Несыгранный мизер. Придуманная история

        Иннины пирожки на ужин – это удовольствие. Вообще, моя жена - мастерица во многих делах, ну а пирожки…! Я ел, запивая молоком, наверное, третий или четвёртый пирожок, когда завибрировал мой мобильник: «Хэллоу, дружище! Жив-здоров? Как Инна? Персональный привет ей и поцелуй в щёчку. Семён, у меня необычное и ответственное предложение». Я не очень удивился, потому что у Жоры всё было необычным.

        Жора Бортников, а теперь Георгий Константинович Бортников, крупный чиновник, начальник департамента в Правительстве области, был моим старым, со студенческих лет, приятелем и другом.

С Жорой мы вместе учились в «Политехе» и четыре года жили в одной комнате общежития. Он поступил в институт, приехав из отдалённого района нашей области. Был «отпрыском» обыкновенной семьи: папа районный ветеринарный врач, мама воспитатель детского сада. Вспоминаю, когда Жора возвращался с каникул, всегда привозил баночки с вкуснейшими заготовками: огурчики, помидорчики, грибочки, салаты и даже лечо – не чета болгарскому. С этими баночками мы расправлялись в 3-4 дня – любителей в общаге было много.

Жора был личностью заметной. Вообще он был Личностью! Притягивал к себе внимание, был активным, с первого курса был членом студсовета. Не стеснялся выступать перед любой аудиторией. Учился легко и успешно, почти во всех семестрах получал повышенную стипендию. Он умел адаптировать своё поведение под окружающих людей и, в отличие от меня, успешно входил в контакт с самыми разными людьми: с лаборантами и преподавателями, с комендантом общежития, с продавцами магазинов, с администратором драматического театра и многими другими. Со всеми общался естественно и непринуждённо. Легко добивался желаемого. Таких людей называют харизматичными.

       Жора был и остаётся очень доброжелательным, готовым всегда прийти на помощь. Знаю примеры, когда он помогал нашим однокурсникам в решении разных проблем. Устроил маму Андрея Капустина в областную клинику, где её вылечили от серьёзной болезни, с которой не могли справиться в районной больнице. Ну, и надо сказать, пользовался неизменным успехом у девушек.

       Думаю, что мы крепко дружили и дружим с Георгием ещё и потому, что мы разные по темпераменту и другим параметрам – как известно, разные полюса притягиваются. С Жорой у нас было много общих дел: помогали друг другу в учёбе, даже сдавали друга за друга зачёты, если предоставлялась такая возможность, подрабатывали грузчиками, снимались в киномассовках, ходили в театры и много чего ещё.

После 3-го курса студенческим стройотрядом строили линию электропередачи напряжением 35 киловольт в одной из областей Сибири. Руководителем строительства был опытный энергетик Лев Ушерович Радовицкий, а бригадиром… Угадайте с трёх раз. Конечно, Жора Бортников.  Я, как особа приближённая к бригадиру, ведал учётом и оформлением рабочих нарядов и, конечно, строил. Считался специалистом по применению «падающей стрелы» для подъёма собранных на земле электроопор.
        За полтора месяца мы заработали очень приличные деньги, на которые купили с Жорой по хорошему костюму: он - синий, я - тёмно-серый. Купили микроволновку -  техническую новинку того времени, в которой успешно разогревали вчерашние пельмени, казённые котлеты и прочее. Немного денег отправил я Инне в Питер, чтобы купила что-нибудь на память от Семёна-строителя. Потом Инна призналась, что на память о Семёне-строителе эти деньги банально проела.
 
Помню, когда я решил задачу, которая Жоре не давалась, он заметил: «Тебе бы, Семён, во Всемирном еврейском конгрессе заседать». Потом эта фраза долгое время использовалась нами как похвала за какие-либо достижения. Когда меня назначили начальником заводского КБ, он прислал СМС с упоминанием еврейского конгресса; когда он стал начальником департамента, я ответил ему тем же.

