Путь, который мы выбираем

   - Почему ты грустен, сын мой?
   - У меня отобрали истину, отец.
   - И что ты сделал?
   - Ничего. Что толку? Кто бы захотел слушать меня?
   - Истина стоит того, чтобы за нее бороться.
   - Но я слишком ничтожен и одинок.
   - Послушай меня, сын мой...
Город был серый и холодный, утонувший в промозглой пелене тумана, средь которого шли толпы людей с пустыми взглядами, молча смотря друг другу в затылки и монотонно шагая по улицам. Пройдя все лабиринты улиц они снова по кругу продолжали путь в своих серых истертых одеждах в бессмысленном движении изо дня в день: лишь идти вперёд - без еды и питья, до изнеможения передвигая шаркающие подошвы по асфальту. Они бредут пока не упадут, а другие не затопчут их, превращая в кровавую жижу и груду костей.
Толпа так ходила годами, пополняясь теми, кого встречала на пути. Среди них оказался Пётр.
Однажды он споткнулся и на миг остановился, толпа начала толкать его плечами, сталкивая с пути и пытаясь пройти прямо по нему, но он упорно пытался выпрямиться, преодолевая каждый удар плеч и ног, безостановочно идущих вперёд.
Тут Петр увидел среди серой толпы свет и стал пробираться к нему, уже сам расталкивая идущих.
И вот перед ним прекрасная девушка, светящаяся всем телом, с золотисто-огненными волосами. Она пыталась остановить каждого серого путника. Её взгляд был добр и печален, она кричала что-то, останавливая каждого, она плакала, пытаясь что-то показать. А за ее спиной раскинулись большие белые крылья. Девушка ласково прижимала каждого прохожего к себе, пытаясь остановить в монотонной бессмысленной ходьбе.
За многие годы вереницы однообразия Петр был очарован таким отчаяньем в эмоциях, светом изнутри и красотой.  Необычная девушка заворожила его, Пётр невольно попытался подойти ближе.
И чем ближе он продвигался, тем больше  рассеивалась пустота внутри и появлялось тепло в душе.
Толпа вдруг сомкнулась теснее в бездумной попытке оттеснить Петра от светлой девушки. Он дернулся и закричал ей, что он очнулся и идёт!
Им двигало неуемное желание увидеть больше света, и тем противнее становился мрачный холод улиц. Продвигаясь со всеми силами, Петр кричал, протягивая к ней руку:
 - Я здесь, заметь меня! Я очнулся, ты разбудила меня своим светом!
Но серая толпа, невидящая ничего вокруг себя, стала теснить светлый образ, сминая белые крылья.
Петр напрягся изо всех сил, приблизился к девушке и начал выталкивать её из толпы, обнимая нежно, чтоб не помять крылья, защищая от каждого серого плеча, чтоб не уронили и не затоптали.
Он вытащил её из безжалостного водоворота и тихо спросил:
 -Что ты хочешь от них?
 - Чтобы они снова стали  светлыми душами, - плакала светлая девушка.   
- Но это невозможно, - возразил Петр, вдруг понимая истину. - Они привыкли за многие годы к такому существованию. Ты ничего не можешь сделать для них.
 -Так нельзя, у всех есть светлая часть души, которая должна жить лучше. Если эту часть души не пробудить, то они просто затопчут друг друга, и тогда погибнут все, люди исчезнут с планеты навсегда.   
- Да, это гнусное и чёрствое существование на земле души и тела уничтожает. Я помогу тебе.
- Смотри, ты стал светиться изнутри и скоро будешь таким же ярким как и я. У тебя будет больше сил остановить их по одному. Но, прежде чем помогать мне, ты должен полюбить каждую чёрствую душу, для спасения ее, чтоб остановить это смертельное бесполезное движение.   
 - Я не могу, они все прогнили изнутри, - сказал Пётр. 
 - Это не так. Найди в них лучшее, почувствуй - за что можно полюбить их светлую сторону, и у тебя всё получится. Прикрой глаза и сосредоточься на том, что внутри тебя самого есть доброго.
Петр послушно закрыл глаза и начал вспоминать... Он ведь помнил, что давным-давно много лет назад женщины были веселы, их смех как и у их детей, был звонкий и задорный. Они были прекрасны в своих ярких платьях, похожие на легких бабочек. Он помнил, как детишки бегали по улицам в веселых играх, оглушая округу детскими голосами, гоняя на велосипедах, резвясь в речках летом, а зимой весёлые крики "ураа!" летели с горок и каруселей. Старики обучали внуков разными премудростям: мастерству строить скворечники, ловить рыбу, внучкам делать причёски и вязать носки. Мужчины открывали двери перед дамами, копались в своих гаражах с техникой, помогали носить женщинам тяжёлые сумки, здороваясь за руку желали друг другу добра, здоровья. Петр вспомнил, как в семьях радостно отмечали праздники, рассеивая по округе восхитительные ароматы яств. Даже одиноких соседей не забывали пригласить за стол. И все были счастливы. А ещё он вспомнил, что когда-то было солнышко, которое ласкало и грело каждого, освещая планету, и прекрасная луна с переливающимися звёздами рассыпанными  ночью на бархате неба.
Все это было, пока всё не поглотила тьма и уныние...
Он открыл глаза, взглянул на девушку и с уверенностью сказал:
 - Я готов идти с тобой и всех спасать! Но не знаю, достаточно ли во мне сил для этого.
Девушка лучезарно улыбнулась и обратила его взор на самого себя.
Петр начал разглядывать свои  руки, ноги, тело, поражаясь тому, что сам начал испускать свет.  Войдя в толпу уже вдвоем они кричали, пытаясь достучаться до каждой души о светлом и чистом в них. Петр все повторял за девушкой, многократно усиливая ее слова.
Сначала остановились двое, удивленно озираясь вокруг, потом четверо. За ними потихоньку стали пробуждаться остальные, выходя ото сна отчаянья и мрака. Они начинали светиться и радоваться, вспоминая доброе прошлое и помогая другим остановиться и пробудится от своих кошмаров. От их пока еще неярконо света сначала рассеялся туман, а потом и мрак отступил от занимающейся зари.
Конечно, все произошло не сразу, это длилось часами и сутками, пока все не остановились и не  начали искать своих родных и когда-то любимых при тепле солнечного света...

- Что ты хочешь сказать мне, сын?
- Я понял тебя, отец, я буду бороться.