Цепные псы самодержавия. Глава 9

                Глава девятая

 Дома  было неуютно: пахло пылью, старой мебелью и ещё чем-то совсем не жилым.
 Михаил кинул в корзину, стоящую у входа в кухню нижнее бельё. «Завтра с утра отвезу в прачечную!» - обречённо вздохнул Гурьев и представил себе нелепую картину, как он, в мундире пехотного поручика, вручает какой-то бабе узел с грязным бельём.
 
Неожиданно ему захотелось крепкого сладкого чаю с баранками. Увы, в доме ничего съедобного не было! Даже корки заплесневелого хлеба.
 
Спать не хотелось, и Михаил взял с полки томик Лермонтова, с отчаянием отметив, что книги уже покрылись тонким налётом пыли.
 
 Он разделся, поставил на тумбочку, рядом с кроватью, керосиновую лампу сделал свет максимально ярким и лёг.
 
Читал с упоением, иногда закрывал глаза и тихо декламировал стихи на память.
 Так и задремал. Проснулся около 12 ночи. Прикрутил фитиль и заснул.
 
Утром вскочил в 6 часов. Тщательно выбрился, умылся. Облачился в мундир.
 
- Дрень! Дрень! Дрень, - зазвонил дверной колокольчик.
 «Кто это в такую рань?» - Гурьев распахнул дверь.
 
- Здравствуйте, барин! - перед ним стоял здоровенный дворник Василий, как всегда с неопрятной бородой и сонными маленьким  глазками.
 - Что случилось? - Гурьев с удивлением смотрел на звероподобного мужика в длинном, до пола, брезентовом фартуке.
 - Тута к вам, барин, бабёнка к вам рвётся! Грит, чё вы её ждёте, - промямлил дворник.
 - Я? Бабёнку? Это какая-то оши... А вообще пропусти её! Пусть проходит! - распорядился Гурьев.
 
Через несколько минут в прихожую вошла женщина лет двадцати пяти. Невысокая, толстая коса русых волос завязана алой лентой. В руках она держала маленькую корзинку.
 - Доброе утро, барин! - поздоровалась она с Михаилом.
 - Доброе! Доброе! - ответил он, внимательно осматривая нежданную гостью. «Брови белёсые, глаза светло-голубые, нос чуточку курносый, скулы широкие, подбородок круглый, маленький. Обута в старые на латках черные туфли, кстати очень начищенные. Ношеная  шерстяная юбка  чёрного цвета и ситцевая кофточка в красный мелкий горошек. Женщина обыкновенная, из народа,» - сделал он  вывод.
 
- Это вы Гурьев Михаил Иванович? - спросила незнакомка, «пройдясь» по нему своими глазами.
 - Да! Я! Чем вам могу служить? - усмехнулся Михаил.
 - Меня к вам Порфирьевич прислал! - сообщила гостья.
 - Какой это Порфирьевич? - не понял Гурьев.
 - Как какой? - чуть повысила она свой голос с лёгкой хрипотцой, - околоточный!
 - Пархоменко! - понял Михаил.
 - Ага, он самый! - подтвердила бабёнка. - Мне околоточный сказал, чё вы, барин, прислугу ищите.
- Совершенно верно! Ищу! - подтвердил Гурьев. - Проходите! - он закрыл за женщиной входную дверь.
 
Гостья крутила головой, очевидно хотела увидеть икону. Не найдя её,  всё равно перекрестилась.
 - В кабинет проходите! - пригласил Михаил, открывая дверь.
 - Спасибо! - ответила она и вошла.

 Увидев тёмную доску с ликом Святого Николая Чудотворца на стене, облегчённо вздохнула и принялась истово креститься.
 - Присаживайтесь! - Гурьев придвинул стул к письменному столу.
 - Спасибо! - она села, с любопытством озираясь вокруг.
 - Как зовут меня вы знаете, а как величать вас? - Михаил удобно устроился на другом стуле.
 - Меня зовут То... Антонина Петровна Калмыкова. Я принесла все документы: паспорт и выписи из метрической книги. У меня даже рекомендация есть. Письмо от госпожи Ермолаевой Екатерина Ивановны - инженерши! Я у неё в прислугах  была в Александр- Грушевске.
 - Замечательно! - искренне обрадовался Михаил, - доставайте!
 
