В лес и вылез 2 - Свечение

Предыдущая страница: http://proza.ru/2024/02/04/1325



– Куда нам?

Оба зверя, нахохлившись, мокрые до костей, сидели на прогалине под гигантским папоротником, глядя на свечение, исходившее из-под всех деревьев, что виднелись вокруг них словно миллионы паучьих ног.

Перечеркнутые корнями узкие столбы света били снизу в кроны, дробились там, перемешивались с дождем, и рассеивались вверху, накрывая лес сплошным переливчато-белым куполом. От них не исходило тепла. Они не были огнем и не были отражением, потому что никакого отражения не может быть в черной, усыпанной листьями земле, да еще в глухую ночь, когда небо словно сошло с ума и не видно даже луны из-за жирных туч.

– Куда? – снова спросил Кролик, понимая, что его товарищ не может знать. Но вопрос сам по себе давал надежду на возможный ответ. Твердя его Кролик чувствовал секундное облегчение, тут же улетучивавшееся и поэтому снова повторял: – Куда теперь?

Еж смотрел бусинами глаз в одну точку и время-от-времени казался Кролику мертвым. Тогда он толкал его мокрым боком, чувствуя остроту иголок. Порко недовольно переступал короткими лапами, продолжая смотреть туда же, и только один раз сказал: «Не мешай».

Ежи вообще не любители компании. Тем более, когда на чем-то сосредоточены.

Порко думал.

В то же время думал еще один персонаж нашего рассказа – Николай Антонович Жбан-Явицкий, доктор математики, сидевший в неудобном рабочем кресле перед компьютером, на экране которого плавали и резвились графики.

Выловив один из них, Николай Антонович зафиксировал его словно ящерку на препарационной доске в отдельном окне программы и стал растягивать, со вниманием рассматривая каждый бугорок. Проведя так некоторое время, он глубоко вздохнул и ткнул пальцем в кнопку вызова на громадном телефоне с тяжелой трубкой.

Аппарат выдал чреду гудков, за которыми проследовало: «Алло!» – тоном, не скрывавшим недовольства человека, разбуженного глубокой ночью.

– Нужно срочно сбавить преон-поток, – без приветствия сказал Николай Антонович. – Или вообще перекрыть. Я не понимаю, что происходит.

Тон его был пропитан враждебностью в той же мере, что и воспоследовавший ответ:

– Сами там решайте, нечего на меня валить.

Было ясно: оба собеседника едва сдерживаются, чтобы не наговорить друг другу грубостей, о которых придется потом жалеть. Если это «потом» наступит.

Отвалившись от настольного телефона, Николай Антонович вынул маленький изящный мобильник и гораздо доброжелательнее долго диктовал в него что-то, постоянно сверяясь с графиком, который продолжал извиваться в центре экрана. В минуты, когда уже, честно говоря, было поздно что-то менять.