Ещё до нашего прихода в институт в студенческий городок, в том числе и в наше общежитие, попала бацилла азарта. Популярным был лозунг: «Инженеры как и офицеры должны уметь играть в бридж и преферанс». Бридж не привился, а в преферанс играли многие, даже девушки. Это считалось модным и современным. Не слышал, чтобы это было распространено в институтах других городов, но у нас было. Мы с Жорой легко вписались в это увлечение, поскольку и я, и он умели играть в эту замечательную игру со школьных времён, научившись у своих отцов. Стиль игры был разный. Я играл размеренно и осторожно, почти не рискуя, терпеливо ожидая своего шанса и накапливал висты, а висты – это деньги. Жора играл размашисто и рискованно, опираясь на свою удивительную интуицию, которую он называл «чуйка». Он знал на память все 32 заповеди классического преферанса и умело, с юмором ими пользовался. Некоторые заповеди я помню до сих пор:
  -злейшие враги преферанса - жена, скатерть и шум;
-нет денег – не садись;
-карта не лошадь – к утру повезёт;
-плачь больше – карта слезу любит;
-ошибки случаются – карты не стеклянные;
-не думай больше часа;
-держи себя в руках – нервничай после расплаты;
-валет не фигура – бей дамой;
-пулька - не свидание, к началу не опоздай;
-сперва смотри карты соседа – свои всегда успеешь.

Без ложной скромности скажу, что мы почти всегда выигрывали: и когда играли вместе, и когда по отдельности с другими партнёрами. Играя вместе, никогда, упаси бог, друг другу не подыгрывали. Выигранные рубли шли на стол для удовлетворения наших гастрономических потребностей. Уходя с выигрышем, Жора шутил: «Учитесь, граждане. Это вам не шахматы – здесь думать надо». На него не обижались.

На 4-м курсе во время какой-то межвузовской конференции мой друг познакомился с очаровательной девушкой Яной – студенткой консерватории, и, как говорится, запал на неё, то есть – влюбился. Кроме того что Яна была очаровательной, она была дочкой крупного предпринимателя, владельца большого строительного бизнеса. Я с Яной очень быстро подружился и дружу до сих пор. Теперь мы дружим семьями. Вместе, не часто, но посещаем театры и концерты заезжих звёзд, вместе иногда в выходные дни отдыхаем в пансионате, на протяжении многих лет стараемся вместе встречать Новый год. Традицией стало в сезон по «свистку» Жориного папы выезжать к нему на сбор рыжиков. Этот царский гриб по рецепту Бортниковых-старших нашими жёнами превращается в исключительное блюдо, пригодное зимой для еды, и особенно для закуски под «рюмочку чая».

Яна окончила консерваторию по классу скрипки и успешно работает в губернском оркестре. Регулярно выступает с сольными концертами, на которые мы всегда пригашаемся. Звонит Жора и, не скрывая оттенка гордости в голосе, вещает: «Янка опять скрипачит в филармонии. Приезжайте». Мы с Инной слушали в исполнении Яны несколько концертов для скрипки с оркестром - Чайковского, Сибелиуса, Мендельсона. Понимаем, какой это труд, и насколько Янка талантлива.

Георгий женился летом, после окончания 4-го курса. До сих пор жалею, что из-за банального острого бронхита лежал в больнице и не попал на свадьбу. Жора с Яной тоже переживали по этому поводу. Ребята и девчонки из нашей группы потом с восторгом рассказывали, какая это была необычная свадьба. Папа Яны арендовал теплоход, на котором два дня (и две ночи) проходило свадебное веселье с участием артистов, аниматоров, оркестра и, конечно, ресторанного застолья. «Зелёные» стоянки теплохода были в самых живописных местах. Нашим одногрупникам очень понравились родители жениха. Они, особенно папа, принимали участие во всех «развлекухах» и даже под бурные аплодисменты исполнили, как они это назвали, провинциальную кадриль. Гости были двух категорий: студенческая молодёжь и пузатые компаньоны и нужные люди папы в сопровождении накрашенных молодых и немолодых дам. Правда, от этой пузатой публики был прок – они подарили молодожёнам столько денег, что Яна с Жорой две недели путешествовали по Италии (Рим, Венеция, Неаполь).

Мой друг Жора ушёл из общежития, как говорится, забрав только зубную щётку. Весь совместно нажитый за годы скарб - холодильник «Саратов», телевизор (собрали сами, купив только кинескоп), электрочайник, электробритва «Спутник» и прочее, остался мне. Он не стал из общежития выписываться, дабы ко мне никого не подселяли. Наш комендант, Жанна Порфирьевна, об этом знала, но из-за уважения к Георгию, закрывала глаза.