- Сначала я хотела бы узнать, что я должна делать. Какой оклад вы, барин, мне положите? Да, ещё околоточный сказывал, что я смогу жить у вас. Это правда, что у вас есть комната для прислуги? - Калмыкова  с каким-то недоверием посмотрела на него.
 - Комната есть! Пойдёмте, я вам покажу! - Гурьев встал и провёл Антонину в коридор.
  Широко распахнул дверь комнаты. Женщина вошла.
 - Ух ты! - восхищённо вырвалось у неё, - большая какая! Светлая! Мебель есть! Кровать! Этажерка! Сундук! Мне нравится, барин!
 - Я рад! Возвращаемся тогда в кабинет! - сказал Михаил.
 
- Какой оклад вы хотите? - спросил он, когда они сели за письменный стол.
 Он устроился по центру, чтобы было удобно писать, а она  скромно расположилась в самом  его торце.
 - А что я должна делать? - Антонина напряглась.
 - Как что? Убирать, стряпать. Кстати вы готовить умеете? - поинтересовался Михаил.
 - А как же, барин! Вот в этом письме об этом как раз и говорится, - Калмыкова достала из корзинки газетный свёрток и принялась его разворачивать.
 - Бельё в прачку носить, продукты покупать, что ещё? - Гурьев задумался.
 - 12 рублей в месяц! - твёрдым тоном заявила Калмыкова.
 - Меня устраивает! - сказал Гурьев. - Значит договорились?
 - Ага, договорились. - Подтвердила Антонина и протянула ему пачку документов!
 
-  Паспорт! Сейчас запишем! - Михаил достал чистый лист бумаги, обмакнул перо в чернильнице и принялся писать. Калмыкова Антонина Петровна, 8 августа 1868 года рождения.
  Место рождения город Павлоград, Екатеринославской губернии. Прописана: город Ростов на Дону, Новое Поселение 13 улица, дом 13.
 Выпись из метрической книги, раздел первый о родившихся.
 Берёзкина Антонина Петровна 8 августа 1868 года рождения.
 Отец - Берёзкин Пётр Васильевич.
 Мать Берёзкина Надежда Ивановна.
 - Антонина, - Михаил перешёл на «ты», - родители живы?
 - Не! Помёрли! - вздохнула Калмыкова.
 
- Ясно! Теперь смотрим выпись из метрической книги, раздел второй о бракосочетавшихся, - вслух читал Гурьев. - Муж - Калмыков Владимир Иванович 1862 года рождения. Жена - Берёзкина Антонина Петровна ( по мужу Калмыкова). Антонина, а супруг твой ревновать не будет если ты у меня будешь жить? - Гурьев оторвался от чтения и посмотрел на женщину.

 Только сейчас он увидел, что две верхних пуговки на  её ситцевой кофточке в красных горошек вот-вот сейчас лопнут. Огромные груди Антонины бесстыдно стремились вылезти наружу. Гурьева бросило в жар, во рту стало сухо. Таких грудей он ещё не видел! «Это же два арбуза! Как я это сразу такого чуда не заметил?!» - подумал он, с трудом отводя свой взгляд от грудей, которые морщили кофточку.
 
- Нет у меня мужа! Задавило его в каменноугольном руднике. Вдова я, барин! Вдова! - спокойным тоном объяснила Калмыкова. - Здесь и выпись есть из метрической книги.
 - Ясно! - сказал Гурьев, записывая все данные уже на втором листе бумаги.
 - Вот рекомендательное письмо от инженерши. Читайте! - посоветовала Калмыкова.
 -  Не только прочитаю, сейчас  даже копию с него сниму. Да, Антонина,ты грамотная?
 - А как же, барин! Два года училась! Читать, писать умею, а в арифметике равных в классе мне  не было! - похвасталась Калмыкова.
 - Молодец, Антонина! Я тебя прошу не называй меня барином! Обращайся по имени и отчеству! Михаил Иванович! Хорошо? - попросил Гурьев.
 - Хорошо, ба... Михал Ваныч! - согласилась Калмыкова.
 - Антонина, а у тебя родные или знакомые есть, которые на каторге  находятся или в тюрьме сидят? - спросил Гурьев, смотря ей прямо в глаза.
 - Вы что, Михал Ваныч! Сроду не было! Вот вам крест! - она встала со стула и перекрестилась на икону Святого Николая Чудотворца.
 
