Василий Егорович

Василий Егорович.
                *
Мой дед, по отцовской линии, Скотников Василий Егорович, как утверждает история родился в селе Белоцерковка, Нижегородской области, в 1883 году, месяц рождения не известен говорят летом, а когда летом? Жил с родителями, с отцом ли, с матерью? Не известно. Твёрдо известно, что в шестилетнем возрасте остался круглым сиротой и был забран на воспитание, младшим братом отца. Логически прикидывая, можно сделать вывод, что оставался мой дед с отцом, без матери, потому как был забран на воспитание дядей и равно на оборот, мог жить с матерью, без отца, но получавшую некоторую помощь матери, от брата отца. Вопрос этот остаётся открытым и вряд ли когда закроется. Что известно мне, его внуку. А известно со слов самого деда, моего отца и моей матери: Жил дед Василий у своего родного дядьки и, чтобы зря не ел дядькин хлеб, был дядей определён в подпаски к пастуху села. Подпаском проработал до четырнадцатилетнего возраста, а за тем подался в портовый Нижний Новгород и устроился докером на Нижегородской пристани. Работал два года, а за тем был определён хозяином нескольких барж, матросом на баржу. Как рассказывал сам дед, ходил матросом на барже до Астрахани, приводил разные грузы; лес, кирпич, песок, даже фрукты и арбузы. Был безграмотен, читать мог только печатные буквы и те по слогам, расписывался в ведомостях, оставляя крест и букву с. Но своим мудрым мужицким умишком, от природы, был смекалист с эдакой хитрецой, которую за просто так не объедешь. Причём бал жадным до чтения, это уже я сам помню. За целый, день сидя дома, он прочитывал, по слогам, не одну газету, от начала и до конца. Ещё успевал латать ячейки сетей и всё время, с грустью, пел одну и ту же песню: «Шла Маша, через лесочек подарила мне веночек.» В 1903 году, его должны были призвать в армию, но не призвали из-за плоскостопия, так его минула кровопролитная чаша первой мировой, революции и гражданской войны. А уже на вторую мировую, не подошёл по возрасту. Но его троя сыновей были участниками Великой Отечественной и по счастливой случайности все троя, орденоносцы, вернулись домой. Женился мой дед Василий Егорович, на семнадцатилетней Аннушке и, она подарила ему двух дочерей Надежду 1905 года рождения и Пелагею 1910 г. А за тем трёх сыновей Виктора 1913г. Фёдора 1917г. И моего отца Ивана 1924 года рождения. Будучи взрослым, я спросил у отца:
-  Почему такой разрыв между средним братом и тобой в целых семь лет?
На что отец ответил:
-  Между нами был ещё один ребёнок, но он умер, во младенчестве.
Но поразительно другое, уже довольно взрослым, отслуживший армию, я заинтересованно спросил у отца, дедушки уже не было:
-  Как девичья фамилия твоей мамы?
На что был ответ:
-  Не знаю.
-  А, отчество?
-  Не знаю.
-  Как же так?! Ты сын! И не знать отчества мамы и её девичью фамилию, почему не спросил у деда, моего деда, а у твоего отца?
Отец пожал плечами и ка-то задумчиво ответил:
-  Нас то в деревне не знали, как Скотниковых, вернее знали, но называли Аняткиными т. е. по имени матери Анны-Аняткины. И если кто интересовался где живут Скотниковы, деревенские жильцы задумывались, а если спрашивали где живут Аняткины? Сразу же показывали рукой.
Я потом горько сожалел, что не спросил раньше у деда, фамилии девичьей его жены и отчества. Но почему об этом не знали дети? Это вообще вопрос вопросов! Не зря нас обзывают: «Иваны родства не помнящие.» И это действительно так. Ну кто из моего поколения знает свою родословную? От силы знаний, знают деда, а про прадедов, -   молчок. А то и дедов не знают. Я свою родословную, по материнской линии, знаю до шестого колена т. е. шести-ю-родного брата моей правнучки. Кто может похвастаться этим из Россиян? Отвечу сразу – да никто! Если они не выходцы из дворянских родов.
Простите я отвлёкся.
Так вот. Мой дед Василий Егорович, родил, простите способствовал этому процессу, в сорок один год, моего отца, причём ему единственному дал возможность закончить десятилетку в канун войны. Закончив ускоренные военные курсы, единственный из семьи, был в войну офицером. Когда закончилась война и все вернулись с фронта живыми, но изрядно поцоканные железом, мать Аннушка, дождавшись сыновей, скинула напряжение военных лет и, умерла в 1946 году. В возрасте шестидесяти лет. Мой отец вместе с мамой перетянули всю семью мужского колена в Казахстан г. Акмолинск или по-казахски, Акмола, в переводе – белая могила. Дед Василий Егорович, жил у всех своих сыновей по не многу, начинал со среднего Фёдора, за тем старший Виктор и в заключении младшенький Иван жил у каждого по месяцу, а за тем круговорот повторялся. И так из года в год. Взрослея я стал интересоваться дедовским прошлым и то только тогда, когда он жил у нас. Вот раньше – говорил он – до революции, корова стоила три рубли, а сейчас купи за три рубли, дудки только бутылку водки. Или я, имея в кармане алтын, то считал себя богатым считал, в кабаке тебе подадут стакан водки пирожок и стакан чая, а сейчас купи за три копейки, что я перечислил, дудки! Он был противником того, что расстреляли Николая второго, последнего Российского царя, особенно семью:
-  А, они-то в чём виноваты? Да и Николашку зря, тихой был, слабовольный.
