Тёмное братство

СОВЕТ

События, после которых Гильдия Мастеров навсегда перестала быть прежней, пришлись на лето 571 года Эры Драконов. Суровое было время! Видно, боги жестоко прогневались на человечество и потому перемежали недели невыносимого пекла с неделями проливных дождей. Спасаясь от непогоды, члены Гильдии забирались в убежище, скрытое от посторонних глаз кустами сирени.

В тот день они как обычно сидели у костерка, дожидались Магистра и Хранителя. Ливень стучал по выложенной ветками крыше, играл мочалками тополей и недовольно булькал в канавах. Через щели в стенах в убежище залетал тёплый ветерок. Он приносил запах дождя, смешивался с дымком и возбуждал у собравшихся аппетит.

Наконец снаружи послышались голоса. Через несколько мгновений появился Магистр. Он сдвинул шторину у входа, стянул капюшон, произнёс приветствие и занял место в кругу. Следом вошёл Хранитель и тоже сел у огня.

Все были в сборе. Магистр протянул над столом руку, остальные сделали то же самое. Если бы паук, ютившийся под потолком, бросил на них скучающий взгляд, то увидел бы символ Гильдии — солнце о шести лучах.

— Братья, — торжественно начал Магистр и шмыгнул носом.

Это был крепкий мальчишка одиннадцати лет, смуглый и кареглазый. Родители назвали его Максимом, но среди своей напрочь белобрысой родни он носил прозвище Киргиз.

На прошлый день рождения ему подарили компьютер. Ни у кого из друзей не было подобного артефакта, и по этой причине Максим пользовался несокрушимым авторитетом. Он стал кем-то вроде пророка: доносил до людей увиденные в играх чудеса.

— Братья, — Магистр обращался к ним только так, хотя в кругу была ещё и девчонка. Однако он не углублялся в эти детали.

Его рассказ был коротким. Вчера вечером, пробираясь по объездной дороге, он остановился на ночлег в таверне. В самый тёмный, волчий час в комнате появился загадочный посланник — старик в чёрном плаще. Он сообщил, что Магистр — а, значит, и другие члены Гильдии — были избраны неким Тёмным братством и приглашались пройти испытание верности.

Из следующих за этим подробностей гильдейцы сделали вывод: Тёмное братство есть не что иное, как тайная секта убийц, выполняющая заказы богатых господ. Чужую кровь она обменивает на звонкую монету.

Весть посланника восприняли по-разному. Первым высказался Хранитель — трусоватый толстячок Миша. Он отвечал за казну и провизию: ощипывал листья, служившие валютой (котировался клён) и таскал из дома еду. Вот и сейчас Хранитель достал из рюкзака полбулки хлеба и сказал:

— Мы никогда не опускались до убийств… — он оглянулся на сокровища, аккуратными кучками сложенные у стены: лопаты, грабли, верёвки, листы картона и жести, бутылки, пакеты с ранетками и огурцами. Гильдия промышляла воровством и собирала дань с крестьянских детей, в чьих огородах водилось вкусное.

— По-моему, это странно, — продолжил Миша. — Кого мы будем убивать?

— Кого укажет Тёмное братство! — Магистр насадил на палочку корку белого хлеба и протянул над огнём.

Пухлый Хранитель пожал плечами и посмотрел на остальных.

— А вы что думаете? — озвучил Магистр его немой вопрос.

Тёма и Тима — рыжие братья-близнецы, служившие Солдатами, согласились с предводителем.

Таня, гильдейский Паладин, выразила сомнение. Но добавила, что всё зависит от просьбы Тёмного братства. Занятия карате, которые она посещала с пяти лет, научили выдержке и рассудительности.

Семилетку Лёву, обладавшего талантом пробираться в любую щель и освоившего ремесло Вора, пока не спрашивали.

Магистр объявил голосование. Желающие принять зов Тёмного братства должны были положить кольцо — символ принадлежности к Гильдии — на правую чашу магазинных весов. Эти кольца они делали из медной проволоки, которую вместе с весами нашли на помойке.