-Замечательно! - обрадовался Гурьев. - Слушай, Антонина, сходи в мастерскую пусть тебе сделают набор ключей от калитки, квартиры.Также отвези грязное бельё, оно в корзине  лежит, в прачку. Пусть они сегодня же выстирают и чистое забери. Было бы неплохо, если ты приготовила бы мне ужин. Сможешь или времени у тебя мало остаётся?
 
- А когда вы домой вернётесь? Когда ужинать будете? - на лбу Антонины появилась морщинка.
 - К 8 вечера буду! - пообещал Гурьев.
 - Михал Ваныч, так к этому часу будет у вас и бельё постиранное, и ужин приготовленный! Времени много ведь! Только мне деньги нужны для ключей, прачки и продуктов, - убедительно сказала Калмыкова.
 - Десяти рублей хватит? - Михаил потянулся в карман за бумажником.
 - Конечно! - кивнула Антонина.
 
На службу Гурьев шагал в приподнятом настроении. Вопрос с прислугой решён, с прачечной тоже. День начался прекрасно!

 - Дмитрий Ильич, доброе утро! - поздоровался он с Кирсановым.
 - Здравствуйте, Гурьев! - адъютант протянул ему руку, - для вас есть два свежих циркулярных письма. Распишитесь у меня в журнале и можете их взять для изучения в своём кабинете. Вечером прошу эти документы вернуть!

- Я понял! - Михаил расписался, взял циркуляры и вышел в коридор.
 
 Постучал в дверь Грабовского. Никто не ответил. «Значит ещё не пришёл!» - понял Гурьев.

 Фёдорова тоже не было на месте.
 Первым делом Михаил написал справку о политической благонадёжности Калмыковой Антонины Петровны. Прочитал тихо, вслух. «По моему получилось совсем недурно,» - подумал он и отнёс документ Кирсанову.

 Затем сел изучать циркулярные письма. Одно было из штаба Отдельного корпуса жандармов. Другое  из  Департамента полиции.
 
Гурьев ещё на курсах узнал, что все жандармские губернские управления, жандармские управления железных дорог, жандармские крепостные и портовые команды, жандармские дивизионы имели двойное подчинение. Строевой их частью ведал штаб Отдельного корпуса жандармов, а всю розыскную и наблюдательную работу курировал Департамент полиции.
 Шефом жандармов являлся министр внутренних дел. Во главе  Отдельного корпуса  жандармов стоял его командир, являющийся товарищем  министра внутренних дел (заместителем министра внутренних дел).
 
Циркуляры были короткие, и Гурьев их прочитал два раза. Особо важного он в них для себя не нашёл, ведь письма содержали только общие указания: усилить, повысить, обратить внимание и т.д.

 В дверь постучали.
 - Входите! - это был Кирсанов.
 - Господин ротмистр приглашает вас к себе! - важно сообщил он и удалился.

 Апостолов усердно полировал свои ногти пилочкой.
 - Слушайте, Гурьев, я только что очень внимательно прочитал подготовленную вами справку о политической благонадёжности Калмыковой Антонины... Антонины... - ротмистр вздохнув, отложил пилочку в сторону. - Антонины Петровны. Что я вам хочу сказать, поручик, уровень изложения вполне достойный. Грамматических и орфографических ошибок я не нашёл, а вот со знаками препинания у вас не очень гладко! - Апостолов нахмурил свои густые брови.
 Михаил молчал.
 
- Поручик, я вынужден вернуть вам справку о политической благонадёжности Калмыковой! Вы должны её переписать, при этом правильно расставить запятые и двоеточия! С исполнением требую не медлить! - Апостолов протянул справку Михаилу.
 - Слушаюсь, господин ротмистр! - Михаил взял лист бумаги и вышел.

