Глава 34 Вторая встреча

                А жить без души можно.
                Многие живут, и ничего
               

     Лагерь Фузанского на  Фанерном пруду, утомленный вчерашним весельем, затянувшемся далеко за полночь, к двенадцати часам дня, когда, покружив по проселкам, Вазик переехал плотину, являл собой сонное царство. Бродили в поисках опохмелья неясные тени в расслабленной прострации, другие пытались проснуться, но не могли поднять тяжелых голов.
   
      Артисты в Зверинце просто сгрудились вповалку, перемешавшись головами, ногами, руками и хвостами по вагончикам и около. На крылечке санчасти курили пострадавшие в ходе перехвата Сына Партии Бузика Пырик и Дырик.
   
      Терся рядом, не в силах присесть, Фырик. Он опирался на палку и старательно сдерживал позывы метеоризма. Пырик и Дырик веселились вовсю:
- Да ты смелее, Фырик. Не держи в себе. Подели свою боль с друзьями, и тебе станет легче.
- Хватит, наперделись! Ха-ха!
- Февропа смотрит…
- Смотрит... удивленно!…
- Нет!... Восхищенно!...
 
      Оставив Фигуль на краю табора, Вазик направился к парням засвидетельствовать легитимность приезда и спросить о Туле. Пырик кивнул в сторону обезьянника, где перед фургончиком звукозаписи, бормоча что-то под нос, пытался проснуться продюсер Форя.
- Видишь голубой вагончик? Это Форин-офис, а рядом сам Форя.
 
      Вазик подошел:
- Как бы певицу вашу увидеть? - Форя отреагировал поднятием головы:
- Поклонник? – он поморщился и хлебнул из банки. — Садись. Пива будешь?
- Спасибо. Смотрел вчера ваш клип, замечательно.
- По телеку? А я, блин, не смотрел. Закрутился. Но имя какое - Тальяна! Звучит. Фетя – наш фоэт придумал и пропал.

- Потерялся? Бывает. У нас тут всякая чертовщина водится: русалки, водяные, лешие, оборотни, момлюки, дебилы, маньяки, а сколько козлов!
- Думаешь, они? Ну, и у меня русалка – Тальяна.
- Оригинальное имя. Умеете обозвать. Только голос…

- Заметил? Жаль. Не успевали: пришлось из трех монтировать. Бери пиво. Воды? Без проблем! — Форя поднялся и, нетвердо ступая, принес бутылки с минералкой и еще пива. – Ты вообще не пьешь? Уважаю. А я пью,- он пригорюнился, но тенденцию к протрезвлению не оставил и откупорил очередную банку. — Ничего не поделаешь. Шоу-бизнес. Работать надо быстро и наверняка. Наизнос работаем.

- Воздухом торгуете.
- В самую точку. Тебя как зовут?
- Вазик.
- Форя. Хочешь звездой стать?
- Нет.

- Жаль. У тебя получилось бы. Обычно все хотят, но… Зависит от меня. Клип смотрел? А кто такая? Девица здешняя. По берегу бегала, подол мочила. Подобрал, снял. Красиво?
- Бегущая по волнам.

- Опять верно. Ты умный человек. А я торгую воздухом. Но я делаю это красиво. Мой хозяин Фузанский торгует некрасиво, но зарабатывает больше. Высшая лига. Заметь, все успешные торговцы воздухом: фолитики, наперсточники, фурналисты, карточные шулера, астрологи разные, наркоторговцы — продают самый востребованный на сегодня товар — обман. Люди хотят быть обманутыми, — Форя взгрустнул от человеческого несовершенства. — Не знаю зачем, но хотят и покупают. А у нас есть. Налетайте.
- Бизнес?

- Да. Платят. За острые ощущения, за веру, за лекарство от скуки, за надежду разбогатеть. Хотя знают про обман. Даже я, умный человек, пью пиво в надежде, что станет легче. Покупаюсь на обман.
- Выходит, вся жизнь — обман! — Вазик засмеялся. — Тогда поднимай свою братву. Я вам ящик обмана привез.
- Эй! – предостерегающе поднял руку Форя. — Братва табор охраняет. У меня творцы.
- О, кей. Буди творцов. Самофон от Побабыча.

- Самофон? Что ж ты молчал? — Форя вскочил, как на пружине, и устремился поднимать артистов.

     Вазик пошел к машине. На обратном пути сунул две бутылки Дырику:
- Эликсир бессмертия и вечной молодости.
- А, гарантия?
- Как у всех, три месяца.

      Секьюрити радостно загудели. (Три месяца бессмертия в Фуфлянии - срок не просто большой, а очень большой, так как Фуфляне, по причине природного легкомыслия, долгой памятью не страдают, а из-за развитого бандитизма еще и долго не живут).
 
      Форя не соврал, назвав свою команду творцами. Полуголые артисты, прослышав о ящике самофона, мгновенно проснулись и сотворили на травке «достархан», застелив землю занавесом и натащив остатки закуси от вчерашнего пиршества.
 
      Вазик поставил ящик и отправился по вагончикам искать Тулю. В спальном трейлере наткнулся на длинноногую девицу, спавшую в позе омара, заглянул в лицо и легонько хлопнул по румяной круглой попке. Девица, не открывая глаз, сонно и умоляюще забормотала:
- Только всю не буди.

      Вазик, проигнорировав приглашение, спросил:
- Где Тальяна?
- У-У…

      Не добившись толку, свернул к Агиттрепу. Туля спала на кипах партийных газет. На ней все еще было концертное платье: малиновый, скомкавшийся кусок ткани, ничего не закрывающий, и девушка смотрелась очень аппетитно.
   
      Вазик присел рядом и потрепал ее по бедру. Туля открыла глаза и приподнялась:
- Привет, Откуда ты взялся?
- Пришел за тобой.
- За мной теперь все приходят. Не знаю, куда прятаться.
- Не злись. Попробуй проснуться для начала.

      Туля встала, кое-как одернула, оправила платье:
- Почему тогда убежал?
- Уже вернулся.
- Это не ответ.
- Ты здорово изменилась.
- А почему не сказал "поумнела"? Праздник кончился?

      Вазик выглянул в дверь и успокоил:
- Уже начался новый.
- А, тут всегда праздник. Ты зачем приехал?
- Предложить прогулку на машине по окрестностям.
- У меня съемка.
- Уже нет. День объявлен нерабочим, — Вазик привлек Тулю к себе. - Сегодня я тебя не брошу. Обещаю.