Вышло четыре «за» и один «против». Решение было принято, и в этот вечер они разошлись по домам, крепко раздумывая о будущем испытании Тёмного братства.


ВЫЛАЗКА

Слова, сказанные посланником во вторую ночь, были однозначны: путь в Тёмное братство лежит через кровь невинной жертвы. Для первого раза её можно было выбрать самим. Члены Гильдии снова собрались в убежище, чтобы решить, кто первым падёт от их руки.

Солдаты — Тёма и Тима — предложили казнить дюжину капустниц, которых они поймали на огороде. К бабочкам прилагались собранные в бутылку колорадские жуки — и тех и других можно прижигать лупой.

— У них нет крови, — отбросила эту идею Паладин Таня. — И я бы не назвала их невинными…

— Что насчёт ящериц? — почесал затылок Хранитель.

Магистр говорил, что видел их в деревне у деда. Но Гильдия не имела власти в вопросах поездок к деду, а на подконтрольной ей территории ящериц не водилось.

— Я думаю, подойдёт курица, — с холодным огоньком в глазах сказал Магистр. — Я видел, как им рубят головы.

Немного поразмыслив, они остановились на жертвенной птице. Добыть её решили давним ремеслом — умением воровать. Так как ни у кого из членов Гильдии дома не держали кур, выбор пал на курятник тёти Лены, соседки Хранителя.

План был простым: дождаться сумерек, по-пластунски пересечь огород, перелезть забор за курятником и дотянуться до окошка под крышей. Проникнуть в него должен был Вор. Ему предстояло схватить курицу, засунуть её в рюкзак, выбраться с добычей и раствориться в тумане.

Первую часть плана исполнили безупречно. Одетые в чёрное, не жалея животов, Тёма, Тима и Лёва грядками и кустами смородины проползли к забору. Первым перекинули Вора, следом забор перемахнули рыжие Солдаты.

Магистр, Хранитель и Паладин наблюдали за вылазкой из дровника в дальней части огорода. Для этого у них был дедов бинокль.

Оказавшись у курятника, один из близнецов прислонился к стене, второй забрался ему на плечи, а уже на него вскарабкался Лёва. Вор достал изготовленную из Е-образной жестянки отмычку, просунул её в щель и открыл простецкий замок окна. Затем взял у Солдата бельевую верёвку, привязал к лямке рюкзака и закинул его внутрь. После — подтянулся и забрался в окно сам.

Курятник был выстлан сеном. Вор мягко опустился на пол и осмотрелся. За пределами жиденького луча света, который падал на кормушку, стояла почти непроницаемая тьма. И всё же Лёва различил в ней белые силуэты кур. Птицы сидели на насестах-полочках и прислушивались к незваному гостю, изредка поквохтывая.

Вор осторожно шагнул вперёд и потянулся к первой попавшейся курице — но та внезапно заколотила крыльями, спрыгнула с насеста и утонула во мраке курятника. Тут Лёва понял, что побаивается и брезгует этими тревожными птицами. Он сделал ещё одну неуверенную попытку, но и вторая курица не далась.

Вдруг случилось непредвиденное. Со спины, из чёрного, как тушь, угла, сопровождая свой подлый поступок кудахтаньем, на Лёву набросился один из обитателей курятника. По шее больно царапнул коготь.

Вор отпрянул по-змеиному, повернулся к обидчику и увидел довольно крупного петуха. Не давая преступнику передышки, петух снова пошёл в рукопашную — в курятнике разыгралась битва.

Отмахиваясь от птицы, Вор согнал всех кур с насестов. Было уже не до страха и брезгливости. Он понимал, что поднял слишком много шума и вместо благодарности Магистра рискует получить звездюлей от тёти Лены. Собравшись с духом, Вор пошёл напролом и схватил первое попавшееся пернатое тело…

Тем временем Магистр услышал истошное кудахтанье. Он понял, что вылазка под угрозой и, сильнее необходимого прижимая к глазам бинокль, мучительно вглядывался в окно курятника.