 В своём кабинете он внимательно изучил свои ошибки, на которые ротмистр обратил его внимание. Апостолов поставил красными чернилами  две толстые запятые, а также одно двоеточие.

 Действительно, одну запятую Михаил как-то «проморгал», а вот вторая, так же как и двоеточие, были совсем не нужны! «Если я из самодурства «великого знатока русского языка» буду переписывать документы, то мне придётся жить в служебном кабинете!» - со злостью подумал Гурьев.
 
Он достал из ящика стола острый перочинный нож и очень аккуратно счистил им  жирные, красного цвета, кляксоподобные  две запятые и двоеточие. После этого поставил эти знаки препинания своими чернилами. «Прекрасно получилось! Апостолов, наверное не учился  в военной гимназии, где вытворяют и не такие «чудеса», - с удовлетворением подумал Михаил.

 Достав из сейфа картонную папку, покрытую кляксами и жирными пятнами, он глубоко вздохнул и принялся читать.

                Дело агентурной разработки «ВЕСЕЛЬЧАКИ»
                Начато 11 января 1891 года
                Закончено_____________

    Первая страница

  СЕКРЕТНО
 
Начальнику Ростовского окружного жандармского управления ротмистру Апостолову А.И.

 11 января 1891 года

 Господин ротмистр, на основании вашего письменного  приказа от 11 января 1891 года, мною было заведено дело агентурной разработки «ВЕСЕЛЬЧАКИ». Причиной послужила информация, которую сообщил  секретный сотрудник «Байрон» 10 января 1891 года. Он добровольно явился в мой служебный кабинет и рассказал о том, что  группа людей, в состав которой входят, как минимум  пять человек, 9 января 1891 года, собравшись на  съёмной квартире мещанки  Амосовой Надежды Григорьевны ( улица Пушкинская 151, доходный дом Фридлянд) читали прокламацию, призывающую к свержению государя императора и построению в России справедливого социального общества.
 Прокламацию вслух читала сама  Амосова, а обсуждали её содержание Аверков Николай,  Сартуков Андрей Александрович, Сартукова Зинаида Петровна ( его жена), Копылова Александра, Илларионов Емельян.
 Поручик Швачкин.
 «Швачкин, срочно установить личности всех членов преступной антигосударственной организации! Ротмистр Апостолов А.И. 11 января 1891 года».

 Вторая страница

   Я, секретный сотрудник «Байрон» сообщаю о том, что лично присутствовал на вечеринке у Надежды Амосовой, которая проходила вечером  9 января 1891 года на квартире, которую снимает Надежда Григорьевна  в доходном доме Фридлянда.  На вечеринке также присутствовали   Аверков Николай,
Сартуков Андрей, Сартукова Зинаида, Илларионов Емельян, Копылова Александра.
 Во время застолья мы пили вино, закусывали различной едой, которую принесли с собой. Я играл на гитаре. Пели романсы. Неожиданно Амосова встала из-за стола и куда-то удалилась. Вернулась минут через пять. В руках она держала лист бумаги, на котором было что-то напечатано. Амосова объяснила, что сегодняшним утром какой незнакомый  мужик сунул эту бумажку ей в руку на  базаре. Она положила её в карман и забыла. Вспомнив о ней, сразу же принесла. Предложила прочитать. Все согласились. Оказалось, что это была революционная прокламация совершенно жуткого содержания!  В ней предлагалось поменять общественный строй!!! Прослушав только половину, все, за исключением Емельяна Илларионова, сказали, чтобы Амосова прекратила читать и выкинула эту писанину в выгребную яму.
 Илларионов же попросил у Амосовой эту прокламацию и, отойдя в угол, читал её сам для себя.
 Я был сильно выпившим и не могу вспомнить всего смысла содержания прокламации и название партии или революционной организации, которая её выпустила. Также я не уверен, что все присутствующие на вечеринке у Амосовой имеют в действительности  имена и фамилии, которыми они представляются.
 10 января 1891 года, секретный сотрудник «Байрон».

 Третья страница

 СЕКРЕТНО

 Начальнику Ростовского окружного жандармского управления ротмистру Апостолову А.И.

