Глава 33 От великого до Горация

          Революции перераспределяют
          блага и свободы, но их оказывается так
          мало, что едва хватает главным революционерам
             
      Побабыч, как и обещал, вернулся утром, и застал Вазика и Фуборского за горячим спором. Он присел к столу, Фолина подала чай. Вазик хмуро представил:
- Это Побабыч — мой дядя. Фуборский — олигарх.

      Фуборский подпрыгнул:
- Побабыч!? Тот самый. Преклоняюсь.
- Да, ладно вам, — прервал Вазик. — Чай пейте.
- Ни в коем случае. На спиртное у меня по утрам табу, но сегодня все запреты снимаются. И не фоньяк. Можно попросить?

      Фолина глянула на Побабыча, он кивнул:
- За мой счет.
- Ого! — восхитился Фуборский. — Дисциплина. Одна только дисциплина, и где была бы та Февропа? А? С чем рифмуется? — он поднял на свет стаканчик с прозрачным напитком, понюхал, отхлебнул и остался с раскрытым ртом, не имея сил выдохнуть. Вазик с маху хлопнул его по спине. Олигарх подпрыгнул. — Сила! И такое качество по всей Фуфлянии?
- По всему миру. Закусывайте

- Здорово! Побабыч, мы тут спорим с вашим племянником. Умнейшая голова, должен отметить, - Вазик поморщился. — Я думаю, стране нужна дисциплина и, следовательно, диктатура.
- Вас первым и повесит диктатор. Вспомните Фугайлу.

- Хотите объективно? Это случилось вовремя. Фугайло - отработанный материал: выработал ресурс, выпал из обоймы, заплыл жиром. Никогда он не был и умным. Внешность вот только, — Фуборский вздохнул. — Черт с ним. Новый диктатор должен быть мой, вернее, наш.

- Очень любезно. Спасибо, но… утопия, - лениво протянул Вазик. — Всякий диктатор однажды вырывается из-под контроля. Попробуйте угадать, кого он съедает первым? Выиграть можно, если диктатор и контролер одно лицо, а на вас я гроша ломаного не поставлю: честные люди в Фуфлянии – Робинзоны, Фуборским имя – легион.
- Хм. Не обижаюсь. Даже согласен. Но есть вы и ваш уважаемый дядя.
- Наипервейшие из бутлегеров! Несерьезно! Кстати, давно спросить хочу. Вот вы олигархи уже на двадцать поколений вперед наворовали, когда нажретесь?

- Другого бы послал, а тебе, Вазик, скажу: дело уже не в деньгах. В накоплении увлекает не количество набранного, а процесс хватания. Пригодится там или истратим тут не важно. Нам нравится хватать. Я не могу не  работать. Это натура. С чем рифмуется?...  Вот поэтому, — Фуборский погрустил и снова наполнил рюмку. — Давай за Побабыча, и пусть он спасает страну. Его, уверен, тоже не остановить.

      Побабыч засмеялся:
- Вы буквально повторили анекдот про трудолюбивого вора, который воровал без передышки, каждый день и утверждал при том: «Если бы все работали, как я, наша страна была бы на пути к процветанию». Сейчас вы все решили и без страны страну женили, хотя мой бизнес, по большому счету, ничем не отличается от вашего. Ну а Фузанский и компания, тем временем, по всему городу разыскивают некоторых господ, и неизвестно, что будет, когда найдут. Он, кстати, пригласил меня сегодня на ланч (Что-то вроде обеда). Фуборский для него пока в покойниках…

- И пусть будет, — подхватился олигарх. — Мне нужно отдохнуть, отойти от дел... Фолина, пойди сюда, — он обнял женщину за талию. — Помните у Фушкина (Фуфлянское все) «Капусту садит, как Гораций...» Пора мне побыть мудрецом, поэтом и философом. А деньги я готов предоставить вам в полное распоряжение под символический процент.
- Есть условия?
- Да. Я живу в этом доме. Сажаю капусту. Пусть ищут меня везде… С чем рифмуется?... И пошли они все на...

- Предложение, в национальном стиле, и многое разрешает. Фолина, заботься и не обижай.

      Женщина засмеялась и прижала голову триллионера к груди.
- А ты, Вазик?
- Мне Тулю надо увидеть.
- Певицу? — оторопел Побабыч. — И тебя на любви заклинило. Когда только успеваете? Ты знаешь, для кого она поет?
- Знаю. В обезьяннике у Фузанского. Я пройду в табор, если ты меня посыльным пошлешь.

- Тянет нас иногда возвращаться туда, где бьют по голове. Странный мазохизм, ведь знаем, что удары по голове ума не прибавляют. Рискуешь.
- А кто меня знает? Приехал от Побабыча, привез самофон, обратно раков прихвачу.
- Переубеждать себе дороже, благо вопрос не принципиальный... Хорошо, позвоню.