А когда полетел в космос Ю. Гагарин, дед мой сказал:
-  Это сколько же рублёв ухлопали на энтот космос? Лучше б пенсию старикам добавили или ещё куды, на доброе дело…
-  Деда, так это тоже доброе дело, люди полетят на другие планеты. – Не соглашался я с ним.
-  Э-э-нет. Помяни моё слово, люди и без ракет будут посещать чужие планеты.
-  А, это как дед? – Спрашивал я.
И он мне, безграмотный человек, пояснял, причём очень доходчиво:
-  Посещать будут со скоростью мысли. Вот ты сейчас сидишь со мной, а мысленно можешь находиться у себя в классе на уроке, представил?
-  Да. – Отвечал я.
-  Вот примерно так и, затраты денег не надо. Люди научаться управлять своим организмом, своим телом, силой воли и ума. И это шестьдесят первый год двадцатого столетия, причём говорит безграмотный дед и ведь как правильно смотрел в будущее, ведь сейчас мы на пороге новых открытий, открытий искусственного интеллекта и по большому счёту это новый прорыв в нашей цивилизации. Предсказатель он был отменным. Когда я ученик второго класса, остался на второй год, дед изрёк:
-  Наш Валерка, закончит десятилетку, через двадцать лет.
И как точно предсказал, если я пошёл в школу в 1954г. То и закончить её должен был в 1964г. А, на деле закончил в 1974г. Ровно двадцать лет.
Честно признаться, учился я очень плохо. Любимые предметы были история и география, от части литература, остальное по боку! Если я приходил домой и уже с порога, растопырив пальцы на ладони, орал – пять!
То отец говорил:
-  Это не твоя отметка…
-  Почему?! – Возмущался я, и отец отвечал:
-  Это ты списал у кого то, сам головой не работал.
А дед только с хитрецой улыбался. Но если я возвращался из школы хмурым, дед спрашивал:
-  Ты чего такой смурной?
-  Да трояк получил. – отвечал я.
На, что мой отец говорил:
-  Вот это твоя оценка, здесь ты что-то, серым веществом своим, думал.
А, дед снисходительно улыбался в свою бороду.
По русскому языку или по литературе, когда урок начинался с сочинения, всегда были три темы: раскрыть образ Базарова или Татьяны Лариной и свободная тема. Терпеть не мог раскрывать образы, ковыряться в чужом белье, а вот свободная тема это был мой конёк. Как правило, через день, оглашались преподавателем оценки по сочинению и шёл их разбор. Когда очередь доходила до меня, учитель нравоучительно излагал:
-  Скотников Валерий, по изложению сочинения, пять. По грамматике единица. Ну сколько тебе можно говорить, что слово шёл пишется через ё, а у тебя сплошь о. Выходи к доске.
Я выходил и мой учитель, мой классный руководитель Галина Николаевна Мальцева, в верхнем левом углу доски. Написала мелом слово шёл - поставив тире, предложила мне продолжить писать слово шёл, до конца нижнего правого угла, доски, строчку за строкой. Я по сей день слово шёл, пишу правильно. Я с трудом закончил восемь классов, выучился на механизатора широкого профиля и, ушёл служить в армию. Отслужив год приехал в отпуск и поехал за дедом к среднему его сыну. Когда вошёл в комнату где сидел Василий Егорович, поздоровался. Дедушка был уже плохой; плохо видел, плохо слышал, но по голосу меня узнал, только спросил для верности:
-  Валера, ты что ль?..
-  Да. И приехал на такси за тобой. Папка сказал, чтоб без тяти не приезжал, собирайся.
-  Мне собраться как голому подпоясаться. Только сноху Зою, предупредить надоть.
-  Поехали дедя, я ей скажу выходить будем.
-  А, ты на совсем или как?
-  Я всего год отслужил, а впереди ещё два осталось.
Сейчас пишу эти строки и вспоминаю как деда заставляли переодеваться собираясь в гости. Мать и отец говорят ему:
-  Тятя, переодень рубаху, в гости идём, а эту сними, всю замусолил.
-  А, к кому идём то? – Спрашивал дед.
Называлась фамилия, скажем к Петровым. И Дед тогда отвечал:
- Чего, ради-мне, переодеваться? Они меня знают.
И рубаху не менял. В другой раз, сценка повторялась. Дед спрашивал к кому идём и если называлась фамилия для него новая, он отвечал:
-  Ну чего-ради, мне надевать новую рубаху? Они всё равно меня не знают.
Вот такой был мой дед Василий Егорович.
Ходил он как бы в припрыжку, как бы пританцовывая и я спрашивал:
-  Дедя, а ты чего ходишь так будто танцуешь?
-  Землю щупаю.
-  Это как?
-  Когда я был молодой и вдруг зацепился, то от того места где зацепился далеко отпрыгну и на ногах устою, а сейчас, где зацепился, там и грохнулся. Приходится теперь, ногами, землю щупать.
-  Ходи с тросточкой, легче будет.
-  Ещё чего. Бабки, суседки, засмеют, чай ещё крепкий я.
Вот так, а деду было уже за восемьдесят. Последний раз мы с ним виделись, когда я приезжал в отпуск из Монголии, он уже был очень слаб. И когда отгуляв свои четырнадцать дней я вновь покидал Казахстан, город Целиноград, прощаясь я его попросил:
- Дедя, ты дождись меня, на моей свадьбе погуляешь!
-  Нет, сынок, - ответил дед, он нас всех своих внуков называл сынками, - не дождусь я тебя, слишком долго для меня твоих два года, не дождусь. – Мы обнялись и, я увидел большую слезу, сбежавшую из глаз и затерявшуюся где-то в бороде… Умер он в 1968 году в городе Целинограде, прожив на свете ровно восемьдесят пять лет. Не дождался он внука.