 18 января 1891 года

 Господин ротмистр, докладываю Вам, что была установлена  личность первого члена антигосударственной группы, проходящего по делу агентурной разработки «ВЕСЕЛЬЧАКИ»:  Аверков Николай Степанович, 1861 года рождения. Место рождения город Ростов на Дону. Коллежский регистратор. Учитель в пятиклассном училище (Соборный переулок, дом Ященко). Православный. Русский. Вдовец. По имеющейся в полиции информации политически благонадёжный. Прописан: город Ростов на Дону, Малый проспект 45 квартира 2 (Дом Костенко).
 Приметы: рост 2 аршина и 6 вершков ( около 1 метра 70 сантиметров. Прим. авт.) Шатен. Лоб высокий. Брови густые. Лицо тонкое. Глаза светлые. Нос длинный с горбинкой. Близорук, носит очки. Подбородок несколько вытянутый, губы узкие. Имеет аккуратную бородку.
 Поручик Швачкин.
 
 «Швачкин, работаете очень медленно! Надо установить всех, как можно быстрее! Апостолов А.И. 19 января 1891 года».

 Четвёртая страница

 СЕКРЕТНО

 Начальнику  Ростовского окружного жандармского управления ротмистру Апостолову А.И.

 21 января 1891 года

 Господин ротмистр, сообщаю Вам о том, что была установлена  личность второго члена преступной революционной организации, проходящего по делу агентурной разработки «ВЕСЕЛЬЧАКИ» Илларионов   Емельян Емельянович 1863 года рождения. Уроженец города Пенза. Русский. Православный. Холостой. Учился, но не закончил курс Пензенского реального училища. Работает в канцелярии Ростовского биржевого комитета: улица Большая Садовая номер 91, ( дом Резанова).
 Прописан: город Ростов на Дону, Средний проспект 22, квартира 4 ( дом Ходякова).
 Приметы: рост высокий: 2 аршина 8 вершков. ( около 1 метра 80 сантиметров. Примечание авт.)
 Волосы светлые, редкие. Имеет залысины. Лоб высокий. На переносице имеет небольшой шрам. Глаза серые. Нос широкий, слегка приплюснутый. Лицо круглое. Губы мясистые. Подбородок закруглённый. Аккуратная бородка светлого цвета.
 Мною подготовлено письмо для отправки в Пензенское губернское жандармское управление с просьбой направить в наше распоряжение любую имеющуюся у них информацию в отношении Илларионва Емельяна Емельяновича.
 Поручик Швачкин.
 
 «Швачкин, срочно жду подготовленное вами письмо для Пензенского городского жандармского управления! НЕ ОБЛАСТНОГО, А ГОРОДСКОГО!!! Ротмистр Апостолов А.И. 21 января 1891 года».

  Пятая страница

 СЕКРЕТНО

 Начальнику Ростовского окружного жандармского управления ротмистру Апостолову А.И.

29 января 1891 года

 Господин ротмистр, довожу до вашего сведения, что на очередной встрече с агентом «Байрон», проведенной на конспиративной квартире, секретный сотрудник мне рассказал о том, что 28 января 1891 года он присутствовал на вечеринке на квартире Амосовой Надежды.
  Собрались Аверков, Илларионов, Копылова. Сартуковы отсутствовали.
 Выпили вина, пели песни. Амосова начала разговор на политическую тему, так как хотела обсудить государственное устройство Северо-Американских Соединённых Штатов. Она пояснила, что узнала от какой-то своей клиентки, которая много путешествует по миру, что  в Северо-Американских Соединённых Штатах нет царя, что каждый штат имеет свою конституцию, которая может значительно отличаться от конституции других штатов. Каждый штат - это , как бы, отдельное государство. Президент страны не является угнетателем народа. В Российской империи царь лишил подданных всех прав. Конституции нет.
 Не знаю по какой причине, но разговора на эту тему не вышло.
 Поручик Швачкин П.С.

 «Швачкин, надо инструктировать вашего агента, как правильно развивать и поддерживать разговоры на политические темы в среде, в которой он осуществляет свою деятельность. «Байрон» лишь может слушать! Так не годится! Апостолов А.И. 30 января 1891 года».