После получения диплома и устройства на завод в родном городе я тоже женился на девушке, с которой дружил и которую любил со школьных лет. Моя Инна окончила Санкт-Петербургский институт культуры по специальности «библиография». Пока Инна училась в Питере и жила насыщенной студенческой жизнью - музеи, театры, танцевальные вечера - я волновался: а вдруг влюбится! В её институте достойных объектов не было – «очкарики и ботаники», но в военно-морских училищах были «гарные хлопцы». Я даже понаслышке знал одного курсанта-ухажёра. Почему Инна выбрала будущего   инженера, а не будущего адмирала - не знаю. Верю, что она сделала правильный выбор. Инна заведовала технической библиотекой в ОКБ. Собственно, когда она начала заведовать, библиотеки ещё не было, но было большое желание руководства ОКБ и Инны библиотеку создать. Буквально через год-полтора техническая библиотека стала большим подспорьем в работе конструкторов-разработчиков. Я радовался успехам Инны, её энергии и профессионализму.

Наша скромная свадьба состоялась в кафе «Ещё не вечер», и Яна с Георгием были нашими дорогими гостями. Бортниковы подарили нам семейную путёвку с открытой датой заезда в прекрасный ведомственный пансионат на берегу Чёрного моря, в котором мы провели запоминающиеся две недели.

Ещё до защиты диплома в «политехе» Жора при содействии тестя поступил в «Высшую школу реальной экономики» при губернаторе области. Там стал одним из лучших и попал в реестр кадрового резерва губернатора. Жизнь его пошла отнюдь не по инженерной стезе. Правда, Георгий считает, что инженерное образование очень помогает ему в чиновничьей службе, поскольку он может разговаривать на одном языке с руководителями промышленности. Харизматичный Георгий Константинович без труда вписался в структуру областного правительства и занял в нем заметное место, поскольку в отличие от многих делал конкретные дела и добивался успехов. Ему завидовали, но и уважали за то, что он не лебезил перед вышестоящими, всегда имел своё мнение и открыто его высказывал. Такое поведение было необычным.

Увлекшись воспоминаниями, я отклонился от главного, от звонка Георгия, оторвавшего меня от поедания упомянутых в начале рассказа пирожков. Необычное и ответственное предложение заключалось в том, что в ближайшую пятницу после обеда он с заместителем губернатора Александром Александровичем Пашаевым приезжает в наш город, чтобы в субботу провести совещание с главами и промышленниками южных районов области. Вице-мэр пожелал в пятницу вечером в порядке разрядки и отдыха поиграть в преферанс. Команда сложилась в составе: высокий гость, Георгий, мэр нашего города Глеб Андреевич Мигунов. Для классического варианта требовался ещё один партнёр. Наш мэр не хотел никого приглашать из своего окружения, опасаясь огласки и лишних разговоров. Георгий предложил мою кандидатуру, дав мне самую лестную характеристику. Мэр немного знал меня по заводским делам и предложение одобрил.

       Семён, наставлял меня Жора: ты не стесняйся, они нормальные мужики, хоть и начальники, Семён, ты же глава КБ, дай задание начертить «пульку» формата А3, Семён, возьми побольше денег, неизвестно, по какой ставке будем играть. Жора понимал, что втянул меня в непривычную компанию и старался подбодрить.

Наконец, в пятницу чёрный «мерседес» забрал меня прямо у проходной завода и привёз к загородному особняку, предназначенному для приёма и размещения высоких гостей. Все были в сборе, Жора представил меня, пошутив, что я не только хороший преферансист, но и хороший конструктор. Вице-губернатор сразу предложил снять пиджаки и галстуки, забыть отчества и называть друг друга просто по имени. «Как Семён, согласен?» Я кивнул. Сразу скажу, что я так и не смог назвать заместителя губернатора области Сашей, а мэра города Глебом. Я вообще их не называл – как-то обходился.  Но в дальнейшем повествовании буду их называть по именам без отчества.

Не теряя времени, приступили к процедуре. Сразу договорились перекусить после определения «хозяина горы», то есть того, у кого будет самая большая «гора» после двух кругов распасовки (умеющие играть в преферанс, поймут, о чём речь). Всё делалось по классическим правилам: места за столом определялись карточным жребием (называется «тираж»), я оказался между Жорой и Сан Санычем. Первого сдающего также определили жребием.

