёнок: — Вставай. Ирка уже завтрак приготовила.
— Что случилось? Почему вы не в анабиозе? – испугалась я.
— Если это шутка, то дурацкая! – сын был не в настроении.
— Мама, вставай! Опоздаешь на работу! – крикнула из кухни дочь.
— Прикинь, она спрашивает, почему мы не в анабиозе? – засмеялся сын.
— Ну, нормально так! Специально встали пораньше, чтобы поздравить с днём рождения, и вот вам здрасьте!

Удача, богиня моя, это был всего лишь сон!

— Уже встаю! – бодро крикнула я: — Готовьте тосты!
— Ванну надолго не занимай! – отозвался сын.

Запахло горячим хлебом.

— Тосты готовы! – доложила дочь.

Как же хорошо! Нет, просто замечательно! Вот бы так было всегда!

***

Где-то в бескрайней темноте Космоса…

Научно-исследовательское судно «ДСМ-947» завершало манёвр перед выходом в гиперпространство. Младший офицер Зинаида Филатова проверяла закрылки.

Чудесная зелёная планета, вращающаяся вокруг жёлтого карлика в созвездии Ориона, улыбалась в иллюминаторы в ожидании спасаемого человечества.

В реакторе двигателя возникла незафиксированная вибрация и, прежде чем была замечена чуткой автоматикой, исчезла.

Но это уже совсем другая история…

Конец.