 Шестая страница

 СЕКРЕТНО

 Начальнику Ростовского окружного жандармского управления ротмистру Апостолову А.И.

 3 февраля 1891 года

 Господин ротмистр сообщаю Вам о том, что были установлены личности супругов Сартуковых.
 Сартуков Андрей Андреевич, 1861 года рождения. Уроженец города Нахичевань на Дону. Православный. Закончил Нахичеванское городское училище. Женат.
 Приказчик Ростовского отделения Одесского общества «Ю. Лемме и Ком. Торговля  аптекарским товарами».
 Адрес: город Ростов на Дону, улица Большая Садовая 39.Телефон 646.
 Прописан: город Ростов на Дону, Соборный переулок 15 (дом Балабанова), квартира 4.
 Приметы. Стрижка короткая. Волосы густые, чёрные («жгучий брюнет). Лоб невысокий. Глаза тёмные раскосые. Нос  небольшой прямой. Небольшие бакенбарды и ухоженные усики. Подбородок маленький, Плечи узкие, роста небольшого:  2 аршина, 4 вершка ( около 1 метра 60 сантиметров. Прим. автора).
 
  Сартукова (девичья фамилия Муратчаян)  Магдалина Крикоровна.
 Представляется именем Зинаида. Родилась в городе Нахичевань на Дону в 1867 году. Армяно-григориянского исповедания. Закончила Гогоевское училище для армянских девиц в городе Нахичевань на Дону. Замужем за Сартуковым Андрем Андреевичем.
 Дочь известного зерноторговца Муратчаян Крикора Ованесовича.
 Приметы: рост 2 аршина и 2 вершка  ( 1 метр 51 сантиметр. Примечание автора). Волосы густые, цвета смолы. Брови широкие густые, чёрного цвета. Глаза тёмные раскосые. Лицо круглое. Нос широкий. Подбородок большой с крупными родинками. Телосложение тучное.
 Прописана: город Ростов на Дону , Соборный переулок дом 15, квартира 4 (дом Балабанова).

 Поручик Швачкин.
 «Прочитал. Ротмистр Апостолов А.И. 5 февраля 1891 года».

 Седьмая страница

 СЕКРЕТНО

 Начальнику Ростовского окружного жандармского управления ротмистру Апостолову А.И.

 15 февраля 1891 года

 Господин ротмистр докладываю.
 
Вчера 14 февраля сего года секретный сотрудник «Байрон» на квартире Амосовой слышал беседу между Аверковым и Копыловой.
 Аверков очень недоволен экономическим уровнем своей жизни. Он уверен, что царский режим в России не позволяет интеллигенции добиваться достойного уровня жизни.
 Копылова полностью с ним согласилась.
  Поручик Швачкин П.С.
 
«Швачкин, это настоящая банда государственных преступников. От вас требую действовать более активно! Апостолов А.И. 15 февраля 1891 года».
 
Гурьев читал очень медленно. Возвращался к некоторым моментам и буквально изучал их. Он старался запомнить все детали, все мелочи этого  дела агентурной разработки.
 
 Сегодня он курил, как никогда, много. В полном утром портсигаре оставалось всего несколько папирос. «На обед пойду и купли две, нет, три пачки «Дюшесса». Одну выложу в портсигар, а остальные спрячу в ящик стола. Резервный запас,» - Гурьев потянулся за спичками.
 
- Тук! Тук! Тук! - кто стучал необычно вежливо.
 -  Входите! - крикнул Михаил и, закрыв папку, сунул её в стол.
 
 Открылась дверь, и в кабинет, как-то бочком, вошёл  вахмистр Потапенко.
 - Здравия желаю, ваше благородие! - вытянулся он перед Гурьевым.
 - Здравствуйте, Потапенко! - Михаил встал из-за стола и подошёл к вахмистру.
 - Как ваше имя и отчество, Потапенко? Обращайтесь ко мне «Михаил Иванович», как заведено в управлении! Хорошо? - он пожал вахмистру руку.
 - Меня зовут Пётр Лукьянович, - улыбнулся Потапенко. - Я вас, Михаил Иванович, отвлеку от дел на несколько минут. Мне нужно представить вас унтер-офицерам.
- Да, конечно! Где и когда? - спросил Гурьев.
- Прямо сейчас! Они в коридоре! Шесть человек из наружного наблюдения. Филёры. Троих, которые осуществляют дежурство по управлению, вы уже знаете.
 - Да, с ними я знаком! - подтвердил Гурьев.
 