Наконец в окне показался рюкзак. Солдаты отвязали его, закинули верёвку обратно и вытащили Вора. Как раз вовремя: на крыльце тёти Лены загорелся свет.


КАЗНЬ

Ритуал решили провести на следующий же день. Курицу принесли в убежище и посадили в темницу — то есть в коробку от телевизора.

Члены Гильдии пока не знали, каким орудием совершат убийство, поэтому подготовили все имевшиеся: два кухонных ножа, топор, ножовку и отбивной молоток. За какой-то надобностью Солдаты притащили ручную циркулярную пилу, хотя розеток в убежище не было.

Место, на котором обычно разводился костерок, накрыли ржавым листом железа. Чтобы придать ритуалу большей таинственности, Паладин зажгла шесть чайных свечей. Световое окошко и печную дыру в потолке завесили плотной тканью.

Жертвенная курица недовольно кудахтала в коробке. Лёва аккуратно убрал доску-утяжелитель, открыл крышку и взял птицу на руки. Попав из мрака в сумрак, она с тревогой поглядывала по сторонам подслеповатыми глазками.

Путём недолгих дебатов гильдейцы выбрали орудие убийства — топор. Затем перешли к самому важному вопросу: кто исполнит волю Тёмного братства и прольёт кровь.

Тёма и Тима считали, что этим должен заняться лично Магистр. К их удивлению, он взял самоотвод.

— Я не могу всё делать за вас, — помотал головой Максим-Киргиз и медленно обвёл друзей осуждающим взглядом. — Таня?

— А что Таня? — её низкий голос едва заметно дрогнул. — Я Паладин, а не Палач. Я просто посмотрю.

Вот значит как… Он понимал, что Хранителя спрашивать бесполезно: толстяк беден духом.

Магистр сдвинул чёрные брови. Помолчал. И вдруг, издав утробный рык, повернулся к Солдатам:

— Вы! — скомандовал он отрывистым лаем. — Берите топор!

— Ты! — указал он пальцем на Вора. — Клади курицу!

Лёва поджал подбородок, присел и поставил курочку на лапки. В мягком свете огоньков её алый гребешок казался особенно красивым.

— Ну не тупи же, ну… — Магистр оттолкнул Вора, схватил курицу и уложил на бок. Птица забилась, но Максим только сильнее придавил её к ржавой жестянке.

— Тёма! — скомандовал он стоявшему без топора Солдату. — Держи!

Тёма повиновался.

— Тима! Руби!

Второй Солдат опустился на колено, прицелился под основание головы — подальше от пальцев брата — и, зажмурившись, что было силы рубанул топором. Раздался дзинь и сыпанули искры.

Когда Тима открыл глаза, то увидел, что промахнулся. Удар оказался неточным, да и курочка мотнула головой. Однако совсем избежать лезвия не смогла: кончиком топора Тима задел гребешок. На алом появилось алое и медленно закапало на железо.

Вдруг Лёва отчаянно зарыдал. Устыдившись слёз, он повернулся к гильдейцам спиной и, судорожно всхлипывая в темноту, принялся вытирать глаза ладошками.

Миша тоже не выдержал этого зрелища. Неожиданно для всех он сделал два шага вперёд, оттолкнул Тёму, схватил курочку и тут же сунул её Тане: у Паладина не заберут.

— Всё! — закричал он, срывая голос и тоже едва не плача. — Всё! Хватит!

Максим посмотрел на него уставшим взглядом. Былая злоба куда-то делась, а под глазами появились круги. Он тяжело вздохнул, покачал головой и ответил Хранителю короткой отмашкой: «Да ну вас».

В убежище стало трудно дышать. Миша выскочил наружу — там было свежо и прохладно. Потихоньку темнело, дождь почти перестал, и над промокшими тополями едва заметно сияла радуга.