Клуб Триста Марк Рубинштейн

Сначала надо подготовить мотоцикл, осмотреть и послушать.

 С вечера все готово, но этот обряд осмотра святой. Цепь смазана, бак полон, мотор работает ровно только капли конденсата капают из глушителя на асфальт, превращаясь в маленькие кляксы.

 Они не высыхают, ещё прохладно, утро воскресного дня только начинается, и этот день наполненный солнечным светом, рёвом мотора и запахом выхлопа, ляжет очередным листом в главе жизни.

 А пока можно не спеша, чувствуя, как комбинезон плотно облегает тело, завершить обряд перевоплощения, надеть перчатки и любуюсь бликами на шлеме, окинув ещё раз взглядом бренный мир, ощущая запах своего пота и одеколона, натянуть последний элемент защиты на голову.

 Ручки вибрируют, обороты на семьсот, и только лязг подножки и плавное, медленное как во сне первое касание ручки сцепления пробуждает страх и трепет. Щелчок, первая в низ, ноги на подножки, огляделся, выезд и ...

 Вторая, прямо с ходу после двенадцати тысяч, вой, рывок ты слился с ним, нет тебя, есть третья, вой, четвертая и двести, сброс, торможение и откидываешься назад, ветер гасит скорость. светофор.

 Рядом тормозит машина. Они едут на дачу, папа, дети, мама, смотрят, блеск в глазах у детей, отец насторожен и строг, но оценил и уставился в светофор, мать, с опаской посматривает.

 А ты, махнул рукой дал газ, и на жёлтый растворился в утренней дымке, что стелется над Приморским.

 И до отказа, на первой, снова вторая, и третья, и вот Горская.

 Недостроенная кольцевая, не дача с огурцами, не дети и не жена, все это будет потом, а сейчас - главное, то, что оправдывает владением этим безумным, диким и жутким мотоциклом.

 Плавно в поворот, с коленом, красиво, по развязке на второй, скорость под сто пятьдесят, Акропович воет, на сбросе стреляет, бурчит, музыка.

 И на прямую, но не быстро, на пятой до ста восьмидесяти. Смотришь зорко на встречку, туда, где через пару минут тебе ехать.
 
 Дохлые собаки, мусор, брошенные машины, все это надо запомнить, но пусто, сегодня пусто и вот уже Парнас, на разворот и...

 Теперь только держись, на третьей до конца тахометра и с оттяжкой, не сбрасывая газ четвертую. Ускорение лютое, стрелка с двухсот тридцати улетает и упирается в двести восемьдесят. Мотор воет, но не тут-то было, пятую и только взгляд вперёд, уже не слышно выхлоп, только вой мотора и стрелка спидометра, она идёт к триста, вперёд, шестую.

 Ты летишь, времени больше нет, только точками проносятся попутные, триста двадцать, ну же, триста тридцать и триста сорок! Все!

 Воет мотор, стрелка тахометра не доходит до красной зоны в двенадцать тысяч, это предел. Глову не оторвать от бака. только б полоса была свободна...

 Летишь, секунды это может, минуты...
 
 И все, сброс пятая, четвертая, третья, мотор подвывает на переключениях, зад заносит слегка, чувствуется как резина нагрета и держит как на клее. Сброс скорости до ста и выезд на Горскую. Все, сегодняшний воскресный выезд, клуб Триста, сделал, можно и в гараж.