 Таких унтер-офицеров Михаил ещё не видел за всё время своей службы. В цивильной одежде. Кто-то в костюме и шляпе, кто-то в стареньком пиджаке и сапогах с голенищами гармошкой. А двое и вовсе походили на коробейников или зазывал на ярмарках.
 - Младший унтер-офицер Коробкин! - из строя вышел невысокий сухощавый мужчина неопределённых лет и без ярко выраженных особых примет.
 - Младший унтер-офицер Калашников! - из строя вышел мужчина с незапоминающимся лицом.
  - Старший унтер-офицер Таран! - этот ничем не отличался от предыдущих.
 
Представились все. Михаил, как водится, поблагодарил их за службу, и унтер-офицеры мгновенно исчезли. Он даже не понял куда. Как сквозь пол  провалились!
 
Фамилии всех шестерых Гурьев запомнил, а вот их лица нет. Они были похожи друг на друга. Если он когда-либо встретит кого-то из этих людей на улице, то никогда и не узнает.

 У Михаила уже  начинало «постанывать в желудке». Пора было обедать.
 
 В шашлычной «У Саркиса» он перекусил  на быструю руку, чтобы не теряя времени продолжить чтение дела агентурной разработки «ВЕСЕЛЬЧАКИ».
 Не успел Михаил зайти в свой кабинет, как появился Кирсанов.
 - Михаил Иванович, зайдите ко мне! Пришло новое циркулярное письмо из Департамента полиции, - как всегда сухо сказал он и сразу же ушёл.

 Документ оказался довольно объёмным. Гурьев с внутренней грустью держал его в руках. «Сегодня хотелось закончить чтение дела агентурной разработки «ВЕСЕЛЬЧАКИ», а теперь нужно изучать это письмо!»
 -Михаил Иванович, можете забрать циркуляр к себе в кабинет. Вернуть вы его должны сегодня не позднее, чем в 8 часов 30 минут вечера. Распишитесь! - предупредил адъютант и вручил Гурьеву ручку с пером.
 Михаил поставил закорючку в толстой клеёнчатой тетради и ушёл к себе.
 
 Темой это циркулярного письма Департамента полиции были конспиративные квартиры.
 1. Конспиративные квартиры должны быть выбраны в тех частях города, которые наименее заселёнными революционными деятелями.
 2. Конспиративная квартира должна состоять из нескольких комнат, так расположенных, чтобы была возможность разделить в них случайно сошедшихся секретных сотрудников, без встречи их между собой.
 3. Желательно, чтобы при квартирах, в которых происходят частые свидания, не было швейцара.
 4. Хозяин квартиры не должен вступать в какие бы то ни было разговоры с секретными сотрудниками, спрашивать их фамилии и вглядываться в их лица.
 5. Хозяин квартиры должен немедленно запирать за секретным сотрудником двери и удаляться в другую комнату.
 6. Хозяин не должен допускать в квартиру новых лиц, не имея на то предупреждения и разрешения ответственного лица.
7. После ухода секретного сотрудника и ответственного лица  хозяин обязан осмотреть комнату, и если в ней бы оказались случайно оставленные вещи, а в особенности рукописи и записки, то таковые он должен сохранить и передать их ответственному лицу.
 
Гурьев читал и читал. Если чего-то не понимал, то возвращался к тексту. Выписки делать было запрещено, о чём грозно предупреждал гриф, на первой странице, поэтому  ему нужно было всё запоминать.
 
 Ровно в половине восьмого вечера Михаил вернул письмо Кирсанову и вышел из управления.
 Вечер был просто чудесный. Гурьеву хотелось, не спеша, пройти по оживлённым улицам города и посмотреть, что творится вокруг. Увы, почему-то уже хотелось есть. «Надо идти домой, а то я так от голодного обморока на тротуаре свалюсь!» - Гурьев ускорил шаг.