Сыпной тиф

   Вечером 7 января я шёл с работы домой. Так получилось, что я попал работать по графику на Рождество. Накануне прошёл обильный снегопад, и кругом лежали глубокие сугробы. Зимой темнеет быстро, но белый снег немного осветлял путь. Спускаясь по дороге вниз, я решил срезать угол и пройти по натоптанной тропинке мимо дома Чушка. Неожиданно мне навстречу выбежали две женщины с двумя трёхлитровыми банками самогона. Я остановился, чтобы не хрустел под ногами снег и присел, затаившись за небольшим сугробом. Смотрю, Клашка и Гуревна суют банки под скирд сена. Спрятав горячительное, они также быстро вернулись во двор. Я ускорил шаг, чтобы побыстрее пройти мимо двора и дома, чтобы меня никто не видел, а то кто-нибудь сворует самогон из-под скирда и обвинят меня. За домом светилось что-то красное, и летели искры. «Неужели опять пурину жгут?» – подумал я и быстро вышел на проулок. А там толпа людей и телевидение. Увидев меня, они повернули свои взоры и объективы в мою сторону. Я оторопел, на мгновение остановился как вкопанный. «Что случилось?!» – с недоумением подумал я, и хотел быстро развернуться назад, да поздно: люди меня уже заметили, а то подумают, что я вместе с Чушком что-то натворил. Была не была, я смело шагнул вперёд и, чувствуя на себе взгляды любопытных, направился к водопроводной колонке, где собралась толпа соседей. На дороге стояла «Нива», на которой зелёными буквами было написано «Телекомпания НТВ», чуть поодаль – «Нива» главы сельсовета и «буханка» скорой помощи. Вокруг дома суетились корреспонденты, врачи, милиционеры и глава сельсовета. «Наверное, идёт операция по изъятию аппаратов у самогонщиков» – предположил я.
   – Что случилось? – подойдя к колонке, спросил я у ветврача Гераськина.
   – У Чушка вши нашли!
   – Ничего себе!
   – Ты что – у него в доме был?
   – Нет, я с работы иду и решил срезать путь через его огород.
   – В психбольнице все заболели сыпным тифом, а его переносчиком являются вши. Начали искать тех, кто лежал в психушке и вышли на Чушка.
   – Это опасная болезнь?
   – Естественно.
   На столбе висела какая-то большая лампа, светящая жутковатым красным светом, окрашивая снег в кровавый цвет. Вдруг из дома вышли две санитарки в розовых халатах и стали запихивать перину и подушки в будку санитарной машины цвета хаки с красным крестом. Сверху из трубы грузовика шёл дым, и летели искры – там работала печка, нагревающая паровой котёл. Таким образом, производилась термообработка постельного белья. Затем из дома вышел дезинфектор с распылителем «Квазар» одетый в целлофановый комбинезон и респиратор и пошёл вместе с санитаром через дорогу к дому, где жил дед Чушка. Но дед Пантелей успел забежать в дом и закрыть дверь на задвижку. Дезинфектор и санитар стали стучать, но дед не открывал. Тогда они позвали участкового милиционера, который уполномочен проникать в жилище. Блюститель правопорядка вопросительно посмотрел на главу сельсовета.
   – Выбивай! – скомандовал тот.
   Дверь была выбита ногой с третьего раза, и троица вошла внутрь. В доме послышался грохот и визг. Дед завизжал и крикнул: «Не дамся!» Началась возня. Через пять минут всё стихло и в дверном проёме появились дезинфектор, санитар и участковый, вслед за ними вышел и дед Пантелей с полиэтиленовым пакетом на сырой голове, который всё время повторял: «А мне не больно! Мне не больно!» Собравшиеся люди с интересом всё это наблюдали и смеялись.
   На следующий день показали сюжет по НТВ: нашу улицу в красной мгле, дом Чушка и больницу. Оказывается, в психушке больные мылись один раз в месяц и не меняли и не стирали бельё. Пришлось всё обрабатывать в дезинфекционной камере и орошать раствором медифокса.
   Через некоторое время, встретив Чушка в проулчике, я спросил:
   – Ты что – в психбольнице лежал?
   – Ага. Ты что – не слышал?
   – Ну и как там?
   – Ужасно! Один дурачок залез на берёзу и говорит «Ку-ку!», а слезть никак не может. Пришлось вызывать машину с вышкой, чтобы снять его оттуда. Второй – начал долбить головой ствол дерева, как дятел, искал червячка, да набил большую шишку на лбу. А третий пациент – Олахол, ну ты его знаешь, прибил гвоздём свою мошонку к полу – по самую шляпку – и сидит, орёт. Гвоздодёром никак не подцепить! Пришлось звать главврача, который слыл хорошим хирургом. Он йодом помазал, скальпелем разрезал, стрептоцидом посыпал и сказал, чтобы молоток и гвозди ему больше не давали. Теперь у Олахола появилась новая кличка – Кастрат.
   – Офигеть!