Боль

Ожидание боли не пугало.
Просто не было настроения.
Я знал что будет.
Когда не знаешь немного легче.
Когда не знаешь, бойкий и придурковатый.
Дочка с грустью смотрела на мои шутки
и оптимизм.
Моё предвидение, знание ближайшего
будущего предавало меня.

Все операционные неходятся на нулевом этаже.
Удивило их бесконечное колличество.
Просторный коридор, вправо влево просторные
входы в операционные.
В этот раз стол был узкий.
Уложили масимально удобно.
Руки в разлёт, катетер в вену, маску на нос.

В этот раз врачи не будили.
Дали проснуться самому.
Накатило ожидаемое.
Тягучее, безысходное, бесконечное.

Выписали на следующий день.
Дорога домой в автомобиле стала частью пытки.

Боль.
С промежутками на короткий сон после обезбаливающих.
Боль.
Боль.
Боль.

Зрелище так себе.
Нет смысла наблюдать чужую боль.
Потому я всех отослал заниматься личными делами.
Боль надо переживать в одиночестве.
Или с любимым человеком которому бесконечно
доверяешь.

Неделя боли позади.
Боль каждого дня имеет свои оттенки.
Боль не постоянна.
Изменчива.
Как женщина.

Боль это очень личное.
Когда болит нет ничего лучше чем одиночество.
Это идеальное сочетанае.
Сознание блуждает между болью и одиночеством
по тропинке из воды, лекарств и туалета.

Представь что ты захотел глоток чая.
Ты должен встать, взять костыли, дойти до
кухни, заварить чай (заварить чай на костылях
это не так просто как кажется), а когда всё
готово, бери свой чай в кружке и иди в свою
комнату.
Просто потому что пить чай на кухне это пошло.
Чувствуешь себя животным.
Иди в свою комнату.
Попробуй.
Без костылей не можешь.
Рук всего две.
И ограничитель работает безукоризненно.
Что-то не так, сразу боль.
На полу или твой чай или ты.

А если никого нет, ты сам их выгнал, у них
что-то там произошло и они задержались,
с восьми утра до двенадцати ночи, то и есть
не хочется.
Глотай свои таблетки, запивай водой.

Я описал тропинку между болью и одиночеством.
Я знал всё это пернед операцией.

А та которая знает что ты её любишь, что ты
ею дышишь, что ты мечешься по тропике между
болью и одиночеством, пишет о тонелях, оружейных
складах и БАПОР ООН в Газе.

Катя в пустыне.
Соня в университете.
А я сейчас допишу этот рассказ и попробую
найти что-нибудь попить и поесть.

Боль будет ещё долго.
Она начнёт затухать через недельку-другую.
А потом, как эта война, просто уйдёт.
Вести платные курсы для начинающих инстаграмщиков,
организовывать экскурсии по городу для зевак,
и готовить путешествия для миллионного клуба
тщеславных недалёких поклонников куда-нибудь
в Европу.

Боль трансформируется.
Одиночество останется неизменным.