«Начнём, помолясь», пошутил первый сдающий – Георгий. Распасовку играли весело и непринуждённо, с шутками и прибаутками. Очень удачно сыграл Георгий, набрал меньше всех взяток и имел три нуля, за что получил положенные премиальные очки. Больше всех взяток набрал Глеб. Ого, сказал Саша, хозяин города стал хозяином горы – символично. Хозяин горы, по закону, определил основные параметры игры. Назову основные: ставка пять рублей за вист (в студенчестве мы играли по 50-60 копеек), окончание игры в 0 часов, «рюмка чая» только после сыгранной десятерной игры или мизера. Последнее жёсткое условие вызвало робкий протест, но хозяин горы есть хозяин горы. После выполнения формальностей перешли в соседнюю комнату, где был накрыт очень неплохой стол, то есть стол был обыкновенный, а вот на столе… Замечу, что никакой обслуги в доме не было, всё приготовлено заранее. На территории была охрана, но в дом она не заходила.

        Плотно поев и умеренно выпив, приступили к игре. Игра шла с переменным успехом, без особых взлётов и падений.

Тут мы подошли к кульминации повествования. Сдавал я. Георгий заявил шесть пик, Глеб долго думал с очень напряжённым выражением лица и тихо сказал: «мизер». Я пододвинул ему две карты прикупа (на мизере прикуп не открывался). По лицу Глеба было видно, что прикуп его не обрадовал. Кстати, одним из качеств хорошего преферансиста является умение внешне не проявлять эмоций. Взяв прикуп, Глеб глубоко задумался, вздыхал, шевелил губами, то сносил две карты, то забирал их обратно, словом, проявлял эмоции. Пауза затянулась настолько, что Жора процитировал одну из заповедей: «думай не больше часа».

       Наконец, снос сделан. Когда Георгий и Александр открыли свои карты, стало очевидным, что позиция Глеба уязвима в двух мастях – трефах и бубнах. Снос одну из мастей исправлял, но какую? Что Глеб снёс? Начались дискуссии. У Саши была одна версия, у Георгия – другая. Я поддерживал версию Георгия. Было интересно наблюдать за Глебом. Внимательный взгляд отмечал, что когда предлагалась версия «ловить» в трефах, он как бы оживал, когда в бубнах – наоборот. Это замечал я и, наверное, Георгий тоже. Что это? Неумение скрывать эмоции, или тонкая попытка направить вистующих по ложному пути?

       Ход следовал за ходом, и был момент, когда Глеб мог, не испытывая судьбу, ограничиться одной взяткой, но он упорно продолжал верить в фортуну. И вот он – решающий момент! Отвергнув версию своего шефа, Георгий сделал ход в буби. Глеб с понурым видом положил карты на стол: «Четыре взятки мои».  В тот момент я подумал: что было бы, если бы правильной оказалась версия Саши, а Георгий ошибся? Хоть это просто игра, но не каждый позволил бы себе поступить вопреки мнению своего шефа.

       Глеб был очень расстроен и отнюдь не из-за проигранных денег, по мэрским меркам это были просто гроши. Он в принципе не любил проигрывать, а тут такой провал. В расстроенных чувствах он даже согласился вопреки регламенту выпить за несыгранный мизер.

       Игра утратила спортивную составляющую, поскольку ее исход был ясен. В этой ситуации Георгий и Александр начали неоправданно рисковать, не боясь проиграть, и к собстенному удивлению выигрывали в самых безнадёжных ситуациях и ещё больше увеличивали проигрыш Глеба. Шутки-прибаутки, сочувствие неудачнику, и в ноль часов игру закончили.

Глеб, уже отошедший от горечи поражения, выложил на стол проигранные денежки (ведь карточный долг – долг чести) и пригласил всех «на посошок».  «Посошок» несколько затянулся, и Глеб решил ночевать в особняке – благо мест было достаточно. Тепло распрощавшись с партнёрами, выслушав в свой адрес много добрых слов, а также предложение слегка захмелевшего мэра: «если что, обращайся», я на том же «мерседесе» отбыл домой. Инна не спала, ожидала меня с книгой в руках. Коротко рассказал, как всё было в полной уверенности, что дальше Инны этот рассказ не уйдёт.

Проснувшись утром, вспомнил, что заместитель губернатора, директор департамента, мэр города проводят сейчас серьёзное совещание. Непростая у них работа - лишь бы польза от неё была.

Вечером в понедельник позвонил Жора. Поинтересовался, какое впечатление осталось у меня от общения с «сильными мира сего». Рассказал, что в машине на обратном пути заместитель губернатора комментировал субботнее совещание и пятничный преферанс. И тем, и другим остался доволен.  Жора сказал, что на работе Пашаев очень жёсткий, бескомпромиссный, принципиальный. Совсем не похож на преферансиста Сашу. В общем, все мы люди.
 
                Эрнст Гуревич
                2024г.